Россия
« Gazette de Lausanne», Швейцария.
# Все статьи за 16 октября 1812 года.
Если бы большинство людей не испытывали антипатии к москвичам, они, вероятно, никогда не задумали бы этот ужасный план сожжения города с населением в 300000 жителей.
Москва, 17 сентября. - (Фрагмент частного письма) Пользуюсь первой спокойной минутой, представившейся мне среди того разорения, свидетелем и жертвой которого я стал. Приехав двадцать лет назад в Россию, я, как и все иностранцы, не являющиеся ни музыкантами, ни танцорами, ни торговцами модными товарами, ни учителями иностранного языка, почувствовал на себе ревнивый, лукавый, корыстный характер русских купцов. Однако, хотя меня часто обкрадывали недобросовестные должники, обирали спекулянты, хотя ко мне цеплялись сутяжники, мне удалось построить крепкий дом и составить солидное состояние. Увы! Плоды двадцатилетнего труда в одночасье пропали. Поджигатели разрушили большую часть моих складов, и я, и моя семья оказались бы даже без крыши над головой, без пристанища, если бы французские войска не остановили огонь, который уже подбирался к моему дому.
Дикая радость, с которой люди, которым нечего терять, поджигали Немецкую слободу, которая была для Москвы тем же, чем предместье Сент-Антуан для Парижа, не вызывала никакого удивления у тех, кто знает, какую ненависть питает каждый русский к тем иностранцам, которым Россия обязана начатками своей цивилизации. Но - можно ли в такое поверить? - эти поджигатели с почти таким же удовольствием жгли дома своих соотечественников! Этот факт - которому я сам был свидетелем - вероятно, можно объяснить тем, что те, кто жег Москву, были уверены в том, что их за это не будет наказывать Петербург.
Давно уже я наблюдал симптомы этого завистливого соперничества, что существует между старой и новой столицей империи. Москва, город более азиатский, чем европейский, сохранила традиции варварства и свирепости, коими была полна история России, многие страницы которой обагрены кровью. Именно в Москве собирались те древние фамилии, которые всегда демонстрировали отстраненность от царствующей династии. Именно туда уезжали все придворные, впавшие в немилость и тем самым попавшие в партию недовольных. Именно там составлялись заговоры, которые так часто свергали с трона русских монархов.
Нетерпимость старого духовенства, беспокойный дух стрельцов, кровавая политика Иванов все еще чувствовались в Москве. Общественное мнение петербуржцев, более просвещенное благодаря присутствию такого количества иностранцев, было менее проникнуто той слепой гордыней, которая подтолкнула Россию к опасной борьбе, в которую она ввязалась. Если бы большинство людей, занимающих высокие посты и пользующихся определенным доверием, не испытывали антипатии к москвичам, они, вероятно, никогда не задумали бы этот ужасный план сожжения торгового и промышленного города с населением в 300000 жителей. Но если какой-то интриган смог убедить петербургский двор в том, что, уничтожив лучший город империи, можно показать, что этот город бесполезен для процветания государства, то столь странная иллюзия вскоре будет развеяна, когда московские торговцы, а вслед за ними и все торговые заведения России разорятся.
Несколько человек также утверждают, что увидели среди поджигателей какое-то количество казаков. Всем путешественникам известно, как злобна эта нация, в особенности в отношении жителей Москвы. Англичан, которые в 1802 году проезжали через земли казаков в экипажах, сделанных в Москве, приветствовали возгласами: «Московские канальи!» Уверяют даже, что несколько отрядов казаков вернулись в свои дома нагруженными тем, что они награбили у несчастных москвичей.
Примечательно, что за два дня до прихода французов жители Москвы еще думали, что русские побеждают. Губернатор наводил такой страх, что любой, кто осмелился бы высказать сомнения на этот счет, был бы брошен на растерзание толпы. Одного богатого еврейского банкира, который попросил разрешения уехать в Тверь с самым ценным своим имуществом, отволокли в тюрьму под свист и улюлюканье огромной толпы.
__________________________________________________________________
Бородино: величайшее сражение наших дней ("The Times", Великобритания)
Теперь эта война - воистину Отечественная ("The Times", Великобритания)
Бородинское сражение ("The Times", Великобритания)
Революция во Франции ("The Times", Великобритания)
Гитлеровское Бородино ("Time", США)
Польша ("Gazette de Lausanne", Швейцария)
Атака легкой бригады ("The Times", Великобритания)
Каковы шансы России? ("The New York Times", США)
Русский военный флот ("The Times", Великобритания)
Насколько сильна Россия? ("The New York Times", США)