ДЕНИС
Где-то в Луганской области летом 14-го…
Уже полчаса, как наш взвод расположился на новом месте.
Требовалось зачистить какую-то заброшенную деревню и её окрестности. Мы тихонько обошли хуторок или, если точнее, - то, что от него осталось. Всё было мирно и спокойно.
Старые, давно оставленные, трухлявые и разваливающиеся дома и сараи живописно зарастали буйной зеленью, быстро и с радостью уничтожавшей все следы человеческой цивилизации. Покосившиеся редкие заборы и кое-где раскиданный по дворам ненужный брошенный хозяйственный хлам из последних сил торчали из моря буйствующих трав и цветов. Деревушка была абсолютно пуста. События последних месяцев обошли её стороной.
Адреналин, будоражащий кровь, пока мы парами и тройками, пригнувшись, незаметными тенями перебегали от строения к строению, уже схлынул и теперь Денис, находясь в неглубокой ямке за поваленным деревом на опушке леса возле этого самого хутора, лишь периодически аккуратно выглядывал из-за своего укрытия, осматривая склон холма, густо поросший травой, где, замаскировавшись, тут и там лежали, пользуясь короткой возможностью для отдыха, другие бойцы его отделения, ожидая, как и Денис, дальнейших приказаний командира. Денис оценил их маскировку и занятые позиции, и, удовлетворившись увиденным, оглянулся назад.
Выше Дениса, на холме, чуть глубже, в редком лесочке находился весь остальной отряд, с комвзвода Григорьевым с погремухой (позывным) «Ганнибал» во главе, колдовавшим над рацией и картой, и решающим, куда нам двинуть дальше. Никого из бойцов основного отряда также не было видно - хорошо.
Денис доложил по рации обстановку «Ганнибалу» и ещё раз внимательно осмотрел деревеньку, которая маячила чуть ниже, слегка скрываясь за редкими берёзами и клёнами, которые кое-где росли на склоне холма. Теоретически с той стороны мог появиться неприятель, но сейчас пейзаж выглядел абсолютно безмятежно.
Можно слегка отдохнуть.
Денис с облегчением снял свой рюкзак с небогатыми пожитками и припасами, положил на траву рядом с собой автомат и расслабился, откинувшись на спину, глядя в небо.
Находиться в относительной безопасности было приятно.
День был прекрасным, солнечным, но не жарким. Прохладный августовский ветер покачивал легко и беззаботно шуршавшие листья молодой берёзки, которая стояла недалеко от Дениса и играла на его лице редкой робкой тенью.
Денис с удовольствием расстегнул «разгрузку» и свой потрёпанный, заношенный, с зелёно-коричневыми маскировочными разводами комбинезон, приподнял тонкий облегчённый чёрный бронежилет, поверх которого были одеты маскхалат и вся остальная «снаряга», чтобы через щели между «броником» и его разгоряченным телом мог проникнуть прохладный воздух. Хотя сегодня было свежо, Денис изрядно взмок от напряжения и ощущения опасности, пока они прочёсывали этот хутор.
Сталь автомата было приятно ощущать под рукой. Денис с некоторой нежностью провёл ладонью по металлу затвора, изгибу рожка, рукоятке и скобе спускового крючка. Оружие дарило чувство уверенности и мужественности. Сейчас Денис сам себе нравился. За последние несколько месяцев он очень повзрослел, поднаторел и стал практически настоящим воякой.
Небо над Денисом было ослепительно голубым и высоким. Денис лежал и разглядывал красивые облака, в два яруса плывущие по небу: верхние, на огромной высоте - были перистыми и полупрозрачными, лениво еле-еле плыли по небосводу, а нижние - белыми огромными валунами и айсбергами быстро скользили, гонимые холодным северным ветром.
Денис задумался о своей девушке, с которой не слишком удачно попрощался. Лена не поняла, почему он добровольно поехал сюда. Да и вообще, в последнее время у них хватало проблем в отношениях… Денис ей звонил несколько раз, но она не брала трубку. Обидно.
Сейчас, в последние дни лета, Лена, наверное, развлекается там, среди мирных и беззаботных сверстников, а он… А он здесь - на Луганщине…
«Да и хрен с ней, если честно! Ещё лучше найду!» - сам себе отрезал Денис.
Да и что там долго искать-то?! Вон, например, Катерина из госпиталя - отличная красивая смелая девушка. Когда он в последний раз отвозил туда двоих «трёхсотых», Денису показалось, что она на него заинтересовано поглядывала.
Но о бабах сейчас пока думать рано. Надо войну закончить, а вот тогда…
Блин, родителям опять не позвонил… С ними трудно разговаривать, особенно с мамой. Стараюсь коротко: «Всё хорошо, не переживайте, ничего не надо…» - лучше их лишний раз ничем не расстраивать.
А вот с друзьями с работы, с некоторыми бывшими одногруппниками, одноклассниками и с парнями со двора Денис постоянно общался. Те регулярно шлют посылки через волонтёров, поддерживают - очень приятно.
Как только вспомнил про друзей, так снова в голову полезли мысли про проблемы на работе и в универе в последние месяцы перед отъездом. Как-то всё с самого начала года неудачно складывалось, и проблемы, не решаясь, только копились и копились. Может, в том числе и чтобы разрубить как-то этот растущий ком, вздохнуть свободней и как-то «перезагрузиться», «перезагрузить» голову и по-новому взглянуть на всё, Денис и поехал сюда. Нет, это не был «побег от действительности»… но… Но, может, отчасти…
С другой стороны, это, кажется, приносит результат. Например, проблема с работой, насколько можно верить Сашке - лучшему другу Дениса - решена, и сразу по приезду его ждут на новом месте, которое, как обещает Санёк, перспективное и достаточно престижное: будет реальная возможность «выбиться в люди».
Кроме того, пока он был здесь, мозги Дениса реально «встряхнулись» и «проветрились», и многое из того, что его заботило на «гражданке», сейчас воспринимается, как мелкая чепушиная возня, не стоящая переживаний, и наоборот - на многие вещи, связанные с настоящими человеческими качествами, такими как дружба, честность, смелость, щедрость именно здесь, на Луганщине, у Дениса буквально открылись глаза. Ему стало понятно, как можно жить и как жить нельзя - настоящий переворот в сознании.
«Так, опять эти копании в себе у меня начались. Посмотрю-ка я лучше, как там», - подумал Денис, легко перевалился на живот, приподнялся на колено и, сгорбившись, аккуратно выглянул из своего укрытия, внимательно и цепко осматривая через коллиматор автомата плавно покачивающуюся, в такт порывам ветра, траву на поляне между лесочком на холме, где находился основной отряд, и деревенькой внизу.
Внезапно Денис почувствовал несильный толчок в правый бок возле подмышки, над рукой, прижимающей приклад к щеке. От толчка его правое плечо чуть качнуло назад, он потерял равновесие и упал на землю.
«Ранен!» - сразу понял Денис. Выстрелов он не слышал, только лёгкие щелчки. «Как?! Откуда?! Ведь впереди и по бокам было пять человек! Но если в меня стреляли справа, то значит, всех их или уже убили, или нас незаметно обходят! Все в опасности, на волоске!» - всё это вихрем промелькнуло у него в голове.
«Я ранен! Нас обходят справа!» - что было сил, закричал Денис и, быстро сняв автомат с предохранителя, выстрелил в воздух.
Он не боялся встретить врагов лицом к лицу, но, хотя ранение ещё даже особо не чувствовались, всё-таки Денис не сильно обольщался на счёт своих шансов. Он даже не знал точно, откуда стреляли и на каком расстоянии от него был противник. Может быть, враг всего в нескольких метрах от него, за соседним бугорком и уже держит его на прицеле! Денису казалось, что он слышит шелест травы, раздвигаемой локтями подползающего вражеского бойца. И даже не ради того, чтобы геройски предупредить, но чтобы его услышали и пришли на помощь, он снова истошно заорал: «Я ранен!!! Нас обходят!!!»
Сверху, со стороны основного отряда, послышалась суматоха: «Где? Кто? Где они?!»
«Справа!!!» - снова прокричал изо всех сил Денис.
Товарищи из взвода, находящиеся сзади, выше, в более густых зарослях предлесья, засуетились, забегали. Слышно было, как передёргиваются затворы, тяжело плюхаются тела на землю, с щелчком вставляются магазины… Тут же, без паузы, ударили несколько очередей по правому флангу - наши парни наугад прощупывали траву в поисках неприятеля.
Денис приподнялся, чтобы проверить, где находится противник, чтобы попытаться успеть среагировать, если тот вдруг кинется добивать его.
Он успел заметить, как кто-то перекатился, стреляя, буквально в тридцати метрах от него. Это было слишком близко! Звуков выстрелов опять не было. Глушитель! Возможно - спецназовец. Денису не улыбался поединок с бойцом спецназа на такой короткой дистанции. И ещё не известно, сколько их там!
Ошеломлённый внезапным нападением врагов, своим ранением, Денис решил, пока противник был прижат шквальным огнём, и ещё не сильно шла кровь, и оставались силы, переместиться подальше от своей позиции к ближайшему дереву сзади, поближе к вершине, под прикрытие своих.
Не успел Денис приподняться, чтобы, пятясь и отстреливаясь, перебежать, как вдруг, с левой стороны он почувствовал ещё два толчка - один в левую руку, а второй в левую ногу. Дениса как подкосило.
Руку он даже не чувствовал, она словно онемела и бесчувственно болталась. Но нога ещё могла двигаться.
«И слева! Но откуда?! Как?!»
Расположенные впереди «секреты» молчали. Очевидно, что ублюдки тихо вырезали ребят и уже вплотную подбирались к основному отряду и к самому Денису, находящемуся между ними.
Он осмотрел бегло раны. Кровь хлестала из них, тёплыми липкими струйками растекаясь под одеждой. Стало трудно дышать, первое попадание дало о себе знать - лёгкие наполнялись кровью, и она розовой пеной оседала на губах. Денис уже тяжело хрипел. Остановить кровотечение не было возможности.
Становилось понятно, что бойцов неприятеля перед ним немало, и перебежать к своим не получится. Надеяться на скорую помощь товарищей, несмотря на нарастающую какофонию боя, также не приходилось.
Лёжа на спине, на склоне холма, за поваленным деревом, окружённый высокой травой, Денис имел очень ограниченный обзор и ожидал с любой стороны рокового появления камуфляжа врагов, внезапно выскакивающих из травы. Это могло стать последним, что он бы увидел.
Денис был охвачен паникой и горячим, страстным желанием жить. Одной здоровой правой рукой приподнимая автомат, Денис быстро вертел головой из стороны в стороны и неровно водил стволом, не зная, куда его нацелить, не зная, откуда ждать опасности в первую очередь, откуда будет нападение.
Его судьба сейчас решалась - быстро, жестоко, безжалостно, беспощадно. Кто-то играл с весами, на чашах которых были жизни людей, и в том числе его - Дениса жизнь, и совершенно не ясно было, в чью сторону они качнутся.
Ещё минуту назад Денис строил планы, а кто-то уже, заочно, решил приговорить его к смерти. Денис не собирался так просто расставаться с жизнью, но несколько сильных и тренированных, умелых бойцов противника считали иначе.
Рука, держащая автомат, быстро слабела, и хотя Денис не чувствовал острой боли, а только тупое лёгкое жжение в боку и ноге, но в голове его уже начинало мутиться, а воздух с трудом попадал ему в лёгкие, будто они стали втрое меньше. Кровь бурлила, надпочечники и мозг усиленно вырабатывали адреналин и эндорфин, чтобы спасти организм, но раны были слишком серьёзны, и кровь толчками вытекала из его тела. Ужасно хотелось вздохнуть полной грудью, но её словно бы чем-то сдавили. Сквозь вату, которую будто напихал кто-то ему в уши, Денис слышал, как кругом началась ураганная стрельба. «Только не сдаваться! Только не дать себя убить!» - твердил сам себе Денис, с трудом соображая и ловя, усилием воли, угасающее сознание. Уже совершенно не воспринимая окружающее, он ещё пытался заставить своё сердце биться, а лёгкие дышать, но свет уже начал меркнуть в его глазах, и он незаметно для себя провалился в темноту…
* * *
Когда всё закончилось, один из бойцов их отряда подошёл к тому месту, где во время боя был Денис.
Тот лежал на спине в примятой траве, в углублении за бревном, запрокинув голову с приоткрытым ртом и спёкшейся тёмной кровью на губах, будто всё ещё пытаясь вздохнуть. Из отверстий, нарушивших целостность его организма, до сих пор медленно сочилась тягучая, почти чёрная кровь, пропитывая собою зелёно-коричневый материал комбинезона и приманивая полевых насекомых. Густо пахло смертью - запахом, который трудно забыть тем, кто хотя бы раз его слышал. Правая рука Дениса ещё цеплялась за автомат, а открытые серо-голубые глаза холодно и равнодушно, безжизненно, неподвижно-бессмысленно смотрели в ярко голубое небо, по которому плыли облака в два ряда: те, что повыше - были лёгкие и полупрозрачные, вальяжно-медленные, а нижние - белыми сугробами быстро неслись куда-то.
Дул свежий ветер, раскачивая листья на ветках редких деревьев на поляне, которые приятно шелестели, возле какой-то никому не нужной, неизвестной, заброшенной и забытой богом деревушки. В высокой траве стрекотали кузнечики. Птицы иногда что-то щебетали. С порывами ветра накатывал нестерпимо вкусный запах лета, леса и полевых цветов.
Выжившие товарищи, тихо переговариваясь, обходили поле боя, подбирая тела погибших друзей, собирая вещи и боеприпасы.
К ложбинке возле дерева подошёл комвзвода, постоял тоже рядом, задумчиво глядя на Дениса, тяжело вздохнул, и, наклонившись, провёл ему по лицу ладонью, закрывая глаза.
Телу Дениса уже не требовался ни свет, ни воздух, ни что-либо ещё. Оно не думало. Оно было мертво и медленно остывало…
[Возможно, это лишняя часть текста, но она есть...]
* * *
Глядя на труп Дениса, «Ганнибал» со всей внезапной ясностью понял то, что он упорно гнал от себя всё это время, то какими-то вечными «неотложными» делами и заботами, то крепкой водкой во время коротких моментов отдыха - выжить в этой жестокой, безжалостной, мясорубной войне, будет крайне сложно. Всего за несколько дней боёв уже несколько его друзей погибли. И хотя «Ганнибала» душила злость, ярость и жажда мести, но, вместе с тем, ему вдруг остро, так остро, что стыдно было признаться даже самому себе, захотелось жить…
Остаться в живых! Любить, работать, читать, думать, есть, спать, отдыхать, бездельничать, дышать, быть, существовать!.. Всё это было много лучше, чем та темнота, в которой сейчас находился Денис. «Ганнибал» посмотрел на свои испачканные землёй руки, изнутри ощутил своё сильное молодое тренированное тело, вздохнул полной грудью лесной свежий воздух… Он категорически не хотел лежать на земле бездыханными останками, по которым ползают насекомые! Он - Вячеслав Григорьев - личность, судьба, микрокосмос! Денис был многогранным… Денис был его другом, земляком, боевым товарищем, братом… И вот всё это вдруг, внезапно и бесповоротно, навсегда оборвалось. Остывающая оболочка - это всё, что осталось от него; это всё, чем закончились годы жизни и желаний; это всё, что осталось от человека, от его друга - Дениса…
Как будто что-то щелкнуло в Славе, переключилось или надломилось, но больше ни о чём другом думать он уже не мог: в этой войне для него не было ничего, за что стоило бы отдать свою жизнь… Нет, он понимал вот это всё - про «долг», про помощь мирным, про месть за погибших и всё такое прочее... И Слава никогда вслух не признался бы в своём... малодушии? трусости? Он бы так не сказал. За несколько месяцев боевых действий Вячеслав Григорьев уже отдал все свои долги и сейчас хотел думать только о будущем... И о себе в нём...
#Украина, #Донбасс, #война, #смерть, #боевые_действия,
Уже полчаса, как наш взвод расположился на новом месте.
Требовалось зачистить какую-то заброшенную деревню и её окрестности. Мы тихонько обошли хуторок или, если точнее, - то, что от него осталось. Всё было мирно и спокойно.
Старые, давно оставленные, трухлявые и разваливающиеся дома и сараи живописно зарастали буйной зеленью, быстро и с радостью уничтожавшей все следы человеческой цивилизации. Покосившиеся редкие заборы и кое-где раскиданный по дворам ненужный брошенный хозяйственный хлам из последних сил торчали из моря буйствующих трав и цветов. Деревушка была абсолютно пуста. События последних месяцев обошли её стороной.
Адреналин, будоражащий кровь, пока мы парами и тройками, пригнувшись, незаметными тенями перебегали от строения к строению, уже схлынул и теперь Денис, находясь в неглубокой ямке за поваленным деревом на опушке леса возле этого самого хутора, лишь периодически аккуратно выглядывал из-за своего укрытия, осматривая склон холма, густо поросший травой, где, замаскировавшись, тут и там лежали, пользуясь короткой возможностью для отдыха, другие бойцы его отделения, ожидая, как и Денис, дальнейших приказаний командира. Денис оценил их маскировку и занятые позиции, и, удовлетворившись увиденным, оглянулся назад.
Выше Дениса, на холме, чуть глубже, в редком лесочке находился весь остальной отряд, с комвзвода Григорьевым с погремухой (позывным) «Ганнибал» во главе, колдовавшим над рацией и картой, и решающим, куда нам двинуть дальше. Никого из бойцов основного отряда также не было видно - хорошо.
Денис доложил по рации обстановку «Ганнибалу» и ещё раз внимательно осмотрел деревеньку, которая маячила чуть ниже, слегка скрываясь за редкими берёзами и клёнами, которые кое-где росли на склоне холма. Теоретически с той стороны мог появиться неприятель, но сейчас пейзаж выглядел абсолютно безмятежно.
Можно слегка отдохнуть.
Денис с облегчением снял свой рюкзак с небогатыми пожитками и припасами, положил на траву рядом с собой автомат и расслабился, откинувшись на спину, глядя в небо.
Находиться в относительной безопасности было приятно.
День был прекрасным, солнечным, но не жарким. Прохладный августовский ветер покачивал легко и беззаботно шуршавшие листья молодой берёзки, которая стояла недалеко от Дениса и играла на его лице редкой робкой тенью.
Денис с удовольствием расстегнул «разгрузку» и свой потрёпанный, заношенный, с зелёно-коричневыми маскировочными разводами комбинезон, приподнял тонкий облегчённый чёрный бронежилет, поверх которого были одеты маскхалат и вся остальная «снаряга», чтобы через щели между «броником» и его разгоряченным телом мог проникнуть прохладный воздух. Хотя сегодня было свежо, Денис изрядно взмок от напряжения и ощущения опасности, пока они прочёсывали этот хутор.
Сталь автомата было приятно ощущать под рукой. Денис с некоторой нежностью провёл ладонью по металлу затвора, изгибу рожка, рукоятке и скобе спускового крючка. Оружие дарило чувство уверенности и мужественности. Сейчас Денис сам себе нравился. За последние несколько месяцев он очень повзрослел, поднаторел и стал практически настоящим воякой.
Небо над Денисом было ослепительно голубым и высоким. Денис лежал и разглядывал красивые облака, в два яруса плывущие по небу: верхние, на огромной высоте - были перистыми и полупрозрачными, лениво еле-еле плыли по небосводу, а нижние - белыми огромными валунами и айсбергами быстро скользили, гонимые холодным северным ветром.
Денис задумался о своей девушке, с которой не слишком удачно попрощался. Лена не поняла, почему он добровольно поехал сюда. Да и вообще, в последнее время у них хватало проблем в отношениях… Денис ей звонил несколько раз, но она не брала трубку. Обидно.
Сейчас, в последние дни лета, Лена, наверное, развлекается там, среди мирных и беззаботных сверстников, а он… А он здесь - на Луганщине…
«Да и хрен с ней, если честно! Ещё лучше найду!» - сам себе отрезал Денис.
Да и что там долго искать-то?! Вон, например, Катерина из госпиталя - отличная красивая смелая девушка. Когда он в последний раз отвозил туда двоих «трёхсотых», Денису показалось, что она на него заинтересовано поглядывала.
Но о бабах сейчас пока думать рано. Надо войну закончить, а вот тогда…
Блин, родителям опять не позвонил… С ними трудно разговаривать, особенно с мамой. Стараюсь коротко: «Всё хорошо, не переживайте, ничего не надо…» - лучше их лишний раз ничем не расстраивать.
А вот с друзьями с работы, с некоторыми бывшими одногруппниками, одноклассниками и с парнями со двора Денис постоянно общался. Те регулярно шлют посылки через волонтёров, поддерживают - очень приятно.
Как только вспомнил про друзей, так снова в голову полезли мысли про проблемы на работе и в универе в последние месяцы перед отъездом. Как-то всё с самого начала года неудачно складывалось, и проблемы, не решаясь, только копились и копились. Может, в том числе и чтобы разрубить как-то этот растущий ком, вздохнуть свободней и как-то «перезагрузиться», «перезагрузить» голову и по-новому взглянуть на всё, Денис и поехал сюда. Нет, это не был «побег от действительности»… но… Но, может, отчасти…
С другой стороны, это, кажется, приносит результат. Например, проблема с работой, насколько можно верить Сашке - лучшему другу Дениса - решена, и сразу по приезду его ждут на новом месте, которое, как обещает Санёк, перспективное и достаточно престижное: будет реальная возможность «выбиться в люди».
Кроме того, пока он был здесь, мозги Дениса реально «встряхнулись» и «проветрились», и многое из того, что его заботило на «гражданке», сейчас воспринимается, как мелкая чепушиная возня, не стоящая переживаний, и наоборот - на многие вещи, связанные с настоящими человеческими качествами, такими как дружба, честность, смелость, щедрость именно здесь, на Луганщине, у Дениса буквально открылись глаза. Ему стало понятно, как можно жить и как жить нельзя - настоящий переворот в сознании.
«Так, опять эти копании в себе у меня начались. Посмотрю-ка я лучше, как там», - подумал Денис, легко перевалился на живот, приподнялся на колено и, сгорбившись, аккуратно выглянул из своего укрытия, внимательно и цепко осматривая через коллиматор автомата плавно покачивающуюся, в такт порывам ветра, траву на поляне между лесочком на холме, где находился основной отряд, и деревенькой внизу.
Внезапно Денис почувствовал несильный толчок в правый бок возле подмышки, над рукой, прижимающей приклад к щеке. От толчка его правое плечо чуть качнуло назад, он потерял равновесие и упал на землю.
«Ранен!» - сразу понял Денис. Выстрелов он не слышал, только лёгкие щелчки. «Как?! Откуда?! Ведь впереди и по бокам было пять человек! Но если в меня стреляли справа, то значит, всех их или уже убили, или нас незаметно обходят! Все в опасности, на волоске!» - всё это вихрем промелькнуло у него в голове.
«Я ранен! Нас обходят справа!» - что было сил, закричал Денис и, быстро сняв автомат с предохранителя, выстрелил в воздух.
Он не боялся встретить врагов лицом к лицу, но, хотя ранение ещё даже особо не чувствовались, всё-таки Денис не сильно обольщался на счёт своих шансов. Он даже не знал точно, откуда стреляли и на каком расстоянии от него был противник. Может быть, враг всего в нескольких метрах от него, за соседним бугорком и уже держит его на прицеле! Денису казалось, что он слышит шелест травы, раздвигаемой локтями подползающего вражеского бойца. И даже не ради того, чтобы геройски предупредить, но чтобы его услышали и пришли на помощь, он снова истошно заорал: «Я ранен!!! Нас обходят!!!»
Сверху, со стороны основного отряда, послышалась суматоха: «Где? Кто? Где они?!»
«Справа!!!» - снова прокричал изо всех сил Денис.
Товарищи из взвода, находящиеся сзади, выше, в более густых зарослях предлесья, засуетились, забегали. Слышно было, как передёргиваются затворы, тяжело плюхаются тела на землю, с щелчком вставляются магазины… Тут же, без паузы, ударили несколько очередей по правому флангу - наши парни наугад прощупывали траву в поисках неприятеля.
Денис приподнялся, чтобы проверить, где находится противник, чтобы попытаться успеть среагировать, если тот вдруг кинется добивать его.
Он успел заметить, как кто-то перекатился, стреляя, буквально в тридцати метрах от него. Это было слишком близко! Звуков выстрелов опять не было. Глушитель! Возможно - спецназовец. Денису не улыбался поединок с бойцом спецназа на такой короткой дистанции. И ещё не известно, сколько их там!
Ошеломлённый внезапным нападением врагов, своим ранением, Денис решил, пока противник был прижат шквальным огнём, и ещё не сильно шла кровь, и оставались силы, переместиться подальше от своей позиции к ближайшему дереву сзади, поближе к вершине, под прикрытие своих.
Не успел Денис приподняться, чтобы, пятясь и отстреливаясь, перебежать, как вдруг, с левой стороны он почувствовал ещё два толчка - один в левую руку, а второй в левую ногу. Дениса как подкосило.
Руку он даже не чувствовал, она словно онемела и бесчувственно болталась. Но нога ещё могла двигаться.
«И слева! Но откуда?! Как?!»
Расположенные впереди «секреты» молчали. Очевидно, что ублюдки тихо вырезали ребят и уже вплотную подбирались к основному отряду и к самому Денису, находящемуся между ними.
Он осмотрел бегло раны. Кровь хлестала из них, тёплыми липкими струйками растекаясь под одеждой. Стало трудно дышать, первое попадание дало о себе знать - лёгкие наполнялись кровью, и она розовой пеной оседала на губах. Денис уже тяжело хрипел. Остановить кровотечение не было возможности.
Становилось понятно, что бойцов неприятеля перед ним немало, и перебежать к своим не получится. Надеяться на скорую помощь товарищей, несмотря на нарастающую какофонию боя, также не приходилось.
Лёжа на спине, на склоне холма, за поваленным деревом, окружённый высокой травой, Денис имел очень ограниченный обзор и ожидал с любой стороны рокового появления камуфляжа врагов, внезапно выскакивающих из травы. Это могло стать последним, что он бы увидел.
Денис был охвачен паникой и горячим, страстным желанием жить. Одной здоровой правой рукой приподнимая автомат, Денис быстро вертел головой из стороны в стороны и неровно водил стволом, не зная, куда его нацелить, не зная, откуда ждать опасности в первую очередь, откуда будет нападение.
Его судьба сейчас решалась - быстро, жестоко, безжалостно, беспощадно. Кто-то играл с весами, на чашах которых были жизни людей, и в том числе его - Дениса жизнь, и совершенно не ясно было, в чью сторону они качнутся.
Ещё минуту назад Денис строил планы, а кто-то уже, заочно, решил приговорить его к смерти. Денис не собирался так просто расставаться с жизнью, но несколько сильных и тренированных, умелых бойцов противника считали иначе.
Рука, держащая автомат, быстро слабела, и хотя Денис не чувствовал острой боли, а только тупое лёгкое жжение в боку и ноге, но в голове его уже начинало мутиться, а воздух с трудом попадал ему в лёгкие, будто они стали втрое меньше. Кровь бурлила, надпочечники и мозг усиленно вырабатывали адреналин и эндорфин, чтобы спасти организм, но раны были слишком серьёзны, и кровь толчками вытекала из его тела. Ужасно хотелось вздохнуть полной грудью, но её словно бы чем-то сдавили. Сквозь вату, которую будто напихал кто-то ему в уши, Денис слышал, как кругом началась ураганная стрельба. «Только не сдаваться! Только не дать себя убить!» - твердил сам себе Денис, с трудом соображая и ловя, усилием воли, угасающее сознание. Уже совершенно не воспринимая окружающее, он ещё пытался заставить своё сердце биться, а лёгкие дышать, но свет уже начал меркнуть в его глазах, и он незаметно для себя провалился в темноту…
* * *
Когда всё закончилось, один из бойцов их отряда подошёл к тому месту, где во время боя был Денис.
Тот лежал на спине в примятой траве, в углублении за бревном, запрокинув голову с приоткрытым ртом и спёкшейся тёмной кровью на губах, будто всё ещё пытаясь вздохнуть. Из отверстий, нарушивших целостность его организма, до сих пор медленно сочилась тягучая, почти чёрная кровь, пропитывая собою зелёно-коричневый материал комбинезона и приманивая полевых насекомых. Густо пахло смертью - запахом, который трудно забыть тем, кто хотя бы раз его слышал. Правая рука Дениса ещё цеплялась за автомат, а открытые серо-голубые глаза холодно и равнодушно, безжизненно, неподвижно-бессмысленно смотрели в ярко голубое небо, по которому плыли облака в два ряда: те, что повыше - были лёгкие и полупрозрачные, вальяжно-медленные, а нижние - белыми сугробами быстро неслись куда-то.
Дул свежий ветер, раскачивая листья на ветках редких деревьев на поляне, которые приятно шелестели, возле какой-то никому не нужной, неизвестной, заброшенной и забытой богом деревушки. В высокой траве стрекотали кузнечики. Птицы иногда что-то щебетали. С порывами ветра накатывал нестерпимо вкусный запах лета, леса и полевых цветов.
Выжившие товарищи, тихо переговариваясь, обходили поле боя, подбирая тела погибших друзей, собирая вещи и боеприпасы.
К ложбинке возле дерева подошёл комвзвода, постоял тоже рядом, задумчиво глядя на Дениса, тяжело вздохнул, и, наклонившись, провёл ему по лицу ладонью, закрывая глаза.
Телу Дениса уже не требовался ни свет, ни воздух, ни что-либо ещё. Оно не думало. Оно было мертво и медленно остывало…
[Возможно, это лишняя часть текста, но она есть...]
* * *
Глядя на труп Дениса, «Ганнибал» со всей внезапной ясностью понял то, что он упорно гнал от себя всё это время, то какими-то вечными «неотложными» делами и заботами, то крепкой водкой во время коротких моментов отдыха - выжить в этой жестокой, безжалостной, мясорубной войне, будет крайне сложно. Всего за несколько дней боёв уже несколько его друзей погибли. И хотя «Ганнибала» душила злость, ярость и жажда мести, но, вместе с тем, ему вдруг остро, так остро, что стыдно было признаться даже самому себе, захотелось жить…
Остаться в живых! Любить, работать, читать, думать, есть, спать, отдыхать, бездельничать, дышать, быть, существовать!.. Всё это было много лучше, чем та темнота, в которой сейчас находился Денис. «Ганнибал» посмотрел на свои испачканные землёй руки, изнутри ощутил своё сильное молодое тренированное тело, вздохнул полной грудью лесной свежий воздух… Он категорически не хотел лежать на земле бездыханными останками, по которым ползают насекомые! Он - Вячеслав Григорьев - личность, судьба, микрокосмос! Денис был многогранным… Денис был его другом, земляком, боевым товарищем, братом… И вот всё это вдруг, внезапно и бесповоротно, навсегда оборвалось. Остывающая оболочка - это всё, что осталось от него; это всё, чем закончились годы жизни и желаний; это всё, что осталось от человека, от его друга - Дениса…
Как будто что-то щелкнуло в Славе, переключилось или надломилось, но больше ни о чём другом думать он уже не мог: в этой войне для него не было ничего, за что стоило бы отдать свою жизнь… Нет, он понимал вот это всё - про «долг», про помощь мирным, про месть за погибших и всё такое прочее... И Слава никогда вслух не признался бы в своём... малодушии? трусости? Он бы так не сказал. За несколько месяцев боевых действий Вячеслав Григорьев уже отдал все свои долги и сейчас хотел думать только о будущем... И о себе в нём...
#Украина, #Донбасс, #война, #смерть, #боевые_действия,