Опоздавши немного
Вот, днем позже сложилась таки вторая сказка для Заповедника. Для проекта про Злодеев. Оно конечно лучше поздно, чем никогда, но -- днем позже. Примут, так примут, не примут - так полежит.
Сказка шестая. Хеллоуинская.
По ночам на кладбище Хозяин
Ждет своих соратников на ужин… Полночь близилась неотвратимо. Вечеринка старательно разгоралась. Костер исправно отбрасывал кровавые отблески на декоративно замшелый мрамор, серый, как все ночные кошки разом. Тени и отсветы обнимали печальных надгробных ангелов, придавая им положенный празднично-глумливый вид. Причудливо расположенные болотные огни изящно подсвечивали зеленым шерсть, кожу и саваны прибывших. Вообще, обслуживание нынче было по высшему разряду: декораторы из Вечных студентов, с пятью и более высшими образованиями, повара европейской, азиатской, средиземноморской и ацтекской кухни, отшлифованная веками сервировка банкетного стола - все работало на ошеломляющий успех приема. Иначе и быть не могло. Приглашения были разосланы еще в Вечер Летнего Солнцестояния, и никто не ответил отказом - праздник не мог, просто не имел права не удаться!
И тем не менее… Гости, конечно, прибыли. По дорожкам бродили, сталкиваясь и вежливо раскланиваясь между собой компании самых разных существ. Кое-где вспыхивали костерки, звучал разноголосый смех и завязывался разговор на нескольких языках сразу. Молодежь из вампиров, перезнакомившись между собой, обходилась без переводчиков: ребята спинным мозгом почуяли домик сторожа и бегали туда по трое - «за знакомство». Так что, за этих беспокоиться было нечего: глаза уже блестели, языки развязались, а ноги заплетались - сторож с бригадой могильщиков тоже неплохо отметили вечер, градус у них в крови был как раз достаточный для малопьющей вампирской молодежи. «Немного не вовремя, - подумал Хозяин, - но - если бы молодость знала, если бы старость могла… Пусть их. Утром чем-нибудь компенсирую потерю крови этим алкоголикам. Например, не лишу премии за пьянку на рабочем месте, и все довольны».
Гости постарше заняли места ближе к угощению. Конечно, протокол фуршета удобнее всего для формата нынешней вечеринки, решил Хозяин. Столы как-то громоздко выглядят на старом кладбище, даже с белейшими в лунном свете скатертями. Куда как удобнее сервировка легких закусок на антикварных могильных плитах, стильно и, прямо скажем, доступно. И совсем почти не затратно - все-таки Хозяин был скуповат. Любовь к презренному металлу, знаете ли, вполне простительный для существа такого уровня порок… «Если учесть, какое количество кладов за эти века было мне доверено, - хохотнул про себя Хозяин, - я еще вполне, вполне…». Тем более, фуршет позволяет приглашенным без помех вести самые разнообразные разговоры. Контакты, контакты, полезные и приятные знакомства… Вот например, эта славная кучка бакэмоно, кто там у них - две кицунэ, тануки, милашка бакэнэко - все такие кругленькие, улыбчивые и обвешанные фототехникой, отчего бы не завязать международные связи?.. С кошечками-лисичками-симпатяшками? Чего наши смотрят…
Хозяин тенью скользил между гостями, говорил комплименты, улыбался, предлагал холодные закуски и старое вино. Ему отвечали приветствиями - старонемецкий, французский, гэльский, даже китайский, - Хозяин чуть было не потерял лицо, затруднившись с ответом солидному толстяку в шелковом халате и с посохом. Под руку мгновенно пролез некий синеватый червеобразный, с тремя длинными усами и множеством глаз, закланялся, замельтешил и залопотал - переводчик, сообразил Хозяин и на всякий случай лично протянул червяку полный бокал. «Интересно, чем он будет его держать?» - Хозяин позволил себе непротокольную мысль, трехусый червяк тем временем ловко обвил бокал хвостом и с криком «Ганьбэй!» лихо вылил трехсотлетнее амонтильядо в зубастую пасть. После чего полинял до светло-сиреневого и улегся калачиком под ноги своему невозмутимому начальству. Хозяин виновато улыбнулся и сделал вид, что ему очень нужно дальше.
Народу набралось приличное число - приглашений было разослано ровно шестьсот шестьдесят шесть. Хозяин порядочно устал, но был горд: общество состояло практически исключительно из самых сливок. Опершись спиной о мраморный крест семнадцатого века, в стороне от толпы скучал граф Дракула - «как обычно, мы такие аристократы, нам нечего делить с чернью,» - хмыкнул Хозяин, но засвидетельствовать почтение подошел. С обаятельной улыбкой и непременным хрустальным кубком игристого красного. Иначе граф был бы обижен до следующего приема, а обиженный Дракула гораздо неприятней Дракулы дружески настроенного… «Всю кровь бы попортил», - хихикнул про себя Хозяин, стараясь принять подобающее скучно-снобистическое выражение лица.
- А что же, граф, Ваши подчиненные, надеюсь, довольны, хм, жизнью?
- Эти… Эти всем довольны. - сквозь зубы процедил Дракула. - Вырождение, всюду вырождение, порча чистоты крови - вот бич нашего времени! И еще этот вечный пиар, - вдруг добавил граф, жалобно морщась, - вот зачем они это делают? Все эти сумерки… - Граф махнул рукой в белой перчатке и отвернулся.
«Это да, тут вас люди уели», - Хозяину стало по-настоящему жаль Главного Вампира, - «Вот уж устроили беднягам хорошо и надолго... Я бы не перенес позора, а он - ничего, только расстроился, конечно». Хозяин решил проявить такт и воспитанно, по-английски незаметно, отошел к другим гостям.
Вечеринка продолжалась. Среди гостей наконец-то наступило ожидаемое оживление - сказалось количество и качество напитков. Подтянулись опаздывающие: Ночная кобыла привезла Безголового Всадника, стряхнула у ворот кладбища и скрылась где-то в тумане за оградой. Ближе к воротам расположилась живописная бледная группа привидений юных дев. Девы колыхались вокруг вдохновенно бредящей Сивой Кобылы. Бред прерывался выкриками «Пральна! Всемжыки сво! Давайтивыпьем занас псуздесжещщн!», издаваемыми время от времени Белой Дамой. Дама повисла на кобыльей шее, как недавно постиранная кружевная занавеска. В моменты особо горячего кобыльего бреда Дама поднимала лохматую голову с остатками высокой прически и махала тонкой рукой с зажатой в ней литровой глиняной кружкой. В остекленевших глазах Дамы болталась зеленоватая луна. Юные девы боязливо внимали действию. Картину довершал болтающийся неподалеку с табуном кентавров кобылин брат, Сивый Мерин, орущий во всю глотку «Все-то она, девки, врет! Айда лучше к нам, тут весельше!». Девы дрожали и пугались, выцветая и растекаясь туманными струйками, потом собирались вновь и нежно постанывали - от страха, надо думать. «Все, этим не наливать» - Хозяин просигналил обслуге, чтобы убрали подальше от этой конюшни бочки с темным пивом. А то нажрутся, ржать начнут, порядок нарушать, кладбищенскую тишину…
Судя по луне, полночь была совсем рядом. Хозяин облегченно вздохнул - вроде бы все наладилось. Все нашли себе развлечения по мере сил - русалки, хорошие девочки, устроили танцы, и теперь интернациональная молодежь из оборотней бегала среди могилок «змейкой» держась за руки-хвосты-уши-крылья. «Ну, у кого что есть, не будем привередничать», - весело подумал Хозяин. На пару минут ему захотелось отбросить пару сотен лет, ухватить - да вот хотя бы задорно мелькающий хвост этой маленькой лисички-японочки - и бежать с песней вместе с остальными, выписывая странные узоры между покосившимися оградками… Вместе с молодыми сильными волками, котами, тиграми и драконами - хорошо бы, ох, хорошо!.. Но, увы, возрасту приличны другие развлечения.
Вот, например, сесть за карты с пожилой ведьмой из Трансильвании, хитрым вологодским банником и - опять-таки японской красно-рыжей ямамбой (восточные гости чувствуют себя прекрасно, отметил Хозяин). Банник с простецкой рожей неизменно обыгрывал всех, хотя старая ведьма определенно жульничала. Карты, пока остальные не смотрят, вовсю подсказывали игрокам - у кого какие козыри… Хозяин понаблюдал издали, но садиться играть не стал, пошел дальше.
В темноте, подальше от костра, завязывались межнациональные связи. Хрупкая молоденькая чупакабра вовсю обхаживала плотного сатира средних лет - изящная талия почти полностью скрылась под мохнатой кучерявой лапищей, круглая головка клонится на мускулистое плечо, янтарные глазищи с горизонтальными зрачками полузакрыты в предвкушении… «Ну-ну…» - подумал Хозяин, но вслух ничего говорить не стал. В конце концов, всем нужно жить, тем более если по обоюдному согласию… Целиком не сожрет, а сатиру прямая польза: не надо, дядя, клевать на малолетних, они, дядя, всякие бывают. Впрочем, как хотят, решил Хозяин, уходя в густую синюю тень. Пора было возвращаться - полночь.
«Ну, вот и все», - вздохнул Хозяин с облегчением, но и с некоторой грустью. Праздники должны завершаться, рано или поздно, так или иначе. Все хорошо, что кончается. Гости допивали и прощались. Китайцы церемонно раскланялись и взошли на огромного белого журавля. Незаметно растворились в холодном осеннем воздухе привидения, утащив за собой громко храпящую Белую Даму. Серыми тенями ускользнули оборотни, исчезли за оградой между стволов. Неуверенно хлопая крыльями и выписывая в воздухе кренделя, упорхнули стайки летучих мышей - все-таки перебрали ребятки, что же там пили эти могильщики, если вампиров так развезло? Хозяин провожал всех, раскланиваясь, пожимая руки, даже сфотографировался на несколько гостевых фотоаппаратов. «Что я теряю, - подумал Хозяин, обнимая за плечи улыбающегося полтергейста из Вашингтона, - все равно кроме памятников никто не получится. Зато памятники выйдут - прямо глянцевая обложка!» Тут Хозяин почему-то вспомнил взгляд Дракулы и погрустнел. Нет уж, пиар - не наше дело…
У костра почти никого не осталось. Папа Легба, в огромном растаманском берете и в безразмерной желтой майке со львом, выразительно подмигнул Хозяину и кивнул в темноту. Хозяин почувствовал прилив сил и подмигнул в ответ. От ближнего столика подошел Барон Суббота, старательно пряча ярко светящуюся в темноте улыбку. «Междусобойчик для избранных,» - подумал Хозяин Кладбища, - «Для тех, кому действительно есть, что отпраздновать в Хеллоуин. Для своих, только для своих.» Хозяин встряхнулся: а вот грустить сейчас совершенно не время. Все только начинается!
- По ночам на кладбище Хозяин ждет своих соратников на ужин! - продекламировал Хозяин. - Приготовил Он кагор кровавый, приготовил шпагу и свечу… Сейчас еще найдем Гекату, где она там ходит? И посидим, хорошо посидим! Ну-с, пойдемте-с!
…Петрович сполз с топчана. Голова, как ей и полагается, гудела. В дебрях сознания медленно нарисовалась фраза: «Однако, я вижу, после водки вы пили портвейн». Где-то когда-то он что-то такое читал… Вредно, да. Петрович нашарил заначенный в щели под столом бычок и, придерживаясь за твердые предметы, вытащился на улицу. На улице было, как на душе - серенько и противно. Обычное осеннее утрецо, ничего лишнего - кладбищенская унылая панорама с кустиками, оградками и памятниками. Петрович вяло потянул вверх руку с зажигалкой…
На башку обрушился с двух сторон удар - как бы сковородками по ушам. Зазвенело. Петрович как мог быстро повернулся: за спиной маячила длинная тощая фигура вроде бы в ночной рубахе. Фигура двоилась и расплывалась в глазах. Петрович попытался разглядеть фигурину рожу, но кроме узких черных глазок ничего такого не увидел.
- Ты ххххто? - грозно спросил Петрович.
Фигура поклонилась:
- Бо Дун, господин! Ваш друг Бо Дун, господин!
- И че? - не менее грозно спросил Петрович.
- Мучить буду, господин! - еще раз поклонилась прозрачная размытая фигура и обрушила на голову Петровича еще один звонкий удар.
Жизнь, она штука такая, она продолжалась...
Сказка шестая. Хеллоуинская.
По ночам на кладбище Хозяин
Ждет своих соратников на ужин… Полночь близилась неотвратимо. Вечеринка старательно разгоралась. Костер исправно отбрасывал кровавые отблески на декоративно замшелый мрамор, серый, как все ночные кошки разом. Тени и отсветы обнимали печальных надгробных ангелов, придавая им положенный празднично-глумливый вид. Причудливо расположенные болотные огни изящно подсвечивали зеленым шерсть, кожу и саваны прибывших. Вообще, обслуживание нынче было по высшему разряду: декораторы из Вечных студентов, с пятью и более высшими образованиями, повара европейской, азиатской, средиземноморской и ацтекской кухни, отшлифованная веками сервировка банкетного стола - все работало на ошеломляющий успех приема. Иначе и быть не могло. Приглашения были разосланы еще в Вечер Летнего Солнцестояния, и никто не ответил отказом - праздник не мог, просто не имел права не удаться!
И тем не менее… Гости, конечно, прибыли. По дорожкам бродили, сталкиваясь и вежливо раскланиваясь между собой компании самых разных существ. Кое-где вспыхивали костерки, звучал разноголосый смех и завязывался разговор на нескольких языках сразу. Молодежь из вампиров, перезнакомившись между собой, обходилась без переводчиков: ребята спинным мозгом почуяли домик сторожа и бегали туда по трое - «за знакомство». Так что, за этих беспокоиться было нечего: глаза уже блестели, языки развязались, а ноги заплетались - сторож с бригадой могильщиков тоже неплохо отметили вечер, градус у них в крови был как раз достаточный для малопьющей вампирской молодежи. «Немного не вовремя, - подумал Хозяин, - но - если бы молодость знала, если бы старость могла… Пусть их. Утром чем-нибудь компенсирую потерю крови этим алкоголикам. Например, не лишу премии за пьянку на рабочем месте, и все довольны».
Гости постарше заняли места ближе к угощению. Конечно, протокол фуршета удобнее всего для формата нынешней вечеринки, решил Хозяин. Столы как-то громоздко выглядят на старом кладбище, даже с белейшими в лунном свете скатертями. Куда как удобнее сервировка легких закусок на антикварных могильных плитах, стильно и, прямо скажем, доступно. И совсем почти не затратно - все-таки Хозяин был скуповат. Любовь к презренному металлу, знаете ли, вполне простительный для существа такого уровня порок… «Если учесть, какое количество кладов за эти века было мне доверено, - хохотнул про себя Хозяин, - я еще вполне, вполне…». Тем более, фуршет позволяет приглашенным без помех вести самые разнообразные разговоры. Контакты, контакты, полезные и приятные знакомства… Вот например, эта славная кучка бакэмоно, кто там у них - две кицунэ, тануки, милашка бакэнэко - все такие кругленькие, улыбчивые и обвешанные фототехникой, отчего бы не завязать международные связи?.. С кошечками-лисичками-симпатяшками? Чего наши смотрят…
Хозяин тенью скользил между гостями, говорил комплименты, улыбался, предлагал холодные закуски и старое вино. Ему отвечали приветствиями - старонемецкий, французский, гэльский, даже китайский, - Хозяин чуть было не потерял лицо, затруднившись с ответом солидному толстяку в шелковом халате и с посохом. Под руку мгновенно пролез некий синеватый червеобразный, с тремя длинными усами и множеством глаз, закланялся, замельтешил и залопотал - переводчик, сообразил Хозяин и на всякий случай лично протянул червяку полный бокал. «Интересно, чем он будет его держать?» - Хозяин позволил себе непротокольную мысль, трехусый червяк тем временем ловко обвил бокал хвостом и с криком «Ганьбэй!» лихо вылил трехсотлетнее амонтильядо в зубастую пасть. После чего полинял до светло-сиреневого и улегся калачиком под ноги своему невозмутимому начальству. Хозяин виновато улыбнулся и сделал вид, что ему очень нужно дальше.
Народу набралось приличное число - приглашений было разослано ровно шестьсот шестьдесят шесть. Хозяин порядочно устал, но был горд: общество состояло практически исключительно из самых сливок. Опершись спиной о мраморный крест семнадцатого века, в стороне от толпы скучал граф Дракула - «как обычно, мы такие аристократы, нам нечего делить с чернью,» - хмыкнул Хозяин, но засвидетельствовать почтение подошел. С обаятельной улыбкой и непременным хрустальным кубком игристого красного. Иначе граф был бы обижен до следующего приема, а обиженный Дракула гораздо неприятней Дракулы дружески настроенного… «Всю кровь бы попортил», - хихикнул про себя Хозяин, стараясь принять подобающее скучно-снобистическое выражение лица.
- А что же, граф, Ваши подчиненные, надеюсь, довольны, хм, жизнью?
- Эти… Эти всем довольны. - сквозь зубы процедил Дракула. - Вырождение, всюду вырождение, порча чистоты крови - вот бич нашего времени! И еще этот вечный пиар, - вдруг добавил граф, жалобно морщась, - вот зачем они это делают? Все эти сумерки… - Граф махнул рукой в белой перчатке и отвернулся.
«Это да, тут вас люди уели», - Хозяину стало по-настоящему жаль Главного Вампира, - «Вот уж устроили беднягам хорошо и надолго... Я бы не перенес позора, а он - ничего, только расстроился, конечно». Хозяин решил проявить такт и воспитанно, по-английски незаметно, отошел к другим гостям.
Вечеринка продолжалась. Среди гостей наконец-то наступило ожидаемое оживление - сказалось количество и качество напитков. Подтянулись опаздывающие: Ночная кобыла привезла Безголового Всадника, стряхнула у ворот кладбища и скрылась где-то в тумане за оградой. Ближе к воротам расположилась живописная бледная группа привидений юных дев. Девы колыхались вокруг вдохновенно бредящей Сивой Кобылы. Бред прерывался выкриками «Пральна! Всемжыки сво! Давайтивыпьем занас псуздесжещщн!», издаваемыми время от времени Белой Дамой. Дама повисла на кобыльей шее, как недавно постиранная кружевная занавеска. В моменты особо горячего кобыльего бреда Дама поднимала лохматую голову с остатками высокой прически и махала тонкой рукой с зажатой в ней литровой глиняной кружкой. В остекленевших глазах Дамы болталась зеленоватая луна. Юные девы боязливо внимали действию. Картину довершал болтающийся неподалеку с табуном кентавров кобылин брат, Сивый Мерин, орущий во всю глотку «Все-то она, девки, врет! Айда лучше к нам, тут весельше!». Девы дрожали и пугались, выцветая и растекаясь туманными струйками, потом собирались вновь и нежно постанывали - от страха, надо думать. «Все, этим не наливать» - Хозяин просигналил обслуге, чтобы убрали подальше от этой конюшни бочки с темным пивом. А то нажрутся, ржать начнут, порядок нарушать, кладбищенскую тишину…
Судя по луне, полночь была совсем рядом. Хозяин облегченно вздохнул - вроде бы все наладилось. Все нашли себе развлечения по мере сил - русалки, хорошие девочки, устроили танцы, и теперь интернациональная молодежь из оборотней бегала среди могилок «змейкой» держась за руки-хвосты-уши-крылья. «Ну, у кого что есть, не будем привередничать», - весело подумал Хозяин. На пару минут ему захотелось отбросить пару сотен лет, ухватить - да вот хотя бы задорно мелькающий хвост этой маленькой лисички-японочки - и бежать с песней вместе с остальными, выписывая странные узоры между покосившимися оградками… Вместе с молодыми сильными волками, котами, тиграми и драконами - хорошо бы, ох, хорошо!.. Но, увы, возрасту приличны другие развлечения.
Вот, например, сесть за карты с пожилой ведьмой из Трансильвании, хитрым вологодским банником и - опять-таки японской красно-рыжей ямамбой (восточные гости чувствуют себя прекрасно, отметил Хозяин). Банник с простецкой рожей неизменно обыгрывал всех, хотя старая ведьма определенно жульничала. Карты, пока остальные не смотрят, вовсю подсказывали игрокам - у кого какие козыри… Хозяин понаблюдал издали, но садиться играть не стал, пошел дальше.
В темноте, подальше от костра, завязывались межнациональные связи. Хрупкая молоденькая чупакабра вовсю обхаживала плотного сатира средних лет - изящная талия почти полностью скрылась под мохнатой кучерявой лапищей, круглая головка клонится на мускулистое плечо, янтарные глазищи с горизонтальными зрачками полузакрыты в предвкушении… «Ну-ну…» - подумал Хозяин, но вслух ничего говорить не стал. В конце концов, всем нужно жить, тем более если по обоюдному согласию… Целиком не сожрет, а сатиру прямая польза: не надо, дядя, клевать на малолетних, они, дядя, всякие бывают. Впрочем, как хотят, решил Хозяин, уходя в густую синюю тень. Пора было возвращаться - полночь.
«Ну, вот и все», - вздохнул Хозяин с облегчением, но и с некоторой грустью. Праздники должны завершаться, рано или поздно, так или иначе. Все хорошо, что кончается. Гости допивали и прощались. Китайцы церемонно раскланялись и взошли на огромного белого журавля. Незаметно растворились в холодном осеннем воздухе привидения, утащив за собой громко храпящую Белую Даму. Серыми тенями ускользнули оборотни, исчезли за оградой между стволов. Неуверенно хлопая крыльями и выписывая в воздухе кренделя, упорхнули стайки летучих мышей - все-таки перебрали ребятки, что же там пили эти могильщики, если вампиров так развезло? Хозяин провожал всех, раскланиваясь, пожимая руки, даже сфотографировался на несколько гостевых фотоаппаратов. «Что я теряю, - подумал Хозяин, обнимая за плечи улыбающегося полтергейста из Вашингтона, - все равно кроме памятников никто не получится. Зато памятники выйдут - прямо глянцевая обложка!» Тут Хозяин почему-то вспомнил взгляд Дракулы и погрустнел. Нет уж, пиар - не наше дело…
У костра почти никого не осталось. Папа Легба, в огромном растаманском берете и в безразмерной желтой майке со львом, выразительно подмигнул Хозяину и кивнул в темноту. Хозяин почувствовал прилив сил и подмигнул в ответ. От ближнего столика подошел Барон Суббота, старательно пряча ярко светящуюся в темноте улыбку. «Междусобойчик для избранных,» - подумал Хозяин Кладбища, - «Для тех, кому действительно есть, что отпраздновать в Хеллоуин. Для своих, только для своих.» Хозяин встряхнулся: а вот грустить сейчас совершенно не время. Все только начинается!
- По ночам на кладбище Хозяин ждет своих соратников на ужин! - продекламировал Хозяин. - Приготовил Он кагор кровавый, приготовил шпагу и свечу… Сейчас еще найдем Гекату, где она там ходит? И посидим, хорошо посидим! Ну-с, пойдемте-с!
…Петрович сполз с топчана. Голова, как ей и полагается, гудела. В дебрях сознания медленно нарисовалась фраза: «Однако, я вижу, после водки вы пили портвейн». Где-то когда-то он что-то такое читал… Вредно, да. Петрович нашарил заначенный в щели под столом бычок и, придерживаясь за твердые предметы, вытащился на улицу. На улице было, как на душе - серенько и противно. Обычное осеннее утрецо, ничего лишнего - кладбищенская унылая панорама с кустиками, оградками и памятниками. Петрович вяло потянул вверх руку с зажигалкой…
На башку обрушился с двух сторон удар - как бы сковородками по ушам. Зазвенело. Петрович как мог быстро повернулся: за спиной маячила длинная тощая фигура вроде бы в ночной рубахе. Фигура двоилась и расплывалась в глазах. Петрович попытался разглядеть фигурину рожу, но кроме узких черных глазок ничего такого не увидел.
- Ты ххххто? - грозно спросил Петрович.
Фигура поклонилась:
- Бо Дун, господин! Ваш друг Бо Дун, господин!
- И че? - не менее грозно спросил Петрович.
- Мучить буду, господин! - еще раз поклонилась прозрачная размытая фигура и обрушила на голову Петровича еще один звонкий удар.
Жизнь, она штука такая, она продолжалась...