Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены Сынами Божиими
В ленте время от времени натыкаюсь на слова, что «Нет войне» означает на самом деле «Да победе (Украины, НАТО, США - нужное подставить)». Само по себе для меня это не является чем-то новым: и год, и пять назад находились те, кто утверждал, что если говоришь «Это люди. Все они люди. Все мы люди», то становишься соучастником (нацизма, убийств, пыток - нужное подчеркнуть, можно выбрать несколько вариантов, в том числе все). Такое своеобразное видение ситуации, когда все играет либо на победу, либо на поражение одной из сторон, а существование прочих игнорируется.
Понять такой взгляд мне, разумеется, легко. И эмоционально (в состоянии страха и/или гнева включается т.н. «туннельное зрение»), и даже разумно: некоторые в самом деле произносят «Нет войне» именно с такими коннотациями, какие описаны выше - «Да - победе предпочитаемой стороны». Опять же, и поток событий захватывает, и влияние коллектива. В частности, в какой-то момент даже меня это утверждение краем задело, так что я его решил осмыслить.
Во-первых, если абстрагироваться от всего происходящего, то разве я поддерживаю или приветствую войну? Нет. Но если я еще ни разу не написал «Нет войне», сделал это только потому, что считаю ее такой же естественной, как цунами или извержение вулкана. А желание «нет извержению вулкана» мне понятно, но высказывать его мне кажется странным.
Во-вторых, если бы написал, то сыграл бы на руку одной из сторон? В логике людей с «туннельным зрением», несомненно, становлюсь: написал - помог (Украине, Нато, США); не написал - помог (России, ВС РФ, Путину).
Но я думаю, что эта логика несовершенна в силу ущербности (дополнительных ограничений) самого «туннельного зрения». Поскольку окажись я в осажденном городе и начни испытывать страдания из-за нехватки еды, воды или медикаментов, люди с «туннельным зрением» меня бы тоже использовали: одни бы рисовали как жертву, другие, наоборот, ругали за то, что порчу картинку. Желание есть, пить, любить, стремиться к миру - естественны или для всех людей, или для большинства. Требовать, чтобы люди молчали об этом, - стремиться к созданию некорректной, неверной, искаженной картинки. Кому и зачем это надо? Точно не мне.
И, конечно, все мои естественные желания будет использовать одна из противоборствующих сторон: одни будут шантажировать голодом, другие будут шантажировать уже их обнародованием предыдущих попыток шантажа. То же самое касается свободы, любви - любого желания. То есть использование человеческих потребностей в ходе войны так же естественно, как сама война. Удивляться тут нечему, но одновременно и не повод как-то смущаться своих желаний и молчать о них. Человеческие желания существуют и будут существовать независимо от противоборства любого числа сторон.
В-третьих, говорят, что в моих интересах как жителя России желать победы ВС РФ - иначе «живые здесь позавидуют мертвым».
Даже если допустить, что причины начала войны веские, а не преследуют цель зарабатывания политического капитала для группы людей, то остается еще вопрос понимания моего блага: в чем оно заключается?
Некоторые считают, что в максимальном продлении жизни, но у меня такого подхода нет. Я бы, скорее, сказал - в удовлетворении желаний. А устойчивые и долговременные желания - это ценности, то есть то, что важно. Соответственно, мое благо - в реализации моих ценностей. А заодно и принципов, то есть таких жизненных правил, какие не раз в моем опыте показывали свою эффективность. Соответственно, нарушая мои принципы и ценности, я никак не могу получить своего блага.
Стоит помнить о том, что я разделяю не только материалистическую, но и христианской гипотезой пользуюсь тоже. А значит, мне важно не только то, как и сколько я буду жить, но и как я умру. Более того, смерть мне может быть даже важнее жизни, поскольку хорошая смерть искупает любую жизнь: можно быть разбойником и умирать на кресте, но первым войти в Царство Небесное. Пугают возможными страданиями в течение лет или десятилетий здесь, но насколько это лучше или хуже, чем то, что будет вечность после смерти? Соответственно, снова возвращает к тому, что мое благо никак не может заключаться в нарушении моих принципов и несоблюдении ценностей.
Беда, конечно, если за это будут сажать в тюрьмы. Но с одной стороны, концлагеря и общее ужесточение обстановки - это следующая остановка на пути маршрута нашей страны, не ясно, как удастся этого избежать при затягивании войны. С другой стороны, блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царствие Небесное. Пострадать двадцать-тридцать лет и потом вечность быть в раю.
Резюмируя, я считаю, что желание «нет войне (да миру)» столь же естественно, как и желание есть, пить, любить. Странно ограничивать людей в его высказывании. Помнить о ценности мира - такой же способ оставаться человеком (в христианском понимании), как и помнить о ценности любви и заботы о каждом.