Георгий Сафаров. Революционер, цареубийца, зиновьевец (5)
После выздоровления от ранения, зимой 1920 года Сафаров, уже член ВЦИК, был направлен в Туркестан в качестве политического комиссара ВЦИК и ЦК РКП(б). Отправился он туда во главе агитационно-инструкторского поезда «Красный Восток» вместе с группой политработников, инструкторов и агитаторов (всего - 158 человек). Поезд «имел задание помочь местному советскому и партийному строительству, проинспектировать проделанную работу и местные советские и партийные органы, развить широкую политико - просветительную работу среди мусульман Туркестана и близлежащих районов и, в частности, помочь раскрепощению женщин - мусульманок» (Агитпарпоезда ВЦИК, Государственное издат-во, 1920).
Для этих целей в поезде имелись библиотека, радиостанция, санитарная выставка, вагон-баня, кинематограф, в нем работало бюро переводчиков и отделение РОСТА, издававшее газету «Красный Восток» (ее редактором был Исаак Сольц, племянник известного большевика Арона Сольца), вагоны поезда были украшены живописью.
23 января 1920 поезд вышел из Москвы, в пути несколько раз останавливался из-за заносов, на станциях Рузаевка, Инза устраивались митинги, в Сызрани помимо митингов прошло заседание с участием городского руководства. По пути в Самару поезд потерпел два крушения, на станции Батраки несколько вагонов сошли с рельсов. Как сообщала газета «Коммуна», «политические работники и сотрудники вынесли тяжелое впечатление от господствующей по станциям и придорожным селениям эпидемии тифа и антисанитарного состояния станций вообще», а особенно плохое впечатление оставила станция Батраки, «где помимо эпидемии и грязи рабочие терпят большой недостаток в продовольствии и одежде и обуви». Наконец, 7 февраля «Красный Восток» прибыл в Самару, 9 февраля Сафаров выступил на заседании Самарского городского совета рабочих и красноармейских депутатов в городском театре, предавшись воспоминаниям о прошлом этого учреждения «когда он представлял из себя меньшевистско-соглашательскую говорильню».
Из Самары «Красный Восток» проследовал через станции Оренбург, Челкар, Аральское Море, Казалинск, Камышли-Баш, Джусалы, Чиили, Туркестан, Арысь, 13 марта прибыл в Ташкент, 14 апреля - в Самарканд. На остановках поезда проводились митинги, собрания, киносеансы, распространялась литература.
Работники поезда "Красный Восток", станция Чокусу (ныне - Шокысу, Актюбинская область), 1920 год. Сафаров - в нижнем ряду шестой слева
Поезд в Туркестане объехал Самаркандскую, Ферганскую, Сыр-Дарьинскую области, Бухару, Пишпекский уезд Семиреченской области (последний посетила только часть политработников). Помимо Сафарова на поезде «Красный Восток» следовали уполномоченный на организацию Туркестанского университета преподаватель Института Красной профессуры Шолом Двойлацкий и член ТурЦИКа (занявший в июле 1920 должность председателя ЦИК Туркестанской АССР) Мухамеджан Бисеров. Но не одной пропагандой занимались сотрудники поезда. В нем функционировала и следственная комиссия во главе с Сафаровым, творившая по пути следования «суд и расправу» над врагами, в чем ей помогал Особый отдел Туркестанского фронта.
Например, 13 мая 1920 года комиссия рассмотрела дело девяти представителей власти Андижана, в т.ч. председателя Андижанского уездно-городского Революционного комитета Султанбека Тохтабекова, товарища председателя Совнархоза Файзулы Шамурзинова, помощника зав. административным отделом Андижанского Угорревкома Латифджана Садыкбаева, нач. милиции 2-го участка гор. Андижана Мир-Али Умарбаева, бывшего уполномоченного Андижанского продовольственного комитета по закупке скота и хлеба Усманбека Тохтабекова, бывшего зав. отделом народного образования Андижанского ревкома, зав. продовольственным отделом Андижанского ревкома Самандара Муминбаева и др. Было постановлено пятерых из них «предать суду Реввоентрибунала Туркфронта», по остальным - «поручить Андижанскому пункту Особого отдела Туркфронта закончить следствие в срочном порядке для предания их также суду Реввоентрибунала Туркфронта». Испытав на себе репрессии, либо являясь их свидетелями, отошли от советской власти ряд ее туркестанских деятелей. Так, осенью 1920 года ушел к ферганским курбаши зам. Пред. ЦИК Туркестанской АССР Торекул Жанузаков (погиб в бою с красными в декабре 1921), в октябре 1920 вместе с ранее перешедшим на сторону советской власти курбаши Ахунджаном Нор-Мохамедовым (был командиром 1-го Советского мусульманского полка, разоруженного в Андижане по приказу Фрунзе, погиб в бою у ст. Карантан 15 декабря 1920) перешел к басмачам и член ТурЦИК, председатель Андижанского ревкома Султанбек Тохтабеков.
Отряд курбаши Ахунджана, Фергана, 1919 год
В июле 1920 поезд «Красный Восток» вернулся в Москву, а Сафаров остался в Туркестане и вошел в состав Туркестанской комиссии ЦК РКП(б) и СНК РСФСР, в декабре 1920 - в Туркестанское бюро ЦК РКП(б). В Туркестане он в полном соответствии со своими русофобскими взглядами начал проводить национальную политику. Подробнее об этом можно прочитать в статье В.Л. Гениса «Депортация русских из Туркестана в 1921 году («дело Сафарова»)», опубликованной в журнале «Вопросы истории» № 1 за 1998 год. Пересказывать статью я не буду, суть в том, что Сафаров взялся отбирать землю у русских жителей (не у помещиков, которых в Туркестане не было, а у простых крестьян) в пользу коренных народов, широко применяя насилие. В том числе Сафаров лично возглавлял экзекуции и сам избивал неугодных советских работников. Против таких методов Сафарова выступили ряд видных партийных деятелей, включая Яна Петерса, Адольфа Иоффе, Михаила Томского и Яна Рудзутака. Против Сафарова выступил и нарком по делам национальностей Иосиф Сталин: «Сафаров не может вести ни систематической, ни осмотрительной, ни разумной политики, - он, обычно, утрирует некоторые истины нашей национальной политики, грубо перегибает палку и выскакивает за рамки всякой разумности». За Сафарова вступился Ленин, считавший, что «по-моему, Сафаров вполне прав», Сталин возражал: «по-моему, Сафаров не прав, а его политика вредна». Против Сафарова выступили и руководители Бухарской Народной Советской Республики, которым в одном из выступлений тот сказал: «мы вас всех перестреляем». В итоге, Сафарова хотя и не наказали, но от работы в Туркестане освободили. В 1921 году Сафаров изложил свои русофобские взгляды в изданной им книге «Колониальная революция: опыт Туркестана», в которой, фактически, оправдывал проводившуюся им политику. Например, подсчитав количество русских учебных заведений в Туркестане, в которых учились 20% мальчиков-туземцев, автор приходит к выводу, что эти цифры «дают документальное доказательство православно-националистического мракобесия». И далее Сафаров подошел к тому, что «большинство пришлого русского населения принадлежало к эксплоататорским группам разных степеней и рангов», а его представители заняли руководящие посты при новой власти.
Но деятельность Сафарова не исчерпывалась депортациями русских жителей из Туркестана, он работал и по другому, не менее важному направлению - революционизировал страны Востока по линии Коммунистического Интернационала, делегатом II Конгресса которого (от Коммунистического Союза молодежи) в июле - августе 1920 являлся. На картине Исаака Бродского «Торжественное открытие II конгресса Коминтерна во дворце Урицкого в Ленинграде» Георгия Сафарова можно увидеть слева от трибуны с выступающим Лениным.
Ранее, в июне 1920 в Ташкенте на базе Совета интернациональной пропаганды на Востоке было создано Туркестанское (Ближневосточное) Бюро Коминтерна, членами которого 8 августа были назначены Григорий Сокольников (командующий Туркфронтом, председатель Туркбюро ЦК РКП(б) и Турккомиссии, представитель Коминтерна в Туркестане), Георгий Сафаров и индийский коммунист Манабендра Нат Рой.
Последний представлял из себя довольно любопытную личность - бывший националист, пытавшийся в годы Первой мировой бороться за независимость с немецкой помощью, во время проживания в Мексике при поддержке большевистского эмиссара Михаила Бородина создавший Мексиканскую компартию, он с 1920 жил в Советской России.
Согласно замыслам, Туркестанское Бюро должно было готовить «мировую революцию» на Востоке - Персии, Афганистане, Китае и Индии, Бухаре и Хиве (в двух последних в 1920 советскими войсками хотя и были свергнуты монархии, но далеко не вся территория находилась под контролем просоветских правительств). В рамках подготовки «мировой революции» Рой разработал проект по вторжению в Индию из Туркестана через Афганистан отряда индийских повстанцев для свержения британских колонизаторов, получивший поддержку Ленина и Коминтерна. И работа началась - Рой создал Индийский революционный комитет, в Ташкенте в октябре 1920 была открыта военная школа для индийских революционеров - «1-е Индусские командные курсы всех родов оружия», на которых обучалось в разное время от 25 до 39 человек. 17 октября 1920 в Ташкенте Рой с женой и еще тремя индусами создали Коммунистическую партию Индии. На проект были выделены значительные средства, различное оружие (винтовки, гранаты, пулеметы, артиллерия), самолеты и аэропланы, несколько автомобилей. Но фееричным планам по созданию «Советской Индии» не суждено было осуществиться в силу различных причин.
После подписания советско-британского торгового соглашения 16 марта 1921 года в деятельности Бюро произошли изменения. В апреле 1921 его возглавил сменивший Сокольникова Ян Рудзутак, деятельность Бюро была законспирирована и аппарат стал вести нелегальную работу. База работы по Индии была перенесена из Ташкента в Бухару, где представителем Бюро был Семен Диманштейн, туда же прибыл и М.Н. Рой. В мае 1921 года «индусские курсы» закрылись, учащихся перевели в Коммунистический Университет трудящихся Востока (КУТВ) в Москве, официально был ликвидирован индийский революционный комитет. Туркбюро продолжало вести работу в Персии, Джунгарии, Кашгарии, Афганистане, Индии, Бухаре и Хиве, имело там свои отделения на местах, занималось сбором разведданных, вело работу с различными организациями. Так, в Индии эмиссары Коминтерна наладили контакты с местными ваххабитами, предоставив им помощь в обмен на содействие в антибританской борьбе среди пуштунов.
На X съезде РКП(б) в марте 1921 года Сафаров - содокладчик Сталина по национальному вопросу, был избран кандидатом в члены ЦК партии, переизбран на этот пост в апреле 1922 на XI съезде и в мае 1924 на XIII съезде. После Туркестана Сафарова пристроил «вождь Коминтерна» и давний соратник Г. Зиновьев, взяв в эту организацию заведовать Восточным отделом, где Сафаров продолжил начатое в Ташкенте дело организации революций в странах Востока. Правда, после принятия СССР в 1923 году требований ультиматума Керзона об отказе в поддержке революционного движения в Персии, Афганистане и Индии, Коминтерн вел соответствующую работу в регионе уже не так активно (хотя она, безусловно, продолжалась) и сосредоточился, в основном, на Китае (там представителями Коминтерна были упомянутые Михаил Бородин-Грузенберг и его ученик Манабендра Нат Рой). Также Сафаров 6 декабря 1922 был избран членом Оргбюро ИККИ, являлся членом ИККИ и его секретарем, представителем ИККИ в исполкоме КИМ. Как один из лидеров Коминтерна, Сафаров 26 января 1922 года выступал с докладом «Колониальный вопрос и борьба за национальное освобождение на Дальнем Востоке» на проходившем в Москве 1-м съезде коммунистических и революционных организаций Дальнего Востока.
И в новом качестве Сафарову пришлось заниматься индийскими революционерами. Так, в телеграмме председателю Туркбюро ЦК РКП(б) Гусеву-Драбкину от 17 июля 1922 года Сафаров писал: «Прошу отправить индийских курсантов по проекту Гольдберга в его письме в Востотдел ИККИ от 9 июля. Сегодня посылаем для этой цели 400 миллионов рублей советскими. Дополнительной валюты к той сумме, которая имеется для отправки индийцев, выслать не можем. Имеем сведения, что Раскольников деньги выслал. Сегодня запросил НКИД. В крайнем случае, отправьте лучшую часть курсантов. После отправки Гольдберга откомандировать в Востокотдела ИККИ № 239 (4627). Сафаров. Тивель. Дешифровала А.Глаголева». Здесь речь идет о выделении средств на нелегальную переброску обучавшихся в Ташкенте, а затем в КУТВ индийских революционеров в Индию с целью организации там коммунистического подполья. Правда, к революции в Индии это не привело - заброшенных революционеров британцы арестовали и отдали под суд. Продолжал Коминтерн и обучение революционеров, так, в сентябре 1925 при активном участии Сафарова в Москве был создан Университет трудящихся Китая имени Сунь Ятсена. За пять лет его существования, с 1925 по 1930 годы, в нем прошли обучение многие будущие китайские лидеры из Гоминьдана и Компартии, например, сын Чан Кайши Цзян Цзинго, руководители Компартии Китая Бо Гу, Чжан Вэньтянь и Ван Мин, 4-й Председатель КНР Ян Шанкунь, отец современного Китая Дэн Сяопин, деятель Гоминьдана и первый президент Всемирной антикоммунистической лиги Гу Чжэнган, один из идеологов «культурной революции» Чэнь Бода, министр обороны и маршал КНР Е Цзяньин, основатель и первый глава Автономного района Внутренняя Монголия Уланьфу и др.
Одновременно до января 1926 года Сафаров являлся и ответственным секретарем Смольнинского райкома Петрограда-Ленинграда, членом Северо-Западного бюро и Петроградского губкома партии, был ответственным редактором газеты «Петроградская правда» и членом редколлегии газеты «Прибой». Проживал он, согласно адресной книге «Весь Ленинград», в 1922 - в 1-м Доме Советов (гостиница «Астория»), в 1924-1925 - в доме 4 на 1-й улице Деревенской бедноты (бывший особняк Бранта), в 1926 - на Кронверкской, 23. Как и его шеф Зиновьев, Сафаров умудрялся совмещать работу в двух столицах (основной аппарат Коминтерна находился в Москве).
В этот период обострилась борьба в ВКП(б) между различными группировками, особенно ожесточившаяся после смерти Ленина в январе 1924.
Сафаров входил в «ленинградскую оппозицию», которую возглавлял его непосредственный руководитель Зиновьев. В январе 1926 года он получил за это строгий выговор и был снят с партийной работы в Ленинграде, после чего обсуждалось его назначение представителем Коминтерна в Китай, либо секретарем посольства в Японии. Но 13 мая 1926 по решению Политбюро ЦК ВКП(б) Сафаров получил должность 1-го секретаря полпредства СССР в Китае, через год было решено отправить его на работу в торговое представительство СССР в Константинополе, куда Сафаров выезжать категорически отказывался, ссылаясь в том числе на свой «катар носоглотки», которым он стал страдать после ранения в 1919 году. 19 декабря 1927 года постановлением XV съезда ВКП(б) был исключен из партии вместе с Троцким, Зиновьевым, Каменевым и другими оппозиционерами, и Особым совещанием при ОГПУ выслан на 4 года в Ачинск. В ссылке Сафаров заявил об отходе от оппозиции и 9 ноября 1928 был восстановлен в партии, в 1929-1934 был заместителем заведующего Восточным лендсекретариатом Исполкома Коминтерна, где занимался «вопросами Среднего Востока и негритянских стран Африки».
После убийства Кирова в декабре 1934 вновь был арестован, исключен из партии как контрреволюционер и 16 января 1935 постановлением Особого совещания при НКВД СССР выслан вновь на 2 года в Ачинск. Там он был арестован 16 декабря 1936 года и 21 декабря приговорен к 5 годам лишения свободы, наказание с января 1937 года отбывал в Воркутлаге, по сохранившимся воспоминаниям заключенных работал водовозом. В ходе следствия активно давал показания на других, приписывая им участие в антисоветской деятельности. Во время своего пребывания в местах лишения свободы использовался как свидетель-провокатор и давал многочисленные показания на различных лиц. Но это его не спасло - он был расстрелян 16 июля 1942 года в Саратове по приговору Особого совещания при НКВД СССР от 27 июня 1942 года. Сумев пережить всех известных организаторов цареубийства (Белобородова, Голощекина, Толмачева, Дидковского), Сафаров не избежал их печальной участи и был расстрелян в день, когда ровно 24 года назад сам участвовал в принятии решения об убийстве семьи Романовых. С учетом его провокаторской деятельности после ареста посмертно восстановлен в партии Сафаров так и не был.