Русская культура: недостаток настоенности
С.М.Сергеев пишет:
>>
Я сам, по личному темпераменту, умеренный, "либеральный" консерватор, - люблю преемственность и традиционность, которые бы при этом мне не навязывались, а окружали бы как естественная, каждодневная атмосфера, как воздух, которым дышишь. А такая атмосфера возможна только при многовековой "настоенности" культуры, когда она развивается без резких разрывов, что позволяет её высоким достижениям постепенно распространять своё влияние вниз и вширь, незаметно становиться достоянием всё большего количества людей, пропитывать собой и массовую культуру, и "культуру повседневности".
...
... "новодельская" парадигма нашей культуры изначально подрывает возможность здорового, не вымученного русского традиционализма, для которого пока нет условий - их ещё нужно создать. А на бытовом уровне - это тоска, испытываемая русским человеком по поводу того, что нет у него дома, в котором жили хотя бы несколько поколений его предков, а отсюда - ощущение собственной беспочвенности и желание приникнуть к чужим "священным камням"...
<<
Ощущение "настоенности" культуры возникает от повседневной близости культуры, от живого участия культуры в повседневности, когда высокая культура окружает нас, когда люди понимают её ценности, когда не захотят променять культуру на какой-либо из вульгарных заменителей типа китча, попсы или гламура.
Высокая западная культура происходит от реальной потребности понять действительность. Герои западной культуры так живут. Разумеется, между действительность и культурой есть дистанция, и метод воплощения в культуре далеко не всегда сводится к реализму, но побудительный мотив к творчеству это всё-таки художественное постижение окружающей действительности.
Культурные достижения в Европе немедленно становятся общественным достоянием, проникают в общество. Между высокой и бытовой культурой в Европе не такая уж большая дистанция. Высокая европейская культура это хорошо - красиво и качественно - сделанная бытовая. Культура, порождаемая действительностью и преображающая действительность - это европейская модель.
Но не русская. Высокая русская культура почти во всех своих проявлениях "от ума", беспокойного и ищущего. Высокая культура не востребована самой жизнью. Редкие исключения, например Пушкин, только подтверждают правило.
И носители: русский образованный городской слой в массе своей некультурен. Он не порождает потребность в высокой культуре и не может питаться её достижениями.
Так было до недавнего времени. Сейчас на наших глазах эта ущербная культурная парадигма разрушилась. "От ума" уже никому не нужно. Уму теперь потребно умное. Культура приходит в естественные границы своего функционирования. Все достижения современной высокой русской культуры идут от реальной жизненной потребности - от Пелевина до Игоря Растеряева.
Вот пример. Ставят памятники не по указке, а по движению сердца: чижик-пыжик на Фонтанке, огурец в Луховицах, Столыпин в Саратове, сантехник Степаныч в Омске ... Примеров не счесть.
Будет основательность в культуре - образуется и настоенность.
>>
Я сам, по личному темпераменту, умеренный, "либеральный" консерватор, - люблю преемственность и традиционность, которые бы при этом мне не навязывались, а окружали бы как естественная, каждодневная атмосфера, как воздух, которым дышишь. А такая атмосфера возможна только при многовековой "настоенности" культуры, когда она развивается без резких разрывов, что позволяет её высоким достижениям постепенно распространять своё влияние вниз и вширь, незаметно становиться достоянием всё большего количества людей, пропитывать собой и массовую культуру, и "культуру повседневности".
...
... "новодельская" парадигма нашей культуры изначально подрывает возможность здорового, не вымученного русского традиционализма, для которого пока нет условий - их ещё нужно создать. А на бытовом уровне - это тоска, испытываемая русским человеком по поводу того, что нет у него дома, в котором жили хотя бы несколько поколений его предков, а отсюда - ощущение собственной беспочвенности и желание приникнуть к чужим "священным камням"...
<<
Ощущение "настоенности" культуры возникает от повседневной близости культуры, от живого участия культуры в повседневности, когда высокая культура окружает нас, когда люди понимают её ценности, когда не захотят променять культуру на какой-либо из вульгарных заменителей типа китча, попсы или гламура.
Высокая западная культура происходит от реальной потребности понять действительность. Герои западной культуры так живут. Разумеется, между действительность и культурой есть дистанция, и метод воплощения в культуре далеко не всегда сводится к реализму, но побудительный мотив к творчеству это всё-таки художественное постижение окружающей действительности.
Культурные достижения в Европе немедленно становятся общественным достоянием, проникают в общество. Между высокой и бытовой культурой в Европе не такая уж большая дистанция. Высокая европейская культура это хорошо - красиво и качественно - сделанная бытовая. Культура, порождаемая действительностью и преображающая действительность - это европейская модель.
Но не русская. Высокая русская культура почти во всех своих проявлениях "от ума", беспокойного и ищущего. Высокая культура не востребована самой жизнью. Редкие исключения, например Пушкин, только подтверждают правило.
И носители: русский образованный городской слой в массе своей некультурен. Он не порождает потребность в высокой культуре и не может питаться её достижениями.
Так было до недавнего времени. Сейчас на наших глазах эта ущербная культурная парадигма разрушилась. "От ума" уже никому не нужно. Уму теперь потребно умное. Культура приходит в естественные границы своего функционирования. Все достижения современной высокой русской культуры идут от реальной жизненной потребности - от Пелевина до Игоря Растеряева.
Вот пример. Ставят памятники не по указке, а по движению сердца: чижик-пыжик на Фонтанке, огурец в Луховицах, Столыпин в Саратове, сантехник Степаныч в Омске ... Примеров не счесть.
Будет основательность в культуре - образуется и настоенность.