Ритуал
Жизнь его была размеренной, поэтому даже непогода не являлась поводом для отказа от традиционного часового моциона.
За окнами грохотало и шумело, но он все же отодвинул штору и глянул сквозь иссеченное каплями стекло, чтобы удостовериться в грозе: поспешные выводы - не лучшие выводы. Сосредоточенно кивнув, он сменил мягкие брюки и домашнюю фуфайку на брюки с наглаженными стрелками и рубашку со строгим воротничком. После короткого раздумья решительно остановился на галстуке с неярким узором и повязал его перед зеркалом, стоя с мучительно задранным вверх подбородком. Разместил вертикально шелковую ленту, протянувшуюся от горла до пояса, надел жилет и, застегнув все его пуговицы, поправил узел между уголками воротничка. Присев, обулся в туфли - удобные, точно по ноге, с добротной строкой: он всегда придирчиво выбирал их при покупке. Подтянув и завязав шнурки, поднялся - лицо его чуть покраснело, но краснота эта должна была исчезнуть к окончанию сборов - и облачился в пиджак. Проверил внутренние карманы - в левом лежал аккуратный бумажник, наличных денег не слишком много и не слишком мало; в правом кармане находились документы, удостоверяющие личность. Уложил на плечи кашне, вполз в пальто, выставив последний - внешний - рубеж обороны из застегнутых пуговиц, осторожно надел на голову шляпу. Повесив зонт изгибом рукояти на левую руку, натянул перчатки - он неодобрительно относился к тем, кто делают это после выхода из дома. Бросил взгляд на свое отражение в зеркале и одобрительно опустил веки.
Он прошелся по квартире, мимоходом отметив, что огонь на плите не горит, и завернуты водяные краны. Приблизился к двери, распахнул ее и, шагнув наружу, плотно прикрыл за собой.
Он оказался на небольшом открытом балконе своей квартиры - в верхней трети высотки, совершенно такой же, как и окружавшие ее бетонные башни. Слегка поморщившись от упавших на лицо брызг, воздел над собою купол зонта. Посмотрел на часы, одернул обшлаг, опустил руку. Встал прямо и уставился в пространство перед собою.
Время пошло.
За окнами грохотало и шумело, но он все же отодвинул штору и глянул сквозь иссеченное каплями стекло, чтобы удостовериться в грозе: поспешные выводы - не лучшие выводы. Сосредоточенно кивнув, он сменил мягкие брюки и домашнюю фуфайку на брюки с наглаженными стрелками и рубашку со строгим воротничком. После короткого раздумья решительно остановился на галстуке с неярким узором и повязал его перед зеркалом, стоя с мучительно задранным вверх подбородком. Разместил вертикально шелковую ленту, протянувшуюся от горла до пояса, надел жилет и, застегнув все его пуговицы, поправил узел между уголками воротничка. Присев, обулся в туфли - удобные, точно по ноге, с добротной строкой: он всегда придирчиво выбирал их при покупке. Подтянув и завязав шнурки, поднялся - лицо его чуть покраснело, но краснота эта должна была исчезнуть к окончанию сборов - и облачился в пиджак. Проверил внутренние карманы - в левом лежал аккуратный бумажник, наличных денег не слишком много и не слишком мало; в правом кармане находились документы, удостоверяющие личность. Уложил на плечи кашне, вполз в пальто, выставив последний - внешний - рубеж обороны из застегнутых пуговиц, осторожно надел на голову шляпу. Повесив зонт изгибом рукояти на левую руку, натянул перчатки - он неодобрительно относился к тем, кто делают это после выхода из дома. Бросил взгляд на свое отражение в зеркале и одобрительно опустил веки.
Он прошелся по квартире, мимоходом отметив, что огонь на плите не горит, и завернуты водяные краны. Приблизился к двери, распахнул ее и, шагнув наружу, плотно прикрыл за собой.
Он оказался на небольшом открытом балконе своей квартиры - в верхней трети высотки, совершенно такой же, как и окружавшие ее бетонные башни. Слегка поморщившись от упавших на лицо брызг, воздел над собою купол зонта. Посмотрел на часы, одернул обшлаг, опустил руку. Встал прямо и уставился в пространство перед собою.
Время пошло.