Очищенная социология
Разбора требуют не столько рассуждения самого Миронова, сколько материал, который он собрал. Что толку, отметить признаки разложения общины, если неизвестны причины разложения? При этом, причины приведены, по сути. Он приводит слова Глеба Успенского о том, что "при крепостном праве... средства к существованию давал почти исключительно личный труд крестьян в земледелии", "богатели и беднели не друг от друга, а только от себя и своего счастья", а "после эмансипации крестьяне стали богатеть и беднеть также "друг от друга", вследствие чего нравственная связь между ними стала разрушаться, а вместе с нею - и мир как организация общинного типа". Дальше должно следовать обобщение, что "Великие реформы" (угу, так и пишет везде с большой буквы) ускорили классовое расслоение крестьянства на эксплуататоров и эксплуатируемых, но нет, эти заскорузлые марксистские речи неприемлемы в серьёзном научном труде.
Миронов противопоставляет общину ("общность") и общество. Он рассматривает "общность и общество" вслед за Фердинандом Теннисом, как "Основные понятия чистой социологии". Не читал, но подозреваю, что "чистая" тут означает "очищенная" от классового подхода, потому что и сам Миронов ничего не говорит об эксплуатации.
Но материал интересный. Оказывается, в России не все были рабами, вопреки известному восклицанию Чернышевского. Было местное самоуправление, и царское правительство поощряло его, предпочитало работать с представителями общины, которых выбирала сама община. Выборное самоуправление было и среди посадских, и среди дворян. Каждый человек был прикреплён к своей корпорации, но можно ли говорить, что он был рабом корпорации?
Крестьяне предпочитали передельную общину. Но вот пошло, непонятно почему, разложение общины. Ну, это такое движение модернизации. Просвещение и всё такое. Грамотность поднималась, люди всё более становились самостоятельными. Видимо, чем-то в воздухе повеяло.
Новое проявлялось. "Важную роль в интродукцию экономических и социальных новаций в деревню играли кооперативы". "...благодаря кооперативам крестьяне смогли бы приспособиться к серьёзным переменам и мобилизовать для этого людей и ресурсы поверх сословных границ, а различные социальные группы получили бы возможность делать общее дело и добиваться ощутимого экономического прогресса, если бы не победа большевизма в 1917 г."
При всём при том, Миронов не скрывает, что различные социальные группы имели различные интересы и отстаивали свои интересы. Как это увязать с "общим делом", не знаю. Всё шло к лучшему, но "пришли большевики и всё испортили" (последние слова - это не Миронов, это безвестная старушка).
Но книгу рекомендую, она даёт богатую картину российской истории, а выводы можно делать свои.
Интересный момент, Миронов почти не говорит о собственно политической деятельности отдельных лиц. Да, конкретные реформы вводил конкретный премьер-министр Столыпин, но они шли в течении исторического развития. Изменения общинного уклада назрели и должны были быть узаконены, соответствующие законы приготовлялись задолго до, а ещё законы должны указать желаемые направления развития. И кстати, Миронов показывает, что говорить о "крахе" столыпинских реформ не приходится. Разложение общины не дошло до конца, в этом смысле реформы не удались, но значительно продвинулось, и в этом смысле реформы достигли желаемого.
Но пришли большевики, и случилась "общинная контрреволюция". А потому что переделить землю в 1917 могла только община. Революция бессмысленная в том, что прирезка земли оказалась весьма незначительной и не могла помочь в разрешении аграрного кризиса.
Благодаря широкому привлечению материала, попадаются очень интересные вещи. Например, "ссылки на неготовность крестьянства принять нововведения едва ли можно признать состоятельными: массы, как правило, созревают и прозревают в процессе практики, в ходе переустройства" (Корелин А.П. Столыпинская аграрная реформа в аспекте земельной собственности // Собственность на землю в России: история и современность / М., 2002)
Миронов противопоставляет общину ("общность") и общество. Он рассматривает "общность и общество" вслед за Фердинандом Теннисом, как "Основные понятия чистой социологии". Не читал, но подозреваю, что "чистая" тут означает "очищенная" от классового подхода, потому что и сам Миронов ничего не говорит об эксплуатации.
Но материал интересный. Оказывается, в России не все были рабами, вопреки известному восклицанию Чернышевского. Было местное самоуправление, и царское правительство поощряло его, предпочитало работать с представителями общины, которых выбирала сама община. Выборное самоуправление было и среди посадских, и среди дворян. Каждый человек был прикреплён к своей корпорации, но можно ли говорить, что он был рабом корпорации?
Крестьяне предпочитали передельную общину. Но вот пошло, непонятно почему, разложение общины. Ну, это такое движение модернизации. Просвещение и всё такое. Грамотность поднималась, люди всё более становились самостоятельными. Видимо, чем-то в воздухе повеяло.
Новое проявлялось. "Важную роль в интродукцию экономических и социальных новаций в деревню играли кооперативы". "...благодаря кооперативам крестьяне смогли бы приспособиться к серьёзным переменам и мобилизовать для этого людей и ресурсы поверх сословных границ, а различные социальные группы получили бы возможность делать общее дело и добиваться ощутимого экономического прогресса, если бы не победа большевизма в 1917 г."
При всём при том, Миронов не скрывает, что различные социальные группы имели различные интересы и отстаивали свои интересы. Как это увязать с "общим делом", не знаю. Всё шло к лучшему, но "пришли большевики и всё испортили" (последние слова - это не Миронов, это безвестная старушка).
Но книгу рекомендую, она даёт богатую картину российской истории, а выводы можно делать свои.
Интересный момент, Миронов почти не говорит о собственно политической деятельности отдельных лиц. Да, конкретные реформы вводил конкретный премьер-министр Столыпин, но они шли в течении исторического развития. Изменения общинного уклада назрели и должны были быть узаконены, соответствующие законы приготовлялись задолго до, а ещё законы должны указать желаемые направления развития. И кстати, Миронов показывает, что говорить о "крахе" столыпинских реформ не приходится. Разложение общины не дошло до конца, в этом смысле реформы не удались, но значительно продвинулось, и в этом смысле реформы достигли желаемого.
Но пришли большевики, и случилась "общинная контрреволюция". А потому что переделить землю в 1917 могла только община. Революция бессмысленная в том, что прирезка земли оказалась весьма незначительной и не могла помочь в разрешении аграрного кризиса.
Благодаря широкому привлечению материала, попадаются очень интересные вещи. Например, "ссылки на неготовность крестьянства принять нововведения едва ли можно признать состоятельными: массы, как правило, созревают и прозревают в процессе практики, в ходе переустройства" (Корелин А.П. Столыпинская аграрная реформа в аспекте земельной собственности // Собственность на землю в России: история и современность / М., 2002)