Штрихи истории - 5
«Малыми дозами впускайте яд в избранные сердца, делайте это как бы невзначай, и вы вскоре сами удивитесь достигнутым результатам» - об этом «рецепте переформатирования сознания» ещё в 1832 году писал автор под псевдонимом Пикколо-Тигр, за которым скрывался младший представитель известного ростовщического клана Лаойнелл (Лев) Натан Ротшильд (1808-1879). По словам Cretineau-Joly, "Для правительств и полиции он является продавцом золота и серебра, банкиром-космополитом, погруженным только в свои дела и торговлю. Но если проследить его переписку, то этот человек окажется одним из самых ловких агентов подготовляемого разрушения. Он служит невидимою связью, соединяющей в один общий заговор все второстепенные «подполья», которые работают над уничтожением Христианской Церкви». Характерно, что с ним находились в переписке и декабристы, даже уже будучи в ссылке.
В дореволюционный период полновластным хозяином богатейшего Ленского золотопромышленного района являлась компания «Лензолото» («Лена голдфилдс»), принадлежавшая английским банкирам, а также семейству Гинцбургов, которое имело российское происхождение и непонятную принадлежность по гражданству. Доля в компании, приходившаяся на так называемых «русских бизнесменов», являлась на деле не чем иным, как легализованным подкупом должностных лиц царского правительства, закрывавших глаза на явный ущерб, наносимый интересам России в результате деятельности «Лена голдфилдс».
Помимо прямого разграбления богатств России компания прославилась невиданной жестокостью эксплуатации рабочих, которых полиция силой и обманом сгоняла на прииски со всей страны. На рудниках «Лензолота» рабочие содержались подневольно. Рабочий день составлял 16-20 часов, при 30-градусном морозе люди спускались в шахты по обледенелым лестницам и на протяжении тяжелейшей смены работали по колено, а то и по пояс в воде, после чего в промокшем рванье несколько верст шли к своим баракам. Низкий заработок рабочих заставлял трудиться также их жен и детей, часто не получавших никакой оплаты за свой труд. Ежегодно только в результате несчастных случаев на «Лензолоте» погибало около тысячи рабочих, а количество увечий на тысячу занятых на производстве в год составляло 700 человек.
В 1912 году недовольство людей вылилось в массовую забастовку, в ходе подавления которой войска открыли огонь, убив и ранив около 500 рабочих и членов их семей.
В 1917 году Ленские золотые прииски были национализированы. А уже в 1925 году, едва заняв пост председателя Главного концессионного комитета СССР, Троцкий вернул «Лена голдфилдс» право добычи золота на Ленских приисках сроком на 30 лет.
Мало этого, полномочия компании на порядок расширились - отныне ее производственная деятельность, включавшая кроме золотодобычи переработку иных минерально-сырьевых богатств Урала и Сибири, охватывала колоссальную территорию от Якутии до восточных склонов Уральского хребта. Только на Северном Урале (помимо золотодобычи) «Лена голдфилдс» получила от Советского Союза комплекс горнодобывающих и металлургических предприятий, включавший Ревдинский, Бисертский, Северский металлургические заводы, Дегтярское и Зюзельское месторождения меди, Егоршинские угольные копи и другие предприятия.
При этом доля Советского Союза в прибыли от концессии не превышала 7%, а 93% отходило к «Лена голдфилдс».
Приняв на себя обязательство выполнить программу развития и переоснащения полученных в управление предприятий, что надлежало сделать из получаемой компанией прибыли, «Лена голдфилдс» потребовала на выполнение указанной программы дополнительных государственных ассигнований, а не получив их, на 100% провалила модернизацию производства.
Уже в 1929 году ОГПУ провело серию обысков в конторах «Лена голдфилдс», по результатам которых ряд высокопоставленных сотрудников компании были обвинены в принадлежности к спецслужбам Великобритании, а также в умышленном поджоге с целью скрыть мошенничество на горно-обогатительной фабрики. Вскоре после этого последовал суд, и «Лена голдфилдс», лишившись права на концессию, была выдворена из Советского Союза.
После Октябрьской революции часть американской общественности пришла в восторг от того, что власть в России перешла «их Троцкому из Бронкса».
Эмиссия и рост цен (за исключением короткого периода 1918 г., когда наркомом финансов был Исидор Гуковский), не сдерживались, а поощрялись пришедшими к власти большевиками. В 1916 г. уровень инфляции составил 93,5%, в 1917 г. - 683%, в 1918 г. - 59%, в 1919 г. - 1376%. В 1922 г. цены выросли на 7300%.
В начале Первой Мировой золотой запас России был самым крупным в мире и составлял 1,695 млн. зл. рублей. В 1914 году в Лондон было отправлено 75 млн рублей золотом. В пути корабли (крейсер Drake и транспорт Mantois) получили повреждения на минах и путь был признан опасным. В 1915-1916 375 млн рублей золотом было отправлено по ж/д во Владивосток, а затем на японских военных кораблях перевезено в Канаду (часть Британской имп.) и помещено в хранилища Банка Англии в Оттаве. В феврале 1917 тем же путем было отправлено ещё 187 млн рублей. Эти суммы стали гарантией английских кредитов на военные закупки России. Итого, с учетом золота, добытого во время войны, к моменту захвата банков страны большевиками 8 ноября 1917 золотой запас России составлял 1101 млн. рублей.
Из них часть золота на 657 млн. руб. (510 т) была эвакуирована в Казань, где эти деньги попали к Колчаку, после разгрома которого Москва вернула только 409 млн. На закупку вооружения и обмундирования для армии Верховный Правитель потратил 68 млн рублей. 128 млн были размещены им в зарубежных банках, их дальнейшая судьба остается неясной. Часть была украдена чехами. 35 млн из золотого запаса пропало уже после передачи его большевикам, при перевозке из Иркутска в Казань.
Наркомфин РСФСР в июне 1921 года составил справку, из которой следует, что за период правления адмирала Колчака золотой запас России сократился на 235,6 млн рублей (182 т).
По результатам Брест-Литовского мира «интернационалисты» отправляют в Рейсхбанк 95,535 тонн золота (они должны были отправить 245,564 т, но Германия к тому моменту подписала акт о капитуляции перед странами Антантой). «Порабощенным странам Прибалтики» отстёгивают еще 15 т золота - исключительно за возможность вывозить еще золото из хранилищ Госбанка… Получается, что финально после переворота в России большевикам от Золотого запаса Госбанка России достается 860 млн. зл. рублей, из них 142,5 млн отдают Германии и прибалтам (планировали 336,2 млн) - стоимость 1 тонны золота считаем равной 1,29 млн зл. рублей. В 1920-1921 годах 5 млн рублей выделяется «в помощь Турции» (еще 30 млн рублей по Рижскому мирному договору 1921 года д.б. отдать Польше, но из-за нарушений поляками условий договора, им не платят).
Итого, в Госбанке у большевиков оставалось 712,5 млн. рублей или 509 т золота.
В 1920 г. к советским властям поступило предложение от инженера Вашингтона Вандерлипа. Он был уверен, что на русском побережье Тихого океана сосредоточены огромные богатства, и сумел организовать туда несколько экспедиций, на основе воспоминаний о которых была написана книга «В поисках сибирского Клондайка». Создав с группой промышленников Лос-Анджелеса, поддерживавших на выборах 1920 г. республиканца У. Гардинга, синдикат, Вандерлип стал искать выходы на советских чиновников. До их сведения доводилось, что действует Вандерлип не сам по себе, а от имени Гардинга. Ещё одной приманкой было упоминание имени Фрэнка Вандерлипа, влиятельнейшего финансиста и «дальнего родственника» Вашингтона Вандерлипа. Вандерлип предложил продать Камчатку Америке! Если же это окажется невозможным - то отдать ее американцам в концессию, с возможностью добычи ископаемых и строительства военно-морской базы. Это второе предложение показалось Москве настолько выгодным (политически!), что, по мнению Ильича, за него следовало ухватиться обеими руками. Америка получала территорию, отстаивать которую у большевиков не было сил, и получалось еще, что американский империализм стравливался с японским. Срок концессии определялся 60 годами, и синдикат Вандерлипа принимал на себя обязательство отчислять 2,5% добываемой продукции в пользу России. Но главное: достигнутое соглашение вступало в силу лишь после восстановления дипломатических отношений между странами. Гардинг должен был сделать это чуть ли не сразу, до 1 июля 1921 г.
В Америке же по приезду Вандерлипа разразился грандиозный скандал. Были призваны к ответу и члены синдиката, и Гардинг, и мнимый родственник «концессионера» Фрэнк Вандерлип. Чуть позже и советское правительство вынуждено было признать, что попало впросак, «переоценив возможности Вандерлипа».
Фирма «Юнкерс» была приглашена Троцким в начале 1920-х годов «для строительства авиационного завода в СССР». Сегодня доказано, что в течение нескольких лет «Юнкерс» по заказу германского правительства сознательно саботировала развитие самолетостроения в нашей стране.
Надеясь на то, что немецкие специалисты создадут с СССР самолето- и двигателестроительную базу, отвечающую последним достижениям науки и техники, советское руководство не уделяло достаточного внимания работам отечественных авиаконструкторов и ученых. На оплату Юнкерсу уходило до трети средств, выделяемых на развитие авиации в СССР, ведь завод в Филях представлял собой крупное по тем временам предприятие: к началу 1925 г. там работало более 1000 человек, площадь производственных помещений составляла 15 тыс. м² (для сравнения - всего в советской авиапромышленности в 1925 г. работало 5114 человек). Но... «гора родила мышь». Когда выяснилось, что качество и количество самолетов, производимых концессией в Филях, не соответствует потребностям ВВС, а выпуск там двигателей откладывается на неопределенный срок, наша страна была вынуждена затратить значительные суммы на закупку авиатехники за рубежом.
В начале 1920-х годов, сразу после окончания Гражданской войны, Лев Троцкий возглавлял Народный комиссариат путей сообщения. Именно тогда это ведомство заключило с представителями капиталистического мира договор, очень похожий по своей абсурдности на концессионное соглашение с «Леной Голдфилд», договор о массовой закупке паровозов в Швеции на заводе фирмы «Нидквист и Хольм».
Во-первых, объем - 1000 паровозов. Во-вторых, цена - 200 млн золотых рублей. При этом Швеция - вовсе не флагман мирового паровозостроения. А между тем у фирмы «Нидквист и Хольм» даже не хватало производственной мощности для выполнения советского заказа. Шведская фирма никогда в своей истории более 40 паровозов в год не строила. Но тут она решила напрячь все силы и собрать в 1921 году целых 50! А далее заказ равномерно распределялся на 5 лет: в 1922 году покупатель получал 200 паровозов, а в 1923-1925 годах - по 250 ежегодно.
Почему задыхавшаяся без паровозов советская Россия упорно старалась закупать их именно у этой шведской компании, осталось «исторической загадкой».
200 млн. золотых рублей «на паровозы» составляли чуть менее половины ВВП страны и почти треть всех ее золотых запасов. При этом закупка паровозов началась в то время, когда в стране начался чудовищный голод.
По результатам сделки, золота вывезли на сумму куда большую, чем ввезли паровозов. Сделку осуществляли через Народного комиссара профессора Ю.В. Ломоносова.
О странностях «паровозного дела» написал в начале 1922 года советский журнал «Экономист». Ее автор А. Н. Фролов задавал логичный вопрос: а почему надо было заказывать паровозы именно в Швеции? Разве не лучше было бы развивать, а точнее поднимать, отечественную промышленность? На том же Путиловском заводе до войны выпускали 250 паровозов в год. Отчего не дать кредиты ему? Ведь на эти огромные деньги можно было «привести в порядок свои паровозостроительные заводы и накормить своих рабочих».
При этом к концу 1923 года в РСФСР насчитывалось около миллиона безработных. А советское правительство, явно в ущерб себе, всеми силами старается накормить шведских капиталистов.
В 1925 г. был взят курс на осуществление срочного рывка в промышленном производстве - «социалистической индустриализации». И тут же в 1925 г. Запад начинает «золотую блокаду». Начиная с 1925 года Запдные страны (США, Британия и Франция) продавали СССР новейшее оборудование и технологии того времени только, в начале, за лес, нефть и зерно, а с 1930 года только за зерно.
Смысл этого поступка - теперь станки и машины СССР может купить только за свои природные ресурсы. Золото будет лежать в подвалах Гохрана мертвым грузом. Руководство страны вынуждено играть по этим правилам: оборудование оплачивается природными ресурсами. Золото у нас не берут.
Руководство ставится перед выбором: либо отказ от восстановления промышленности, т.е. капитуляция перед Западом, либо продолжение индустриализации, ведущее к страшному внутреннему кризису.
С лета 1929 г. начинается коллективизация сельского хозяйства. Государство собирает зерно и отправляет его на Запад, запасов нет. Надежда Сталина на новый урожай. Он оказывается мал - в стране засуха. Продовольствие страна купить не может ни за золото, ни за валюту, ведь из-за эмбарго ее нет.
Делаются попытки срочно завезти зерно из Персии, где согласны принять золото. Не успевают - случается катастрофа. То, что на Украине теперь зовут «Голодомором». В 1932-1933 г. умирает масса людей, и только после этого, сразу после этого(!) Запад вновь готов принимать от большевиков нефть, лес и драгоценные металлы. В 1934 г. экспорт зерна из СССР вообще прекратился.
Cоветскую индустриализацию можно условно разделить на два периода. В 1920-х годах «красный колосс» использовал послевоенную слабость Германии. А в 1930-х - Великую депрессию в США.
7 ноября 1927 года провалилась попытка переворота, подготовленного оппозицией. Весной 1927 года последовало сенсационное разоблачение советской разведывательной агентуры в 8 (!) странах одновременно. Тогда же Сталин позволил себе впервые резко отозваться о Коминтерне, функционеров которого на заседании Политбюро обозвал «нахлебниками, живущими за наш счёт». К началу лета 1927 года резко обострились дипломатические отношения с Англией. После их разрыва, особенно после панических речей Бухарина и высказываний Троцкого в духе того, что иностранная интервенция будет способствовать передаче власти в руки «истинных революционеров», а также поползших упорных слухов о скорой войне, городское население резко увеличило закупки продовольствия на случай войны. Резко возросло количество актов саботажа на железных дорогах, электростанциях, телефонных сетях и телеграфе. К началу осени лишённое дешёвых товаров крестьянство, столкнувшееся с неблагоприятной политикой цен, резко снизило продажу зерна государству. В итоге, государство недобрало 128 млн. пудов. В городах появились огромные очереди за продуктами, резко усилился товарный голод. Проиграв Сталину во внутриаппаратной схватке, Л.Д. Троцкий решил взять власть в свои руки иным путём. Днём Х было назначено 7 ноября 1927 года. По словам Зуккерта-Малапарте, Лев Давидович, как и в 1917 году, остался «верен своей тактике: на штурм государства он хочет бросить не толпу, а тайно сформированные особые отряды. Он хочет захватить власть не путём открытого восстания рабочих масс, а в результате "научно подготовленного" государственного переворота». переворот 7 ноября должен был «начаться с захвата технических узлов государственной машины и ареста народных комиссаров, членов центрального комитета и комиссии по чистке в партии…» Но Менжинский отразил удар: красногвардейцы Троцкого никого не застают дома. Вся верхушка сталинской партии укрылась в Кремле, где Сталин ждёт исхода борьбы между силами повстанцев и специальным отрядом Менжинского. Пока полицейские подразделения ГПУ обеспечивают безопасность политических и административных органов государства, Менжинский сосредотачивает силы своего специального отряда на защите технических центров. Этого Троцкий не предвидел. Он слишком презирал Менжинского и был слишком высокого мнения о себе, чтобы считать руководителя ГПУ достойным противником. Выступление оппозиционеров в Москве было рассеяно милицией. Пытавшегося обратиться к колоннам демонстрантов перед Зимним дворцом Зиновьева освистали, не дав ему говорить, а Троцкого, пробовавшего привлечь внимание колонн, двигавшихся к Красной площади, с балкона гостиницы «Националь» забросали камнями. Полным крахом окончилась и попытка выступления на Украине, куда в начале ноября 1927 года выехал эмиссар «Демона революции» Хаим Раковский, посетивший Харьков, Днепропетровск и Запорожье.
После победы на политико-идеологическом фронте, сталинцы с помощью чекистов предприняли широкомасштабное наступление на фронте финансовом. Самая жаркая схватка разгорелась вокруг тайных счетов «неподкупных ленинцев», бывших ключевыми фигурами в финансировании партии во время Первой мировой войны.
17 ноября 1927 года постановлением Совета Народных Комиссаров СССР Л.Д. Троцкий был освобождён от обязанностей председателя концессионного комитета, а на его место был назначен малоизвестный В.Н. Касандров. Поражение Троцкого и его сторонников резко ухудшило условия деятельности в Советской России иностранного капитала.
США сыграли большую роль в индустриализации СССР. Причин здесь несколько. Нужно помнить, что американский капитал активно финансировал революцию в России. Проводником американских денег и интересов был прежде всего Троцкий.
Американскому капиталу нужны были рынки и источники сырья. Но есть и проблема, связанная с англо-американскими противоречиями. В 1929 году директор Центрального банка Англии закрыл Британскую империю от внешнего мира. Он ввел жесткие протекционистские меры, и это больше всего било по США. Конечно, кризис 1929 года был рукотворным. После этого США начали активнейшим образом вкладывать средства в советскую индустриализацию.
Кроме того, был и геополитический аспект. Когда из СССР был выслан Троцкий, стало ясно, что СССР не будет играть роль дестабилизатора государств. Часть американского капитала США начали вкладывать в Советский Союз, видя в Сталине противовес Гитлеру. Здесь - переплетение интересов, а об одной вещи мы можем только догадываться. Коминтерн - это левые глобалисты, а на Уолл-стрит сидели правые глобалисты. Переплетение интересов левых и правых глобалистов, заинтересованность всех этих сил в ослаблении национального государства привела к тому, что США стали активно вкладывать средства в советскую индустриализацию. Они и вырастили ту силу, которая сокрушила Германию.
Из книги В.Р. Мединского «Война. Мифы СССР. 1939-1945»:
"1 августа 1941 года финны вышли на старую советско-финскую границу около Ленинграда, тем самым замкнув полукольцо блокады города с севера. Блокада Ленинграда и голодная смерть почти миллиона жителей города стала возможна потому, что финны замкнули свою половинку кольца. Это не было случайностью. Маннергейм не скрывал, что от отношений с немцами зависело существование Финляндии как независимого государства, дружил с Третьим Рейхом не за страх, а за совесть."
И этот же человек (В.Р. Мединский ) открыл Маннергейму памятную доску в Петербурге.
Норвежский порт Нарвик
Британцы понимали, что военная промышленность Германии сильно зависела от поставок железной руды из Северной Швеции. Зимой, когда замерзло Балтийское море, эту руду доставляли через норвежский порт Нарвик. Если заминировать норвежские воды или захватить сам Нарвик, суда не смогут доставлять железную руду. Норвежский нейтралитет Черчилль (тогда еще морской министр) игнорировал: «Небольшие нации не должны нам связывать руки, когда мы боремся за их права и свободу… Мы должны скорее руководствоваться гуманностью, чем буквой закона».
19 декабря 1939 года англо-французский Высший военный совет принял решение помочь Финляндии и одновременно «убить двух зайцев»: взять под военный контроль территории Скандинавских стран, а также не допустить усиления влияния Германии и СССР на эти территории.
7 марта 1940 г. финское правительство получило сведения от начальника британского Генерального штаба Айронсайда о том, что в середине марта в окрестностях Нарвика высадится первый эшелон англо-французского экспедиционного корпуса. К 12 марта поход на Нарвик был подготовлен: четыре эскадры крейсеров, четыре флотилии эскадренных миноносцев и войска численностью около 15 тысяч человек. Основу наземной группировки составляли французские части.
Немцам надо было во что бы то ни стало отобрать у союзников район Нарвика, ибо через него шла вся шведская железная руда (шведские горные рудники в районе Елливаре связаны железной дорогой со шведским портом Лулео на Ботническом заливе и с Нарвиком. Однако ввиду мелководности залива и недоступности его для крупных морских судов основным портом вывозки железной руды из Елливаре является Нарвик), и именно отсюда можно было контролировать Лофотенские острова, где имелось много удобных мест для создания баз подводных лодок. 20 февраля 1940 года после инцидента с немецким пароходом «Альтмарк», который 16 февраля британский эсминец загнал в норвежские территориальные воды и освободил находившихся на нем британских военнопленных, генерал пехоты фон Фалькенхорст получил задачу на проведение оккупации Дании и Норвегии. Поручая Фалькенхорсту подготовку операции, Гитлер сказал ему: «Мне известно о намерениях англичан высадиться в Норвегии, и я хочу опередить их». Приказ о начале операции был отдан германским командованием лишь 1 апреля: она должна была начаться 9 апреля в 5.15 утра. Утром 9 апреля 10 германских эсминцев прибыли в порт Нарвик и высадили штаб 3-й горно-пехотной дивизии, 193-й горнопехотной полк в составе трех батальонов, подразделения связи, саперного батальона и зенитной артиллерии, всего 2400 солдат и офицеров. При высадке морского десанта немецкому командованию удалось добиться полной внезапности нападения. В течении дня 10 апреля все норвежские форты капитулировали.
В ночь на 13 мая 1940 года англо-французские десанты (три французских батальона горных стрелков из 27-й полубригады, два батальона Иностранного легиона из 13-й полубригады, одна английская бригада, 4 польских батальона из бригады стрелков подхаляньских и норвежское соединение - 6 пд, численностью 3,5 тысяч человек) высадились в районе Нарвика. Это стало очередной попыткой союзников создать стратегический опорный пункт в Норвегии, чтобы не позволить германскому командованию использовать западное побережье Норвегии для военных действий против Англии. В Нарвике находился немецкий гарнизон в 6 тысяч человек. Десанты союзных войск общей численностью в 24 тысячи человек 28 мая овладели Нарвиком. Когда союзники добились неограниченного превосходства на море в этом районе и высадили здесь достаточно крупные силы, немецкие войска группы Дитля ничего не могли сделать и стали отходить к шведской границе.
20 мая 1940 г. занявший пост Чемберлена новый премьер-министр Англии У. Черчилль высказал мысль, что «может быть, было бы правильно после овладения Нарвиком оставить его». Черчилль был назначен премьер министром в обход стандартной процедуры, под давлением короля.
В июне англо-французские войска приступили к эвакуации из Нарвика. Она завершилась в ночь на 8 июня. Германия получила беспрепятственный доступ к шведским рудникам. Из полученной из них стали и делалось подавляющее большинство танков, пушек, снарядов и прочего вооружения.
Финляндия и начало Великой отечественной войны
19 июня 1941 года почти весь состав военного совета Ленинградского военного округа выехал специальным поездом в Заполярье. Впоследствии М. М. Попов писал: «...Мы и лично наблюдали, поднимаясь на некоторые вышки пограничников, отчетливо видимые группы немецких офицеров, группы солдат, продвигавшихся в различных направлениях, машины, носившиеся по дорогам, и много дымов - очевидно от полевых кухонь, так как в жаркий июньский день вряд ли кто-нибудь разводил костры». В данном случае советскому окружному командованию действительно повезло, поскольку оно убедилось в том, что немецкие войска, выполняя приказ, начали уже с 18 июня выдвигаться к советской границе на севере Финляндии. 17 июня финскому военному командованию уже четко сообщили, что нападение Германии на СССР произойдет 22 июня. После получения этих сведений генеральный штаб финской армии вынужден был срочно провести совещание командиров оперативных отделов корпусов, которые были проинформированы об ожидаемом развитии событий. Как отметил затем 19 июня в своем дневнике финский боевой генерал П. Талвела, «предварительный приказ о наступлении получен». События тогда развивались для Финляндии достаточно естественно и в строгом соответствии с тем, какие задачи отводились ее армии в немецком оперативном плане «Барбаросса», утвержденном Гитлером еще 18 декабря 1940 года. На второй день войны с позицией Финляндии стало все предельно ясно. Нарушение воздушного пространства СССР превращалось в весьма регулярные боевые действия. Очевидно, что в подобных условиях требовалось дать соответствующий отпор. Об этом решении, естественно, должны были думать прежде всего в Москве, поскольку ранее, с началом войны, войскам Ленинградского военного округа давалось категорическое указание, чтобы они «не шли на провокации». По воспоминаниям начальника штаба округа генерал-майора Д. Н. Никишева, он 23 июня в 12 часов дня связался по прямой телефонной линии с Москвой и доложил о сложившейся ситуации и о действиях финнов заместителю наркома обороны СССР и начальнику Генштаба Г. К. Жукову. Как пишет Д. Н. Никишев, он сообщил ему о систематических фактах нарушения границы со стороны Финляндии. Ответ был категоричным. Жуков твердо сказал: «"Бейте эту св...чь" и положил трубку». Упреждающий удар был нанесен советской авиацией 25 июня по 18 аэродромам в Финляндии и захваченной Германией Норвегии. В этой операции принимали участие 260 бомбардировщиков и 225 истребителей сопровождения. Операция достигла нужного результата - с этого момента налеты на Ленинград немецкой авиации с финской территории прекратились и фактически уже больше не осуществлялись до конца войны. отвечая на вопрос о том, насколько долго Финляндия могла пребывать в положении странного «нейтралитета», не случись атаки советской авиацией финских аэродромов 25 июня, можно со всей уверенностью поддержать мнение отечественных исследователей, отмечающих, что эта позиция финского руководства могла реально сохраняться «не дольше 10 июля». Разгоралась битва за Ленинград, Финляндия и ее армия, по согласованному с германским командованием плану «Барбаросса», должна была принять самое активное участие в этой операци.
Политическая атмосфера в Финляндии характеризовалась ожиданием взятия Ленинграда в результате взаимодействия немецкой и финской армий. В Хельсинки отклонили в августе проявленную с советской стороны (при посредничестве США) готовность достигнуть заключения мира с Финляндией, допуская возможность при этом пойти ей на некоторые территориальные уступки. «Ожидаемое взятие Ленинграда, - ответил президент Финляндии Р. Рюти, - прояснит положение Финляндии на фронте». В осенние дни 1941 года в государственно-политических кругах Финляндии вопрос о судьбе Ленинграда стал весьма злободневным. Об этом писал 3 сентября председатель комиссии парламента по иностранным делам профессор В. Войонмаа: «…самая большая сегодняшняя сенсация - ожидание предстоящего падения Петербурга… Петербург будет стёрт с лица земли. Об этом мне всерьёз говорил, в частности, Таннер, а Хаккила (председатель парламента) пребывал даже в восторге от такой перспективы…». Заметим, что эти деятели находились в близких контактах с Маннергеймом.
В 1942 году Маннергейм старался внести «свой вклад» в действия, направленные против осаждённого Ленинграда. Это видно из того, что финская сторона делала, чтобы перекрыть функционировавшую «Дорогу жизни», по которой морским путём через Ладожское озеро осуществлялась связь города с Большой землёй. В октябре 1942 года была предпринята попытка захвата острова Сухо, гарнизон которого осуществлял и прикрывал перевозки в блокированный противником Ленинград. Основная операция, предпринятая ими 22 октября по захвату острова Сухо, провалилась благодаря успешным энергичным действиям Ладожской военной флотилии, а также воздушных сил Ленинградского фронта и Балтийского флота. Несмотря на такой итог, Маннергейм всё же вынес благодарность немецким и итальянским морякам за их действия на Ладожском озере.
Вступая в войну на стороне Гитлера, финское руководство надеялось за счет советских земель создать «Великую Финляндию». Карелия должна была стать финской, Онежское озеро - внутренним озером Финляндии, а Свирь - полностью финской рекой, Ленинград подлежал уничтожению, а Нева становилась финско-германской границей.
По официальным данным, смертность в финских концлагерях была выше, чем в немецких.
На территории СССР, подвергавшейся оккупации, полностью или частично разрушено и разграблено 31 850 заводов, фабрик и других промышленных предприятий, не считая мелких предприятий и мастерских, 1 876 совхозов, 2 890 машинно-тракторных станций, 98000 колхозов, 216700 магазинов, столовых, ресторанов и других торговых предприятий, 4100 железнодорожных станций, 36000 почтово-телеграфных учреждений, телефонных станций, радиостанций и других предприятий связи, 6 000 больниц, 33 000 поликлиник, диспансеров и амбулаторий, 976 санаториев и 656 домов отдыха, 82 000 начальных и средних школ, 1 520 специальных учебных заведений - техникумов, 334 высших учебных заведения, 605 научно-исследовательских институтов и других научных учреждений, 427 музеев, 43 000 библиотек общественного пользования и 167 театров. Разрушены, уничтожены или похищены немецкими оккупантами и их сообщниками на территории СССР, подвергавшейся оккупации, 175 тысяч металлорежущих станков, 34 тыс. молотов и прессов, 2 700 врубовых машин, 15 тыс. отбойных молотков, 62 доменные печи, 213 мартеновских печей, 45 тыс. ткацких станков и 3 млн. прядильных веретён.
При этом СССР до 1954 года вывез из советской оккупационной зоны в ГДР различную продукцию и товары на сумму, равную всего лишь четырнадцати тысячам сорок одной тонне золота. На то время это было 15,8 миллиарда долларов. (Общие экономические потери СССР в войне превысили 480 млрд долларов) При этом, вывезено в СССР 2 миллиона книг из немецких библиотек. Скота было угнано 1 миллион 335 тысяч голов, вывезено 20 миллионов литров спирта, 2,3 миллиона тонн зерна, 1 миллион тонн картофеля, 16 тонн табака. Одних только роялей было вывезено 60 тысяч и 460 тысяч радиоприемников.
В 1975 г. увидел свет доклад «Кризис демократии», написанный по заказу Трехсторонней комиссии С. Хантингтоном, М. Крозье и Дз. Ватануки. В докладе чётко фиксируются угрозы положения правящему слою - прежде всего то, что против него начинают работать демократия и welfare state (государство всеобщего социального обеспечения), оформившиеся в послевоенный период. Под кризисом демократии имелся в виду не кризис демократии вообще, а такое развитие демократии, которое невыгодно верхушке.
В докладе утверждалось, что развитие демократии на Западе ведёт к уменьшению власти правительств, что различные группы, пользуясь демократией, начали борьбу за такие права и привилегии, на которые ранее никогда не претендовали, и эти «эксцессы демократии» являются вызовом существующей системе правления. Угроза демократическому правлению в США носит не внешний характер, писали авторы, её источник - «внутренняя динамика самой демократии в высокообразованном, мобильном обществе, характеризующимся высокой степенью участия».
Покупая холодильник производства «Электролюкс» или автомобиль СААБ, противоязвенное лекарство лозек фирмы АСТРА или мобильный телефон Эрикссон, мало кто знает, что все эти товары изготовлены на предприятиях, входящих в крупнейшую шведскую промышленно-финансовую группу, принадлежащую семье Валленбергов. Кроме того, семье Валленбергов принадлежит военный концерн «Буфорс», выпускающий пушки и бронемашины. Интересно, что практически всем мужчинам в семье до сих пор дается имя либо Маркус, либо Якоб. И это является незыблемой семейной традицией клана Валленбергов. Валленберги являлись партнерами Варбургов и Шиффов, спонсировавших революцию в России, затем помогали большевикам вывозить российский золотой запас и изъятое у населения золото через Швецию. В конце Второй Мировой один из представителей клана с - «праведник» Рауль Валленберг - был арестован советскими войсками во время освобождения Будапешта, откуда он всю войну занимался переправкой «еврейского» золота, и вывезен в Москву, где предположительно умер в тюрьме.
К концу второй мировой войны братья Якоб и Маркус Валленберги из Швеции приобрели через принадлежащий им Stockholms Enskilda Bank (SEB) компанию American Bosch Corporation, дочернюю фирму размещавшейся в Штутгарте компании Robert Bosch GmbH (Когда к власти в Германии пришли нацисты, Robert Bosch GmbH включилась в суперпроект Третьего рейха: бошевская электронная начинка помогала двигаться не только мирным автомобилям, но и практически всей военной технике, включая и авиацию; компания получала не только выгодные госзаказы, но и бесплатную рабочую силу, на её предприятиях работали военнопленные). Сегодня банкирский клан Валленбергов вместе с Киссинджером, Ал Гором и Варбургами входят в «круг приятелей» М.Горбачева, является постоянными участниками Бильдербергского клуба и продолжает контролировать промышленность. Кроме того, Валленберги являются самыми крупными монополистами на «рынке ювенальной юстиции», «выкачивая» детей в первую очередь из белых семей Скандинавии.
Бывший корреспондент одной из крупнейших немецких газет Frankfurter Allgemeine Zeitung Удо Ульфкотте выпустил книгу «Продажные журналисты», в которой описал, каким образом американские и немецкие политики влияют на немецкие СМИ
ВЗГЛЯД: Насколько выгодно быть в Германии проамериканским журналистом?
Удо Ульфкотте: Я получал не деньги, а подарки. Вещи вроде золотых часов, водолазное снаряжение, поездки с проживанием в пятизвездочных отелях. Я знаю многих немецких журналистов, которые когда-то могли за это купить себе виллу для заграничного отпуска. Но намного важнее денег и подарков то, что если ты пишешь проамериканские или пронатовские материалы, то тебе оказывают поддержку. Если ты этого не делаешь, ты топчешься на месте, тебе позволяют только сортировать письма читателей в редакции.
ВЗГЛЯД: По вашим словам, журналистов коррумпируют незаметно, когда приглашают их за свой счет в поездку в США. Но разве серьезные люди продадутся за такую мелочь?
У. У.: Когда вы снова и снова летаете в США, где за вас везде платят и вас приглашают брать интервью американские политики, вы все ближе и ближе к кругам власти. И вам хочется оставаться в кругу этой элиты, и вы пишете так, как это могло бы понравиться этим элитам. Каждому хочется быть журналистом-звездой, которому позволено эксклюзивно говорить с известным политиком. Но одно неверное предложение - и ваша карьера звездного журналиста в прошлом. Каждый это знает. И все сотрудничают.
ВЗГЛЯД: Почему вы только сейчас решили обнародовать свое мнение по поводу журналистики в Германии?
У. У.: У меня было три инфаркта, я больше не должен содержать своих детей, я день за днем видел в новостях, как американцы снова и снова готовят очередную войну. На этот раз на Украине и против России.
Православие, по мнению министра иностранных дел Швеции Карла Бильдта, представляет главную угрозу для западной цивилизации (2014).
В дореволюционный период полновластным хозяином богатейшего Ленского золотопромышленного района являлась компания «Лензолото» («Лена голдфилдс»), принадлежавшая английским банкирам, а также семейству Гинцбургов, которое имело российское происхождение и непонятную принадлежность по гражданству. Доля в компании, приходившаяся на так называемых «русских бизнесменов», являлась на деле не чем иным, как легализованным подкупом должностных лиц царского правительства, закрывавших глаза на явный ущерб, наносимый интересам России в результате деятельности «Лена голдфилдс».
Помимо прямого разграбления богатств России компания прославилась невиданной жестокостью эксплуатации рабочих, которых полиция силой и обманом сгоняла на прииски со всей страны. На рудниках «Лензолота» рабочие содержались подневольно. Рабочий день составлял 16-20 часов, при 30-градусном морозе люди спускались в шахты по обледенелым лестницам и на протяжении тяжелейшей смены работали по колено, а то и по пояс в воде, после чего в промокшем рванье несколько верст шли к своим баракам. Низкий заработок рабочих заставлял трудиться также их жен и детей, часто не получавших никакой оплаты за свой труд. Ежегодно только в результате несчастных случаев на «Лензолоте» погибало около тысячи рабочих, а количество увечий на тысячу занятых на производстве в год составляло 700 человек.
В 1912 году недовольство людей вылилось в массовую забастовку, в ходе подавления которой войска открыли огонь, убив и ранив около 500 рабочих и членов их семей.
В 1917 году Ленские золотые прииски были национализированы. А уже в 1925 году, едва заняв пост председателя Главного концессионного комитета СССР, Троцкий вернул «Лена голдфилдс» право добычи золота на Ленских приисках сроком на 30 лет.
Мало этого, полномочия компании на порядок расширились - отныне ее производственная деятельность, включавшая кроме золотодобычи переработку иных минерально-сырьевых богатств Урала и Сибири, охватывала колоссальную территорию от Якутии до восточных склонов Уральского хребта. Только на Северном Урале (помимо золотодобычи) «Лена голдфилдс» получила от Советского Союза комплекс горнодобывающих и металлургических предприятий, включавший Ревдинский, Бисертский, Северский металлургические заводы, Дегтярское и Зюзельское месторождения меди, Егоршинские угольные копи и другие предприятия.
При этом доля Советского Союза в прибыли от концессии не превышала 7%, а 93% отходило к «Лена голдфилдс».
Приняв на себя обязательство выполнить программу развития и переоснащения полученных в управление предприятий, что надлежало сделать из получаемой компанией прибыли, «Лена голдфилдс» потребовала на выполнение указанной программы дополнительных государственных ассигнований, а не получив их, на 100% провалила модернизацию производства.
Уже в 1929 году ОГПУ провело серию обысков в конторах «Лена голдфилдс», по результатам которых ряд высокопоставленных сотрудников компании были обвинены в принадлежности к спецслужбам Великобритании, а также в умышленном поджоге с целью скрыть мошенничество на горно-обогатительной фабрики. Вскоре после этого последовал суд, и «Лена голдфилдс», лишившись права на концессию, была выдворена из Советского Союза.
После Октябрьской революции часть американской общественности пришла в восторг от того, что власть в России перешла «их Троцкому из Бронкса».
Эмиссия и рост цен (за исключением короткого периода 1918 г., когда наркомом финансов был Исидор Гуковский), не сдерживались, а поощрялись пришедшими к власти большевиками. В 1916 г. уровень инфляции составил 93,5%, в 1917 г. - 683%, в 1918 г. - 59%, в 1919 г. - 1376%. В 1922 г. цены выросли на 7300%.
В начале Первой Мировой золотой запас России был самым крупным в мире и составлял 1,695 млн. зл. рублей. В 1914 году в Лондон было отправлено 75 млн рублей золотом. В пути корабли (крейсер Drake и транспорт Mantois) получили повреждения на минах и путь был признан опасным. В 1915-1916 375 млн рублей золотом было отправлено по ж/д во Владивосток, а затем на японских военных кораблях перевезено в Канаду (часть Британской имп.) и помещено в хранилища Банка Англии в Оттаве. В феврале 1917 тем же путем было отправлено ещё 187 млн рублей. Эти суммы стали гарантией английских кредитов на военные закупки России. Итого, с учетом золота, добытого во время войны, к моменту захвата банков страны большевиками 8 ноября 1917 золотой запас России составлял 1101 млн. рублей.
Из них часть золота на 657 млн. руб. (510 т) была эвакуирована в Казань, где эти деньги попали к Колчаку, после разгрома которого Москва вернула только 409 млн. На закупку вооружения и обмундирования для армии Верховный Правитель потратил 68 млн рублей. 128 млн были размещены им в зарубежных банках, их дальнейшая судьба остается неясной. Часть была украдена чехами. 35 млн из золотого запаса пропало уже после передачи его большевикам, при перевозке из Иркутска в Казань.
Наркомфин РСФСР в июне 1921 года составил справку, из которой следует, что за период правления адмирала Колчака золотой запас России сократился на 235,6 млн рублей (182 т).
По результатам Брест-Литовского мира «интернационалисты» отправляют в Рейсхбанк 95,535 тонн золота (они должны были отправить 245,564 т, но Германия к тому моменту подписала акт о капитуляции перед странами Антантой). «Порабощенным странам Прибалтики» отстёгивают еще 15 т золота - исключительно за возможность вывозить еще золото из хранилищ Госбанка… Получается, что финально после переворота в России большевикам от Золотого запаса Госбанка России достается 860 млн. зл. рублей, из них 142,5 млн отдают Германии и прибалтам (планировали 336,2 млн) - стоимость 1 тонны золота считаем равной 1,29 млн зл. рублей. В 1920-1921 годах 5 млн рублей выделяется «в помощь Турции» (еще 30 млн рублей по Рижскому мирному договору 1921 года д.б. отдать Польше, но из-за нарушений поляками условий договора, им не платят).
Итого, в Госбанке у большевиков оставалось 712,5 млн. рублей или 509 т золота.
В 1920 г. к советским властям поступило предложение от инженера Вашингтона Вандерлипа. Он был уверен, что на русском побережье Тихого океана сосредоточены огромные богатства, и сумел организовать туда несколько экспедиций, на основе воспоминаний о которых была написана книга «В поисках сибирского Клондайка». Создав с группой промышленников Лос-Анджелеса, поддерживавших на выборах 1920 г. республиканца У. Гардинга, синдикат, Вандерлип стал искать выходы на советских чиновников. До их сведения доводилось, что действует Вандерлип не сам по себе, а от имени Гардинга. Ещё одной приманкой было упоминание имени Фрэнка Вандерлипа, влиятельнейшего финансиста и «дальнего родственника» Вашингтона Вандерлипа. Вандерлип предложил продать Камчатку Америке! Если же это окажется невозможным - то отдать ее американцам в концессию, с возможностью добычи ископаемых и строительства военно-морской базы. Это второе предложение показалось Москве настолько выгодным (политически!), что, по мнению Ильича, за него следовало ухватиться обеими руками. Америка получала территорию, отстаивать которую у большевиков не было сил, и получалось еще, что американский империализм стравливался с японским. Срок концессии определялся 60 годами, и синдикат Вандерлипа принимал на себя обязательство отчислять 2,5% добываемой продукции в пользу России. Но главное: достигнутое соглашение вступало в силу лишь после восстановления дипломатических отношений между странами. Гардинг должен был сделать это чуть ли не сразу, до 1 июля 1921 г.
В Америке же по приезду Вандерлипа разразился грандиозный скандал. Были призваны к ответу и члены синдиката, и Гардинг, и мнимый родственник «концессионера» Фрэнк Вандерлип. Чуть позже и советское правительство вынуждено было признать, что попало впросак, «переоценив возможности Вандерлипа».
Фирма «Юнкерс» была приглашена Троцким в начале 1920-х годов «для строительства авиационного завода в СССР». Сегодня доказано, что в течение нескольких лет «Юнкерс» по заказу германского правительства сознательно саботировала развитие самолетостроения в нашей стране.
Надеясь на то, что немецкие специалисты создадут с СССР самолето- и двигателестроительную базу, отвечающую последним достижениям науки и техники, советское руководство не уделяло достаточного внимания работам отечественных авиаконструкторов и ученых. На оплату Юнкерсу уходило до трети средств, выделяемых на развитие авиации в СССР, ведь завод в Филях представлял собой крупное по тем временам предприятие: к началу 1925 г. там работало более 1000 человек, площадь производственных помещений составляла 15 тыс. м² (для сравнения - всего в советской авиапромышленности в 1925 г. работало 5114 человек). Но... «гора родила мышь». Когда выяснилось, что качество и количество самолетов, производимых концессией в Филях, не соответствует потребностям ВВС, а выпуск там двигателей откладывается на неопределенный срок, наша страна была вынуждена затратить значительные суммы на закупку авиатехники за рубежом.
В начале 1920-х годов, сразу после окончания Гражданской войны, Лев Троцкий возглавлял Народный комиссариат путей сообщения. Именно тогда это ведомство заключило с представителями капиталистического мира договор, очень похожий по своей абсурдности на концессионное соглашение с «Леной Голдфилд», договор о массовой закупке паровозов в Швеции на заводе фирмы «Нидквист и Хольм».
Во-первых, объем - 1000 паровозов. Во-вторых, цена - 200 млн золотых рублей. При этом Швеция - вовсе не флагман мирового паровозостроения. А между тем у фирмы «Нидквист и Хольм» даже не хватало производственной мощности для выполнения советского заказа. Шведская фирма никогда в своей истории более 40 паровозов в год не строила. Но тут она решила напрячь все силы и собрать в 1921 году целых 50! А далее заказ равномерно распределялся на 5 лет: в 1922 году покупатель получал 200 паровозов, а в 1923-1925 годах - по 250 ежегодно.
Почему задыхавшаяся без паровозов советская Россия упорно старалась закупать их именно у этой шведской компании, осталось «исторической загадкой».
200 млн. золотых рублей «на паровозы» составляли чуть менее половины ВВП страны и почти треть всех ее золотых запасов. При этом закупка паровозов началась в то время, когда в стране начался чудовищный голод.
По результатам сделки, золота вывезли на сумму куда большую, чем ввезли паровозов. Сделку осуществляли через Народного комиссара профессора Ю.В. Ломоносова.
О странностях «паровозного дела» написал в начале 1922 года советский журнал «Экономист». Ее автор А. Н. Фролов задавал логичный вопрос: а почему надо было заказывать паровозы именно в Швеции? Разве не лучше было бы развивать, а точнее поднимать, отечественную промышленность? На том же Путиловском заводе до войны выпускали 250 паровозов в год. Отчего не дать кредиты ему? Ведь на эти огромные деньги можно было «привести в порядок свои паровозостроительные заводы и накормить своих рабочих».
При этом к концу 1923 года в РСФСР насчитывалось около миллиона безработных. А советское правительство, явно в ущерб себе, всеми силами старается накормить шведских капиталистов.
В 1925 г. был взят курс на осуществление срочного рывка в промышленном производстве - «социалистической индустриализации». И тут же в 1925 г. Запад начинает «золотую блокаду». Начиная с 1925 года Запдные страны (США, Британия и Франция) продавали СССР новейшее оборудование и технологии того времени только, в начале, за лес, нефть и зерно, а с 1930 года только за зерно.
Смысл этого поступка - теперь станки и машины СССР может купить только за свои природные ресурсы. Золото будет лежать в подвалах Гохрана мертвым грузом. Руководство страны вынуждено играть по этим правилам: оборудование оплачивается природными ресурсами. Золото у нас не берут.
Руководство ставится перед выбором: либо отказ от восстановления промышленности, т.е. капитуляция перед Западом, либо продолжение индустриализации, ведущее к страшному внутреннему кризису.
С лета 1929 г. начинается коллективизация сельского хозяйства. Государство собирает зерно и отправляет его на Запад, запасов нет. Надежда Сталина на новый урожай. Он оказывается мал - в стране засуха. Продовольствие страна купить не может ни за золото, ни за валюту, ведь из-за эмбарго ее нет.
Делаются попытки срочно завезти зерно из Персии, где согласны принять золото. Не успевают - случается катастрофа. То, что на Украине теперь зовут «Голодомором». В 1932-1933 г. умирает масса людей, и только после этого, сразу после этого(!) Запад вновь готов принимать от большевиков нефть, лес и драгоценные металлы. В 1934 г. экспорт зерна из СССР вообще прекратился.
Cоветскую индустриализацию можно условно разделить на два периода. В 1920-х годах «красный колосс» использовал послевоенную слабость Германии. А в 1930-х - Великую депрессию в США.
7 ноября 1927 года провалилась попытка переворота, подготовленного оппозицией. Весной 1927 года последовало сенсационное разоблачение советской разведывательной агентуры в 8 (!) странах одновременно. Тогда же Сталин позволил себе впервые резко отозваться о Коминтерне, функционеров которого на заседании Политбюро обозвал «нахлебниками, живущими за наш счёт». К началу лета 1927 года резко обострились дипломатические отношения с Англией. После их разрыва, особенно после панических речей Бухарина и высказываний Троцкого в духе того, что иностранная интервенция будет способствовать передаче власти в руки «истинных революционеров», а также поползших упорных слухов о скорой войне, городское население резко увеличило закупки продовольствия на случай войны. Резко возросло количество актов саботажа на железных дорогах, электростанциях, телефонных сетях и телеграфе. К началу осени лишённое дешёвых товаров крестьянство, столкнувшееся с неблагоприятной политикой цен, резко снизило продажу зерна государству. В итоге, государство недобрало 128 млн. пудов. В городах появились огромные очереди за продуктами, резко усилился товарный голод. Проиграв Сталину во внутриаппаратной схватке, Л.Д. Троцкий решил взять власть в свои руки иным путём. Днём Х было назначено 7 ноября 1927 года. По словам Зуккерта-Малапарте, Лев Давидович, как и в 1917 году, остался «верен своей тактике: на штурм государства он хочет бросить не толпу, а тайно сформированные особые отряды. Он хочет захватить власть не путём открытого восстания рабочих масс, а в результате "научно подготовленного" государственного переворота». переворот 7 ноября должен был «начаться с захвата технических узлов государственной машины и ареста народных комиссаров, членов центрального комитета и комиссии по чистке в партии…» Но Менжинский отразил удар: красногвардейцы Троцкого никого не застают дома. Вся верхушка сталинской партии укрылась в Кремле, где Сталин ждёт исхода борьбы между силами повстанцев и специальным отрядом Менжинского. Пока полицейские подразделения ГПУ обеспечивают безопасность политических и административных органов государства, Менжинский сосредотачивает силы своего специального отряда на защите технических центров. Этого Троцкий не предвидел. Он слишком презирал Менжинского и был слишком высокого мнения о себе, чтобы считать руководителя ГПУ достойным противником. Выступление оппозиционеров в Москве было рассеяно милицией. Пытавшегося обратиться к колоннам демонстрантов перед Зимним дворцом Зиновьева освистали, не дав ему говорить, а Троцкого, пробовавшего привлечь внимание колонн, двигавшихся к Красной площади, с балкона гостиницы «Националь» забросали камнями. Полным крахом окончилась и попытка выступления на Украине, куда в начале ноября 1927 года выехал эмиссар «Демона революции» Хаим Раковский, посетивший Харьков, Днепропетровск и Запорожье.
После победы на политико-идеологическом фронте, сталинцы с помощью чекистов предприняли широкомасштабное наступление на фронте финансовом. Самая жаркая схватка разгорелась вокруг тайных счетов «неподкупных ленинцев», бывших ключевыми фигурами в финансировании партии во время Первой мировой войны.
17 ноября 1927 года постановлением Совета Народных Комиссаров СССР Л.Д. Троцкий был освобождён от обязанностей председателя концессионного комитета, а на его место был назначен малоизвестный В.Н. Касандров. Поражение Троцкого и его сторонников резко ухудшило условия деятельности в Советской России иностранного капитала.
США сыграли большую роль в индустриализации СССР. Причин здесь несколько. Нужно помнить, что американский капитал активно финансировал революцию в России. Проводником американских денег и интересов был прежде всего Троцкий.
Американскому капиталу нужны были рынки и источники сырья. Но есть и проблема, связанная с англо-американскими противоречиями. В 1929 году директор Центрального банка Англии закрыл Британскую империю от внешнего мира. Он ввел жесткие протекционистские меры, и это больше всего било по США. Конечно, кризис 1929 года был рукотворным. После этого США начали активнейшим образом вкладывать средства в советскую индустриализацию.
Кроме того, был и геополитический аспект. Когда из СССР был выслан Троцкий, стало ясно, что СССР не будет играть роль дестабилизатора государств. Часть американского капитала США начали вкладывать в Советский Союз, видя в Сталине противовес Гитлеру. Здесь - переплетение интересов, а об одной вещи мы можем только догадываться. Коминтерн - это левые глобалисты, а на Уолл-стрит сидели правые глобалисты. Переплетение интересов левых и правых глобалистов, заинтересованность всех этих сил в ослаблении национального государства привела к тому, что США стали активно вкладывать средства в советскую индустриализацию. Они и вырастили ту силу, которая сокрушила Германию.
Из книги В.Р. Мединского «Война. Мифы СССР. 1939-1945»:
"1 августа 1941 года финны вышли на старую советско-финскую границу около Ленинграда, тем самым замкнув полукольцо блокады города с севера. Блокада Ленинграда и голодная смерть почти миллиона жителей города стала возможна потому, что финны замкнули свою половинку кольца. Это не было случайностью. Маннергейм не скрывал, что от отношений с немцами зависело существование Финляндии как независимого государства, дружил с Третьим Рейхом не за страх, а за совесть."
И этот же человек (В.Р. Мединский ) открыл Маннергейму памятную доску в Петербурге.
Норвежский порт Нарвик
Британцы понимали, что военная промышленность Германии сильно зависела от поставок железной руды из Северной Швеции. Зимой, когда замерзло Балтийское море, эту руду доставляли через норвежский порт Нарвик. Если заминировать норвежские воды или захватить сам Нарвик, суда не смогут доставлять железную руду. Норвежский нейтралитет Черчилль (тогда еще морской министр) игнорировал: «Небольшие нации не должны нам связывать руки, когда мы боремся за их права и свободу… Мы должны скорее руководствоваться гуманностью, чем буквой закона».
19 декабря 1939 года англо-французский Высший военный совет принял решение помочь Финляндии и одновременно «убить двух зайцев»: взять под военный контроль территории Скандинавских стран, а также не допустить усиления влияния Германии и СССР на эти территории.
7 марта 1940 г. финское правительство получило сведения от начальника британского Генерального штаба Айронсайда о том, что в середине марта в окрестностях Нарвика высадится первый эшелон англо-французского экспедиционного корпуса. К 12 марта поход на Нарвик был подготовлен: четыре эскадры крейсеров, четыре флотилии эскадренных миноносцев и войска численностью около 15 тысяч человек. Основу наземной группировки составляли французские части.
Немцам надо было во что бы то ни стало отобрать у союзников район Нарвика, ибо через него шла вся шведская железная руда (шведские горные рудники в районе Елливаре связаны железной дорогой со шведским портом Лулео на Ботническом заливе и с Нарвиком. Однако ввиду мелководности залива и недоступности его для крупных морских судов основным портом вывозки железной руды из Елливаре является Нарвик), и именно отсюда можно было контролировать Лофотенские острова, где имелось много удобных мест для создания баз подводных лодок. 20 февраля 1940 года после инцидента с немецким пароходом «Альтмарк», который 16 февраля британский эсминец загнал в норвежские территориальные воды и освободил находившихся на нем британских военнопленных, генерал пехоты фон Фалькенхорст получил задачу на проведение оккупации Дании и Норвегии. Поручая Фалькенхорсту подготовку операции, Гитлер сказал ему: «Мне известно о намерениях англичан высадиться в Норвегии, и я хочу опередить их». Приказ о начале операции был отдан германским командованием лишь 1 апреля: она должна была начаться 9 апреля в 5.15 утра. Утром 9 апреля 10 германских эсминцев прибыли в порт Нарвик и высадили штаб 3-й горно-пехотной дивизии, 193-й горнопехотной полк в составе трех батальонов, подразделения связи, саперного батальона и зенитной артиллерии, всего 2400 солдат и офицеров. При высадке морского десанта немецкому командованию удалось добиться полной внезапности нападения. В течении дня 10 апреля все норвежские форты капитулировали.
В ночь на 13 мая 1940 года англо-французские десанты (три французских батальона горных стрелков из 27-й полубригады, два батальона Иностранного легиона из 13-й полубригады, одна английская бригада, 4 польских батальона из бригады стрелков подхаляньских и норвежское соединение - 6 пд, численностью 3,5 тысяч человек) высадились в районе Нарвика. Это стало очередной попыткой союзников создать стратегический опорный пункт в Норвегии, чтобы не позволить германскому командованию использовать западное побережье Норвегии для военных действий против Англии. В Нарвике находился немецкий гарнизон в 6 тысяч человек. Десанты союзных войск общей численностью в 24 тысячи человек 28 мая овладели Нарвиком. Когда союзники добились неограниченного превосходства на море в этом районе и высадили здесь достаточно крупные силы, немецкие войска группы Дитля ничего не могли сделать и стали отходить к шведской границе.
20 мая 1940 г. занявший пост Чемберлена новый премьер-министр Англии У. Черчилль высказал мысль, что «может быть, было бы правильно после овладения Нарвиком оставить его». Черчилль был назначен премьер министром в обход стандартной процедуры, под давлением короля.
В июне англо-французские войска приступили к эвакуации из Нарвика. Она завершилась в ночь на 8 июня. Германия получила беспрепятственный доступ к шведским рудникам. Из полученной из них стали и делалось подавляющее большинство танков, пушек, снарядов и прочего вооружения.
Финляндия и начало Великой отечественной войны
19 июня 1941 года почти весь состав военного совета Ленинградского военного округа выехал специальным поездом в Заполярье. Впоследствии М. М. Попов писал: «...Мы и лично наблюдали, поднимаясь на некоторые вышки пограничников, отчетливо видимые группы немецких офицеров, группы солдат, продвигавшихся в различных направлениях, машины, носившиеся по дорогам, и много дымов - очевидно от полевых кухонь, так как в жаркий июньский день вряд ли кто-нибудь разводил костры». В данном случае советскому окружному командованию действительно повезло, поскольку оно убедилось в том, что немецкие войска, выполняя приказ, начали уже с 18 июня выдвигаться к советской границе на севере Финляндии. 17 июня финскому военному командованию уже четко сообщили, что нападение Германии на СССР произойдет 22 июня. После получения этих сведений генеральный штаб финской армии вынужден был срочно провести совещание командиров оперативных отделов корпусов, которые были проинформированы об ожидаемом развитии событий. Как отметил затем 19 июня в своем дневнике финский боевой генерал П. Талвела, «предварительный приказ о наступлении получен». События тогда развивались для Финляндии достаточно естественно и в строгом соответствии с тем, какие задачи отводились ее армии в немецком оперативном плане «Барбаросса», утвержденном Гитлером еще 18 декабря 1940 года. На второй день войны с позицией Финляндии стало все предельно ясно. Нарушение воздушного пространства СССР превращалось в весьма регулярные боевые действия. Очевидно, что в подобных условиях требовалось дать соответствующий отпор. Об этом решении, естественно, должны были думать прежде всего в Москве, поскольку ранее, с началом войны, войскам Ленинградского военного округа давалось категорическое указание, чтобы они «не шли на провокации». По воспоминаниям начальника штаба округа генерал-майора Д. Н. Никишева, он 23 июня в 12 часов дня связался по прямой телефонной линии с Москвой и доложил о сложившейся ситуации и о действиях финнов заместителю наркома обороны СССР и начальнику Генштаба Г. К. Жукову. Как пишет Д. Н. Никишев, он сообщил ему о систематических фактах нарушения границы со стороны Финляндии. Ответ был категоричным. Жуков твердо сказал: «"Бейте эту св...чь" и положил трубку». Упреждающий удар был нанесен советской авиацией 25 июня по 18 аэродромам в Финляндии и захваченной Германией Норвегии. В этой операции принимали участие 260 бомбардировщиков и 225 истребителей сопровождения. Операция достигла нужного результата - с этого момента налеты на Ленинград немецкой авиации с финской территории прекратились и фактически уже больше не осуществлялись до конца войны. отвечая на вопрос о том, насколько долго Финляндия могла пребывать в положении странного «нейтралитета», не случись атаки советской авиацией финских аэродромов 25 июня, можно со всей уверенностью поддержать мнение отечественных исследователей, отмечающих, что эта позиция финского руководства могла реально сохраняться «не дольше 10 июля». Разгоралась битва за Ленинград, Финляндия и ее армия, по согласованному с германским командованием плану «Барбаросса», должна была принять самое активное участие в этой операци.
Политическая атмосфера в Финляндии характеризовалась ожиданием взятия Ленинграда в результате взаимодействия немецкой и финской армий. В Хельсинки отклонили в августе проявленную с советской стороны (при посредничестве США) готовность достигнуть заключения мира с Финляндией, допуская возможность при этом пойти ей на некоторые территориальные уступки. «Ожидаемое взятие Ленинграда, - ответил президент Финляндии Р. Рюти, - прояснит положение Финляндии на фронте». В осенние дни 1941 года в государственно-политических кругах Финляндии вопрос о судьбе Ленинграда стал весьма злободневным. Об этом писал 3 сентября председатель комиссии парламента по иностранным делам профессор В. Войонмаа: «…самая большая сегодняшняя сенсация - ожидание предстоящего падения Петербурга… Петербург будет стёрт с лица земли. Об этом мне всерьёз говорил, в частности, Таннер, а Хаккила (председатель парламента) пребывал даже в восторге от такой перспективы…». Заметим, что эти деятели находились в близких контактах с Маннергеймом.
В 1942 году Маннергейм старался внести «свой вклад» в действия, направленные против осаждённого Ленинграда. Это видно из того, что финская сторона делала, чтобы перекрыть функционировавшую «Дорогу жизни», по которой морским путём через Ладожское озеро осуществлялась связь города с Большой землёй. В октябре 1942 года была предпринята попытка захвата острова Сухо, гарнизон которого осуществлял и прикрывал перевозки в блокированный противником Ленинград. Основная операция, предпринятая ими 22 октября по захвату острова Сухо, провалилась благодаря успешным энергичным действиям Ладожской военной флотилии, а также воздушных сил Ленинградского фронта и Балтийского флота. Несмотря на такой итог, Маннергейм всё же вынес благодарность немецким и итальянским морякам за их действия на Ладожском озере.
Вступая в войну на стороне Гитлера, финское руководство надеялось за счет советских земель создать «Великую Финляндию». Карелия должна была стать финской, Онежское озеро - внутренним озером Финляндии, а Свирь - полностью финской рекой, Ленинград подлежал уничтожению, а Нева становилась финско-германской границей.
По официальным данным, смертность в финских концлагерях была выше, чем в немецких.
На территории СССР, подвергавшейся оккупации, полностью или частично разрушено и разграблено 31 850 заводов, фабрик и других промышленных предприятий, не считая мелких предприятий и мастерских, 1 876 совхозов, 2 890 машинно-тракторных станций, 98000 колхозов, 216700 магазинов, столовых, ресторанов и других торговых предприятий, 4100 железнодорожных станций, 36000 почтово-телеграфных учреждений, телефонных станций, радиостанций и других предприятий связи, 6 000 больниц, 33 000 поликлиник, диспансеров и амбулаторий, 976 санаториев и 656 домов отдыха, 82 000 начальных и средних школ, 1 520 специальных учебных заведений - техникумов, 334 высших учебных заведения, 605 научно-исследовательских институтов и других научных учреждений, 427 музеев, 43 000 библиотек общественного пользования и 167 театров. Разрушены, уничтожены или похищены немецкими оккупантами и их сообщниками на территории СССР, подвергавшейся оккупации, 175 тысяч металлорежущих станков, 34 тыс. молотов и прессов, 2 700 врубовых машин, 15 тыс. отбойных молотков, 62 доменные печи, 213 мартеновских печей, 45 тыс. ткацких станков и 3 млн. прядильных веретён.
При этом СССР до 1954 года вывез из советской оккупационной зоны в ГДР различную продукцию и товары на сумму, равную всего лишь четырнадцати тысячам сорок одной тонне золота. На то время это было 15,8 миллиарда долларов. (Общие экономические потери СССР в войне превысили 480 млрд долларов) При этом, вывезено в СССР 2 миллиона книг из немецких библиотек. Скота было угнано 1 миллион 335 тысяч голов, вывезено 20 миллионов литров спирта, 2,3 миллиона тонн зерна, 1 миллион тонн картофеля, 16 тонн табака. Одних только роялей было вывезено 60 тысяч и 460 тысяч радиоприемников.
В 1975 г. увидел свет доклад «Кризис демократии», написанный по заказу Трехсторонней комиссии С. Хантингтоном, М. Крозье и Дз. Ватануки. В докладе чётко фиксируются угрозы положения правящему слою - прежде всего то, что против него начинают работать демократия и welfare state (государство всеобщего социального обеспечения), оформившиеся в послевоенный период. Под кризисом демократии имелся в виду не кризис демократии вообще, а такое развитие демократии, которое невыгодно верхушке.
В докладе утверждалось, что развитие демократии на Западе ведёт к уменьшению власти правительств, что различные группы, пользуясь демократией, начали борьбу за такие права и привилегии, на которые ранее никогда не претендовали, и эти «эксцессы демократии» являются вызовом существующей системе правления. Угроза демократическому правлению в США носит не внешний характер, писали авторы, её источник - «внутренняя динамика самой демократии в высокообразованном, мобильном обществе, характеризующимся высокой степенью участия».
Покупая холодильник производства «Электролюкс» или автомобиль СААБ, противоязвенное лекарство лозек фирмы АСТРА или мобильный телефон Эрикссон, мало кто знает, что все эти товары изготовлены на предприятиях, входящих в крупнейшую шведскую промышленно-финансовую группу, принадлежащую семье Валленбергов. Кроме того, семье Валленбергов принадлежит военный концерн «Буфорс», выпускающий пушки и бронемашины. Интересно, что практически всем мужчинам в семье до сих пор дается имя либо Маркус, либо Якоб. И это является незыблемой семейной традицией клана Валленбергов. Валленберги являлись партнерами Варбургов и Шиффов, спонсировавших революцию в России, затем помогали большевикам вывозить российский золотой запас и изъятое у населения золото через Швецию. В конце Второй Мировой один из представителей клана с - «праведник» Рауль Валленберг - был арестован советскими войсками во время освобождения Будапешта, откуда он всю войну занимался переправкой «еврейского» золота, и вывезен в Москву, где предположительно умер в тюрьме.
К концу второй мировой войны братья Якоб и Маркус Валленберги из Швеции приобрели через принадлежащий им Stockholms Enskilda Bank (SEB) компанию American Bosch Corporation, дочернюю фирму размещавшейся в Штутгарте компании Robert Bosch GmbH (Когда к власти в Германии пришли нацисты, Robert Bosch GmbH включилась в суперпроект Третьего рейха: бошевская электронная начинка помогала двигаться не только мирным автомобилям, но и практически всей военной технике, включая и авиацию; компания получала не только выгодные госзаказы, но и бесплатную рабочую силу, на её предприятиях работали военнопленные). Сегодня банкирский клан Валленбергов вместе с Киссинджером, Ал Гором и Варбургами входят в «круг приятелей» М.Горбачева, является постоянными участниками Бильдербергского клуба и продолжает контролировать промышленность. Кроме того, Валленберги являются самыми крупными монополистами на «рынке ювенальной юстиции», «выкачивая» детей в первую очередь из белых семей Скандинавии.
Бывший корреспондент одной из крупнейших немецких газет Frankfurter Allgemeine Zeitung Удо Ульфкотте выпустил книгу «Продажные журналисты», в которой описал, каким образом американские и немецкие политики влияют на немецкие СМИ
ВЗГЛЯД: Насколько выгодно быть в Германии проамериканским журналистом?
Удо Ульфкотте: Я получал не деньги, а подарки. Вещи вроде золотых часов, водолазное снаряжение, поездки с проживанием в пятизвездочных отелях. Я знаю многих немецких журналистов, которые когда-то могли за это купить себе виллу для заграничного отпуска. Но намного важнее денег и подарков то, что если ты пишешь проамериканские или пронатовские материалы, то тебе оказывают поддержку. Если ты этого не делаешь, ты топчешься на месте, тебе позволяют только сортировать письма читателей в редакции.
ВЗГЛЯД: По вашим словам, журналистов коррумпируют незаметно, когда приглашают их за свой счет в поездку в США. Но разве серьезные люди продадутся за такую мелочь?
У. У.: Когда вы снова и снова летаете в США, где за вас везде платят и вас приглашают брать интервью американские политики, вы все ближе и ближе к кругам власти. И вам хочется оставаться в кругу этой элиты, и вы пишете так, как это могло бы понравиться этим элитам. Каждому хочется быть журналистом-звездой, которому позволено эксклюзивно говорить с известным политиком. Но одно неверное предложение - и ваша карьера звездного журналиста в прошлом. Каждый это знает. И все сотрудничают.
ВЗГЛЯД: Почему вы только сейчас решили обнародовать свое мнение по поводу журналистики в Германии?
У. У.: У меня было три инфаркта, я больше не должен содержать своих детей, я день за днем видел в новостях, как американцы снова и снова готовят очередную войну. На этот раз на Украине и против России.
Православие, по мнению министра иностранных дел Швеции Карла Бильдта, представляет главную угрозу для западной цивилизации (2014).