Мир вестерна
«Я согласен, что культ победы существует. Но, думаю, не той, что во второй мировой, а вообще - «если не мы, то нас».
В российской пропаганде я это слышу с разных сторон: Сталин был прав в репрессиях и коллективизации, потому что этим обеспечил победу; победа СССР доказывает, что нацистский режим был хуже (обычно в виде «гитлеровская Германия потерпела крах и развалилась, как после этого можно симпатизировать каким-то основаниям, на которых она была построена»); победа США в «холодной войне» доказывает, что их строй лучше советского.
Первый вариант - так сказать, «советофилов»; второй - «патриотический», «антинацистский»; третий - «либеральный», «западнический», «капиталистический».
Конкретный человек может сочетать любые два из трех или даже все вместе. Например, фрицморген не согласен с первым пунктом, но не возражает против второго и горячий сторонник третьего. Но «патриот» может соглашаться со всеми тремя: и Сталин молодец, что провел ускоренную модернизацию, и нацизм плох, поскольку потерпел поражение, и надо брать пример с США, оказавшихся круче, чем даже СССР. Сторонники третьего тезиса (они могут быть и «патриотами», и «антисоветчиками», и «русофобами») даже современные американские движения критикуют в этом же духе: «этот БЛМ и ЛГБТ - социализм; а социализм проиграл раньше, уступит и сейчас».
«Операция» на Украине в этом смысле тоже выглядит косплеем США 19-20 века: «доктрина Монро», «задний двор американской политики». Слово «операция» имеет этот же смысл: разве США второй половины 20 века воевали в Южной Америке? Нет, они организовывали перевороты и вторжения ограниченных сил.
Я часто говорю, что «наши» - большие «западопоклонники». Критикуя, они обычно всего лишь считают, что «запад испортился», хранят верность былому образу, какой у них когда-то сложился. Литера «Z» как символ, конечно, случайность, но все же интересно, что именно латинские буквы были выбраны «для защиты русского языка», а из трех использовавшихся (Z, V, O) именно первая («Zападный военный округ») тиражируется.
Но, возвращаясь к первому тезису, «западопоклонниками» они являются не по какой-то другой причине, а в силу его победоносности: СССР и США круче нацистской Германии (победили же), но кто круче из этих двоих? США - победившие в «холодной войне».
«Право сильного» провозглашается открыто: условные «пропутинцы» требуют, чтобы «слабые» страны подчинялись «сильным», но многие «оппозиционеры» заявляют то же самое - «пусть Россия подчиняется США, поскольку США сильнее».
В культурном плане это мир вестерна: кто лучше и удачливее стреляет, тот и получает все.
Хотя, учитывая, что расцвет этого жанра был давно, можно сказать, что это мир голливудского боевика «категории В». В фильмах со Шварценеггером, Сталлоне и Ван Даммом огнестрельное оружие участвует не всегда, его могут заменять мышцы и карате, хотя суть остается прежней: одиночка (иногда собирающий небольшую команду) насилием пробивает себе путь.
Это настолько распространено в русскоязычной среде, что я бы напомнил про недавний текст salery. Он не одобряет существующий режим, но, задумавшись, как отбирать «во власть» «лучших», не предложил ничего более подходящего, чем пересказ сюжета «Best of the best»: пусть они дерутся друг с другом (в смысле, воюют), а кто победит (выживет), тот и «лучший», тот и должен «править».
Если бы это было локализовано в РФ и уменьшалось по мере удаления от нее, я бы предположил, что такое отношение связано с доминированием «силовиков» в широком смысле: в конце 80-х и 90-х это бандиты, опиравшиеся на грубое физическое воздействие, а последние двадцать лет те, кто может быть и легален (хотя, говорят, такие редки), но из всех видов общественного разделения труда самым важным считает насилие и контроль за ним. Мол, в РФ тридцать лет наблюдают, как тренды задают «силовики», вот и затмевает эта сфера общественного разделения труда все остальные, ей придают избыточное значение.
Но загвоздка в том, что «наши люди» за океаном часто демонстрируют то же преклонение перед «правом сильного».
Так что я даже не знаю: говорить о доминировании «силовиков» в стране на протяжении 80 лет, начиная с Вов? В СССР культ силы тоже существовал, вот нынешние эмигранты этому тоже подвержены. Или еще дальше: отвести к гражданской войне и преувеличенному значению оружия и террора для ее исхода? Или к царскому режиму и дальше до орды и варягов?
С другой стороны, история формирования такого преклонения перед силой вряд ли важна. Не имеет значения, что его создало в культурном смысле: гражданская война, вторая мировая или голливудские фильмы «категории В». Важно, что мы этот культ имеем»
***
«Да, это одно из того, что меня забавляет. В жизни, как и в покере, победа совершенно не обязательно говорит о превосходстве игрока или качестве его ходов. Может быть множество других факторов, обеспечивших выигрыш, включая простую случайность при даже самых плохих действиях. Поэтому о победе можно еще говорить в культистском смысле - «он виннер по жизни, значит, его любят боги» - но странно использовать как важнейший критерий».
***
«Да, в других картинах мира человек, преклоняющийся перед «правом сильного», может выглядеть трусом и подлецом. С трусостью понятно - в основании почтения к силе обычно и лежит страх, чувство небезопасности, усвоенное в детстве. А подлость - потому что у такого человека как будто и нет других принципов, кроме почтения к силе. Он приспосабливается к тому, кого считает сильным, и к его предпочтениям. А если сильный меняется, то может менять поведение на противоположное».
***
«А это да, другой забавляющий меня момент в культе: в реальной жизни победитель редко получает все, и наоборот, проигравший нередко оказывается в плюсе. Можно приводить примеры как масштаба стран, так и отдельных людей. В первом случае вспоминаются чьи-то полушутливые слова про Италию: «пока мы проигрывали, мы жили хорошо, а стоило нам победить, и мы ввязались в разрушительную авантюру, испортившую нашу жизнь». А во втором случае: боксер, сказавший «no mas» в кровавой рубке, повышает шансы на многие счастливые годы, а получив сотню тяжелых ударов, рискует инвалидностью, даже если в отдельном бою рефери поднял его руку. Хотя точно так же можно еще раз вспомнить и покер, суть которого сводится к тому, чтобы часто и много раз проигрывать (по чуть-чуть), а побеждать лишь иногда.
То есть в реальности, если у нас есть хоть какие-то еще ценности, кроме драки и победы самих по себе (жизнь хотя бы или дети, или комфорт, или деньги, или слава), имеет значение не только выигрыш, но и его размер, и цена, уплаченная за него. Здравое, неискаженное, восприятие мира предполагает видение мира в его полноте и многообразии».