Богатые тоже плачут
Петя находит Николая благодаря «Одноклассникам». Николай вспоминает Петю, задает положенные бестолковые вопросы, сыплет восклицательными знаками, вставляет в сообщения нелепые смайлы. В школе Петя и Коля не были близкими друзьями, но прошедшие два десятка лет делают это не столь уж важным. Николай и Петя договариваются о встрече: выясняется, что жизнь вовсе не разметала их по дальним весям. Петя ютится на краю города, в панельном доме. Николая с семьей осел за городской чертой - в коттеджном поселке.
В назначенный день Петя на метро едет повидаться со вновь обретенным товарищем. Николай прибывает на автомобиле, черном, громоздком - Петя не разбирается в марках машин, но обилие хромированных деталей его впечатляет.
Николай разглядывает Петю. Бизнес научил его принимать быстрые решения, подстраиваться под ситуацию: Николай делает поправку на обстоятельства и предлагает посидеть совсем не в том заведении, где планировал поначалу. Петя мнется, но соглашается.
С официантом общается Николай. Петя ерзает на стуле и почти не пытается разобраться в меню.
На первых порах разговор не клеится. Нарочито-бодрые вопросы «А помнишь?..» и «А где теперь?..» конвульсивно встряхивают беседу, словно разряды дефибриллятора - полумертвого пациента. Бывшие однокашники пьют водку и маскируют неловкие паузы под утоление голода закусками.
Понемногу алкоголь расслабляет и сближает обоих. Общаться становиться проще. Николай достает ноутбук и демонстрирует фотографии жены, дома и себя на фоне пляжных пальм. Петя невольно совершает то, чего принципиально не хотел делать - жалуется на свое житье-бытье, на неустроенность.
- Эх, - неожиданно кручинится. Николай. - Ты не поверишь: вот у меня - деньги есть, а счастья мало. Нет его, счастья.
Петя не слишком понимает, как это можно объяснить, но сочувствует. Николай сует ему визитку:
- Разживешься счастьем - звони. Куплю. Дорого.
По счету платит Николай. Петя робко ерепенится, но товарищ только машет рукой.
Выходят на улицу, покачиваясь: Петя - валко, как метроном, Николай - скупо, точно солидно груженое судно.
- К-как же ты будешь добираться? - спрашивает Петя.
- За рулем проветрюсь, - пожимает плечами Николай. - Вот только тебя, извини, подбросить не смогу.
- Ничего, - успокаивает его Петя. - На метро. Д-доеду.
Внезапно Петю осеняет замечательная идея.
- Пойдем! - тянет он Николая за рукав и направляется к подземному переходу.
Николай удивляется, но идет.
В переходе, в набитом пестрой дрянью ларьке, Петя покупает толстопузого красно-коричневого божка и торжественно вручает его Николаю:
- На. Г-гладь ему живот, и будет тебе оно. Счастье.
Николай пучится на фигурку. Божок щурит глаза-щелки и безмятежно улыбается.
- Ну, ты даешь! - качает головой Николай. Потом обозревает витрину, едва не всовывает в ларечное оконце голову и приобретает деревце - металлическое, на агатовой подставке, самое большое из имеющихся в наличии. На ветвях дерева висят дырявые настоящие золотые монеты, отлитые из латуни. Николай насильно впихивает бонсай в руки Пете:
- А эта икебана тебе для денег. Бери. Будут теперь у тебя финансы… как с куста.
Нескладный Петя с деревцем делается похожим на Буратино, чья чахлая мечта вдруг проросла на поле чудес.
- Мы ведь все бабки выращиваем, - грозит пальцем Николай. - Думаешь, откуда они у нас, богатеев?
На том и расстаются. Николай подымается на поверхность, Петя спускается глубже, чудом миновав турникет.
На конечной Петя покидает метро и бредет к остановке маршруток. Он наискось пересекает почти пустую по причине позднего часа улочку - тут-то его и сбивает вывернувший из-за угла автомобиль.
Бог пьяных бережет - Петя валится неловко, складываясь, будто марионетка. Из машины - черной, громоздкой, с хромом, отчего-то узнаваемой - выбирается детина, поднимает Петю, озирается, спрашивает:
- Ты, типа… как?..
Петя разводит руками.
- Тебе куда, типа?..
Петя пытается объяснить.
- Ага.
Детина сажает Петю на заднее сиденье и хлопает водительской дверью.
Доезжают быстрее, чем на маршрутке.
Петю выпускают:
- Дойдешь?..
Кивая головой, Петя ощущает, как детина шуршаще водит лапой по его груди.
Дома Петя ошарашено смотрит на себя в зеркало - взъерошенный, с золотым деревом под локтем. Из нагрудного кармана наполовину торчит смятая стодолларовая купюра.
Петя устанавливает бонсай на старый поцарапанный сервант, и он там приживается, пускает агатовые корни, собирая на себя липкую квартирную пыль.
А в жизнь Пети входят перемены.
Как-то вечером на улице к Пете подваливает изрядно выпивший мужик, рвет из внутреннего кармана денежный комок, сует его Пете в руки, спрашивает:
- Ну, теперь рассчитались?..
Потом прибавляет:
- А это тебе, сука, в довесок! - и бьет Петю по морде.
Петя отлетает в сторону. Сцена чем-то похожа на кадры из старой кинокомедии про служебный роман. Одна лишь загвоздка: Петя впервые видит обидчика. Мужик обознался, но не понимает этого, сплевывает и уходит. Деньги остаются у Пети.
За короткий период Петю лупят еще дважды. Первый раз - невнятная гопота, утверждающая, что Петя подобрал и присвоил только что оброненный здесь бумажник. Когда экзекуторы, наконец, удаляются, Петя находит лопатник, брошенный, должно быть, для разводки и неудачно завалившийся по куст. Как ни странно, в нем и впрямь лежат деньги. Во второй раз Петя огребает от обычного хулиганья. На помощь ему невесть откуда приходят двое шкафообразных спортсменов, явившихся на шум. Петю без труда отбивают, обшаривают карманы напавшим, отыскивают там слишком солидное для шпаны портмоне. Спрашивают у Пети:
- Твое?
Тот от неожиданности кивает.
Находку по справедливости возвращают ему как владельцу, не слушая протестов и ругани мерзавцев. Самих хулиганов гонят.
Через несколько дней маршрутка, в которой едет Петя, пытается установить скоростной рекорд в ралли без правил и переворачивается. Грохот, вопли, кровь. Петя жив, но покорежен. Он в шоке. Пассажиров распихивают по машинам подоспевшей «Скорой». В суматохе на плечи Пете набрасывают чей-то изгвазданный плащ, вроде бы подходящий по размеру. Петя не возражает. Чуть позже он сует руки в карманы. Чужих документов там не обнаруживаются, а вот деньги… Деньги в плаще есть, и Петю это не удивляет.
Едва подживают болячки, происходит новое приключение. Петя бредет под самой обычной пятиэтажкой, когда сверху раздаются шум и крики. Откуда-то - не то из форточки, не то из приоткрытой балконной двери - вылетает туго набитый пакет и валится Пете на голову. В шее что-то хрустит, в голове звонко щелкает. Сквозь полупрозрачный пластик пакета просматриваются характерные картинки. Петя хватает добычу и ползет прочь. Он успевает привалиться к дереву раньше, чем из-за угла выскакивают люди в черной форме и трикотажных масках, натянутых на головы. На Петю они не обращают внимания, их больше интересует шумная пятиэтажка. Кого-то в ней берут. Пете не интересно, кого. В тяжелом, как деревянный брусок, пакете, разумеется, деньги. Валюта, уточняет Петя уже дома.
Деньги прут к Пете. Правда, не одни: компанию им составляют ушибы, травмы, раны. Шея жутко болит, Петя боится смещения позвонков и паралича. Петя не дурак, он понимает, что дело нечисто. Скорее всего, причина в денежном дереве. А подарил-то его - Николай!!! Что он там обещал? Финансы, как с куста?..
Интересно, это у всех состоятельных людей так происходит? Не зря же говорят, что богатые тоже плачут. И жизнь у них - не всякий сдюжит. Петя, вот, не выдерживает. Непонятно, подарком наделил его бывший одноклассник или проклятием. Может, Николай мстит ему, сводит старые счеты? Нет, ерунда. Какие там былые обиды - домашнее задание один другому списать не дал? Да и что это вообще творится - магия? Гипноз?
Пете хочется избавиться от дерева, но он боится, что неприятности из-за этого не кончатся. И денег ему, если честно, жаль.
В один из дней Петя покупает у метро пирожок. Откусывает, глотает. Хватается за горло жирными пальцами, хрипит. Объедок шлепается на асфальт, блестя от пропитавшего его перекаленного масла.
На свое счастье, Петя упал при свидетелях, и пьяным его не сочли. «Скорая» успела - и это тоже было везением. А уж то, что засевший в горле металлический рубль, замешанный в фаст-фуд не то случайно, не то шутки ради, удалось извлечь без трахеотомии - просто удача.
Покинув госпиталь, Петя пытается связаться с Николаем через Интернет, но у него ничего не получается. Телефон, указанный на визитке, Петиному номеру не отвечает.
«Заметает следы», - мрачно думает Петя. Он созрел для выяснения отношений.
Сведениями о Николае Петя все же разживается. Едет за город: даже не в коттеджный поселок, а чуть подальше. Природа здесь хороша, дарит успокоение - не то, что в мегаполисе.
Не без труда, но к Николаю Петя прорывается.
За оконными стеклами тишь, а в старинном особнячке, приспособленном под современные заботы, шумно, все заняты. Почти все. Николай, например, не корпит над работой. Нужды в деньгах он явно не испытывает. Да и положить купюры ему было бы некуда. Николай сидит в халате без карманов поверх застиранной пижамы и безостановочно гладит потертую пузатую фигурку. Посреди бедлама лицо Николая безмятежно, мокрые губы улыбаются, а глаза лучатся абсолютным, всеобъемлющим счастьем.
В назначенный день Петя на метро едет повидаться со вновь обретенным товарищем. Николай прибывает на автомобиле, черном, громоздком - Петя не разбирается в марках машин, но обилие хромированных деталей его впечатляет.
Николай разглядывает Петю. Бизнес научил его принимать быстрые решения, подстраиваться под ситуацию: Николай делает поправку на обстоятельства и предлагает посидеть совсем не в том заведении, где планировал поначалу. Петя мнется, но соглашается.
С официантом общается Николай. Петя ерзает на стуле и почти не пытается разобраться в меню.
На первых порах разговор не клеится. Нарочито-бодрые вопросы «А помнишь?..» и «А где теперь?..» конвульсивно встряхивают беседу, словно разряды дефибриллятора - полумертвого пациента. Бывшие однокашники пьют водку и маскируют неловкие паузы под утоление голода закусками.
Понемногу алкоголь расслабляет и сближает обоих. Общаться становиться проще. Николай достает ноутбук и демонстрирует фотографии жены, дома и себя на фоне пляжных пальм. Петя невольно совершает то, чего принципиально не хотел делать - жалуется на свое житье-бытье, на неустроенность.
- Эх, - неожиданно кручинится. Николай. - Ты не поверишь: вот у меня - деньги есть, а счастья мало. Нет его, счастья.
Петя не слишком понимает, как это можно объяснить, но сочувствует. Николай сует ему визитку:
- Разживешься счастьем - звони. Куплю. Дорого.
По счету платит Николай. Петя робко ерепенится, но товарищ только машет рукой.
Выходят на улицу, покачиваясь: Петя - валко, как метроном, Николай - скупо, точно солидно груженое судно.
- К-как же ты будешь добираться? - спрашивает Петя.
- За рулем проветрюсь, - пожимает плечами Николай. - Вот только тебя, извини, подбросить не смогу.
- Ничего, - успокаивает его Петя. - На метро. Д-доеду.
Внезапно Петю осеняет замечательная идея.
- Пойдем! - тянет он Николая за рукав и направляется к подземному переходу.
Николай удивляется, но идет.
В переходе, в набитом пестрой дрянью ларьке, Петя покупает толстопузого красно-коричневого божка и торжественно вручает его Николаю:
- На. Г-гладь ему живот, и будет тебе оно. Счастье.
Николай пучится на фигурку. Божок щурит глаза-щелки и безмятежно улыбается.
- Ну, ты даешь! - качает головой Николай. Потом обозревает витрину, едва не всовывает в ларечное оконце голову и приобретает деревце - металлическое, на агатовой подставке, самое большое из имеющихся в наличии. На ветвях дерева висят дырявые настоящие золотые монеты, отлитые из латуни. Николай насильно впихивает бонсай в руки Пете:
- А эта икебана тебе для денег. Бери. Будут теперь у тебя финансы… как с куста.
Нескладный Петя с деревцем делается похожим на Буратино, чья чахлая мечта вдруг проросла на поле чудес.
- Мы ведь все бабки выращиваем, - грозит пальцем Николай. - Думаешь, откуда они у нас, богатеев?
На том и расстаются. Николай подымается на поверхность, Петя спускается глубже, чудом миновав турникет.
На конечной Петя покидает метро и бредет к остановке маршруток. Он наискось пересекает почти пустую по причине позднего часа улочку - тут-то его и сбивает вывернувший из-за угла автомобиль.
Бог пьяных бережет - Петя валится неловко, складываясь, будто марионетка. Из машины - черной, громоздкой, с хромом, отчего-то узнаваемой - выбирается детина, поднимает Петю, озирается, спрашивает:
- Ты, типа… как?..
Петя разводит руками.
- Тебе куда, типа?..
Петя пытается объяснить.
- Ага.
Детина сажает Петю на заднее сиденье и хлопает водительской дверью.
Доезжают быстрее, чем на маршрутке.
Петю выпускают:
- Дойдешь?..
Кивая головой, Петя ощущает, как детина шуршаще водит лапой по его груди.
Дома Петя ошарашено смотрит на себя в зеркало - взъерошенный, с золотым деревом под локтем. Из нагрудного кармана наполовину торчит смятая стодолларовая купюра.
Петя устанавливает бонсай на старый поцарапанный сервант, и он там приживается, пускает агатовые корни, собирая на себя липкую квартирную пыль.
А в жизнь Пети входят перемены.
Как-то вечером на улице к Пете подваливает изрядно выпивший мужик, рвет из внутреннего кармана денежный комок, сует его Пете в руки, спрашивает:
- Ну, теперь рассчитались?..
Потом прибавляет:
- А это тебе, сука, в довесок! - и бьет Петю по морде.
Петя отлетает в сторону. Сцена чем-то похожа на кадры из старой кинокомедии про служебный роман. Одна лишь загвоздка: Петя впервые видит обидчика. Мужик обознался, но не понимает этого, сплевывает и уходит. Деньги остаются у Пети.
За короткий период Петю лупят еще дважды. Первый раз - невнятная гопота, утверждающая, что Петя подобрал и присвоил только что оброненный здесь бумажник. Когда экзекуторы, наконец, удаляются, Петя находит лопатник, брошенный, должно быть, для разводки и неудачно завалившийся по куст. Как ни странно, в нем и впрямь лежат деньги. Во второй раз Петя огребает от обычного хулиганья. На помощь ему невесть откуда приходят двое шкафообразных спортсменов, явившихся на шум. Петю без труда отбивают, обшаривают карманы напавшим, отыскивают там слишком солидное для шпаны портмоне. Спрашивают у Пети:
- Твое?
Тот от неожиданности кивает.
Находку по справедливости возвращают ему как владельцу, не слушая протестов и ругани мерзавцев. Самих хулиганов гонят.
Через несколько дней маршрутка, в которой едет Петя, пытается установить скоростной рекорд в ралли без правил и переворачивается. Грохот, вопли, кровь. Петя жив, но покорежен. Он в шоке. Пассажиров распихивают по машинам подоспевшей «Скорой». В суматохе на плечи Пете набрасывают чей-то изгвазданный плащ, вроде бы подходящий по размеру. Петя не возражает. Чуть позже он сует руки в карманы. Чужих документов там не обнаруживаются, а вот деньги… Деньги в плаще есть, и Петю это не удивляет.
Едва подживают болячки, происходит новое приключение. Петя бредет под самой обычной пятиэтажкой, когда сверху раздаются шум и крики. Откуда-то - не то из форточки, не то из приоткрытой балконной двери - вылетает туго набитый пакет и валится Пете на голову. В шее что-то хрустит, в голове звонко щелкает. Сквозь полупрозрачный пластик пакета просматриваются характерные картинки. Петя хватает добычу и ползет прочь. Он успевает привалиться к дереву раньше, чем из-за угла выскакивают люди в черной форме и трикотажных масках, натянутых на головы. На Петю они не обращают внимания, их больше интересует шумная пятиэтажка. Кого-то в ней берут. Пете не интересно, кого. В тяжелом, как деревянный брусок, пакете, разумеется, деньги. Валюта, уточняет Петя уже дома.
Деньги прут к Пете. Правда, не одни: компанию им составляют ушибы, травмы, раны. Шея жутко болит, Петя боится смещения позвонков и паралича. Петя не дурак, он понимает, что дело нечисто. Скорее всего, причина в денежном дереве. А подарил-то его - Николай!!! Что он там обещал? Финансы, как с куста?..
Интересно, это у всех состоятельных людей так происходит? Не зря же говорят, что богатые тоже плачут. И жизнь у них - не всякий сдюжит. Петя, вот, не выдерживает. Непонятно, подарком наделил его бывший одноклассник или проклятием. Может, Николай мстит ему, сводит старые счеты? Нет, ерунда. Какие там былые обиды - домашнее задание один другому списать не дал? Да и что это вообще творится - магия? Гипноз?
Пете хочется избавиться от дерева, но он боится, что неприятности из-за этого не кончатся. И денег ему, если честно, жаль.
В один из дней Петя покупает у метро пирожок. Откусывает, глотает. Хватается за горло жирными пальцами, хрипит. Объедок шлепается на асфальт, блестя от пропитавшего его перекаленного масла.
На свое счастье, Петя упал при свидетелях, и пьяным его не сочли. «Скорая» успела - и это тоже было везением. А уж то, что засевший в горле металлический рубль, замешанный в фаст-фуд не то случайно, не то шутки ради, удалось извлечь без трахеотомии - просто удача.
Покинув госпиталь, Петя пытается связаться с Николаем через Интернет, но у него ничего не получается. Телефон, указанный на визитке, Петиному номеру не отвечает.
«Заметает следы», - мрачно думает Петя. Он созрел для выяснения отношений.
Сведениями о Николае Петя все же разживается. Едет за город: даже не в коттеджный поселок, а чуть подальше. Природа здесь хороша, дарит успокоение - не то, что в мегаполисе.
Не без труда, но к Николаю Петя прорывается.
За оконными стеклами тишь, а в старинном особнячке, приспособленном под современные заботы, шумно, все заняты. Почти все. Николай, например, не корпит над работой. Нужды в деньгах он явно не испытывает. Да и положить купюры ему было бы некуда. Николай сидит в халате без карманов поверх застиранной пижамы и безостановочно гладит потертую пузатую фигурку. Посреди бедлама лицо Николая безмятежно, мокрые губы улыбаются, а глаза лучатся абсолютным, всеобъемлющим счастьем.