Анатомия российской власти: имитация «демократии» и апатия электората
Написал и опубликовал пост про выборные системы (в том числе на «народных» порталах, типа Пикабу, ЯПлакалъ) и столкнулся не просто с отсутствием интереса граждан (всё и так понятно, о чём здесь говорить?!), но с агрессивным нежеланием обсуждать что-либо на тему выборов.
Нет, понятно, что в соцсетях и на популярных «народных» порталах дежурят определённого рода «боты», которые намеренно «сливают» подобные «вредные» темы, но и у народа, довольно очевидно, наступает агрессивная усталость: не трогайте меня, я уже окончательно запутался, пусть всё останется так, как есть - меня устраивает, а там пусть сами как-нибудь разбираются без меня…
Было время, когда модно было рассуждать о политике на кухне, критиковать власть. Потом, в 90-х, этот тренд достиг своего пика, но люди явно видели, что сколько бы они не говорили про политику, сколько бы не спорили о политике по телевизору, но лучше жить от этого не становится. Потом пришёл Путин и поднялись цены на нефть - жить стали лучше. Наёмные «политологи» в телевизоре умело сплели эти факты в одно неразрывное целое и послушное быдло, в унисон с кремлеботами, теперь и слышать не хотят о том, что в стране хоть что-то нужно менять. И уж тем более нельзя трогать символ теперешней «стабильности», современного Отца нации…
И действительно, предстоящие выборы теперь уже окончательно превратились в фарс, так как никакой альтернативы Путину нет… Но не буду дальше развивать эту тему, напишу о ней позже. Пока же хочу предложить вашему вниманию очень интересный пост про текущую нашу политическую ситуацию в стране. Надеюсь, вам понравится.
ЦАРСТВО ПОЛИТИЧЕСКОЙ ИМИТАЦИИ
Недавно новый венгерский премьер порадовал научный мир, заявив, что хорошо бы построить в Венгрии «нелиберальную демократию» на российский манер. А то либеральная модель как-то себя исчерпала, по его мнению. При этом, премьер-министр довольно проницательно заметил, что «самая популярная тема размышлений сейчас - как работают системы, которые не являются ни западными, ни либеральными, ни тем более либеральными демократиями».
Действительно, нет ничего актуальнее в современной политической науке, чем изучение «гибридных» режимов. Терминов для них имеется множество, что отражает неустоявшийся характер предмета исследования: нелиберальные демократии, имитационные демократии, электоральный авторитаризм, нетираническая автократия.
Что полезного может дать практике передовой край науки? Природу гибридных режимов важно понимать хотя бы во избежание навязчивых исторических аналогий и траты времени на ожидание, когда же за окном наступит фашизм или взойдет заря советской власти.
Исторический пессимизм всегда в моде. Считается, что главный урок XX века в том, что в любой момент всё может стать хуже, чем было, и никакая цивилизованность не предохраняет от внезапного приступа одичания. Но «хуже» и «лучше» - термины оценочные. А популярные рассуждения про «дно, в которое постучали» и прочие хроники грядущего апокалипсиса звучат убедительно, но рациональной основы под ними не больше, чем в обычае плевать через левое плечо и боязни сглаза. Принимать на такой основе решения не менее опрометчиво, чем руководствоваться оптимистическим «авось пронесет».
Гибридный режим - это авторитаризм на новом историческом этапе. Известно, в чём разница между авторитарным и тоталитарным режимами: первый поощряет в гражданах пассивность, а второй - мобилизацию. Тоталитарный режим требует участия: кто не марширует и не поёт - тот нелоялен. Авторитарный режим, наоборот - убеждает подданных оставаться дома. Кто слишком бодро марширует и слишком громко поёт, тот на подозрении, вне зависимости от идеологического содержания песен и направления маршей.
Гибридные режимы заводятся в основном в ресурсных странах, иногда называемых петрогосударствами (но их жизнеобеспечивающим ресурсом не обязательно является нефть). Это режимы, которым деньги достаются даром: не от труда народного, а от природного ресурса. Нестабильное население своей собственной страны гибридным режимам только мешает и создаёт дополнительные риски заветной мечте - несменяемости власти. В сердце таких режимов - мысль, которую в России почему-то приписывают Маргарет Тэтчер: хорошо бы иметь «икс» граждан для обслуживания трубы (скважины, шахты) и службы в небольшой, но высокотехнологичной армии (чтобы защищать эту трубу, скважину или шахту), а остальные бы куда-нибудь подевались. По этой причине режим опасается любой мобилизации: у него нет институтов, использующих гражданскую активность и участие.
Западные исследователи, назвавшие гибридный режим нелиберальной демократией или электоральным авторитаризмом, обращают внимание на одну его сторону - декоративность демократических институтов. В гибридных режимах проходят выборы, но власть не меняется. Есть несколько телеканалов, но все они говорят одно и то же. Существует оппозиция, но она никому не оппонирует. Значит, говорят западные политологи, это все декоративная мишура, под которой скрывается старый добрый авторитаризм.
На самом деле гибридный режим является имитационным в двух направлениях. Он не только симулирует демократию, которой нет, но и изображает диктатуру, которой в реальности не существует. Легко заметить, что «демократический» фасад сделан из папье-маше. Труднее понять, что «сталинские усы» тоже накладные. Это трудно ещё и потому, что для современного человека «точеное насилие» и «низкий уровень репрессий» - морально сомнительные термины. Мы живём в гуманистическую эпоху, нас ужасают человеческие жертвы, по европейским понятиям ХХ века ничтожные.
Гибридный режим старается решить свою основную задачу - обеспечение несменяемости власти - относительно низким уровнем насилия. Он не имеет в своём распоряжении ни морального капитала монархии, ни репрессивной машины тоталитаризма. Нельзя развернуть «маховик репрессий» без активного участия граждан. Но граждане гибридных режимов не хотят ни в чём участвовать. Характерно, что государственная пропаганда в гибридных режимах никого не мобилизует. Она объединяет граждан по принципу пассивности.
Посмотрите на российские 87%, которые одобряют всё, от военных вторжений до продуктовых санкций. На вопрос «одобряете ли?», они отвечают «да». Но при этом они ничего не делают. Они не записываются в добровольческие батальоны, не ходят на провоенные митинги. Они даже на выборы не особенно ходят, отчего гибридному режиму приходится бесконечно заботиться о ложной явке и фальсификации результатов. Из политически обусловленных активностей за этими людьми замечены лишь съём денег с банковских счетов, перевод их в доллары и закупка сливочного масла.
Пропаганда с головокружительной эффективностью формирует мнение именно тех людей, чьё мнение не имеет значения. Не потому, что это якобы «второсортные люди», а потому, что их мнения не связаны с их действиями. Они могут обеспечить власти одобрение, но не поддержку, на них нельзя опереться.
Режим понимает своим рептильным мозгом (это не ругательство, а нейрофизиологический термин: самая древняя часть мозга, которая отвечает за безопасность вида и управляет базовым поведением), что 87% одобряющих не являются субъектами политического процесса. Имеет значение только мнение активного меньшинства. Этим объясняется «парадокс законотворца»: зачем власть, располагающая, казалось бы, сплоченной всенародной поддержкой, никак ею не пользуется, а принимает все новые и новые законы репрессивно-оборонительного содержания?
Может быть, свежие законы имеют целью нащупать это активное меньшинство? У них есть второе гражданство или они как-то связаны с общественными организациями?.. А может, это блогеры? Или бизнесмены, средний класс? Или те, кто ходит на митинги и любит курить в ресторанах? Как их нащупать, как придушить - не слишком, а слегка? А ещё лучше убедить, что они ничтожные отщепенцы и что хорошо бы им уехать. Гибридный режим никогда своих граждан не удерживает - напротив, поощряет активное меньшинство к отъезду.
Гибридные режимы довольно устойчивы и живучи. Они пользуются преимуществами почти рыночной экономики и частично свободной общественной среды и потому не разваливаются за день, как классические диктатуры. Это надо знать и ожидающим ремейка развала СССР, и тем, кто ждёт его внезапного возрождения. На 18-м году правления удариться об пол и обернуться бравым фашистом так же затруднительно, как убиться об стену и возродиться лучезарным либералом.
Из этого не следует, что гибридный режим стабилен. Он жаждет стабильности и ради неё готов на любые потрясения. Корень кажущегося противоречия лежит в механизме принятия решений - кощеевой игле гибридного режима.
Последовательно отрезая и забивая мусором все каналы обратной связи, режим вынужден действовать во многом на ощупь. Для связи с реальностью у него остаётся телевизор, разговаривающий сам с собой; элиты, подобранные по принципу не компетентности, а собачьей преданности; плюс внутреннее чувство вождя, чьё сердце должно биться в унисон с народным, но за долгие годы пребывания в изоляции может перейти на свой ритм. Поэтому режиму приходится постоянно угадывать, будет ли его действие приемлемым для внешней и внутренней аудитории. Когда режим ошибается, у него нет никаких рычагов исправления ошибки. Гибридный режим заднего хода не имеет: он устойчивый, но не маневренный.
Появление имитационных демократий - не результат порчи демократий неимитационных. Это плод прогресса нравов, который уже не позволяет применять насилие так широко и беспечно, как это было принято ещё 80 или даже 50 лет назад.
Если «лицемерие - дань, которую порок платит добродетели», то имитация - это налог, который диктатура платит демократии.
Отсюда. Автор - политолог Екатерина Шульман (прим.: в некоторых местах мною самовольно текст немного подправлен)
#политика #власть #общество #народ #царь, #авторитаризм #диктатор #Путин #холопы