Территория чтения: приключения пространства
Ольга Балла
Территория чтения: приключения пространства (1)
Знание - Сила. - № 7. - 2015.
Медленное и быстрое
Все человеческие установления делятся - по скорости происходящих с ними изменений, по степени гибкости их реагирования на то, что происходит в культурной и социальной среде - на быстрые и медленные. Библиотека на протяжении тысячелетий была классическим медленным институтом, менявшимся крайне неторопливо, если вообще; заповедником консерватизма, надёжных, устоявшихся форм существования и неторопливой их передачи от поколения к поколению. Ситуация в корне изменилась, когда, исторически совсем недавно, на смену обществам информационного дефицита - именно они вызвали к жизни неповоротливо-медленный институт книгохранилища с его трепетным отношением к драгоценным носителям текстов - пришло нечто доселе небывалое: общество информационного избытка. Стремительно растущий избыток информации если куда и умещается, то разве что - пока - в безграничный интернет, но на полки с бумажными книгами он не умещается точно. Да уже и в электронные читалки не очень.
Теперь библиотека, к собственному изумлению и на наших глазах, превращается в институт нетипично быстрый: гибкий, оперативный, сотканный из воздуха и едва ли не готовый в нём раствориться. Проблематизированы, кажется, уже все доселе освоенные ею формы существования - и она изобретает другие.
И это - вместо того, чтобы просто исчезнуть, уступив место более эффективным формам хранения и распространения информации.
Библиотеки почему-то упорствуют в том, чтобы остаться не просто одной из частей культуры, но в самом её ядре. Они стараются создать себе будущее - из новейших материалов, но тем не менее на старой, легко узнаваемой основе.
Эта старая основа - текст. Не обязательно воплощённый в (хорошо нам знакомой) книге, бумажной или электронной, - хотя, надо полагать, точкой отсчёта, площадкой для некоторого отталкивания, а может быть, и источником образцов для текстов новейших поколений ему предстоит остаться.
В новой ситуации, однако, библиотеке никуда не деться от решения по крайней мере вот каких вопросов:
= Не отказаться ли ей уже наконец от книг - которые везде и так в избытке - и не сосредоточиться ли взамен того на других объектах хранения и задачах?
= Не пора ли ей из хранилища (тонн бумаги, километров плёнки, килограммов CD-дисков…) превратиться - отправив всё названное в интернет, когда не на свалку истории - в общественный центр, в медиацентр и / или, например, в новейшую разновидность рабочей площадки - коворкинг? (А если пора, то останется ли она хоть в какой-то степени библиотекой?)
= Да и вообще, зачем ей, по большому счёту, помещение, если вся информация, которую она предоставляет и распределяет, может быть электронной?
= Чем в новых условиях придётся заниматься библиотекарям - и нужны ли они теперь, когда читатели прекрасно умеют самостоятельно искать нужную им информацию?
Медиацентр? - Да! А ещё?
Например, московская библиотека имени Ф.М. Достоевского на Чистых Прудах (между прочим - одна из старейших библиотек Москвы, - оказывается, это не предполагает никакого консерватизма), будучи обновлена по совместному проекту одного из соучредителей книжного магазина «Фаланстер» Бориса Куприянова и российско-голландского архитектурного бюро «Svesmi» во главе с Александром Свердловым, одной из первых радикально сменила облик. Она изменилась даже в чисто эстетическом отношении, решительно растождествив представление о библиотеке с образами пыльных полок, сонных бабушек-библиотекарш в тёплых кофтах и стоячего времени.
Не переставая быть самой собой - местом общения с книгами, библиотека Достоевского стала медиацентром: обзавелась электронными каталогами, предоставила своим посетителям беспроводной доступ в Интернет, - не говоря уже об открытом доступе к книгам (кстати, чтобы просто полистать и порассматривать их, не обязательно даже записываться. Это нужно только в случае, если ты намерен брать книги или работать в интернете). Кроме бумажной книжки, можно взять под залог - если вдруг не случилось под рукой своего - ридер с книжками электронными. А для просмотра редких бумажных книг - чтобы не в электронной копии, которые тоже есть, а вживую, наощупь - устроили специальный прозрачный шкафчик, в котором их можно листать, надев вмонтированные в стенку шкафчика перчатки.
Там поставили автоматы с кофе, печеньем и шоколадками. Там стало можно, о счастье, работать ночью. Там стали устраиваться презентации книг, дискуссии, поэтические чтения и прочие интеллектуальные события, - такое теперь, впрочем, заметно чаще прежнего делается во многих местах, причём в библиотеках - едва ли не чаще всего.
Студенты и молодые интеллектуалы оценили немедленно: библиотека стала территорией структурированной свободы. Тем более, что и зайти туда можно без всяких препятствий, как в кафе. Ни придирчивой охраны, ни сурового гардеробщика (вместо него - шкаф с ключами, клади одежду сам), ни нудных библиотекарш, строго допытывающихся, записан ты вообще или нет и где твой читательский. Входи и читай. Или просто приноси свой ноутбук, сиди и пиши что хочешь. Поди-ка так проникни в (бесконечно любимые) РГБ, Историчку или Иностранку.
Когда всё это только начиналось у нас, в Европе такая практика существовала уже не первый год, на эти образцы и ориентировались. Александр Свердлов, основатель работавшего с библиотекой Достоевского архитектурного бюро «Svesmi», рассказывал сайту «РБК»: «Если мы посмотрим на наиболее успешные небольшие библиотеки в Швеции или Голландии, мы поймем, что это в первую очередь место творческой реализации локального сообщества. Здесь не нужно предъявлять документов на входе, платить денег за посещение или записываться, но можно, например, послушать лекцию какого-нибудь ученого или авиамоделиста, который живет по соседству. Библиотека максимально открыта по отношению к городу - там нет занавесок, и каждый, кто проходит мимо, видит, что там происходит. А посещаемость во многом зависит от куратора, который осуществляет связь с местным сообществом» (2).
Подобный облик было задумано - а началось это в 2013-м - придать для начала ещё двенадцати столичным книгохранилищам. Это целая программа - модернизации московских библиотек. Сегодня она пока не закончена, но результаты уже есть.
Московская же Российская государственная юношеская библиотека, адресованная по преимуществу молодым (с 14 до 25 лет) - с 2009-го она называется Российской государственной библиотекой для молодежи - тоже предлагает своим пользователям, кроме кофе, околокофейных вкусностей и эстетически качественного пространства, и беспроводной интернет, и электронные каталоги, и книги в открытом доступе, и ещё того более: возможность работать с ресурсами электронно-библиотечных систем, не выходя из дома, через «личный кабинет», а также сдать взятую на дом книгу в любое время суток, хоть ночью. Читальные залы, правда, по ночам пока ещё не работают, но потихоньку начинать надеяться на это, пожалуй, уже можно. Прежних ограничений по возрасту уже нет - записывают всех москвичей от 14 лет и - до тех, наверное, пор, пока интерес к чтению не иссякнет (не про нас будь сказано!).
У них есть даже собственный Музей электронной книги. Каждый читатель может теперь не только пройтись вдоль витрин с аудиогидом, но и совершить виртуальный тур по книжной истории при помощи установленного в зале iPad'а. В музее есть и «живые» ридеры, с которыми может поработать любой желающий. Редкие же издания снабжены QR-кодами, по которым можно скачать их электронные версии.
И, уж конечно, в каждой уважающей себя библиотеке заводится сегодня зал - ну хотя бы комната - для презентаций, совещаний, собраний, воркшопов, семинаров - с экраном для проекций, с соответствующим оборудованием: микрофонами, проекторами, - с удобными креслами. Библиотека осмысляет себя как пространство коммуникативное - и заводит собственные формы интеллектуальной коммуникации. При той же московской Библиотеке для молодёжи существует, скажем, Клуб интеллектуального чтения (беря наугад: 23-го марта сего года там обсуждали «метафизику Владимира Набокова на основе его русской прозы и поэзии»), Клуб словесных игр, киноклуб… Это - для читателей. Для них же - Центр психологической поддержки и социальной адаптации молодежи, в котором книга оказывается ещё и терапевтическим средством - здесь, среди прочего, применяются методы библиотерапии. А для коллег-библиотекарей проводятся проблемные круглые столы, семинары, практикумы (в том числе - с привлечением зарубежных участников) по актуальным вопросам государственной молодёжной и культурной политики, по различным аспектам жизни молодёжи и, главное, по библиотечному её обслуживанию. И даже действует целый учебно-методический центр.
Понятно, что библиотеки обрастают и коммерческими функциями. Книжными лавками и прилавками, а то и целым небольшим книжным магазином, как РГБ, - большие библиотеки соблазняли и будоражили своих посетителей ещё в девяностые. Теперь они продолжают это делать с удвоенной силой, снабжая читателя едва ли не всем необходимым и мечтаемым для его читательской и околочитательской практики. Лавка при Библиотеке для молодёжи продаёт, например, принадлежности для художников - акварельную бумагу, мультилайнеры, китайскую тушь, ластики; всем прочим - папки, ежедневники, ручки, тетрадки, флэшки…
Вообще, библиотека чем дальше, тем больше стремится стать едва ли не всем сразу - врастить в себя множество разных, прежде разрозненных функций; превратиться в эдакую фабрику смысла. Представительствовать за всю культуру целиком она старается точно. В Амстердаме, столице Голландии, на традиции которой ориентировался Александр Свердлов с коллегами, есть Публичная библиотека, - самая, кстати, большая библиотека в Европе - которая давно переросла рамки книгохранилища и стала многофункциональным культурным и образовательным центром.
Кроме читальных залов и богатейшей коллекции книг, она - занимающая 28 000 кв.м. - включает в себя несколько музеев, выставочный зал, несколько конференц-залов, театр, кинозал (где можно посмотреть здесь же взятые диски), радиостанцию, не говоря уже о кафе и ресторане. Там даже можно поиграть на фортепиано, которое стоит в фойе. Правда, не более получаса в день каждому пользователю. Но популярностью, пишут, пользуется: всё время кто-то играет (3).
Мудрено ли, что в столь переполненном разными звуками заведении потребовалось выгородить специальную «зону тишины», чтобы человек мог наконец спокойно почитать! Для тех, кому всё-таки необходимо полное уединение, есть и специальные индивидуальные кабинки.
А библиотекари теперь что делают? К слову сказать, похоже, время бабушек прошло, - в библиотеках всё чаще появляются в качестве сотрудников молодые люди: необходимейшие рабочие качества теперь - восприимчивость, активность и, не в последнюю очередь, техническая грамотность. И да, библиотекари новейшей формации по-прежнему помогают читателю находить нужное - быстро и эффективно - в информационной беспредельности. Это по-прежнему не так просто - и даже, пожалуй, становится всё сложнее по мере того, как эта беспредельность разрастается и становится ещё беспредельнее. Помогают разыскать нужную книжку, аудио- или видеозапись (библиотеки хранят теперь и такое), справиться с компьютером. И организуют техническую сторону тех самых презентаций, совещаний и собраний. С этим тоже не всякий справится.
И ещё они развозят книги тем, кто не может прийти сам. Вокруг библиотеки «Проспект», открывшейся около двух лет назад на Ленинском проспекте в Москве, - больницы, взрослая и детская, медицинский институт, хосписы. С самого начала было задумано, что их пациентам станут привозить по заказу книги из фонда и ридеры - на библиомобиле.
Оказывается, библиомобиль - это не единичный случай, а молодая и энергично развивающаяся культурная и техническая форма. У него есть новейшая разновидность под названием КИБО - «комплекс информационно-библиотечного обслуживания». Это не просто автомобиль, на котором развозят книжки, но машина со сложным оборудованием: «мобильный универсальный комплекс доступа к информации» (4). Она многое может - будучи оснащена «всеми необходимыми новейшими техническими средствами для выполнения функций современной библиотеки и мультимедийного центра» (5). Ну да, опять мультимедийный центр, но ведь на колёсах же! Такой доберётся куда угодно - по бездорожью, в глушь, в отдалённые деревни, где нет библиотек, в больницы, в дома престарелых. Эту машину можно использовать не просто как мобильную библиотеку, но как информационный, выставочный, дистанционный консультационный и образовательный центр, как площадку для проведения семинаров, мастер-классов, презентаций, как мобильную общественную приемную и мобильный центр предоставления государственных услуг населению. Она способна дать доступ к информации людям с ограниченными возможностями, помочь техническому обеспечению массовых мероприятий - и это ещё наверняка не всё. Ездит по трудным русским дорогам уже шесть лет (6) и освоил уже 12 регионов, начав с Архангельской, Вологодской, Иркутской, Костромской, Челябинской области и Республики Коми. Замышляется, что таких машин в каждой области должно быть как минимум от двух до четырёх.
Вообще, если читатель по каким бы то ни было причинам не идёт в библиотеку - библиотека рада прийти к нему. Или, скажем, встретить его, как будто случайно, в метро: так поступала библиотека электронных и аудиокниг, появившаяся в метро Бухареста. Озаботившись тем, что в последние 20 лет популярность чтения в Румынии сильно упала - средний житель страны покупает, говорят, всего одну книгу в год (тогда как жители соседней Венгрии - примерно восемь-десять), а 52 % румын не читают и вовсе ничего, - компания «Vodafone Romania», объединившись с издательским домом «Humanitas», завела библиотеку прямо в бухарестском метро: ну может же случиться, что человеку всё-таки скучно ехать, ничего не читая?
Стены станции «Пиата Виктория» покрыли плакатами с изображениями книжных обложек. На каждой - QR-код: сканируешь, переходишь по ссылке на сайт, закачиваешь текст - и вот уже у дороги есть все шансы пройти осмысленно! Правда, бесплатно можно было грузить только отрывки, хочешь читать больше - плати. Правда, кампания длилась только три месяца. Зато стала очень популярной. [Позднейшая вставка: уже сдав текст, автор этих строк в изумлении обнаружил QR-код электронной библиотеки на собственной станции московского метро.]
Уже понятно: библиотекари сегодня обеспечивают связь. Они - связные. Их задача - преодолевать границы, - на колёсах, при помощи компьютерной техники или как-то иначе - и помогать пересекать их другим.
Текст собирающий
Но всё-таки: зачем же культура так держится за библиотеки - как формы организации читательской и околочитательской жизни? Почему - вместо того, чтобы спокойно отказаться от этого устаревшего вида работы с информацией и двигаться дальше, она упорно старается его реорганизовать, насытить новыми технологиями и продлить ему жизнь, пусть даже всё в менее узнаваемом виде?
А потому, что библиотеки - это способ организации не только книг (текстов вообще), но и людей. Собственно, людей в первую очередь. Это - способ их соединения, сведения в общности. И более того: способ подключения людей к чему-то принципиально большему, чем они сами - например, к мировой культуре или, в случае библиотек специализированных (по искусству; по естественным наукам…), - к отдельным большим её пластам. Задача библиотек - быть (телесно переживаемым) пространством возможностей, в центре которых - всё он же, текст, собирающий и удерживающий вокруг себя всё, что происходит. В новейшей эволюции библиотек мы видим всё большее расширение границ при надёжной неподвижности центра.
Но вот удивительно: сам текст при этом тоже - не более, чем средство. Правда, настолько важное, до такой степени незаменимое, что культура согласна принять его в любой форме. Не обязательно в бумажной - хоть в электронной, хоть в звуковой, хоть в виде светящихся букв в воздухе, хоть, может быть - нельзя исключать, что мы и до этого доживём - информации, инсталлируемой прямо в мозг реципиента.
История библиотек - это ещё и история перерастания формы ради содержания, функции и смысла: собирания людей вокруг текста.
И ещё вот почему. Культура - всякая вообще, и наша - не исключение, - имеет потребность в существенном (родственном сакральному. Если угодно, это - окраинная область сакрального, свободная - или почти - от метафизического напряжения, хотя и прикосновенная ему). В том числе и в таком существенном, которое традиционно воплощено в книгах и библиотеках. Во всяком случае, это прямо относится к нашей культуре - к культуре с памятью иудеохристианского типа. Мы слишком помним, даже будучи неверующими, что мы в своей основе, по многостолетнему опыту - народы Книги. Такое не забывается, эта память гораздо глубже повседневно осознаваемого.
Извлеки из культуры этот, образующий её, стержень - и она ну не то чтобы, может быть, развалится - но уж точно станет чем-то совсем другим.
Говорят ещё, будто восприятие книг гораздо шире и сложнее умозрительного. Говорят о неотменимой важности осязательного, обонятельного, да, наконец, просто зрительного общения с бумажными книгами, переживания их присутствия как события, самого их бумажного тела - как реальной вести из давно минувших времён; о силе воздействия одной только мысли о том, что до тебя к этим страницам прикасались руки людей других поколений (кстати говоря, такое не всех радует; есть и такие, кому это неприятно). С этим очень хочется согласиться, тем более, что для всех поколений, выросших с бумажными книгами, это действительно так, - смысл прочитанного в них для нас невычленим из чувственно-смыслового комплекса, неотделим от цвета и фактуры обложки, от потрёпанности страниц, от шрифта, от пометок на полях, сделанных неизвестно кем десятилетия, может быть, назад.
Однако нет надёжных возможностей исключать, что для следующих поколений будет иначе. И это будет просто другая норма. А чувственность благополучно спроецируется на что-нибудь ещё, - скажем, на прикосновения к экрану планшета, в который грядущий читатель скачает - да уже и скачивает - тексты из электронной библиотеки.
Говорящие пространства: от храма к офису… и обратно?
А вообще новая библиотека, похоже, собирается работать с телом читателя не в меньшей степени, чем с его разумом. Она и в прежних своих состояниях это делала, однако теперь она намерена этим заниматься значительно более осознанно и в рамках продуманной, тщательно выстроенной программы.
Да, читателю должно быть как можно более удобно, легко и, так сказать, человекосоразмерно. Ради этого пространство библиотеки согласно стать пластичным, формируемым в соответствии с текущими запросам и персональными вольностями посетителя - и даже, кажется, отчасти вернуть его в детство (время, как известно, интенсивного роста). Так, например, знаменитая своим новаторством хельсинкская библиотека № 10, которая, заметив убывание пользователей, отважилась на эксперимент преображения одной из первых - в 2005 году, - завела у себя вместо типовых стульев мягкие передвижные мебельные блоки, которые человек может комбинировать, как ему вздумается, и подвесные электрокабели, чтобы можно было подключить компьютер к сети из любой точки библиотечного пространства. Если же читателю мешает шум вообще-то очень тихой библиотеки, он может усесться в звуконепроницаемое сферическое кресло со встроенным столиком и розеткой. Можно окружить своё рабочее место звуконепроницаемыми передвижными перегородками, а то и вовсе удалиться в совершенно герметичную стеклянную капсулу - кабинку для телефонных переговоров. Эстетические потребности разных групп пользователей тоже учтены: для любителей старины сотрудники специально выискивали на блошиных рынках финской столицы винтажные столы, стулья и торшеры 60−70-х годов, и теперь их можно видеть среди новой библиотечной мебели, где они воссоздают для ностальгирующих «атмосферу хельсинкских баров в духе «дружеской гостиной» - с потёртыми диванами и обоями в цветочек» (7).
В московской библиотеке имени Достоевского тоже по всему пространству, кроме общих рабочих столов, расставлены стулья, маленькие столики - вдруг кому вздумается попить кофе за чтением или просто уединиться. А любишь читать на подоконнике - да пожалуйста. Там как раз подушки разложены. Ну где ещё такое увидишь во «взрослых» чопорных помещениях?
Библиотека сегодня вообще старается адаптироваться под индивидуальные особенности пользователей и их специфические трудности. В Публичной амстердамской библиотеке, например, есть специальный компьютер для слепых с программным обеспечением для слабовидящих и с синтезатором речи; есть специальные книги с большими буквами, большая коллекция книг для слепых и аудиокниг. Не говоря уже о том, что все помещения библиотеки доступны для людей на инвалидных колясках. У нас всё это только начинается.
Современные библиотеки - даже, как мы успели заметить по нескольким приведённым примерам, у нас в России! - умеют обеспечивать посетителю дружелюбную среду всё лучше и лучше. И всё-таки удобство тут опять же не главное. Не главное - даже красота, хотя она издавна очень хорошо умеет включаться в формирование библиотечных интерьеров.
Задача библиотек - сегодня точно так же, как и века назад, - создание атмосферы. Организация особого пространства: пространства-послания, самим своим устройством многое рассказывающего человеку о культуре определённых сообществ - от, скажем, жителей района Хамовники до всего мира - и его, человека, собственном месте в ней. Пространства с окружающими чтение ритуалами, которые человека настраивают, - буквально телесно включают его в культуру, позволяют ему на уровне чувственного восприятия пережить свою причастность к ней. Библиотеки - порталы подключения к надличному через все мыслимые каналы. Места внимания к нему и смирения перед ним.
В этом смысле она очень родственна храму, соединяющего человека с трансцендентным.
Уже поэтому библиотека, сколько бы ни предоставляла пользователям удалённый доступ к своим ресурсам, если намерена оставаться самой собой - не откажется от собственного помещения с его собственной атмосферой и структурой никогда. Даже если оно, как библиомобиль, само приедет к вам на колёсах по бездорожью.
Излюбленный стиль библиотек в их новейшем облике - несомненное сходство с современным офисом. Именно его мы можем видеть, например, и в библиотеке имени Достоевского, и в библиотеке «Проспект», не говоря уже об их иностранных родственницах. Пластик, металл, стеклянные перегородки, стеклянные двери, тонкие графичные линии - всё лёгкое, прозрачное, воплощающее собой саму идею рациональности, конструктивности, техничности; пожалуй, некоторого прагматизма; демократичности, мобильности, открытости. Белые стены, большие окна «витринного типа», стеллажи с книгами - параллельно окнам, - много воздуха и света; телесное чувство рационально организованного простора и ясного видения.
Кстати, это тоже - внимание к надличному: к большому миру вокруг тебя, - и смирение перед ним. Аскеза и дисциплина, которая умудряется не противоречить свободе, а напротив, сотрудничать с ней, способствовать её выработке.
Тут мы опять же не оригинальны - это Большая Тенденция, которая осуществляется вовсю как к западу, так и к востоку от наших границ. Например, медиатека, открывшаяся в 2001 году в японском городе Сендай (кстати, она вскоре стала его символом, а архитектор Тойо Ито получил за нее на Венецианской архитектурной биеннале «Золотого льва» - это, конечно, свидетельство того, что он точно воплотил тенденции времени!) представляет собой опен-спейс вся целиком, на всех семи этажах, со стеклянными окнами от потолка до пола - сам архитектор говорит, что его медиатека - не более, чем прозрачная оболочка для информации. Стены первого этажа вообще складываются в гармошку, чтобы, если погода будет милостива, территория библиотеки могло легко превратиться в часть улицы; а на других этажах - подвижные стены на колёсиках (там выставочные залы - пространство можно приспособить под любую экспозицию).
Кстати, и в Публичной библиотеке Амстердама одна стена, южная, - целиком стеклянная. Языком прозрачности современные библиотеки заявляют о своём отношении к миру.
Понятно, что такая среда задаёт своим пользователям соответствующее самоощущение: собранное и динамичное одновременно (классический библиотечный интерьер, знакомый московским читателям, скажем, по Ленинке или Историчке, гораздо более располагает к созерцанию). Она, в отличие от старых медленных библиотек, не отсылает к прошлому: она вся в будущем и возможном - и ещё немного в настоящем. Но совсем немного - чтобы не слишком задерживаться. Бывшие прежде местами памяти, нынче библиотеки - скорее, места универсальности.
Эти пространства буквально диктуют своим пользователям молодость.
p.s. Библиотека против пиратов
У потребности культур в сохранении библиотек есть и ещё одна сторона, может быть, самая действенная из всех, - прагматическая. На неё в своё время, рассказывая о своей программе модернизации московских библиотек, обратил внимание Борис Куприянов. «<…> нельзя забывать, - говорил он, - что при борьбе с пиратством, которая сейчас ведется все активнее, библиотеки остаются едва ли не единственным местом, где можно ознакомиться с книгами бесплатно и легально» (8).
p.p.s. Homo Legens Novus (9)?
И, наконец, - соблазнительная мысль: а не создают ли новые библиотеки с их всё более новыми технологиями новую антропологию, - новое устройство человека?
Как ни удивительно - всё-таки нет. Их дело - выявление и уточнение, хоть новыми средствами, хоть хорошо испытанными старыми, изначального (не хочется произносить соблазнительного слова «вечное», хотя почему бы и нет?) его устройства. И кто вообще сказал, что оно исчерпало свои ресурсы?
______________________________________________
(1) В ближайшее время наш журнал намерен опубликовать серию материалов о том, как библиотеки будущего возникают и действуют уже сегодня.
(2) http://www.rbcdaily.ru/lifestyle/562949988967057
(3) http://zyalt.livejournal.com/293759.html
(4) http://libmobile.livejournal.com/747.html
(5) Там же.
(6) Первый опытный образец КИБО был разработан в 2009 году по заказу Министерства Культуры фондом «Пушкинская библиотека» в рамках организации мобильной системы обслуживания населенных пунктов, не имеющих библиотек. Первые шесть комплексов отправились в путь тогда же. (http://libmobile.livejournal.com/747.html )
(7) http://www.the-village.ru/village/situation/abroad/121859-helsinki-library
(8) http://www.rbcdaily.ru/lifestyle/562949988967057
(9) Новый Человек Читающий (лат.)
Территория чтения: приключения пространства (1)
Знание - Сила. - № 7. - 2015.
Медленное и быстрое
Все человеческие установления делятся - по скорости происходящих с ними изменений, по степени гибкости их реагирования на то, что происходит в культурной и социальной среде - на быстрые и медленные. Библиотека на протяжении тысячелетий была классическим медленным институтом, менявшимся крайне неторопливо, если вообще; заповедником консерватизма, надёжных, устоявшихся форм существования и неторопливой их передачи от поколения к поколению. Ситуация в корне изменилась, когда, исторически совсем недавно, на смену обществам информационного дефицита - именно они вызвали к жизни неповоротливо-медленный институт книгохранилища с его трепетным отношением к драгоценным носителям текстов - пришло нечто доселе небывалое: общество информационного избытка. Стремительно растущий избыток информации если куда и умещается, то разве что - пока - в безграничный интернет, но на полки с бумажными книгами он не умещается точно. Да уже и в электронные читалки не очень.
Теперь библиотека, к собственному изумлению и на наших глазах, превращается в институт нетипично быстрый: гибкий, оперативный, сотканный из воздуха и едва ли не готовый в нём раствориться. Проблематизированы, кажется, уже все доселе освоенные ею формы существования - и она изобретает другие.
И это - вместо того, чтобы просто исчезнуть, уступив место более эффективным формам хранения и распространения информации.
Библиотеки почему-то упорствуют в том, чтобы остаться не просто одной из частей культуры, но в самом её ядре. Они стараются создать себе будущее - из новейших материалов, но тем не менее на старой, легко узнаваемой основе.
Эта старая основа - текст. Не обязательно воплощённый в (хорошо нам знакомой) книге, бумажной или электронной, - хотя, надо полагать, точкой отсчёта, площадкой для некоторого отталкивания, а может быть, и источником образцов для текстов новейших поколений ему предстоит остаться.
В новой ситуации, однако, библиотеке никуда не деться от решения по крайней мере вот каких вопросов:
= Не отказаться ли ей уже наконец от книг - которые везде и так в избытке - и не сосредоточиться ли взамен того на других объектах хранения и задачах?
= Не пора ли ей из хранилища (тонн бумаги, километров плёнки, килограммов CD-дисков…) превратиться - отправив всё названное в интернет, когда не на свалку истории - в общественный центр, в медиацентр и / или, например, в новейшую разновидность рабочей площадки - коворкинг? (А если пора, то останется ли она хоть в какой-то степени библиотекой?)
= Да и вообще, зачем ей, по большому счёту, помещение, если вся информация, которую она предоставляет и распределяет, может быть электронной?
= Чем в новых условиях придётся заниматься библиотекарям - и нужны ли они теперь, когда читатели прекрасно умеют самостоятельно искать нужную им информацию?
Медиацентр? - Да! А ещё?
Например, московская библиотека имени Ф.М. Достоевского на Чистых Прудах (между прочим - одна из старейших библиотек Москвы, - оказывается, это не предполагает никакого консерватизма), будучи обновлена по совместному проекту одного из соучредителей книжного магазина «Фаланстер» Бориса Куприянова и российско-голландского архитектурного бюро «Svesmi» во главе с Александром Свердловым, одной из первых радикально сменила облик. Она изменилась даже в чисто эстетическом отношении, решительно растождествив представление о библиотеке с образами пыльных полок, сонных бабушек-библиотекарш в тёплых кофтах и стоячего времени.
Не переставая быть самой собой - местом общения с книгами, библиотека Достоевского стала медиацентром: обзавелась электронными каталогами, предоставила своим посетителям беспроводной доступ в Интернет, - не говоря уже об открытом доступе к книгам (кстати, чтобы просто полистать и порассматривать их, не обязательно даже записываться. Это нужно только в случае, если ты намерен брать книги или работать в интернете). Кроме бумажной книжки, можно взять под залог - если вдруг не случилось под рукой своего - ридер с книжками электронными. А для просмотра редких бумажных книг - чтобы не в электронной копии, которые тоже есть, а вживую, наощупь - устроили специальный прозрачный шкафчик, в котором их можно листать, надев вмонтированные в стенку шкафчика перчатки.
Там поставили автоматы с кофе, печеньем и шоколадками. Там стало можно, о счастье, работать ночью. Там стали устраиваться презентации книг, дискуссии, поэтические чтения и прочие интеллектуальные события, - такое теперь, впрочем, заметно чаще прежнего делается во многих местах, причём в библиотеках - едва ли не чаще всего.
Студенты и молодые интеллектуалы оценили немедленно: библиотека стала территорией структурированной свободы. Тем более, что и зайти туда можно без всяких препятствий, как в кафе. Ни придирчивой охраны, ни сурового гардеробщика (вместо него - шкаф с ключами, клади одежду сам), ни нудных библиотекарш, строго допытывающихся, записан ты вообще или нет и где твой читательский. Входи и читай. Или просто приноси свой ноутбук, сиди и пиши что хочешь. Поди-ка так проникни в (бесконечно любимые) РГБ, Историчку или Иностранку.
Когда всё это только начиналось у нас, в Европе такая практика существовала уже не первый год, на эти образцы и ориентировались. Александр Свердлов, основатель работавшего с библиотекой Достоевского архитектурного бюро «Svesmi», рассказывал сайту «РБК»: «Если мы посмотрим на наиболее успешные небольшие библиотеки в Швеции или Голландии, мы поймем, что это в первую очередь место творческой реализации локального сообщества. Здесь не нужно предъявлять документов на входе, платить денег за посещение или записываться, но можно, например, послушать лекцию какого-нибудь ученого или авиамоделиста, который живет по соседству. Библиотека максимально открыта по отношению к городу - там нет занавесок, и каждый, кто проходит мимо, видит, что там происходит. А посещаемость во многом зависит от куратора, который осуществляет связь с местным сообществом» (2).
Подобный облик было задумано - а началось это в 2013-м - придать для начала ещё двенадцати столичным книгохранилищам. Это целая программа - модернизации московских библиотек. Сегодня она пока не закончена, но результаты уже есть.
Московская же Российская государственная юношеская библиотека, адресованная по преимуществу молодым (с 14 до 25 лет) - с 2009-го она называется Российской государственной библиотекой для молодежи - тоже предлагает своим пользователям, кроме кофе, околокофейных вкусностей и эстетически качественного пространства, и беспроводной интернет, и электронные каталоги, и книги в открытом доступе, и ещё того более: возможность работать с ресурсами электронно-библиотечных систем, не выходя из дома, через «личный кабинет», а также сдать взятую на дом книгу в любое время суток, хоть ночью. Читальные залы, правда, по ночам пока ещё не работают, но потихоньку начинать надеяться на это, пожалуй, уже можно. Прежних ограничений по возрасту уже нет - записывают всех москвичей от 14 лет и - до тех, наверное, пор, пока интерес к чтению не иссякнет (не про нас будь сказано!).
У них есть даже собственный Музей электронной книги. Каждый читатель может теперь не только пройтись вдоль витрин с аудиогидом, но и совершить виртуальный тур по книжной истории при помощи установленного в зале iPad'а. В музее есть и «живые» ридеры, с которыми может поработать любой желающий. Редкие же издания снабжены QR-кодами, по которым можно скачать их электронные версии.
И, уж конечно, в каждой уважающей себя библиотеке заводится сегодня зал - ну хотя бы комната - для презентаций, совещаний, собраний, воркшопов, семинаров - с экраном для проекций, с соответствующим оборудованием: микрофонами, проекторами, - с удобными креслами. Библиотека осмысляет себя как пространство коммуникативное - и заводит собственные формы интеллектуальной коммуникации. При той же московской Библиотеке для молодёжи существует, скажем, Клуб интеллектуального чтения (беря наугад: 23-го марта сего года там обсуждали «метафизику Владимира Набокова на основе его русской прозы и поэзии»), Клуб словесных игр, киноклуб… Это - для читателей. Для них же - Центр психологической поддержки и социальной адаптации молодежи, в котором книга оказывается ещё и терапевтическим средством - здесь, среди прочего, применяются методы библиотерапии. А для коллег-библиотекарей проводятся проблемные круглые столы, семинары, практикумы (в том числе - с привлечением зарубежных участников) по актуальным вопросам государственной молодёжной и культурной политики, по различным аспектам жизни молодёжи и, главное, по библиотечному её обслуживанию. И даже действует целый учебно-методический центр.
Понятно, что библиотеки обрастают и коммерческими функциями. Книжными лавками и прилавками, а то и целым небольшим книжным магазином, как РГБ, - большие библиотеки соблазняли и будоражили своих посетителей ещё в девяностые. Теперь они продолжают это делать с удвоенной силой, снабжая читателя едва ли не всем необходимым и мечтаемым для его читательской и околочитательской практики. Лавка при Библиотеке для молодёжи продаёт, например, принадлежности для художников - акварельную бумагу, мультилайнеры, китайскую тушь, ластики; всем прочим - папки, ежедневники, ручки, тетрадки, флэшки…
Вообще, библиотека чем дальше, тем больше стремится стать едва ли не всем сразу - врастить в себя множество разных, прежде разрозненных функций; превратиться в эдакую фабрику смысла. Представительствовать за всю культуру целиком она старается точно. В Амстердаме, столице Голландии, на традиции которой ориентировался Александр Свердлов с коллегами, есть Публичная библиотека, - самая, кстати, большая библиотека в Европе - которая давно переросла рамки книгохранилища и стала многофункциональным культурным и образовательным центром.
Кроме читальных залов и богатейшей коллекции книг, она - занимающая 28 000 кв.м. - включает в себя несколько музеев, выставочный зал, несколько конференц-залов, театр, кинозал (где можно посмотреть здесь же взятые диски), радиостанцию, не говоря уже о кафе и ресторане. Там даже можно поиграть на фортепиано, которое стоит в фойе. Правда, не более получаса в день каждому пользователю. Но популярностью, пишут, пользуется: всё время кто-то играет (3).
Мудрено ли, что в столь переполненном разными звуками заведении потребовалось выгородить специальную «зону тишины», чтобы человек мог наконец спокойно почитать! Для тех, кому всё-таки необходимо полное уединение, есть и специальные индивидуальные кабинки.
А библиотекари теперь что делают? К слову сказать, похоже, время бабушек прошло, - в библиотеках всё чаще появляются в качестве сотрудников молодые люди: необходимейшие рабочие качества теперь - восприимчивость, активность и, не в последнюю очередь, техническая грамотность. И да, библиотекари новейшей формации по-прежнему помогают читателю находить нужное - быстро и эффективно - в информационной беспредельности. Это по-прежнему не так просто - и даже, пожалуй, становится всё сложнее по мере того, как эта беспредельность разрастается и становится ещё беспредельнее. Помогают разыскать нужную книжку, аудио- или видеозапись (библиотеки хранят теперь и такое), справиться с компьютером. И организуют техническую сторону тех самых презентаций, совещаний и собраний. С этим тоже не всякий справится.
И ещё они развозят книги тем, кто не может прийти сам. Вокруг библиотеки «Проспект», открывшейся около двух лет назад на Ленинском проспекте в Москве, - больницы, взрослая и детская, медицинский институт, хосписы. С самого начала было задумано, что их пациентам станут привозить по заказу книги из фонда и ридеры - на библиомобиле.
Оказывается, библиомобиль - это не единичный случай, а молодая и энергично развивающаяся культурная и техническая форма. У него есть новейшая разновидность под названием КИБО - «комплекс информационно-библиотечного обслуживания». Это не просто автомобиль, на котором развозят книжки, но машина со сложным оборудованием: «мобильный универсальный комплекс доступа к информации» (4). Она многое может - будучи оснащена «всеми необходимыми новейшими техническими средствами для выполнения функций современной библиотеки и мультимедийного центра» (5). Ну да, опять мультимедийный центр, но ведь на колёсах же! Такой доберётся куда угодно - по бездорожью, в глушь, в отдалённые деревни, где нет библиотек, в больницы, в дома престарелых. Эту машину можно использовать не просто как мобильную библиотеку, но как информационный, выставочный, дистанционный консультационный и образовательный центр, как площадку для проведения семинаров, мастер-классов, презентаций, как мобильную общественную приемную и мобильный центр предоставления государственных услуг населению. Она способна дать доступ к информации людям с ограниченными возможностями, помочь техническому обеспечению массовых мероприятий - и это ещё наверняка не всё. Ездит по трудным русским дорогам уже шесть лет (6) и освоил уже 12 регионов, начав с Архангельской, Вологодской, Иркутской, Костромской, Челябинской области и Республики Коми. Замышляется, что таких машин в каждой области должно быть как минимум от двух до четырёх.
Вообще, если читатель по каким бы то ни было причинам не идёт в библиотеку - библиотека рада прийти к нему. Или, скажем, встретить его, как будто случайно, в метро: так поступала библиотека электронных и аудиокниг, появившаяся в метро Бухареста. Озаботившись тем, что в последние 20 лет популярность чтения в Румынии сильно упала - средний житель страны покупает, говорят, всего одну книгу в год (тогда как жители соседней Венгрии - примерно восемь-десять), а 52 % румын не читают и вовсе ничего, - компания «Vodafone Romania», объединившись с издательским домом «Humanitas», завела библиотеку прямо в бухарестском метро: ну может же случиться, что человеку всё-таки скучно ехать, ничего не читая?
Стены станции «Пиата Виктория» покрыли плакатами с изображениями книжных обложек. На каждой - QR-код: сканируешь, переходишь по ссылке на сайт, закачиваешь текст - и вот уже у дороги есть все шансы пройти осмысленно! Правда, бесплатно можно было грузить только отрывки, хочешь читать больше - плати. Правда, кампания длилась только три месяца. Зато стала очень популярной. [Позднейшая вставка: уже сдав текст, автор этих строк в изумлении обнаружил QR-код электронной библиотеки на собственной станции московского метро.]
Уже понятно: библиотекари сегодня обеспечивают связь. Они - связные. Их задача - преодолевать границы, - на колёсах, при помощи компьютерной техники или как-то иначе - и помогать пересекать их другим.
Текст собирающий
Но всё-таки: зачем же культура так держится за библиотеки - как формы организации читательской и околочитательской жизни? Почему - вместо того, чтобы спокойно отказаться от этого устаревшего вида работы с информацией и двигаться дальше, она упорно старается его реорганизовать, насытить новыми технологиями и продлить ему жизнь, пусть даже всё в менее узнаваемом виде?
А потому, что библиотеки - это способ организации не только книг (текстов вообще), но и людей. Собственно, людей в первую очередь. Это - способ их соединения, сведения в общности. И более того: способ подключения людей к чему-то принципиально большему, чем они сами - например, к мировой культуре или, в случае библиотек специализированных (по искусству; по естественным наукам…), - к отдельным большим её пластам. Задача библиотек - быть (телесно переживаемым) пространством возможностей, в центре которых - всё он же, текст, собирающий и удерживающий вокруг себя всё, что происходит. В новейшей эволюции библиотек мы видим всё большее расширение границ при надёжной неподвижности центра.
Но вот удивительно: сам текст при этом тоже - не более, чем средство. Правда, настолько важное, до такой степени незаменимое, что культура согласна принять его в любой форме. Не обязательно в бумажной - хоть в электронной, хоть в звуковой, хоть в виде светящихся букв в воздухе, хоть, может быть - нельзя исключать, что мы и до этого доживём - информации, инсталлируемой прямо в мозг реципиента.
История библиотек - это ещё и история перерастания формы ради содержания, функции и смысла: собирания людей вокруг текста.
И ещё вот почему. Культура - всякая вообще, и наша - не исключение, - имеет потребность в существенном (родственном сакральному. Если угодно, это - окраинная область сакрального, свободная - или почти - от метафизического напряжения, хотя и прикосновенная ему). В том числе и в таком существенном, которое традиционно воплощено в книгах и библиотеках. Во всяком случае, это прямо относится к нашей культуре - к культуре с памятью иудеохристианского типа. Мы слишком помним, даже будучи неверующими, что мы в своей основе, по многостолетнему опыту - народы Книги. Такое не забывается, эта память гораздо глубже повседневно осознаваемого.
Извлеки из культуры этот, образующий её, стержень - и она ну не то чтобы, может быть, развалится - но уж точно станет чем-то совсем другим.
Говорят ещё, будто восприятие книг гораздо шире и сложнее умозрительного. Говорят о неотменимой важности осязательного, обонятельного, да, наконец, просто зрительного общения с бумажными книгами, переживания их присутствия как события, самого их бумажного тела - как реальной вести из давно минувших времён; о силе воздействия одной только мысли о том, что до тебя к этим страницам прикасались руки людей других поколений (кстати говоря, такое не всех радует; есть и такие, кому это неприятно). С этим очень хочется согласиться, тем более, что для всех поколений, выросших с бумажными книгами, это действительно так, - смысл прочитанного в них для нас невычленим из чувственно-смыслового комплекса, неотделим от цвета и фактуры обложки, от потрёпанности страниц, от шрифта, от пометок на полях, сделанных неизвестно кем десятилетия, может быть, назад.
Однако нет надёжных возможностей исключать, что для следующих поколений будет иначе. И это будет просто другая норма. А чувственность благополучно спроецируется на что-нибудь ещё, - скажем, на прикосновения к экрану планшета, в который грядущий читатель скачает - да уже и скачивает - тексты из электронной библиотеки.
Говорящие пространства: от храма к офису… и обратно?
А вообще новая библиотека, похоже, собирается работать с телом читателя не в меньшей степени, чем с его разумом. Она и в прежних своих состояниях это делала, однако теперь она намерена этим заниматься значительно более осознанно и в рамках продуманной, тщательно выстроенной программы.
Да, читателю должно быть как можно более удобно, легко и, так сказать, человекосоразмерно. Ради этого пространство библиотеки согласно стать пластичным, формируемым в соответствии с текущими запросам и персональными вольностями посетителя - и даже, кажется, отчасти вернуть его в детство (время, как известно, интенсивного роста). Так, например, знаменитая своим новаторством хельсинкская библиотека № 10, которая, заметив убывание пользователей, отважилась на эксперимент преображения одной из первых - в 2005 году, - завела у себя вместо типовых стульев мягкие передвижные мебельные блоки, которые человек может комбинировать, как ему вздумается, и подвесные электрокабели, чтобы можно было подключить компьютер к сети из любой точки библиотечного пространства. Если же читателю мешает шум вообще-то очень тихой библиотеки, он может усесться в звуконепроницаемое сферическое кресло со встроенным столиком и розеткой. Можно окружить своё рабочее место звуконепроницаемыми передвижными перегородками, а то и вовсе удалиться в совершенно герметичную стеклянную капсулу - кабинку для телефонных переговоров. Эстетические потребности разных групп пользователей тоже учтены: для любителей старины сотрудники специально выискивали на блошиных рынках финской столицы винтажные столы, стулья и торшеры 60−70-х годов, и теперь их можно видеть среди новой библиотечной мебели, где они воссоздают для ностальгирующих «атмосферу хельсинкских баров в духе «дружеской гостиной» - с потёртыми диванами и обоями в цветочек» (7).
В московской библиотеке имени Достоевского тоже по всему пространству, кроме общих рабочих столов, расставлены стулья, маленькие столики - вдруг кому вздумается попить кофе за чтением или просто уединиться. А любишь читать на подоконнике - да пожалуйста. Там как раз подушки разложены. Ну где ещё такое увидишь во «взрослых» чопорных помещениях?
Библиотека сегодня вообще старается адаптироваться под индивидуальные особенности пользователей и их специфические трудности. В Публичной амстердамской библиотеке, например, есть специальный компьютер для слепых с программным обеспечением для слабовидящих и с синтезатором речи; есть специальные книги с большими буквами, большая коллекция книг для слепых и аудиокниг. Не говоря уже о том, что все помещения библиотеки доступны для людей на инвалидных колясках. У нас всё это только начинается.
Современные библиотеки - даже, как мы успели заметить по нескольким приведённым примерам, у нас в России! - умеют обеспечивать посетителю дружелюбную среду всё лучше и лучше. И всё-таки удобство тут опять же не главное. Не главное - даже красота, хотя она издавна очень хорошо умеет включаться в формирование библиотечных интерьеров.
Задача библиотек - сегодня точно так же, как и века назад, - создание атмосферы. Организация особого пространства: пространства-послания, самим своим устройством многое рассказывающего человеку о культуре определённых сообществ - от, скажем, жителей района Хамовники до всего мира - и его, человека, собственном месте в ней. Пространства с окружающими чтение ритуалами, которые человека настраивают, - буквально телесно включают его в культуру, позволяют ему на уровне чувственного восприятия пережить свою причастность к ней. Библиотеки - порталы подключения к надличному через все мыслимые каналы. Места внимания к нему и смирения перед ним.
В этом смысле она очень родственна храму, соединяющего человека с трансцендентным.
Уже поэтому библиотека, сколько бы ни предоставляла пользователям удалённый доступ к своим ресурсам, если намерена оставаться самой собой - не откажется от собственного помещения с его собственной атмосферой и структурой никогда. Даже если оно, как библиомобиль, само приедет к вам на колёсах по бездорожью.
Излюбленный стиль библиотек в их новейшем облике - несомненное сходство с современным офисом. Именно его мы можем видеть, например, и в библиотеке имени Достоевского, и в библиотеке «Проспект», не говоря уже об их иностранных родственницах. Пластик, металл, стеклянные перегородки, стеклянные двери, тонкие графичные линии - всё лёгкое, прозрачное, воплощающее собой саму идею рациональности, конструктивности, техничности; пожалуй, некоторого прагматизма; демократичности, мобильности, открытости. Белые стены, большие окна «витринного типа», стеллажи с книгами - параллельно окнам, - много воздуха и света; телесное чувство рационально организованного простора и ясного видения.
Кстати, это тоже - внимание к надличному: к большому миру вокруг тебя, - и смирение перед ним. Аскеза и дисциплина, которая умудряется не противоречить свободе, а напротив, сотрудничать с ней, способствовать её выработке.
Тут мы опять же не оригинальны - это Большая Тенденция, которая осуществляется вовсю как к западу, так и к востоку от наших границ. Например, медиатека, открывшаяся в 2001 году в японском городе Сендай (кстати, она вскоре стала его символом, а архитектор Тойо Ито получил за нее на Венецианской архитектурной биеннале «Золотого льва» - это, конечно, свидетельство того, что он точно воплотил тенденции времени!) представляет собой опен-спейс вся целиком, на всех семи этажах, со стеклянными окнами от потолка до пола - сам архитектор говорит, что его медиатека - не более, чем прозрачная оболочка для информации. Стены первого этажа вообще складываются в гармошку, чтобы, если погода будет милостива, территория библиотеки могло легко превратиться в часть улицы; а на других этажах - подвижные стены на колёсиках (там выставочные залы - пространство можно приспособить под любую экспозицию).
Кстати, и в Публичной библиотеке Амстердама одна стена, южная, - целиком стеклянная. Языком прозрачности современные библиотеки заявляют о своём отношении к миру.
Понятно, что такая среда задаёт своим пользователям соответствующее самоощущение: собранное и динамичное одновременно (классический библиотечный интерьер, знакомый московским читателям, скажем, по Ленинке или Историчке, гораздо более располагает к созерцанию). Она, в отличие от старых медленных библиотек, не отсылает к прошлому: она вся в будущем и возможном - и ещё немного в настоящем. Но совсем немного - чтобы не слишком задерживаться. Бывшие прежде местами памяти, нынче библиотеки - скорее, места универсальности.
Эти пространства буквально диктуют своим пользователям молодость.
p.s. Библиотека против пиратов
У потребности культур в сохранении библиотек есть и ещё одна сторона, может быть, самая действенная из всех, - прагматическая. На неё в своё время, рассказывая о своей программе модернизации московских библиотек, обратил внимание Борис Куприянов. «<…> нельзя забывать, - говорил он, - что при борьбе с пиратством, которая сейчас ведется все активнее, библиотеки остаются едва ли не единственным местом, где можно ознакомиться с книгами бесплатно и легально» (8).
p.p.s. Homo Legens Novus (9)?
И, наконец, - соблазнительная мысль: а не создают ли новые библиотеки с их всё более новыми технологиями новую антропологию, - новое устройство человека?
Как ни удивительно - всё-таки нет. Их дело - выявление и уточнение, хоть новыми средствами, хоть хорошо испытанными старыми, изначального (не хочется произносить соблазнительного слова «вечное», хотя почему бы и нет?) его устройства. И кто вообще сказал, что оно исчерпало свои ресурсы?
______________________________________________
(1) В ближайшее время наш журнал намерен опубликовать серию материалов о том, как библиотеки будущего возникают и действуют уже сегодня.
(2) http://www.rbcdaily.ru/lifestyle/562949988967057
(3) http://zyalt.livejournal.com/293759.html
(4) http://libmobile.livejournal.com/747.html
(5) Там же.
(6) Первый опытный образец КИБО был разработан в 2009 году по заказу Министерства Культуры фондом «Пушкинская библиотека» в рамках организации мобильной системы обслуживания населенных пунктов, не имеющих библиотек. Первые шесть комплексов отправились в путь тогда же. (http://libmobile.livejournal.com/747.html )
(7) http://www.the-village.ru/village/situation/abroad/121859-helsinki-library
(8) http://www.rbcdaily.ru/lifestyle/562949988967057
(9) Новый Человек Читающий (лат.)