Перевод конституции США: преамбула и статья 1
Мысль самому перевести на русский Конституцию США показалась мне не менее интересной, чем с Декларацией прав человека. Тем более, что я действительно иначе понимаю очень многие слова. Вчера написал о первой строчке, сегодня двинусь дальше.
«Insure domestic Tranquility» переводят как «гарантировать внутреннее спокойствие». Это полностью соответствует указанной вчера «государственной» логике: «они же постоянно бунтовать норовят, не слушаются, надо как-то их усмирить, обеспечить спокойствие». То есть звучит как «дело государево». Но, мне кажется, противоречит духу американской конституции, которая говорит о простом и понятном: «мы, жители», «чтобы улучшить наше взаимодействие», «обеспечить домашний покой». Они хотят покоя и мира своих очагов. Точно так же, как потом «принимают меры для общей защиты» и «повышают общее благосостояние». То есть все то же самое, что и в случае с «государевым делом», но только «по-домашнему» (каламбур).
Слова о благосостоянии интересно сравнить с похожей в преамбуле Конституции РФ 1993г. В ней тоже есть забота о «благополучии и процветании», но только - «России». Если в американской говорится о «всеобщем», что я понимаю как «благосостояние каждого», то в российской 1993-го речь о «благополучии и процветании России». А что это такое, для меня, к сожалению, загадка. Благосостояние жителей (которые people) и ясно, и каждый сумеет дать свой ответ, а вот что такое «Россия» и ее «благополучие-процветание» в тексте не сообщается. Вернее, много говорится о том, что это «государство» и какое именно, но как оно может быть или не быть благополучным, процветать или нет - я указаний не помню.
Это мое недоумение легко разрешается, если понимать буквально, что «государство» - это собственность («господарство»). Заботиться о благополучии и процветании собственности - известно как. И понятно, почему оно в этом случае ставится выше, чем «общее благосостояние» - граждан, жителей (пишется уже в преамбуле, а «достойная жизнь и свободное развитие людей» лишь позднее). Но такое понимание противоречит часто повторяемым словам о «демократии». То есть вряд ли авторы имели в виду именно это, но, следуя привычному архаичному словоупотреблению, в итоге противоречат сами себе.
Преамбула же американской конституции завершается в том же простом, близком и ясном духе, как и первые две строчки: авторы хотят «обезопасить блага нашей свободы и свободы наших потомков», и для всего этого «создают устройство (конституцию) Союза Обществ Америки». Вместо «блага» я бы обыграл «благословение» или «благословенность», но как подстрочник оставлю.
Об изменениях в переводе первой статьи я уже писал: legislative Powers как полномочия договариваться, но не «давать законы». Я это сравнивал ранее с представителями в суде, в банке, на бирже, на переговорах - всюду, где человек не может или не хочет присутствовать сам. Находится далеко от требуемого места, занят делами в усадьбе - поручает представителю. Находится достаточно близко, но не уверен в своей компетенции - поручает представителю. Уверен в компетенции и находится близко, но занимается чем-то более важным - делегирует представителю. Во всех случаях уполномоченный им не диктует своему патрону волю, а наоборот, действует в заданных рамках. Но при этом если он подписал договор, действуя в пределах своих полномочий и от имени поручившего, то и его наниматель (избиратель) этим контрактом тоже связан. Это создает существенное различие.
Мой российский собеседник может недоумевать: «какая разница, договоры они там составляют или законы, если в любом случае я должен буду им следовать?». Но если даже у него нет поверенного на бирже, или он никогда не нанимал представителя в суде, у него все-таки зачастую бывал агент недвижимости, имевший доверенность хотя бы на простые действия. И даже если такой доверенности не было, то агент все-таки от имени моего собеседника вел устные переговоры, например, показывал сдаваемую в аренду квартиру, рассказывал о ней и согласовывал даты встречи. И благодаря этому я могу спрашивать: «есть ли разница, когда агент спрашивает вас об удобном для вас времени (договаривается от вашего имени и уточняет условия), и когда он ставит вас перед фактом (дает вам закон)?». Это отличие обычно очевидно.
Эти отличия проявляются и в делах, и в словах, и в мыслях. Например, многие россияне, кажется, считают, что они выбирают тех, кто будет управлять ими. Такое мышление понятно, учитывая, что вокруг нас архаичные словоформы. Но именно поэтому оно уже не соответствует нынешним условиям. Слово одно («управлять», «направлять», «править» *веслом*), но значение разнится: управлять людьми и направлять конкретные группы по их поручению. Разница такая же, как когда кормчий сам диктует пассажирам, куда пойдет судно, ставит их перед фактом, и когда он просто уполномочен ими следовать заданным курсом. В обоих случаях его могут мало контролировать, если доверяют и заняты другими делами, но насколько велика разница между ситуациями.
В абзацах, где перечисляется, как определять число представителей, я бы ничего менять не стал, а вот на слове «law» тоже бы остановился. Оно имеет много значений, и по названным выше причинам я бы не стал пользоваться вариантом «закон» - представители не имеют полномочий давать законы, они лишь договариваются. Поэтому слово «правило» более уместно, но и его бы я не стал использовать, а оставил «договор» как черновой вариант: «Исчисление населения штатов будет производиться … каждые десять лет в порядке, определенном договором». В этом смысле я, может быть, подумал бы только, как подчеркнуть, какого именно рода этот договор, как указать, что он подписан представителями множества людей в конгрессе в пределах их полномочий и поэтому обязан для исполнения всеми. В английском «law» хорошо выполняет эту функцию. Но в русском «закон» не имеет коннотаций, связанных с «договором». «Закон» дается сверху вниз, господином - его подчиненным, подвластным, принадлежащим ему. Поэтому пока оставляю вариант «договор», а впоследствии, может быть, изменю.
Ну, и в завершении первой статьи я бы тоже не использовал «исполнительная власть». «Власть» - владение. «Executive Authority» я бы обозначил как «уполномоченный (Authority) администратор (Executive)». Администрация, администратор - более нейтральное слово. Хотя можно и просто - «уполномоченный». Или «уполномоченный на это», или «уполномоченное на это лицо».