Зарисовка. Кафе на пересечении ул. Санта-Фе и Эсмеральда
Он бы с удовольствием вставил свою короткую и капризную пипиську промеж её длинных жилистых ног. Злое декабрьское солнце уже окрасило нежным багрянцем его брыли и перспективную лысину, опушённую тонким рыжеватым подшёрстком. Он увлечённо давит на кнопки в телефоне, а она держит двумя пальчиками песочную пироженку, от которой откусывает крупными лошадиными зубами... стараясь не обронить ни крошки на фальшивый мрамор кофейного столика. Ей лет 35, она курчава, хорошо прокрашена, носата и старательно изображает эмпатию. Она непрочь попасть к нему в постель. Но, скорее, из соображений карьерного роста, нежели по причине внезапной страсти.
Слава богу, туфли её - просто на каблуке, а не на копытообразной платформе, которая нынче в моде у аргентинок любого возраста и социального страта.
Она пьёт кофе из маленькой дизайнерской чашечки, он потягивает апельсиновый сок из стакана в форме параллелепипеда. Оба - и по композиции, и по цветовому решению - исключительно гармонично вписываются в интерьер.
Слава богу, туфли её - просто на каблуке, а не на копытообразной платформе, которая нынче в моде у аргентинок любого возраста и социального страта.
Она пьёт кофе из маленькой дизайнерской чашечки, он потягивает апельсиновый сок из стакана в форме параллелепипеда. Оба - и по композиции, и по цветовому решению - исключительно гармонично вписываются в интерьер.