Литературный уголок. Тема 1. «Рельсы» судьбы: ограниченность человека обществом. Часть 4
Часть 4. Путь к катастрофе
В прошлый раз я рассматривал, казалось бы, идеальный вариант судьбы - и заметил, что есть проблематичность даже не в её качестве, а в самом наличии заданности, в сложности совмещения её с человечностью. На этот раз я обращусь к другой эпохе - позднему средневековью - и произведению, во многом противоположному оптимистичной «Энеиде»: «Смерти Артура». Судьба в нём также непоколебима, но ведёт она не к возвеличиванию и процветанию, а неминуемому угасанию и загниванию. На секунду может показаться, что все персонажи «Смерти» сбились с пути - это не так. Сам путь порочен. Соответственно, уход с пути - или хотя бы «поворот» рельс - оказывается для героев жизненной необходимостью.
В этот раз я не буду останавливаться на сюжете: скажу только, что это переложение «артуровских легенд» не имеет ничего общего с «фэнтези», магией и драконами.«Смерть Артура» - произведение простое. Но не в том смысле, что «примитивное» - оно очень безыскусно, прямолинейно, искренне. Его автор - Томас Мэлори - не самый выдающийся рыцарь, обычный для того времени, оказавшийся пешкой в войне Алой и Белой розы. Не ясно, насколько справедливы обвинения в насилии над замужними женщинами, нападении из засады и грабеже, однако он явно не был героем или святым. В войне он то и дело менял стороны, а со временем Мэлори, скорее всего, и правда встаёт на путь разбоя - этим объяснялись бы его нескончаемые осуждения и помилования.
Жизнь его и закончилась в заточении, где он провёл 20 лет, предав своего очередного покровителя. Единственным, что могло наполнить жизнь Мэлори в тюрьме, оказалась библиотека, состоящая - в основном - из французских рыцарским романов. Значительная часть которых была посвящена королю Артуру - на тот момент он был «местечковым» героем Франции.
Мэлори садится за переписывание и систематизацию артуровского материала - и постепенно мир литературный и мир реальный у него смыкаются. Выдуманные битвы плавно переходят в описания настоящих сражений, виданных Томасом; нескончаемые персонажи французских романов переплетаются, сливаются и снова разделяются, «по дороге» приобретая типичных современников автора.
В итоге получается отнюдь не фэнтезийный роман, а единая картина мира - с причудливым соединением реального и идеального - и с проступающим сквозь страницы переживанием человека, осмысляющего свою - теперь уже медленно подходящую к концу - жизнь.
Всё в произведении идёт «по накатанной»: толпы рыцарей выезжают в поисках приключений - или просто по повседневным делам - и меряются силой с каждым встречным: скучно, монотонно, не из юношеского пыла или азарта - и из какого-то смутного принципа. В их действиях нет интриги: они всегда знают, кто перед ними, кому предначертано победить или совершить подвиг. Так, на их пути то и дело встречаются волшебные предметы, предназначенные «самому доблестному», или «самому сильному», или просто «избранному» - и «не избранные» методично обходят их стороной. Каждый год огромный «круглый стол» - этот круг жизни - меняет свой состав: одни погибают, другие занимают их место.
Понятно, что герои Мэлори не являются куртуазным идеалом: они обманывают, спят с чужими жёнами, случайно или целенаправленно убивают. Рыцари и дамы думают о добывании средств на существование, просчитывают получения и издержки от каждого подвига, пока - внезапно - не ввяжутся в малообоснованную драку или авантюру.
Но вот в эту монотонную, тягучую среду врезаются герои. Все они (может быть, за одним исключением) обусловлены вяло тянущейся жизнью, но способны в какие-то моменты приподняться над ней, окинуть её взором и попытаться что-то изменить… Или удержать.
Первый - но не самый главный - герой - это Артур. Поначалу он не занимает никакого особенного места в мире - внебрачный сын короля Утера, служащий оруженосцем, он совершенно случайно и даже походя вынимает из-под наковальни волшебный меч, дающий право на царствование. Характерно, что рыцари несколько раз собираются смотреть, как Артур достаёт меч и убирает его обратно, ищут подвох, пробуют сделать это сами и с помощью инструментов, и, в итоге, так и не признают нового короля. Волшебства не происходит, мир остаётся непоколебимым - чего не скажешь о нашем герое: он улавливает своё предназначение и преисполняется решимостью взять этот мир «через доблесть своих рук».
Артур - не волшебный витязь. Он - тонко чувствующий реальность страдалец, знающий этому миру цену: и в смысле пакостей, совершаемых рыцарями, во многом представляющими собой эгоистичный сброд. Но и в смысле бесконечной ценности жизни, мира, дружбы и согласия. Артур поступается многим: делает вид, что не замечает измены своей королевы Гвиневеры с величайшим рыцарем и, вообще говоря, товарищем - Ланселотом; пытается найти компромисс между враждующими фракциями в королевстве.
Главное, что он - может, не на правах Ахиллеса, а как просто глубоко связанный с реальностью мыслитель, - видит и ощущает, что мир с ускорением движется к катастрофе. И главной своей задачей считает удержание творения над разверзнувшейся бездной - любыми силами и способами.
Перед самым концом Артур обращается к сторонам, готовящимся сойтись в последней битвой: «Остановитесь! Вы несёте не кровную месть, а разрушение вселенной! Я готов на всё, что угодно, - только сделайте шаг назад от края!». Но сэр Гавейн, его правая рука и надежда, может ответить только: «Мне некуда отходить. Судьба несёт меня в своём потоке и я не вижу ни берега, ни мели, ни кочки, о которую я бы мог опереться. Я могу лишь идти вперёд - и не имею этому никакой альтернативы. У меня нет никаких оснований, чтобы сойти с рельс судьбы». Мир надломлен, и из надлома вылезает монстр, сосредоточивший в себе всё несовершенство мира - обделённый и неудачливый внебрачный сын Артура Модред. Артур оставляет попытки обратить всё вспять, принимает бой и в битве со своим порождением, своим будущим получает смертельное ранение. Последнее, относящееся к этому миру, что он видит - это как на поле боя, усеянное трупами бравых рыцарей, приходят мародёры, добивающие и грабящие.
Второй - и главный для Мэлори - герой - это сэр Ланселот. Он является Ахиллесом своей эпохи - величайшим рыцарем, раздираемым внутренними противоречиями, также не сводящимися к противоречиям обычного рыцаря. Он движется в согласии с рыцарским кодексом, но чувствует, что этих принципов уже недостаточно. Ланселот испытывает греховные чувства к замужней королеве Гвиневере - здесь есть и запретная страсть (которая, впрочем, и до Мэлори была грубой попыткой выйти за пределы установленного куртуазным законом движения жизни), но и нечто большее. Искренняя часть чувств рыцаря наталкиваются на стену скудности и обусловленности личности возлюбленной. Королева манипулирует Ланселотом, играет им, капризничает, не знает, чем себя занять. Рыцарь же просто чувствует огонь в душе, но не может его реализовать - отклик получают только самые грубые проявления его чувств.
Подобный же огонь ведёт его на поиски святого Грааля. Чаша несколько раз проходит мимо - недвусмысленно намекая, что Ланселоту ничего не светит. Но рыцарь стоит на своём, преодолевает все препятствия и, наконец, удостаивается чести увидеть свет Грааля через щёлочку в двери. Бог признаёт: Ланселот - само воплощение принципа рыцарственности, но этот принцип - ущербен, недостаточен. И всё упорство героя на этом поприще не принесёт ему желаемого счастья.
Заканчивает свой путь Ланселот уже на дымящихся развалинах мира. Империя Артура пала, рыцари мертвы - те же, что остались, уходят в отшельники и монахи. Вместе с ними и Ланселот: он отделяется от течения жизни, уходит в молитвы и единение с богом. В своём уголке - вне времени и пространства - в окружении таких же уставших от жизни монахов - высшие силы даруют ему освобождение, выход за пределы конкретной судьбы. Он умирает просветлённым, прикоснувшимся к чему-то вечному, фундаментальному, лежащему по ту сторону общественного принципа рыцарственности - для Мэлори олицетворением этого является, естественно, Бог.
Третий герой - это сэр Галахад. Он появляется в связи с поисками Святого Грааля, и уходит с их окончанием. Галахад чем-то напоминает Энея: он - кукла, отдавшая себя в руки Бога, и сторонящаяся соприкосновения с реальным миром. Рыцаря постоянно называют самым «чистым» и «благородным», поскольку он не причастен «скверне» реального мира, стремящегося к гибели и разложению. Однако он - мертворождённый, безэмоциональный и безлюбый. Он идёт, как танк, не замечая никого на своём пути, напрямик к цели - и, достигая Грааля, просит Бога об одном: убить его, спасти его от этой жизни.
Галахад должен быть идеалом, но Мэлори явно относится к нему скептически, даже негативно. Ланселот, недостойный Грааля, тем не менее намного более достоин любви. Галахад - оторванный от жизни принцип, призрачный и невозможный. Ланселот же - это попытка разрешить проблемы мира в рамках одного человека. Так же, как Артур - та же попытка, но в пределах общества. Видно, что для Мэлори важны не освобождение или спасение как таковое - а ответ на вопросы жизни, расширение жизни за поставленные над ней границы, преломление негативного движения судьбы. Пусть ответа он так и не находит, мир в его глазах заканчивается, и Томас, заканчивая книгу, оставляет свою изъеденную страданиями душу на милость Господа.
В завершение, я упомяну ещё одного - гораздо более мелкого - персонажа, но из-за которого я первоначально и связывал «Смерть Артура» с рассматриваемой темой. Это - Багдемагус, более-менее верный вассал Артура, в меру мудрый, довольно практичный. Он оставляет впечатление хорошего, хоть и не идеального, человека. И если три перечисленных героя всё-таки занимают особое положению, имеют исключительные способности (добытые своими руками, конечно - волшебства практически нет), то Багдемагус - представитель посредственности. Однако с ним связан маленький, проходной эпизод, задевший меня своей человечностью.
Багдемагус едет вместе с Галахадом а поиски Грааля. Они попадают в монастырь, где хранится щит, предназначенный «достойнейшему рыцарю в мире». Все - монахи, оба рыцаря - понимают, что это лишь звено проторенной дороги, по которой как экспресс мчится Галахад. Однако для Багдемагуса это - предельный вызов: подчиниться своей судьбе мелкого обывателя - значит для него оставить человечность и все идущие с ней притязания. Багдемагус одевает щит, выезжает монастыря - навстречу должной его постигнуть беде - и его выбивает из седла некий рыцарь. На вопрос пажа об его имени он отвечает: «Мое имя - не твоя забота, ибо не тебе его узнать». Воззвав к Христу, паж вопрошает: почему же нельзя было одевать этот щит? Рыцарь нехотя, уважая это обращение, отвечает: он предназначен только Галахаду. Тогда паж обращается к Багдемагусу с вопросом - тяжка ли его рана? На что тот, прослушавший ответы таинственного рыцаря, двусмысленно отвечает: «Да, воистину, нелегко мне будет избегнуть смерти». Багдемагус не смог подтвердить своё право на человечность - и ожидает теперь гибели.
В общем и целом, роман Мэлори обещает мало перспектив в борьбе с судьбой. Но мы видим, как в нём преломляется давняя линия, радеющая за человека.