Томление
Ночью было одиноко,
За окном луна плыла.
Мерно маятник цок-цокал.
Пробудилась я до срока
И до утра не спала.
Слава богу, что суббота,
Я б иначе извелась.
Встала. Маялась чего-то.
Съела крендель и в охоту
Сладким чаем опилась.
В гастрономию ходила,
Там смотрелась в зеркала.
Провианта накупила
Шесть пакетов - и насилу
Их домой отволокла.
Влезла в кухонный передник,
Перец выбрала позлей.
Била мясо. (Жар - на «средний».)
Вспоминала, как намедни
Захотела трюфелей.
После резала, строгала.
Постепенно день угас.
Вар попробовав, сначала
Испугалась: соли мало!
Оказалось, в самый раз.
Вот и вечер. Стол удачен!
Штоф и стюдень холодны.
Чесночком законопачен
Бок рулета, и подачи
Ждут в духовке колдуны.
На часы гляжу - и снова
Сердце екает в груди:
«Изумруд мой бирюзовый!
Где ты, милый? Все готово,
Поскорее приходи!»
За окном луна плыла.
Мерно маятник цок-цокал.
Пробудилась я до срока
И до утра не спала.
Слава богу, что суббота,
Я б иначе извелась.
Встала. Маялась чего-то.
Съела крендель и в охоту
Сладким чаем опилась.
В гастрономию ходила,
Там смотрелась в зеркала.
Провианта накупила
Шесть пакетов - и насилу
Их домой отволокла.
Влезла в кухонный передник,
Перец выбрала позлей.
Била мясо. (Жар - на «средний».)
Вспоминала, как намедни
Захотела трюфелей.
После резала, строгала.
Постепенно день угас.
Вар попробовав, сначала
Испугалась: соли мало!
Оказалось, в самый раз.
Вот и вечер. Стол удачен!
Штоф и стюдень холодны.
Чесночком законопачен
Бок рулета, и подачи
Ждут в духовке колдуны.
На часы гляжу - и снова
Сердце екает в груди:
«Изумруд мой бирюзовый!
Где ты, милый? Все готово,
Поскорее приходи!»