О том, как Виннигава Пухоскэ добыл мед диких пчел
Однажды Виннигава Пухоскэ, гуляя, по обыкновению, вокруг Священной Рощи в сопровождении верного Пятого Чонга, заметил высокое дерево, в чьем стволе у самой вершины гнездились дикие пчелы.
- Пожалуй, было бы неплохо отведать их меда. Но как лучшим образом добиться этого? - промолвил Виннигава Пухоскэ.
- Если позволите, учитель, я изложу свое скромное суждение, - почтительно склонился Пятый Чонг.
Пухоскэ разрешил, и Пятый Чонг предложил:
- Нужно подобраться к пчелам ночью, когда они спят. У меня есть два замечательных круглых фонаря из рисовой бумаги, оставшиеся с праздника Будды, один нежно-зеленого цвета, а другой - бледно-голубого. Если светить голубым, то пчелы решат, будто луна заглянула к ним через тучку, и не потревожатся. А если светить зеленым, то пчелам покажется, будто луна смотрит на них сквозь листву, и тоже будут спокойны.
Виннигава Пухоскэ покачал головой и сказал:
- Поступим иначе.
Он влез на нижнюю ветвь, сел в позу лотоса и погрузился в медитацию.
Пятый Чонг долго стоял рядом, но, видя, что наставник отрешился от окружающего, был вынужден удалиться в келью.
На другой день Пятый Чонг вернулся к дереву и увидел, что ночью Виннигава Пухоскэ перебрался на ветвь повыше и продолжает медитировать.
Так повторялось несколько дней. Наконец, Пухоскэ достиг сука перед пчелиным гнездом. За это время дикие пчелы настолько привыкли к его присутствию, что позволили ему запустить руку в улей.
Задрав голову, Пятый Чонг увидел, как Виннигава Пухоскэ облизал пальцы, покинул ветку и, ненадолго воспарив, приземлившись в точности на него, Пятого Чонга. Встав на ноги и вспомоществовав подняться наставнику, ученик смиренно замер, а Пухоскэ спросил:
- Понятен ли тебе урок?
- То, что делается ночью, может быть сделано и днем? - предположил Пятый Чонг.
- Не совсем так, - поправил его Виннигава Пухоскэ. - Я хотел показать тебе, сколь важны терпение и сила воли. Несколько дней я помышлял только о меде, был рядом с медом, обонял его, слышал приносивших его пчел. Я пресытился этим медом; только духовная концентрация и выдержка позволили мне выдержать сегодня его вкус на языке.
После он закрепил свои слова в голове Пятого Чонга традиционной оплеухой и вернулся в обитель.
Пельмэнь заметит: Истинный мудрец способен беззаботно войти в темный сарай без свечи и выйти оттуда с парой фонарей.
Сколько ни повторяй:
«Сахар, сахар!» -
Больше вреда зубам
От кулака.
- Пожалуй, было бы неплохо отведать их меда. Но как лучшим образом добиться этого? - промолвил Виннигава Пухоскэ.
- Если позволите, учитель, я изложу свое скромное суждение, - почтительно склонился Пятый Чонг.
Пухоскэ разрешил, и Пятый Чонг предложил:
- Нужно подобраться к пчелам ночью, когда они спят. У меня есть два замечательных круглых фонаря из рисовой бумаги, оставшиеся с праздника Будды, один нежно-зеленого цвета, а другой - бледно-голубого. Если светить голубым, то пчелы решат, будто луна заглянула к ним через тучку, и не потревожатся. А если светить зеленым, то пчелам покажется, будто луна смотрит на них сквозь листву, и тоже будут спокойны.
Виннигава Пухоскэ покачал головой и сказал:
- Поступим иначе.
Он влез на нижнюю ветвь, сел в позу лотоса и погрузился в медитацию.
Пятый Чонг долго стоял рядом, но, видя, что наставник отрешился от окружающего, был вынужден удалиться в келью.
На другой день Пятый Чонг вернулся к дереву и увидел, что ночью Виннигава Пухоскэ перебрался на ветвь повыше и продолжает медитировать.
Так повторялось несколько дней. Наконец, Пухоскэ достиг сука перед пчелиным гнездом. За это время дикие пчелы настолько привыкли к его присутствию, что позволили ему запустить руку в улей.
Задрав голову, Пятый Чонг увидел, как Виннигава Пухоскэ облизал пальцы, покинул ветку и, ненадолго воспарив, приземлившись в точности на него, Пятого Чонга. Встав на ноги и вспомоществовав подняться наставнику, ученик смиренно замер, а Пухоскэ спросил:
- Понятен ли тебе урок?
- То, что делается ночью, может быть сделано и днем? - предположил Пятый Чонг.
- Не совсем так, - поправил его Виннигава Пухоскэ. - Я хотел показать тебе, сколь важны терпение и сила воли. Несколько дней я помышлял только о меде, был рядом с медом, обонял его, слышал приносивших его пчел. Я пресытился этим медом; только духовная концентрация и выдержка позволили мне выдержать сегодня его вкус на языке.
После он закрепил свои слова в голове Пятого Чонга традиционной оплеухой и вернулся в обитель.
Пельмэнь заметит: Истинный мудрец способен беззаботно войти в темный сарай без свечи и выйти оттуда с парой фонарей.
Сколько ни повторяй:
«Сахар, сахар!» -
Больше вреда зубам
От кулака.