Бартанг
От туристов, побывавших в Таджикистане, часто можно услышать рассказы о сказочном гостеприимстве местных жителей. Однако это скорее миф, чем правда. Да, люди там радушны и гостеприимны. Но это обычное восточное гостеприимство. Без фанатизма. Оно способно удивить лишь тех, кто ни разу до этого не был на Востоке (Египет не в счет!). Действительно же сказочное гостеприимство можно встретить на Памире. Особенно в тех местах, что еще не испорчены массовым туризмом.
Путь в долину реки Бартанг стал, пожалуй, самой эпической моей поездкой, затмившей даже путешествие из Нуадибу в Атар в Мавритании. Расстояние менее двухсот километров отняло у меня больше суток. Все началось на базаре в Хороге, где я нашел транспорт, идущий в кишлак Рошорв. Тогда я еще не знал, что старенький УАЗ-буханка был только что куплен нашим водителем, не проверившим, как следует, "внутренности" машины. И уже на старте нас ждало первое испытание - завести двигатель, раскрутив специальный рычаг.
Чуть позже это же испытание повторилось на заправке. В дальнейшем оно повторялось каждый час, когда двигатель глох, перегревшись или не справившись с подъемом. Передачи в машине работали только первые две или три, поэтому тащились мы очень-очень медленно. В какой-то момент, уже в сумерках, на очередной горке двигатель совсем заглох, и понадобилось несколько часов, чтобы его реанимировать. Глубокой ночью, проделав лишь треть пути, мы добрались до кишлака на съезде с шоссе в Бартангскую долину. Поскольку будить никого не хотели, то легли спать прямо в машине.
Рано утром мы заглянули в гости к родственникам одного из пассажиров, где нас накормили завтраком. Водитель с деревенским механиком поколдовали над машиной, и мы продолжили путь... чуть быстрее, чем накануне. Весь день мы плелись вдоль многочисленных изгибов долины, периодически останавливаясь охладить двигатель и перекусить то в чайхане, то в гостях в каком-нибудь кишлаке. Мои попутчики все время откуда-то доставали водку и пили, жалуясь, что страшно ехать по такой дороге, где то ли сам вниз свалишься, то ли сверху на тебя что-нибудь упадет.
Парни в одном из домов, куда нас позвали в гости.
Бабушка в одном из кишлаков.
В кишлаке Басид мне показали святое место. Само оно стоит на холме, и иноверцев туда не пускают. А внизу под ним есть такой филиальчик, открытый для всех. Место это мусульманское (можно даже разглядеть какие-то арабские надписи на перилах), но, по памирскому обычаю, в специальной нише там помещены рога и копыта камни. Говорят, что просто для красоты, но, понятно, что за этим стоит какой-то смысл, оставшийся от еще домусульманских верований. А на одном из столбов висит портрет Ага-хана.
По пути нам несколько раз приходилось пересекать реку вброд, т.к. вода в то время сильно поднялась и частично затопила дорогу. Пейзажи вокруг были примерно такие.
Нередко встречались такие устройства для переправы.
В сумерках мы начали подниматься по серпантину в гору. Двигатель при этом постоянно глох и машину приходилось заводить то с рычагом, то с толкача. Наконец, на исходе второго дня пути в кромешной тьме мы добрались до кишлака Рошорв. Вроде, там есть гостевой дом для туристов, но один из пассажиров пригласил меня к себе в гости. И я не отказался.
Так кишлак выглядит днем. Расположен он на широком плато чуть выше долины реки Бартанг.
Это самый большой кишлак в округе. Места здесь много, поэтому дома стоят довольно далеко друг от друга. А почти все пространство между ними занято полями с зерновыми. Точно уже не помню, что там растет, но судя по климатическим условиям, это какие-то простые неприхотливые злаки.
Почти все продовольствие здесь производят сами. У каждой семьи есть свой надел земли и немного скота. Но соль, сахар, чай, рис и тому подобную "роскошь" приходится покупать.
А это традиционное хранилище.
Еще в долине растет шелковица и абрикос. Последних тут просто завались. Правда, в Рошорве слишком высоко и холодно, поэтому своих абрикосов в кишлаке нет. Так что, рады даже косточкам.
Один из домов, над которым, как мне сказали, возвышается старинная дозорная башня, с которой раньше следили, не приближается ли к селению враг. До установления в этих краях централизованной власти жители разных долин часто враждовали друг с другом и устраивали набеги на соседей.
Не так давно жители кишлака скинулись и построили небольшую ГЭС. Мощность у нее маленькая, но зато по вечерам теперь есть электричество. Подобные электростанции стоят и в большинстве других сел долины.
Телефонной связи в долине совершенно нет. Но у врачей в каждом кишлаке есть казенные рации, с помощью которых жители разных деревень связываются друг с другом.
Это Ходобек, который пригласил меня в гости.
Все дома здесь традиционные памирские. По периметру комнаты идут скамьи, на которых днем сидят, а ночью спят. Полы в комнате во многих домах просто земляные.
У главы этого дома прозвище "иранец" за соответствующий внешний вид.
Еще пара семейных портретов.
Основной вид транспорта.
Признаки государственной власти - как то: староста или милиция - в долине совершенно незаметны (хотя они есть). Зато большой авторитет имеют халифы, религиозные лидеры исмаилитских общин.
Большой популярностью в селах долины пользуется профессия учителя. Помимо всех прочих мотивов, это одна из немногих возможностей получить здесь хоть небольшие, но реальные деньги.
А это колоритные старики.
Белые шершавые стены местных домов хорошо подходят в качестве фона на портрете.
Немного деталей интерьеров.
Через пару дней мы с Ходобеком пошли в другой кишлак в гости к Шодияру, еще одному пассажиру привезшей нас машины.
Местность вокруг совершенно пустынная.
Только у реки то тут, то там попадаются небольшие оазисы, в которых ютятся люди.
Это вид с горы на соседний кишлак Япшорв.
А это кишлак Нисур. Там мы встретились с Шодияром. В кишлаке есть гостевой дом, но нет электричества.
После обеда Ходобек вернулся обратно в Рошорв, а я пошел с Шодияром в его кишлак Барчадив. Но перед этим мы зашли к родственникам Шодияра.
Его бабушка. Прямо Индия какая-то.
У большинства местных жителей, как видно на фотографиях, вполне европейская или кавказская внешность. Но иногда у кого-то проявляется что-то уж совсем индийское. Вот, например, девушка из другого кишлака.
Но вернемся к нашему маршруту. Вместе с нами пошел родственник Шодияра со своей семьей. За плечами у него был рюкзак, а в руках по сумке. Так на подъеме и спуске с перевала он еще и младшую дочь себе на плечи садил. Вот, это я понимаю! Многие из наших измученных нарзаном мужчин на такое способны?
На окраине Нисура есть такой камень, на который люди по каким-то причинам складывают камни поменьше. На вопрос зачем, мне ответили туманно: "Это наши грехи". Еще один пережиток архаичных верований.
Кстати, у памирцев на руке часто можно увидеть своеобразный амулет. Говорят, что халифа пишет на бумаге какую-нибудь суру из Корана, потом заворачивает эту бумажку в полоску материю и повязывает ее вокруг предплечья. Позволить мне сфотографировать такой амулет никто не хотел. Наверное, боятся, что от этого исчезнет его сила.
На перевале мы встретили такую группу женщин.
А это кишлак Барчадив, снятый уже на следующий день. Женщины тут отличаются тем, что скрывают свои лица платком и напрочь отказываются фотографироваться.
Помните, какая мутная вода в реке была на предыдущих снимках? В Барчадиве вода голубая и прозрачная.
В горах над кишлаком заложена "бомба замедленного действия" - Сарезское озеро. В начале 20го века сильное землетрясение обрушило гору на долину реки Мургаб, похоронив под завалом сразу два кишлака. Через несколько лет в ущелье за образовавшейся естественной плотиной скопилось целое озеро воды. И тогда, и сейчас за состоянием завала ведется наблюдение. Пока это состояние стабильное. Но в любой момент - например, из-за очередного землетрясения или оползня - плотину может прорвать, и тогда все скопившаяся вода хлынет вниз, смывая все на своем пути. Люди в долине фаталисты и уже привыкли жить с ощущением этой опасности.
Иностранцев на озеро сейчас не пускают. Местные жители предлагают организовать экскурсию, даже совершенно бесплатно. Но я, памятуя истории о громадных штрафах с пойманных на озере туристов, решил не рисковать.
На окраине Барчадива стоит водяная мельница. Такие тут есть в каждом кишлаке. Вода течет под домиком и крутит деревянный винт.
Он, в свою очередь, раскручивает каменный диск, перемалывающий зерно в муку. Старый винт виден в углу.
Человек на снимке - это Шодияр. Он несколько лет работал в Москве поваром на стройке Москва-сити. В том году его арестовали за отсутствие регистрации. Полтора месяца он прождал депортации в спецприемнике. Хотел уже и сам заплатить за билет и уехать, но говорят, не положено - должны выслать за казенный счет. Теперь на пять лет въезд в Россию ему закрыт. Я посоветовал взять фамилию жены и сделать новый паспорт.
Это один из домов в кишлаке. Для туристов тут тоже есть гостевой дом.
Внутри старого зернохранилища. Опять что-то индийское.
Один из местных жителей.
Погостив пару дней у Шодияра, я пошел дальше. Сделав небольшой крюк, я пришел в кишлак Савноб. Он расположен в маленькой долине над скалистым ущельем.
Тут сохранились остатки старинного форта, ныне превращенные в бесплатный общественный туалет. В целом, ничего впечатляющего. Да и запах не дает сполна приобщиться к истории.
Шодияр сказал, что в Савнобе я могу остановиться у его знакомого. Но меня к тому времени уже замучила совесть от того, что я так долго пользуюсь здешним гостеприимством, практически ничем не помогая местной экономике. Поэтому я решил остановиться в гостевом доме.
Но это не он.
Урюк сушат прямо на камнях.
На окраине кишлака устроен небольшой пруд, в котором плещутся дети.
Из Савноба я вернулся в Хорог. Путь назад был гораздо проще. Машина (очередной УАЗик) была в исправном состоянии, поэтому без приключений доехали до города к вечеру. Ну, почти без приключений. От тряски на горной дороге (или от того, что я отъелся на казенных харчах) подо мной проломилась плохо приваренная перекладина сиденья. Пришлось останавливаться в одном из кишлаков, отвинчивать кресло и приваривать перекладину автогеном.