Страна Оффшория
Невозможно работать в условиях, когда всё связано
между собой в этих госкомпаниях или компаниях с госучастием,
когда все двери закрыты и на каждом шагу требуют откаты
В.Путин, канд.в президенты РФ
Кому принадлежит ток в проводах те несколько микросекунд, пока он движется от генератора к вашей розетке? Правильно - энергосбыту, акционерами которого почти наверняка выступают кипрские или багамские фонды, а конечными бенефициарами этих фондов, скорее всего, члены семьи руководителя местной генерирующей или сетевой компании. По данным, озвученным упомянутым выше кандидатом, этих микросекунд оказалось достаточно, чтобы за 3 года работы либерализованного (в результате реформы бывшего РАО ЕЭС) рынка электроэнергии прибыль сбытовых организаций выросла на 279%, а их дивидендные выплаты - на 312%.
Эти и многие другие любопытные подробности из жизни электроэнергетики - сферы экономики, казалось бы, тщательно опекаемой государством, можно почитать тут, чтобы лишний раз убедиться в незыблемости принципа «форма собственности - ничто, контроль финансовых потоков - все». А мы давайте запишем просто для памяти пару графиков, касающихся роли оффшорных схем в российской экономике в целом, которая тем же докладчиком деликатно названа «избыточной».
Роль оффшорного капитала в нашей экономике можно оценить примерно следующим образом. На начало 2011 года основные фонды коммерческих организаций (без субъектов малого предпринимательства) по полной учетной стоимости (это так называемая book value, балансовая стоимость, которая может существенно отличаться от рыночной капитализации в ту или другую строну) составляли, по данным Росстата, 46.9 трлн. руб., или 1,545 млрд. долл. по обменному курсу.
Накопленные прямые инвестиции в экономику России составляли 32% от этой величины, из которых в свою очередь на 8 показанных на левом графике государств, которые можно отнести к оффшорам, приходилось ¾. Эти цифры не совсем сопоставимы напрямую, поскольку иностранные инвестиции не сводятся только к приобретению основного капитала, а также из-за явных проблем стоимостной и курсовой переоценки. Но какое-то представление о порядке величины они дают, и это порядок не мал. От четверти до трети экономики России принадлежит иностранцам.
Но что это за иностранцы? Опять-таки взглянув на левый график, легко увидеть, что объемы выводимых в оффшоры средств подозрительно совпадают с объемами прямых инвестиций в Россию. Отсюда легко заключить, что как минимум ¾ того, что «иностранный» капитал инвестирует в Россию, на деле является российскими же деньгами. Конечно, через оффшорные фонды приходят и какие-то реальные иностранные деньги. И если смотреть только на объемы накопленных инвестиций (т.е. пересекших границу легальным образом), то баланс даже «в нашу пользу» - привлечено больше, чем выведено. Правда, для потоков последних 2 лет соотношение обратное - инвестиции из России за рубеж выросли и даже превысили докризисные показатели, обратный же их приток - скромнее.
Но кроме легальных инвестиционных, в выводе капитала из России присутствуют и сомнительные операции. Они связанные с не репатриацией экспортной выручки и фиктивными трансграничными покупками - главным образом оплатой фиктивных услуг и фиктивными же покупками ценных бумаг. После того, как трансграничные капитальные операции России практически полностью либерализованы (законом о валютном регулировании и валютном контроле 2003 года в редакции 2006-го) доля этих, сомнительных, операций вывода капитала снизилась, и смысл их один - увод соответствующих сумм из-под налогообложения. Не исключено, и даже вполне вероятно, что будучи легализованы в виде доходов оффшорных компаний и эти деньги, по крайней мере, частично, возвращаются в экономику России.
А в чем смысл использования легальных оффшорных схем? Очевидно, он главным образом, состоит в обезличивании реальных бенефициаров доходов российских компаний. Как видно из правого графика, в виде процентов и дивидендов, получателями и бенефициарами которых выступают зарубежные (а по сути - оффшорные) компании, Россию ежегодно покидают суммы, вполне сопоставимые с размерами валового вывоза капитала.
В случае инфраструктурных секторов и естественных монополий, контролируемых государством, эти схемы (слегка) маскируют процесс перекачки доходов от госкомпаний к управляющим ими чиновникам и их семьям. Собственно, начало этому процессу положил горбачевский закон о кооперации, когда 86% кооперативов было в итоге организовано при госпредприятиях и служило банальной цели "обналички" их финансовых ресурсов [данные из воспоминаний акад.Л.Абалкина по состоянию на 1 июля 1990]. То есть, это как бы не совсем прямая кража госсредств, о чем можно говорить в случае отката. Но все же - некоторое использование инсайда для получения конкурентных преимуществ.