Война в Алжире: французский опыт (часть 2)
Уроки войны
Не перечисляя их, стоит заметить, что между французским опытом в Алжире и опытом Коалиции в Ираке есть ряд сходств.
Тактика ФНО. Начав с нескольких невооруженных и никому не известных повстанцев, ФНО вырос в хорошо вооруженную и организованную партизанскую организацию, которая более пяти лет вела борьбу с полумиллионом французских солдат. ФНО показал отличное умение вербовать новых солдат, организовывать их, разжигать этнические конфликты, совершать террористические акты в городе и контролировать население.
ФНО вел пропаганду и вербовал солдат в провинциальных городах и в мусульманских кварталах крупных городов. Также создавались представительства за рубежом, особенно в Тунисе и Египте - для обращений к мировой общественности. Однако в начале своего пути, ФНО столкнулся с множеством проблем. Агрессивные профранцузские группы удерживали многих алжирцев от присоединения к ФНО, а другие алжирцы заняли выжидательную позицию, или же вообще отказались от деятельного участия в конфликте.
Первоначальная уклончивая позиция населения побудила некоторых руководителей ФНО разжечь межэтнический конфликт. Против французов в Алжире стали применяться налеты, физическое устранение и массовые убийства. Позже, ФНО призвал к джихаду, но мусульманское население, особенно умеренные берберы, не приняли этот призыв [прим. 3]. Несмотря на это, трения между французским и мусульманским населением усилились. За этим последовало множество провокаций, в ответ на которые были усилены репрессии. Всё это неумолимо теснило население в руки партизан.
Местность Алжира огромна по своим размерам, с лесными и гористыми участками, что дает преимущества в ведении партизанской войны. Партизанские группы, работающие из лесистых районов, наносили беспокоящие удары по постам, патрулям и конвоям французской армии. Велась война засад, в которой нападающая сторона всегда имела преимущество во внезапности и знании местности. Когда же французская армия занималась операциями по оцеплению и досмотру, повстанцы (действующие в составе «катиб» - подразделений в полторы сотни человек) скрывались в окружающем лесу и избегали контакта. Временами, несколько катиб сходились для организации кратковременных совместных операций. Для удобства управления, руководство ФНО разделило Алжир на 6 регионов, каждый из которых управлялся «полковником», имеющим политического советника. У таких полковников были элитные спецподразделений, одно из которых, под руководством Али Ходжы, сдерживало несколько лучших французских подразделений. Как и в большинстве подобных конфликтов, местные лидеры могли быть харизматичными командирами, настоящими героями, кровавыми тиранами или же обычными ворами.
Десятки тысяч партизан совершали налеты на пограничные французские войска с территории Туниса. Такие партизаны наносили удар на территории Алжира, а затем бежали обратно в Тунис. Также эти партизаны вторгались в Алжир, сопровождая множество караванов с вооружением для повстанцев.
Руководство ФНО с самого начала понимало, что военной победы им не достичь, и их движению достаточно пережить войну, чтобы одержать политическую победу. Эта стратегия, вкупе с поддержкой международного сообщества, сработала идеально. ФНО усиливал накал насилия, и война своевременно обсуждалась в ООН, Лиге арабских государств и других международных организациях. Проницательные руководители ФНО подчеркивали, что засада, проведенная в изолированной долине несет лишь слабый психологический эффект и соответствующее внимание СМИ. Но бомба, взорванная в театре или на стадионе столицы Алжира, быстро заставляет обратить на себя пристальное внимание французских и международных новостных агентств. Поэтому, городской терроризм стал избранным методом ФНО в войне за независимость.
Возможно, лидеры ФНО и не читали Мао Цзэдуна, но они самостоятельно открыли одно из его принципиальных утверждений: партизаны должны плавать среди населения, как рыба в воде. Население составляло главную цель войны, поскольку деревенские и городские ячейки ФНО не могли выжить без ежедневной поддержки большой части населения.
Чтобы привлечь поддержку населения, требовалось одновременно сделать две вещи: уничтожить французскую администрацию (и власть французской культуры над населением) и контролировать население, используя эффективную параллельную администрацию. ФНО систематически уничтожал мусульманских и французских функционеров, мэров и профессоров; нападал на французские школы и запрещал мусульманским детям посещать их; заставлял следовать канонам Ислама, запрещая алкоголь и табак; ввел беспощадную систему наказаний - сначала предупреждали, затем отрезали нос, а если нарушитель не останавливался, убивали.
Добровольно или силой, население было обязано подчиняться ФНО и предоставлять им разведданные, деньги, еду и новых членов. Была создана структурированная политическо-административная организация (ПАО), в которую входили сборщики налогов, информаторы, связные, пропагандисты, судьи, мэры. Эта система тщательно наблюдала за населением, и была эмбрионом администрации будущего независимого Алжира.
Тактика французской армии. Спустя два года после начала конфликта, французы поняли, что утратили контроль над целыми регионами. В основном, это произошло из-за того, что французская армия сама себя изолировала в лагерях и заставах. После этого, военное руководство выработало стратегию полного спектра [full-spectrum strategy - от full-spectrum operations - американский термин, обозначающий одновременное проведение операций по наступлению, обороне и поддержанию стабильности], которая должна была нейтрализовать партизанское движение. Офицеры, получившие опыт контрпартизанских действий в Индокитае, вместе с офицерами из колониальных подразделений, имевшими обширные знания об Алжирской культуре и методе управления населением, выработали доктрину умиротворения, имевшую две цели. Во-первых, необходимо было получить поддержку населения, ибо именно оно было главной целью войны. Во-вторых, следовало взять под контроль границу. Для достижения первой цели было необходимо: предоставить серьезную техническую и гуманитарную поддержку, которую не мог дать ФНО; защитить тех жителей, кто примет сторону армии; предложить политическую цель, как минимум столь же сильную и полную надежды, как у ФНО. Магическому слову «независимость» (от которого ожидалось, помимо свободы, счастье) было решено противопоставить «интеграцию», которая означала полное уравнение прав местного населения с франкоалжирцами и французскими гражданами. Для контроля границ, армия должна была остановить партизан и отрезать все источники зарубежной поддержки. Таким образом, партизанское движение, помимо внутренней поддержки, должно было лишиться внешней.
Эта доктрина приводилась в действие систематически и успешно. Свидетельствами этому являются: массовое поступление на службу харков и решение в 1959-60 гг. тысяч повстанцев и деревень поддержать французскую армию, а не ФНО.
Пойдя по пути умиротворения, французская армия перешла границу и вошла на запретную, для демократических армий, территорию - она приняла на себя взвешенное политическое обязательство. Поскольку весь класс политиков тех времен единогласно принимал лозунг о «французском Алжире», военное руководство не видело ничего плохого в наделении себя правительственными прерогативами. И армия быстро приступила к делу, как только правительство официально передало ей гражданскую власть.
Конечными целями умиротворения были: уничтожение политико-административной организации ФНО и восстановление безопасной среды для воссоединения, не подвергая мирных жителей излишнему риску. Данные, собранные агентами правительства, были незаменимы для успеха. Классической полицейской и контрповстанческой работе содействовала структурированность и стандартизированность сети ФНО. ПАО была разгромлена [прим. 4]. Для достижения второй и третьей цели, армия подменила собой гражданскую администрацию, которая была неспособна действовать в небезопасных районах. Армия занялась управлением школами, больницами, ремонтом дорог, водоснабжением и т.д. Для того, чтобы сделать управление проще, армия разделила Алжир на «сеть» регионов, секторов и субсекторов. На низшем уровне, пехотная рота контролировала несколько деревень и пару тысяч жителей. Те же солдаты, которые ремонтировали дороги, лечили и обучали людей, охраняли их, управляли ими и сражались с повстанческими отрядами и местными ячейками ПАО. Постоянный контакт создавал тесную личную связь между населением и «их» ротой. Как только было достигнуто доверие, рота формировала отряды местной самообороны (такой отряд назывался «харка»), который работал вместе с французами для поиска и уничтожения повстанцев.
Опыт и знания привели к успеху. В среднем, подразделения оставались в Алжире на 28 месяцев после первоначальной тренировки. Это позволяло им стать опытными солдатами, понимавшими тактику партизан. Каждый батальон имел отряд «охотников», зачастую сформированный из харки или бывших партизан. Такой отряд выслеживал местные партизанские отряды и действовал против них, используя партизанскую тактику.
Города также разбивались на сектора. К примеру, столица Алжира была разделена на сектора, и глава каждого сектора следил за всеми зданиями и кварталами в своем секторе. Он был должен знать всех местных жителей, и знать - почему кто-то из них отсутствует. Если же он не мог этого сделать, он сам обвинялся в содействии ФНО.
Одновременно с этим, армия действовала для препятствия оказания иностранной поддержки партизанам. Был создан барьер, который тянулся вдоль границ Туниса и Морокко, от моря до пустыни. Барьер состоял из электрифицированной колючей проволоки, минных полей, радаров, бронетанковых патрулей и отрядов-перехватчиков, расположенных на приграничных заставах. Задачей такого барьера было не полное уничтожение повстанцев на территории, а быстрое их нахождение. Барьер работал как сеть для ловли рыбы, и мог использоваться отрядами-перехватчиками непостоянно. Используя его по несколько часов, эти отряды перехватывали вооруженные конвои. Барьер быль столь эффективен, что пересечение границы стало самоубийством, что заставило тунисских членов ФНО оставить своих алжирских товарищей в одиночестве.
Лишив повстанцев безопасности и поддержки, армия, во главе с Шаллем (Challe) продолжала развивать свою пехотную тактику. Каждому региону были приданы спецподразделения, которые, при содействии местных французских подразделений, проводили операции по оцеплению и прочесыванию. За исключением некоторых парашютных подразделений, сформированных из призывников, такие спецподразделения обычно являлись профессиональными (Иностранный Легион, ВДВ, морская пехота). В 1959 году, Шалль сформировал из этих подразделений стратегический резерв. Этот резерв был успешно использован в массированных операциях по всему Алжиру - от относительно мирного Орана (Oranie) до партизанских крепостей в Кабилии (Kabylie) и в горах Орес (Aures).
Спецоперации всегда начинались как обычные операции на оцепление и прочесывание, но они координировались по регионам, и шли неделями, а иногда даже месяцами. Это не позволяло членам ФНО отсиживаться в пещерах и других безопасных местах. Те, кто пытались прятаться становились жертвами засад, когда выходили из убежищ в поисках еды и воды. За два года применения плана Шалля, партизаны лишились возможностей проводить наступательные операций, и были практически разгромлены.
Армия также организовала атаку изнутри. Спецвойска и отряды секретных служб внедрились в партизанскую сеть для дезинформации лидеров ФНО. В самой результативной такой операции, французская армия сформировала ложную террористическую сеть, которая запросила ФНО о помощи (оружие, боеприпасы, взрывчатка и деньги) через соседние террористические сети. В конце концов, бездеятельность ложной группы вызвала подозрения местных командиров ФНО, но в этот момент ложная группа объявила о том, что в её рядах находятся французские агенты. Также ложная группа заявила о том, что в партизанских отрядах в соседних районах также работают французские агенты. Руководство ФНО подвергло проверке своих людей в этих районах, и, под пытками, многие назвали сообщников. Слухи о заговоре достигли ушей полковника Амируша (Amirouche) - командира Кабилийского региона, который быстро нашел доказательства ещё более секретного заговора. Амируш убедил других региональных командиров провести кровавые чистки в своих регионах. За следующие месяцы, ФНО казнило тысячи собственных членов. Значительная часть из казненных была студентами - основная масса ФНО, происходившая из деревенских районов, не доверяла городским интеллигентам. Эти чистки, безусловно, отбили желание присоединиться к ФНО у многих сочувствующих.
Проблемы в законодательстве. В первые месяцы войны, французы применяли законы мирного времени. Поскольку не было никакой агрессии другого государства, даже термин «война» не использовался. Любой человек, арестованный за акт агрессии или же считающийся повстанцем, попадал под полицейское расследование и гражданский суд. Эта система оказалась недееспособной. Когда подозреваемые освобождались из-за недостатка улик и с триумфом возвращались домой, они убивали доносчиков. Гражданские власти были настолько неспособны выполнять свои задачи, что они передали свою власть армии.
Однако и у военных были проблемы с соблюдением закона. В 1957 году во Франции разразился скандал о применении армией пыток и массовых расстрелов подозреваемых (особенно, во время «Битвы за столицу Алжира»). Один генерал и несколько офицеров подали в отставку в знак протеста против методов, которые они считали несовместимыми с военной этикой, позорной для облика армии, и, самое главное, контрпродуктивными, поскольку они способствовали росту мусульманской поддержки ФНО. Недавно, два генерала, участвовавшие в «Битве за столицу Алжира» признали, что применяли подобные методы (по их словам, единственно возможные методы) для борьбы с ежедневным городским терроризмом. Многие другие солдаты решительно заявляли, что они сражались в рамках закона и военной чести. Споры не утихают и сегодня.
Последствия Войны за независимость Алжира
Отправляясь во Францию, франкоалжирские эмигранты поняли, что любили свою родину, и её арабских граждан больше, чем метрополию, в которой мало кто из них бывал. Несмотря ни на что, эти отважные и трудолюбивые люди успешно встроились во французское общество, сохраняя, при этом, тесную связь между собой.
После 130 колониального управления и 8 лет войны, независимость не принесла людям счастья, на которое они так надеялись. Лидеры, у которых была поддержка войск ФНО в Тунисе, лишили всякой власти другие выжившие повстанческие группы и их руководителей. Во время последующей борьбы за политическую власть, алжирское население пережило социалистическую диктатуру, военную диктатуру, пограничные войны с Марокко, постоянные восстания Кабилийских берберов, экономические кризисы, политические убийства, терроризм и ещё одну гражданскую войну. По данным ООН, в 1954 году Алжир был 14-ым в мире по ВВП. В 2001 году, несмотря на нефтяной бум в Сахаре, Алжир занимает 74-ое место. Отношения между Францией и её бывшей колонией налаживались медленно.
Для французской армии, конец этой войны был суровым испытанием. После провала путча 1961 года, дюжина престижных подразделений было расформировано, а множество награжденных орденами офицеров (многие из которых были героями Второй Мировой и Первой Индокитайской войн) были отданы под суд и осуждены на различные сроки. Другим пришлось бежать со своей родины, или же подать в отставку. Несколько членов СВО, включая одного полковника, были расстреляны. Когда одного генерала, лояльного де Голлю, выбрали председателем военного трибунала, он покончил жизнь самоубийством, не желая осуждать своих коллег.
Некоторое время, армия оставалась разделенной - с одной стороны были радикалы, поддерживавшие «французский Алжир», с другой - сторонники де Голля. Также жертвой войны стало доверие между гражданской и военной властью. Военные не доверяют политикам, потому что те изменили политику во время войны, отказались от своих слов и бросили тех алжирцев, которые поддержали армию. В свою очередь, до недавнего времени, значительная часть общественности считала армию способной вторгнуться в демократическую работу политических институтов, а то и организовать ещё один военный переворот.
У алжирской войны есть как минимум одно достоинство: молодые офицеры читают истории своих предшественников, мечтают о том, чтобы хотя бы раз в своей карьере оказаться командирами отрядов-«охотников», или изолированных застав, сражаясь с полной инициативой в своем районе, против своего врага, и борясь за умы и сердца своих людей. Этот образ мыслей позволяет им быстро и эффективно приспосабливаться к миротворческим операциям, или же операциям по поддержания стабильности. Мрачные уроки войны за независимость Алжира остались у них в коллективной памяти: не обещай ничего, что не можешь дать, не вмешивайся в политику, будь готов уйти с чистой совестью.
Примечания:
1. Историческая информация в данной статье взята из книг Ива Курье (Yves Courrieres). Термин «франкоалжирцы», используемый в статье, относится к французским гражданам, которые родились, выросли и жили в Алжире.
2. Среди них были крупные группы итальянских, испанских, армянских, еврейских и греческих иммигрантов. Прозываемые «черноногими» (Pied-Noir), франкоалжирцы сохранили первопроходческий дух первых колонистов. Несколько тысяч местных мусульман, в основном ветераны боевых действий, также обладали французским гражданством. Они составляли небольшую группу алжирских мусульман, которые вступили в ряды французской армии во время Второй Мировой и Первой Индокитайской войн.
3. Берберы, туземные обитатели Магриба, населяли Алжир и до его завоевания арабами. Они составляют вторую по величине этническую группу Северной Африки, имеют собственный язык и культуру, и всегда требовали уважения к своим правам и административную автономию.
4. Благодаря централизованной, пирамидальной симметричной организации ПАО, уничтожить местную сеть было несложно. Каждая семья знала сборщика налогов, который каждый месяц приходил за деньгами, сборщик налогов общался со связным из снабженческой ячейки, связной знал собственного начальника, который общался со связными из боевой ячейки и пропагандистской ячейки. При возможности сломать одно звено, можно было раскрутить и всю цепочку. Ключевым фактором была скорость: распознать сеть с самого начала (часто используя физическое давление или пытки), а затем захватить членов сети до того, как те поняли, что их предали.