Родословная Колесовых, по линии моего отца Колесова Александра Николаевича
О родословной моих родителей (Колесов Александр Николаевич, 1915-2004, и Малинина Римма Алексеевна, 1915-2008) известно немного.
Что-то по линии моего отца, Колесова Александра Николаевича, я знаю из собственных воспоминаний, но в основном - из "Воспоминаний", мемуаров, которые отец написал в конце 1990-х (закончил в 2000-м, когда ему было 85 лет.
Вообще, надо сказать, что вопросы "семейных корней" в нашей семье (речь идет о семье родителей) почти вообще не обсуждались. Возможно, это в целом достаточно характерно для большинства людей - не очень интересоваться своим прошлым, но мне кажется, что это было особенно четко выражено в СССР, вся идеология которого была построена на идее "весь мир насилья мы разрушим до основания…", прочем речь шла фактически не только о "мире насилья", а о "прошлом мире" в целом. История начиналась с 1917 года, с чистого лица. И это касалось "родословной" в особенности. В 1920-1930-е за "неправильную родословную" можно легко "сесть", во времена позднего СССР все было не так жестко, но правило "не вспоминать и молчать" общество запомнило надолго.
Некоторые вещи из своей жизни отец начал рассказывать (в том числе мне) только в 1990-х, причем я не уверен, почему он не очень подробно написал о своей родословной в "Воспоминаниях": может быть, сам ее не очень знал, может быть, посчитал этот вопрос недостаточно значимым, а может быть, - и не решился рассказать всего, что знал.
Объективным фоном в плане знания о родословных корнях в семье родителей было то, что у них в существенной мере "распалась связь времен". И отец, и мама - из провинции Нижегородской области (мама - так просто "из глубинки", село Карауловка), оба рано "улетели из отчего дома": учились в Горьковском пединституте, потом поженились, жили отдельно далеко от родных мест. Отец мой и своего отца фактически не знал (умер рано). Мама мамы умерла в 1945-м, мама отца - в 1959-м (мне было 6 лет). Мой дед Малинин Алексей Васильевич (по маме) жил с семье (он в 1946-м женился еще раз) в своей далекой Карауловке, скончался в 1970-м, я его видел всего несколько раз во время поездок к нему на пару дней с мамой в 1960-е. Короче говоря, возможностей, устной передачи исторической памяти не было, а о том, чтобы сделать это письменно никому и в голову не приходило.
Это была "присказка", а теперь сказка, в которой я попробую изложить родословную линию моего отца, на основе его "Воспоминаний", того что помню сам и что мне удалось узнать.
============================================
На сегодняшний день (15.01.2025) у меня получилось такое родословного дерево, которую нужно уточнять и пополнять:
Теперь - мои пояснения к этому дереву.
Итак, мой отец родом из села Кирилловка около Арзамаса. Село было изначально не очень крестьянским, в смысле - селькохозяйственным.
Кирилловка исторически располагалась по берегам реки Шамка, которая, по моей гипотезе, раньше, возможно, была руслом южной ветки реки Пьяны, впадавшей по этой линии в Тёшу (но последние столетия Шамка - небольшая речушка, исток которой находится всего несколько километров восточней. С начала XX века Кирилловка расширялась территориально в южном направлении, в том числе за счет разного рода переселенцев (в начале века тут селились солдаты после Русско-японской войны, в конце века был построен микрорайон для жителей из-под Чернобыля).
========== Из Википедии ============
В старину западную часть улицы Свобода называли - Околица. а Восточную после оврага - Маньчжурия (кажется, тут давали земли солдатам после русско-японской войны). Молодые люди с одной стороны ходили к молодым людям на другую сторону на потешные бои.
Западную часть улицы Полевая, где расположены многоквартирные дома, называют Шанхай. Так как в том месте дома стояли очень часто друг к другу, и плотность заселения была большой, что напоминало одноимённый китайский город.
============
Кирилловка находится всего в 5 км от центра Арзамаса, уже в начале XX века ставшего значимым транспортным, торговым и промышленном центром (тут перекресток двух жд - Москва - Казань и Нижний Новогород - Пенза). Многие жители Кирилловки уже тогда работали не в поле, а на каких-то предприятиях в городе.
Семья Ивана Колесова
Тем не менее, отец пишет, что его родители были именно крестьяне и были родом из крестьянских семей. Его дедушка по линии его отца - Иван Колесов (возраст, отчество, кто была его жена - мой отец не упоминает) был крестьянин. У него было пять детей - Иван, Сергей, Николай, Анна и Антонина. Какого года рождения, в каком порядке они появлялись на свет - неизвестно, но, судя по всему, старшим среди братьев был Иван (это было довольно часто принято - старшего сына называть имеем отца).
Отец говорит о своих дядях - "сложивших свои головы с боях за Родину в гражданскую и Великую Отечественную войнах", но кто в Гражданскую, а кто в ВОВ - непонятно. Что было с его тетками - тоже неизвестно.
===== Из "Воспоминаний" отца ============
Сын Ивана Колесова Николай Иванович - отец, моего отца. "Мой папа был взят на фронт в конце 1914 года и воевал с немцами и мадьярами (так тогда назвали венгров) в армии генерала Брусилова. Домой он вернулся только весной 1918 года. Купил лошаденку, на пашне простудился и вскоре скончался от воспаления легких. Тогда эта болезнь была почти неизлечимой".
(кстати, у отца всю жизнь были слабые легкие, периодически лечился)
==================================
Есть единственное фото, но кто из двух солдат Николай Колесов точно сказать нельзя. Можно предположить, он был не моложе своей жены (1887 гр), значит, в 1918-м ему было за тридцать. Но фото, скорее всего, сделано в 1914 (сразу после призыва), ему было около 26-ти. Наверное, все же Николай Иванович - справа, без усов.
Мама отца - Екатерина Михайловна Суворина (в девичестве)
Во время посещения своих родственников по линии моего отца в июле 2024, моя двоюродная племянница (на самом деле мы с ней почти ровесники, я старше на 7 лет) Ирина (Ирина Владимировная Катюрина, по мужу) показала мне несколько старых семейных фотографий и пояснила, кто тут изображен:
На этом фото (судя по всему - 1907-10 гг.) - две сестеры (бабушка и двоюродная бабушка моего отца): Мария Степановна Суханова и Екатерина Михайловна Суворова (фамилии после замужества), со своими детьми (но не всеми!)
Мария Степановна - сидит справа, с платке с узорами. Рядом с ней стоят три ее дочери (все незамужние еще, без платков на голове): Екатерина Михайловна (мама отца, в темном платье), Лиза (самая маленькая) и Дочь, имя которой неизвестно, но известно, что она уехала работать в Нижний Новгород и там скончалась в молодости.
В левой части сидит Екатерина Степановна со своими детьми. Ира сказала, что она была учительницей, жила с семьей в Арзамасе. Узнать подробнее о них мы с Ирой договорились во время приезда к ним в Арзамас в следующий раз).
========= Из "Воспоминаний" отца ==============
Моя мама, Екатерина Михайловна, родилась и выросла в большой крестьянской семье (8 человек) среднего достатка. В хозяйстве дедушки Михаила Суханова кроме избы был двор, баня, огород, держались лошадь, корова, овцы, куры. Родители мамы, как и она, были неграмотными. Бабушка Мария Степановна и мама научились читать и писать только в 30-е годы, когда в стране повсеместно ликвидировалась неграмотность. Однако это не мешало моим двум дядям, маминым братьям Ивану и Семену одним из первых в Кирилловке получить высшее образование. Дядя Сема окончил Казанский, а дядя Иван - Томский университеты. Их огромное стремление "выйти в люди" вдохновило на преодоление всяких трудностей на пути к высшей школе.
=============================================
Тут нужно сказать, что Колесовы и Сухановы - очень популярные фамилии в Кирилловке, да и в Арзамасе. Наверное, там половина коренных жителей находятся в том или ином родстве между собой.
Отсюда понятно, что у бабушки отца по линии матери (Мария Степановны) была сестра, которая, как мне сказали, жила с семьей в Арзамасе, была учительницей. Кроме того тут видно, что кроме перечисленных мои отцом в семье Михаила Суханова были еще дети - кроме Екатерины Михайловны (она стоит в темном платье справа) еще две дочери: Лиза (подросток) или еще одна (в светлом платье), о которой ничего не известно, кроме того, что она уехала работать в Нижний Новгород и там скончалась в молодости.
Но крестьяне были разные. Мой отец о "статусе" семей своих дедушек не говорит, но можно уверенно предположить, что они были не ниже, чем "середняки". Каких годов рождения были дети Сухановых - не говорится (кроме Екатерины - 1887), но можно предположить, что ее братья Семен и Иван были примерно того же возраста, и, значит, получили высшее образование до 1917 года (интересно, как Иван попал в Томск?). Учитывая все эти данные (а также очень приличный вид семейства на фотографии), появляются некоторые сомнения в том, что бабушка и мама отца были неграмотными, хотя, конечно, возможно.
Старший брат отца, Степан, родился в 1911 году. Отсюда можно сделать предположение родители Степана и Александра поженились где-то в 1910-м году, когда им было 23-24 года.
В 1918 году Николай Колесов скончался от воспаления легких. Было бы логично предположить, что после этого Екатерина Михайловна в двумя малолетними сыновьями жила в семье своего тестя Ивана Колесова. Но мой отец вообще не упоминает больше про деда Колесова и про его семью. Он говорит, что их семья жила бедно, какая-то земля у них было, но лошади не было. Как эти управлялась женщина с двумя малыми детьми - непонятно. Все же скорее всего, они жили с Колесовыми.
========= Из "Воспоминаний" отца ==============
"В 1923 году, когда дедушка Миша помер, братья мамы отделились, а сестры вышли замуж, в родительском доме осталась жить только бабушка Мария Степановна. Наша семья перебралась к ней. К дому была сделана пристройка второй избы, где она провела с нами еще долгие годы, скончавшись в возрасте за 90 лет."
=========================================
Дети еще малые: Степану 12 лет, Александру - 8. Сестры Екатерины Михайловны вышли замуж (не очень понятно - сколько было сестер у нее, две или больше?), братья отделились. (Тоже непонятно - сколько было братьев? Кто отделился - Семен и Иван? Но если они жили в селе, то когда же они университеты заканчивали? К тому же кто-то из них погиб в Гражданскую - кстати, на чьей стороне он воевал? Или были еще младшие братья, которые остались в Кирилловке и отделились?)
Итак, в бывшем доме Михаила Суханова с 1923 года обосновалась семья: бабушка Мария Степановна Суханова, мама Колесова Екатерина Михайловна и ее сыновья - Степан (1911 гр.) и Александр (1913 гр.)
О своем жизненном пути, об учебе, работе, службе, женитьбе и пр., мой отец подробно рассказал в своих "Воспоминаниях". О своей маме и старшем брате - совсем немного.
===== Что еще пишет о своей родне в Кирилловке мой отец в "Воспоминаниям" ========
2. Первые шаги самостоятельной жизни
В 1933 году брат Степа начал работать стрелочником на железнодорожной станции Арзамас-2. В одно из ночных дежурств около его поста в вагоне совершилась кража мануфактуры. По ложному доносу, как "соучастник" кражи, Степан был арестован и осужден на 10 лет тюрьмы. Мама и я были убеждены, что он невиновен и осужден напрасно. Мы начали ходатайствовать о пересмотре дела. Прокурор района пообещал мне произвести дорасследование и дал документ об освобождении брата из-под стражи.
В середине августа 1933 года я поехал в Лодейное Поле (Ленинградская область), в районе которого на реке Свирь заключенные строили крупную ГЭС. После суток дороги к вечеру я оказался у КПП лагеря. Передав через связного документ и ожидая решения, я увидел идущую с работы колонну заключенных. В одной из шеренг шагал и Степан. Он заметил меня. Я успел ему только махнуть рукой на обратный путь домой. В ответ он смахнул с глаз слезу, но не произнес ни слова. Видно, это не разрешалось заключенным.
Спасибо тюремному начальству за оперативность: через полчаса я увидел брата, направлявшегося к выходу с вещевым мешком за плечами. Мы расцеловались. Степа заметил: " Саша! Когда я увидел тебя, то мне показалось, что и ты попал сюда!"
Ночью мы сели в поезд Мурманск-Ленинград, а утром пересели в другой -- Ленинград-Москва, купили на остановке бутылку самогонки и с хорошим настроением катили домой. Нашему разговору, казалось, не будет конца! Состоявшийся вскоре суд оправдал Степана, снял с него судимость.
И надо же быть такому! Через 8 лет судьба вновь свела меня с Лодейным Полем, рекой Свирью. В 1941-1944 года по реке проходил фронт между советскими и финскими войсками. Здесь я воевал и получил первую боевую награду -- Орден Красной Звезды.
(А.К. Эту историю отец рассказал мне в начале сентября 1998 года (потом уже она попала в его мемуары), когда я с родителями возвращался из Уломского хозяйства. Наш поезд Весьегонск-Москвы прибыл на станцию Сонково, которая является жд-перекрестком , кажется, тогда в 1933 году они тоже тут проезжали.)
3. Студенческие годы
В годы учебы, в каникулы я приезжал к маме в родное село. В 1934 году наша семья вступила в колхоз "Красный пахарь". ЗА год до этого мы купили лошадь "Белоглазку". Ее, телегу с упряжкой отправили на колхозный двор. Летом мы все работали в колхозе: мама трудилась в поле и считалась лучшей пропольщицей и жницей, Степан -- возчиком разных грузов и косцом, а я записывал в ведомости и книжки колхозников трудодни. В первую осень за заработанные дни нам выдали около 60 пудов ржи, несколько мешков гречки, проса и овса, а также ведро меда (в колхозе была своя пасека).
...
Во время учебы в институте наша семья пополнилась -- Степан Николаевич женился на крестьянке Марии Степановне Батуриной. В скором времени у них родился первый сын Валентин. К основной избе мама пристроила под одну крышу две небольшие комнатушки и перешла в них жить. Кормилица корова осталась с ней. Брат потихоньку стал обзаводиться своим хозяйством.
(А.К. Еще вот эти две фотографии, которые мне передала Ирина Владимировна летом 2024. Наверное, первая половина 1930-х годов: парни и девушки села Кирилловка. На мужском фото во втором ряду (сидят) второй слева (в кожанной куртке, рядом с баянистом) - Степан Николаевич Колесов, брат моего отца, мой дядя. На женском, крайняя справа стоит жена Степана Николаевича - Мария Степановна Батурина (в девичестве).
9. Возвращение домой (1946)
Встреча с мамой и братом Степой, Марией Степановной была радостной. Я вручил из "заграничные" подарки, Они угощали меня водкой, вкусным супом с мясом, рассыпчатой картошкой, капустой и солеными огурцами.
Маме шел 59-й год. Нелегкая вдовья жизнь, тяжелый каждодневный физический труд, заботы о завтрашнем дне сказались на ее внешнем облике -- она стала полнеть, жаловаться на головные боли, головокружение, усталость. Однако мой приезд и рюмочка-другая водки придали ей бодрость и хорошее настроение. Она не раз исполнила свои любимые песни "По муромской дорожке", "Помню я когда молодушкой была", "Ой, ты сад, ты мой сад" и другие.
При ее доме был небольшой приусадебный участок земли, она держала корову, кур, по мере сил работала в колхозе. Правда, обнищавший за году войны колхоз расплачивался за ее труд грошами. Со своей стороны мы помогали ее денежными переводами.
Брат Степан после ранения на фронте вернулся домой, долгие годы работал стрелочником на железной дороге, а его жена -- в колхозе. Из семья была немалая -- семь человек. Всех детей нужно было кормить, одевать, учить, ставить на ноги. Степа с Марией работали от темна до темна, считали каждую копейку, экономили на всем.
13. Ситуация в стране в 1950-е годы
Распад крестьянского хозяйства можно проследить на примере нашей семьи. После войны мама, в прошлом колхозница, по возрасту стала меньше работать в поле и на огороде. Степан перешел работать на железнодорожную станцию, его жена -- на птицефабрику. Старший сын Валентин после службы в армии стал электросварщиком на заводе бетонных конструкций, дочь Шура и сын Николай устроились работать на военный завод, сын Серафим поступил в Московское военное училище, сын Александр, отслужив пограничником, работал на подмосковном военном заводе. Таки образом, из нашей семьи никто не остался трудиться в поле, из села перебрались жить и работать в города.
Мама жила одиноко в домике под одной крышей дома сына Степана. Она стала жаловаться на головные боли, головокружение. Однажды в лесу она потеряла сознание и была доставлена соседками домой. Тяжелый труд стал ей уже не под силу.
На лето к бабушке к Кирилловку призжали ее внуки - Юра, Сережа, Андрюша. Бывали у нее в гостях я, Римма, тетя Катя и наша работница по дому и уходу за детьми Зина Круглова.
Мне и Римме на службе выдавали путевки в военные санатории, дома отдыха, путешествовали мы и по Волге. В оставшиейся дни отпуска я всячески старался навестить родное село. Встречи с мамой и братом всегда были долгожданными. Любил я походить по селу и его окрестносятм, по местам, где провел детство, собирал грибы, землянику, испытывал счастье с удочкой. Мама радовалась нашей дружбе с братом, его семьей. Хотя я и Степа были уже вполне взрослыми, она всегда старалась дать нам напутствие, как поступить в том или другом деле. Видимо, такая опека родителей над детьми до их старости передается из поколения в поколение.
Мама всегда переживала мой отъезд. При проводах поговаривала: "Вот и пробежали долгожданные денечки!" Несмотря на нездоровье она выходила провожать меня далеко в поле, долго махала платком... Да и у меня от такой разлуки на душе было нелегко!
В 1959 году, во время отдыха в Сочи я неожиданно получил телеграмму -- 4 ноября в возрасте 72 лет скончалась мама. Похоронили мы ее по христианскому обряду на сельском кладбище в одной могиле с папой.
Кончина мамы была для меня большим ударом. Ушел из жизни самый близкий человек, давший мне жизнь, воспитавший меня и брата без отца. Вся ее жизнь была в заботах о завтрашнем дне, о куске хлеба. Счастливыми ее днями было время становление меня и Степы взрослыми, наши успехи в труде, службе, благополучие внуков. Пока была жива мама у меня в сознании всегда сверлила мысль -- у тебя есть мать, твоя опора, защита и надежда, а теперь...
Через несколько дней после ее похорон меня встретила ее подруга-сверстница Александра Алексеевна Сорокина.
"Да, Саня, теперь в Кирилловку будешь ездить реже," -- отметила она.
"А почему, Александра Алексеевна? Ведь у меня здесь остался брат, его дети -- мои племянники," -- ответил я ей.
"Так-то оно так. Но без Екатерины Михайловны вес равно будет по-другому," -- ответила она мне.
Я и Римма допустили большую ошибку -- отказались в пользу Степы от дома, который нам оставила матушка. Степан продал его, не подумав тоже о том, что он мог бы пригодиться не только нам, но и его детям. Но что поделаешь? К сожалению, в расцвете сил я не думал о старости, завтрашнем дне.
(А.К.: На этом фото - тоже от Ирины Владимировны - похороны Екатерины Михайловны Колесовоой, матери отца, в ноябре 1959 года. Справа налево: Александр Николаевич (отец), Степан Николаевич с женой Марией Степановной.
Вот этот момент и даже конкретно эту сцену я помню: родители взяли меня на похороны (мне было 6 лет, наверное, не с кем было оставить дома). Запомнился гроб, который стоял в доме и свое несколько испуганного состояние, что нужно спать в одном доме с покойником.
Это фото - около подъезда нашего дома на 4-й Гражданской улице в Москве. Родители с дядей Степаном. Он иногда приезжал в Москву, останавливался, конечно, у нас. Не только "повидаться", но и с более конкретными задачами - купить продукты, в том числе еду, в деревню.
Советские колхозники смогли свободно получать паспорта, а с ними - и перемещаться по стране - только в конце 1950-х, до этого они были в существенной мере крепостными...)
16. Моя туристско-книжная деятельность
Осенью 1971 года нашу семью постигло горе -- после продолжительной болезни (А.К. кажется, рак желудка) скончался мой брат Степан Николаевич. Получив телеграмму о его плохом состоянии, я вылетел из Красноярска в Москву самолетом, а из Москвы до Арзамаса добирался поездом. В ночь с 12 на 13 сентября Степа скончался на моих руках и Марии Степановны. Похоронили мы его в могилу рядом с мамой. Мария Степановна осталась жить в дома одна. Потом их дети разлетелись из своего гнезда кто куда.
18. А жизнь бежит
В 1993-99 гг. мы несколько раз были гостями у моей племянницы Александре Степановне и ее мужа Владимира Николаевича. Принимают они нас очень тепле, окружают вниманием и заботой. В эти три-четыре недели я обхожу поля, луга, озера, лес, где провел детство, обегаю с фотоаппаратом улочки Арзамаса. В 1995 году мы с племянником Риммы Левой Смирновым на машине съездили в Карауловку и Гагино. Поездки эти закончиваются вечером песни у Шуры Колесовой, в программе которого, конечно, были "По муромской дорожке", "За грибами в лес девчонки толпой собрались...", "Расцвела под окном белоснежная вишня" и другие лирические песни.
В 1999 году, в год 200-летия со дня рождения великого русского поэту России Александра Сергеевича Пушкина к нам в Кирилловку на машине приезжал Сережа с Витей. В один из погожих июльских дней я, Римма, Сережа и Виктор ездили на "Москвиче" в Большое Болдино. Посетили пушкинские места, на обратном пути побывали в родных местах Риммы. По дороге на живописной обочине у нас был праздничный обед. Спасибо за это Сереже!
===== тут цитаты из "Воспоминаний" заканчиваются ==================
Точно известно, что мать отца и его старший брат прожили всю жизнь в Кирилловке, умерли там же и похороены рядом у Троицкой церкви, в центре села
Судя по всему, Степан закончил только школу, возможно, неполную (типа семилетки). Трудился стрелочником, рабочим в Арзамасе, на железной дороге. Женился на односельчанке Марии Степановне Батуриной (похоронена рядом с мужем).
Как мне сказала Ирина Владимировна, Екатерина Михайловна (мать Степена и Александра) была не очень довольно выбором Степана, мол, не нашего уровня, простовата. Впрочем, о кого-то я слышал, что она была не очень довольно и женитьбой Александра (моего отца), правда, я не очень понял: то ли невеста (Римма Алексеевна) ей не приглянулась, то ли решение сделал без ее предварительного одобрения, то ли сочетались они не в Кирилловке, а в Нижнем Н, а приехали с визитом в Кирилловку только после формального бракосочетиния.
22 июня 1941 года Екатерина Михайловна была в Минске, в семье сына Александра. Но не понятно: то ли она жила там с ними постоянно (у родителей было тогда двое детей - Юра, полтора года и Люся, полгода), то ли приехала навестить ненадолго. В тот же день, 22-го, Екатерина уехала на поезде в Кирилловку, забрав Юру. О том, чтобы она приезжала к родителям в Москву уже после ВОВ, отец не упоминает, но говорит, что его дети (Юра, Сергей, я) ездили летом к бабушке. По легенде, меня там в тайне от родителей крестили.
Я, разумеется, ничего этого не помню. Первое воспомнинание - поездка с родителями в ноябре 1959 на похороны бабушки. И еще помню, как в начале 1960-х мы заехали один раз в Кирилловку с мамой, наверное, из Горького проездом в Карауловку (мама чуть ли не каждое лето в начале 1960-х, брав обычно и меня, делала вояж по родственникам в Горький, оттуда - в деревню). Мы шли от жд-станции пешком несколько км полями. А в доме дяди Степы меня отправили "пастись в малинник" в саду, а потом с малиной же пил парное молоко,
У дяди Степы было пятеро детей - Валентин, Шура (Александра), Николай, Серафим, Саша (Александр). Лучше всех из них в 1960-е я знал Серафима: он после школы поступил в ВВУ им. Верховного Совета РСФСР (в Кузьминках), которое тогда считалось лучшим среди военных училищ СССР (оно давало среднее военное и высшее гражданского образование). Именно сводная рота этого училища (их называли "кремлевские курсанты") традиционно открывала каждый Парад на Красной плозади в Москве, в конце 1960-х, правофланговым первой шеренге шел самый высокий по росту - Серафим Степанович Колесов (кажется, 190 или более см.).
Кстати. 2 мая тогда в московских Лужниках проходил спортивный праздник - открытие летнего спортивного сезона. Марафонский забег по Москве, легко-атлетические соревнования, футбольный матч почти всегда с участием ЦСКА. А в начале - парад спортменов со знаменами. И там первым правофланговым опять шел Серафим, но уже в спортивном костюме.
Насколько я знаю, отец опекал Серафима при поступлении, во время учебы, возможно, и потом. Мой двоюродный брат часто бывал у нас дома. После окончания ВВУ отправился служить в ГДР (это было тогда как "выигрыш в лотерею"). Помню, как уже в начале 1970-х, подарил мне немецкий нож-финку с козьей ногой (я его брал потом в походы). Потом Серафим служил, кажется, в Белоруссии, потом, вроде бы, в Ленинграде. Был женат, кажется, два раза, есть какая-то история с его дочкой от первого брака. Вышел в отставку полковником, жил последние годы где-то в Подмосковье.
После Серафима с семьей моих родителей постоянно (до последних лет жизни родителей) поддерживал отношения Александр (Саша) младший сын Степана Николаевича. После срочной военной службы (в погранвойсках) он женился на Рите и остался жить в подмосковном Калининграде (сейчас - Королев).
В Кирилловке отец продолжал поддерживать отношения с племянниками, в первую очередь, с Шурой, меньше с Николаем (дома Шуры и Николая в селе почти рядом), еще меньше с Валентином. Не очень помню почему, но старший племянник считался "непутевым", хотя говорили и о нем позитивно.
Одна из тем застольных разговоров (после пятого тоста) в нашей московской семье Колесовых - "продолжение фамилии". Так вот получилось так, что у всех сыновей Степана Александровича дети - девочки. Единственный мальчик - Виталий, младший сын Александры Степановны. Он тоже Колесов. Но другой линии: Шура Колесова вышла замуж за односельчанина Владимира Николаевича Колесова и стала опять Шурой Колесовой (они поселились в Кирилловке в доме родителей Владимира, потом этот дом перешел им).
Должен сказать, что родители относились к Владимиру исключительно хорошо. Если в адрес племянников иногда высказывались какие-то замечания или сетования, то о Владимире говорилось только "какой замечательный человек!".
В Кирилловке отец поддерживал отношения в 1980-90-х в основном с Александрой Степановной и ее семьем (у них трое детей - Алла, Ирина и Виталий) Потом с ними в основном контактировал мой старший брат Юра (наверное, потому что они подружились еще в 1950-х, когда он проводил лето в тех краях). А там бывал редко, кажется, у меня было только две поездки: на свадьбу Ирины (в начале 1980-х) в Арзамас с Юрой, потом в 1995-м в Кирилловку, где отмечалось 80-летие отца.
Эти два фото - 2004-й год, дома у моих родителей в Бибирево:
Александр Степанович, Римма Алексеевна, Александр Николаевич, Александра Степановна.
Внизу, еще - Нина Николаевна, Юрий Александрович и Владимир Николаевич Колесов (муж Шуры).
К сожалению, о своих двоюродных племянников со стороны отца (кроме Шуриных детей) почти ничего не знаю. Знаю, что Алла и Ирина закончили вузы, остались жить в Арзамасе. Виталий после школы поступил, кажется, в военное автодорожногое ущилище (помнится, отец как-то участвовал в этом деле). после окончания службы (ушел по здоровью) тоже с семьей жил в Арзамасе.
Летом 2024 года я с моей невесткой Ниной (жена Юры) поехали на несколько дней в Кирилловку-Арзамас, погостили у Иры и Аллы, познакомились с мужем Иры Александром и с семьем ее дочери Кати.
Очень хорошо!