Бессмысленный и Беспощадный
(основано на реальных событиях)
В 1924 году по Ленинграду пробежал и укрепился слух об удивительном ювелире, творящем чудеса.
Этот мастер обладал невероятно крепкими нервами и тонкими пальцами, которые не дрожали никогда. Всё необходимое для работы сырьё он получил в дар у приезжего из Аляски американца за интересную беседу и стакан водки: в знак благодарности иностранец отсыпал ювелиру щепотку золотого песка, примерно на треть спичечной коробки.
Этого материала оказалось достаточно на всю жизнь, ювелир даже не использовал его до конца.
Он обратил бережливость в тонкое искусство: он брал золотые крошки, по крупице, и ваял из них портреты друзей, бюсты великих, фигурки женщин... Для каждой скульптуры - только одну песчинку. Микрокосмос.
Знакомый биолог раздобыл для него лабораторный микроскоп. Дело пошло.
Ювелир приноровился ради точности укола учитывать биение сердца и действовать в паузах между ударами. Он научился сдерживать дыхание до пяти минут, на протяжении которых мог свободно заниматься своим ремеслом. Он суеверно соблюдал традицию: выдыхал только выходя из мастерской, которая, к слову, даже и не проветривалась. Воздух мастерской не знал колебаний. В этих стенах жил и работал бездыханный советский человек.
Один только раз за время деятельности он изменил стандартам - выполняя заказную работу. Кто-то, не то комиссар, не то нквдшник, вручил ему золотой самородок, размером с пятак. За несколько месяцев мастер превратил его в часы, настоящие, функционирующие часы с маятничком. Правда маятник вскоре отвалился.
К середине тридцатых, к тому времени, когда радио-песни зазвучали веселее, а радио-голоса уверенней, мастер вооружённого глаза, обладатель единственного в мире музея в спичечном коробке, одним словом Ювелир, вдохновился патриотическим чувством. Он долго готовился, он тщательно заточил все свои иглы, он увеличил длительность недышания ещё на пол-минуты, и в конце концов изваял золотую фигуру Кремля, установив это изваяние, практически точную копию, на кончике волоска.
Застеклив всё это сооружение, он отправился в Москву, лично делать подарок товарищу Сталину.
Многие его видели на столичной станции, среди прибывающих. Его видели на площади у Кремля. Известно так же, что он был Сталиным принят. Это была встреча двух гениев: чародея действенной магии и чародея бессмысленной магии. Иосиф Виссарионович, чёрный мистик, красный маг, рассмотрел экспозицию сквозь лабораторную оптику, и привыкший придавать большое значение символизму, сказал в задумчивости:
- Это что-же, Кремль держится на волоске? Так что-ли, товарищ... как вы сказали ваше имя?
Имя ювелира до нас не дошло. Фактически, оно стёрлось из памяти у всех сразу, даже у тех кто его знал, даже у тех чьи портреты до сих пор хранятся в спичечной коробке. Ювелир исчез так же незаметно как исчезают все подобные бессмысленные создания. Вроде бабочки, случайно уронившей вам на письменный стол щепотку золотой пыльцы.
А в бывшей ювелирной поселились дышащие люди. Нормальными дрожащими руками они открыли окна, и мастерская наконец глотнула свежий чистый воздух.
В 1924 году по Ленинграду пробежал и укрепился слух об удивительном ювелире, творящем чудеса.
Этот мастер обладал невероятно крепкими нервами и тонкими пальцами, которые не дрожали никогда. Всё необходимое для работы сырьё он получил в дар у приезжего из Аляски американца за интересную беседу и стакан водки: в знак благодарности иностранец отсыпал ювелиру щепотку золотого песка, примерно на треть спичечной коробки.
Этого материала оказалось достаточно на всю жизнь, ювелир даже не использовал его до конца.
Он обратил бережливость в тонкое искусство: он брал золотые крошки, по крупице, и ваял из них портреты друзей, бюсты великих, фигурки женщин... Для каждой скульптуры - только одну песчинку. Микрокосмос.
Знакомый биолог раздобыл для него лабораторный микроскоп. Дело пошло.
Ювелир приноровился ради точности укола учитывать биение сердца и действовать в паузах между ударами. Он научился сдерживать дыхание до пяти минут, на протяжении которых мог свободно заниматься своим ремеслом. Он суеверно соблюдал традицию: выдыхал только выходя из мастерской, которая, к слову, даже и не проветривалась. Воздух мастерской не знал колебаний. В этих стенах жил и работал бездыханный советский человек.
Один только раз за время деятельности он изменил стандартам - выполняя заказную работу. Кто-то, не то комиссар, не то нквдшник, вручил ему золотой самородок, размером с пятак. За несколько месяцев мастер превратил его в часы, настоящие, функционирующие часы с маятничком. Правда маятник вскоре отвалился.
К середине тридцатых, к тому времени, когда радио-песни зазвучали веселее, а радио-голоса уверенней, мастер вооружённого глаза, обладатель единственного в мире музея в спичечном коробке, одним словом Ювелир, вдохновился патриотическим чувством. Он долго готовился, он тщательно заточил все свои иглы, он увеличил длительность недышания ещё на пол-минуты, и в конце концов изваял золотую фигуру Кремля, установив это изваяние, практически точную копию, на кончике волоска.
Застеклив всё это сооружение, он отправился в Москву, лично делать подарок товарищу Сталину.
Многие его видели на столичной станции, среди прибывающих. Его видели на площади у Кремля. Известно так же, что он был Сталиным принят. Это была встреча двух гениев: чародея действенной магии и чародея бессмысленной магии. Иосиф Виссарионович, чёрный мистик, красный маг, рассмотрел экспозицию сквозь лабораторную оптику, и привыкший придавать большое значение символизму, сказал в задумчивости:
- Это что-же, Кремль держится на волоске? Так что-ли, товарищ... как вы сказали ваше имя?
Имя ювелира до нас не дошло. Фактически, оно стёрлось из памяти у всех сразу, даже у тех кто его знал, даже у тех чьи портреты до сих пор хранятся в спичечной коробке. Ювелир исчез так же незаметно как исчезают все подобные бессмысленные создания. Вроде бабочки, случайно уронившей вам на письменный стол щепотку золотой пыльцы.
А в бывшей ювелирной поселились дышащие люди. Нормальными дрожащими руками они открыли окна, и мастерская наконец глотнула свежий чистый воздух.