(литературные штудии)
(к этому) http://taki-net.livejournal.com/1698123.html
Это не литература, это довольно неплохой образец того, что я именую "паралитература".Автор при производстве художественного текста ставит перед собой как автором задачи нелитературного плана. Прикладной жанр, как винные этикетки рисовать - живописец может нарисовать в высшей степени талантливую с точки зрения чистого искусства винную этикетку, скажем, с пейзажем виноградника, но вино продавать лучше будет произведение этого жанра, созданное крепким профессионалом в области создания винных этикеток.
Правда, в паралитераторе всегда ведут войну литератор не от мира сего (или графоман, что, по сути, едино) и профессионал-ремесленник, но в данном случае мир иной несилен, и ремесленник и пропагандист по хобби побеждают в приведенном примере вчистую. Бывают более сложные случаи, например, роман "Что делать?" Чернышевского, романы Рэнд, очень паралитературен Солженицын в основных текстах.
Насколько я могу судить, в европейской истории нового времени до начала XIX века не существовало на уровне идеи разделение паралитературных и литературных жанров. Аналоги паралитературы в других отраслях искусства-художественного ремесла есть, но об аналогиях можно часами спорить: литературная сфера, с одной стороны, слишком рано отделила от ядра как более прикладные чисто "нелитературные" отрасли, журналистику-публицистику (и попыталось сделать то же с беллетристикой, неудачно), не говоря уже о совсем прикладных, с другой - в этих местах дух особенно своенравен и дышит где ему каприз придет. Порой думаешь, ну вот тут точно же паралитератор - но раз, и вздох, и какой. Читать ради него не стоило, думаешь, но кто мы такие, чтобы знать, что нам стоило, а что нет.
Искушение паралитературными задачами, видимо (что нам об этом известно? да ничего, в общем-то) одолевает в разные этапы развития любого литературно одаренного человека. Способность такого искушения заставить человека трудиться над реализацией паралитературной задачи более нескольких часов наваждения обыкновенно указывает на специфические изъяны его литературного дара, не всегда "малость дара" - черты паралитературы есть и у Гоголя, во всяком случае, те обрывки второго тома "Мертвых душ", которые восстановлены - это скорее паралитература.
Я не удивляюсь, когда сталкиваюсь с мнением о том, что победа паралитератора над литератором в отдельном человеке есть победа сил адовых - я и сам так думаю, но знаю, как шатки основания для моего такого мнения. Ведь есть и паралитература высочайшего класса - Жюль Верн, например. Но всегда одергиваю себя - высшее доказательство в том, что не бывает сколь-нибудь качественной поэтической паралитературы: кто без коня, иди пеш, не поэту такое мнение не пристало.
Паралитература ставит перед собой самые разнообразные цели. Профессиональный создатель качественной паралитературы, как правило, имеет репутацию литератора вне зависимости от способности произвести на свет что-то литературное. Корпус современных российских писателей до последнего времени до половины был составлен авторами паралитературных творений.
Навык отличения паралитературы от литературы распространен, но столь же сложен к передаче, как искусство жонглирования - пока в один прекрасный момент не придет "телесное", интуитивное чувство отличения, можно убиться на объяснениях движений, когда он приходит - объяснения уже не нужны. По моим наблюдениям, до 20% читающего населения имеет на этом месте что-то вроде неизлечимого дефекта слуха и обучению не подлежит, остальные четыре пятых научаются легко, хотя предсказать срок научения невозможно. Указанный дефект на вид не имеет связи ни с одаренностью читателя в каких-либо сферах, в том числе с интеллектом (может быть, есть какая-то корреляция с пресловутым "эмоциональным интеллектом", возможно, темна вода) - при манифестации такой слепоты в кругу зрячих бывает многое, вплоть до трагедий. Много реже, но встречается "точечная глухота" - по отношению к автору, жанру, конкретному произведению паралитературы, тут многое зависит и от литературной одаренности творца паралитературы.
Процесс создания паралитературных произведений, по сказкам дворовых людей, от процесса создания литературного произведения отличен очень мелкими деталями. Тем не менее, создание паралитературных произведений всегда менее затратно по любому представимому виду ресурса, поэтому литератору почти всегда доступно искусство творения паралитературных произведений (десятилетия социалистического реализма наилучшее тому подтверждение), тогда как обратное маловероятно, хоть и бывает, во всяком случае, нельзя же оставлять людей без надежды, не по-людски это.
Чтение качественной паралитературы комфортно, увлекательно и приятно, но отвлекает от чтения чисто литературных произведений. Паралитература как предмет потребления может быть не менее, а даже более ценна для получения определенного рода информации о чем-то, связанном с интересами ее автора, ее поглощение может быть полезно в психотерапевтических целях, наконец, сама по себе паралитература - важное и влиятельное социальное явление, поэтому изучение определенного общественного круга будет явно неполным без исследования обращающихся в нем паралитературных произведений.
Аналогичный представленному современный поджанр паралитературы РФ нашего времени - т.н. "романы про попаданцев". Среди них случаются и оч. любопытные: как-то убил некоторое число часов на чтение опуса, в котором автор, неплохо работавший с источниками по политической истории СССР поздних 20-х, помещает классического "попаданца" не в кресло Сталина и даже не в НКВД, а в рядовой наркомат в 1925 году, что ли. Весьма интересный эксперимент; паралитературность текста очевидна тем более. Автора, убейте, не припомню по имени, в высшей степени должен быть несчастный человек, мне его все время жаль было, когда читал - очень одаренный, но вот не так, не оно.
В среднем паралитература выглядит рентабельнее для создателя, чем обычная (Коэльо, Гарри Поттер и все оттенки серого вместе с Шантарамом мне в бумажные свидетели), но в здоровых обществах литератор во всех смыслах успешнее того же (технического) уровня паралитератора на длинных дистанциях и неуспешнее на коротких. В нездоровых картина, как правило, обратна.