Тетя Гайша
Тетя Гайша была старшей в семье, уже все разъехались, она оставалась с родителями в разоренной деревне. Хотя гражданская война вроде закончилась, по ночам постреливали. Eй было страшно, братья звали в город, но двинуться с родителями она не могла - отец уже почти не ходил.
Из книг, оставшихся от братьев, она читала анархистов - Бакунина, Кропоткина. И когда заговорили о колхозе, это показалось ей понятным.
Зимой родители умерли, она поехала к сестре в Украину, поступила в сельскохозяйственный институт. Вернувшись в колхоз, чувствовала себя уверенно, спорила, доказывала свое. В партию не пошла, пошла замуж за партийного, но вскоре пристрелили его лесные.
В городе уже началась сталинская молотилка, братья попали в жернова, ее миновало. Отсиделась в деревне с дочкой. И война миновала - немцы до Урала не дошли.
После войны часто ездила к городским родным, привозила варенье, фруктовую пастилу, мед. В городе стеснялась, сестры на каблуках ходили, брошки на пальто, шарфики. Она в платке, в сапогах.
Проводив дочку в институт, она возвращалась домой на речном пароходе.
Внезапно была очарована спокойной водой, осенью, туманными берегами.
Гайша заперла дом, попросила соседей присматривать, отдала им своих кур и нанялась на теплоход по Волге, из Москвы в Астрахань. Работала поваром на камбузе. Гайша чистила картошку, сидя на палубе, и чувствовала себя спокойно и счастливо.
"Дорогая Евженя, мне надо было всегда на реке жить.." - писала она моей бабушке.
А дедушка называл ее русалкой.
Из книг, оставшихся от братьев, она читала анархистов - Бакунина, Кропоткина. И когда заговорили о колхозе, это показалось ей понятным.
Зимой родители умерли, она поехала к сестре в Украину, поступила в сельскохозяйственный институт. Вернувшись в колхоз, чувствовала себя уверенно, спорила, доказывала свое. В партию не пошла, пошла замуж за партийного, но вскоре пристрелили его лесные.
В городе уже началась сталинская молотилка, братья попали в жернова, ее миновало. Отсиделась в деревне с дочкой. И война миновала - немцы до Урала не дошли.
После войны часто ездила к городским родным, привозила варенье, фруктовую пастилу, мед. В городе стеснялась, сестры на каблуках ходили, брошки на пальто, шарфики. Она в платке, в сапогах.
Проводив дочку в институт, она возвращалась домой на речном пароходе.
Внезапно была очарована спокойной водой, осенью, туманными берегами.
Гайша заперла дом, попросила соседей присматривать, отдала им своих кур и нанялась на теплоход по Волге, из Москвы в Астрахань. Работала поваром на камбузе. Гайша чистила картошку, сидя на палубе, и чувствовала себя спокойно и счастливо.
"Дорогая Евженя, мне надо было всегда на реке жить.." - писала она моей бабушке.
А дедушка называл ее русалкой.