Введение в Боуиведение: страшные монстревичи
Ходило в тюменском обиходе в середине 1980-х такое понятие как «монстрЕвич». Им обозначалось либо что-то неимоверно крутое, либо черезчур монстроидное по своей помпезности и зизитопности.
Говорили, например:
- Это, че у тебя - «Ромики» (болгарские кроссовки 70-90 руб. на толкучке)? Ну ты монстревич!!
Или Аркаша Кузнецов рассказывает:
- Ко мне вчера в гости Костя Страдалец приходил. Снимает тулуп: а под ним грудь пулеметными лентами крест-накрест увешана. На поясе слева граната висит, а справа - «маузер». Блэк Саббат послушать заходил.
- Монстревич!!
Дружбан мой Серега Устинов, который по заданию Ромыча познакомил меня с Боуи, тоже был монстревичем, потому что стригся в парикмахерской не менее двух раз в неделю, ставил волосы дрыком в три ряда и носил на одной ноге белую «ромику», а на другой черную «(забыл как называется, но тоже болгарское)», за что мать его отхаживала веником, не пуская на улицу: «Перед людями стыдно! Что скажут?! А еще страшнее - что подумают?!».
Но в борьбе монстревичей с людями, всегда побеждают монстревичи. Ибо бессильны перед ними люди.
Монстревич Устинов (1985 г.)
Устинов принес мне на запись вместе с Low еще один альбом Боуи - Scary Monsters, «Страшных монстров», по-нашему.
«Монстры» меня первой стороной сразу зацепили. Особенно песнями Ashes To Ashes, It’s No Game и собственно Scary Monsters. Я их на катушку переписал - на коробку фото монстревича Устинова с надписью Секс Пистолз поперек голой груди наклеил - и носил дружбанам универовским показывать.
Джеку Кузнецову, например, тоже показал. Да не просто показал, а принес и завел их на репетиции Инструкции по Выживанию, которой в марте 1986 г. под видом ВИА факультета романо-германской филологии для подготовки к конкурсу «Студенческая Весна» администрацией универа была выделена аппаратура и место для репетиций - 209 аудитория главного корпуса.
Ансамбль, возглавляемый гитаристом Германом Безруковым, разучивал к конкурсу рейнбовскую If You Don’t Like Rock’n’Roll, которую голосил луженной глоткой Дима пОпов, а в промежутках делал хард-роковые и металлические импровизации на тему Модерн Токинга, которого вдохновенно вокализировал некто Марат с французского отделения. При этом Марат, забравшись на стол, томно покачивал из стороны в сторону бедрами. Кажется, Марат был голубой.
Помимо подготовки к конкурсу Инструкция, в составе Джека (барабаны), Аркаши Кузнецова (гитара, вокал), Джеффа Жевтуна (гитара, вокал) и Димы из мединститута (бас-гитара) и Немирова (текст и руководство) разучивала песни собственного сочинения, которые вскоре будут играться в первом публичном ее выступлении 12 апреля. Концерт вызовет жуткий кипиш и репрессии в адрес организаторов и участников со стороны комсомольских и кгбистских стуктур.
Послушав заведенного мною Боуя во время перекура, Джек, воспитанный в 21-ой спецшколе с английским уклоном на Назарете и Пионерской Зорьке, сказал: «Хуйня! Эстетские заморочки.» И ну дальше панкуху и Модерн Токинг лабать.
Джек Кузнецов.
Первый состав Инструкции по Выживанию: Аркаша, Герман, Джек, Джефф, Немиров
Монстревич Немиров (1986 г.).
Так что «Монстры» Боуи для Тюмени не были достаточно монстроидными, чтобы сойти за монстревичей. У нее свои монстревичи давали гораздо больше копоти.
Тем не менее боуевские монстры оставили свой след на первом альбоме Инструкции - в «Ночном бите».
Альбом записывался зимой 1987 г. в студии индустриального института - в «индусе» - на втором этаже корпуса на ул. Мельникайте. В нее, чтобы попасть, надо было залезать по прикладной деревянной лестнице.
Инструкция изначально, со времени своего рождения в 1985 г., заявлялась как социально-музыкальная формация, или, как тогда было принято называть на западный лад - формейшн. Это была идея Немирова. Музыкантов в формейшн было немного - на вес золота. Социальные же слои, напротив, были представлены в более широком спектре: от беглых прапорщиков и студентов-разночинцев до кандидатов исторических наук и профессоров подпольных оккультных наук. Это был образ жизни, выраженный в солидарности с нестандартностью, индивидуальном и взаимном творчестве, отчасти декандентском, по большей мере романтическом и, как показало время с распадом СССР, авангардном.
Бухали тоже много. Бухло было краеугольным камнем. Какой же без бухла авангард?
Альянсы внутри формейшн возникали и растворялись, принимая новые формы, влияя и помогая или ссорясь друг с другом. Музыкально КРЮК, Спускаемый Аппарат, Аль Джихад Аль Ислами, Центральный Гастроном, позже Культурная Революция, Янка Дягилева - все выступали от имени Инструкции и являлись ее подразделениями.
Половину «Ночного бита» составляют песни КРЮКа - Кирилла Рыбьякова и Юрия Крылова, а другую половину - Немирова и Ромыча Неумоева. Из песен первого состава в него вошли только «Катись, Бетховен» и «Лучше по уши влезть в дерьмо».
Во время записи рыбьяковской «Сегодня я хочу спать с тобой» Ромыч дал Петровичу и мне микрофон и сказал: «В конце песни пойте, как Боуи в «Монстрах» поет.» Там, где у него в конце многоголосие: поверх протяжных завываний выкрики гонящихся монстров. Того же эффекта добивался Ромыч. И добился. Правда, наше с Петровичем пение в финальный вариант не вошло, потому что певцы мы были те еще. Ромыч один за всех спел. А поет он круто.
Социально-музыкальная формейшн Инструкция по Выживанию: Андрюша Шегунов, Кирилл Рыбьяков, Саша Ковязин, Ромыч Неумоев, Ирина Кайдалова
Я, Андрюша Шегунов, Аркаша Кузнецов, Джек Кузнецов, Ирка Кайдалова, Саша Ковязин, Ромыч Неумоев, Петрович
Неизвестный, Аркаша Кузнецов держит на руках Ирку Кайдалову, ниже - Вероника и неизвестная, над ними Ромыч Неумоев, над ним Андрей Пендрюй он же Пендрюнь, с голым торсом - Саша Ковязин, со знаком победы - Дима пОпов, Адрей Шегунов, Кирилл Рыбьяков
Ссылки на версии монстров на охоте в творчестве Инструкции и Боуи ниже в комментах.
Больше о «Ночном бите» и Инструкции 1986-1987 у Аркаши Кузнецова в «Истории одного увлечени»:
http://chernoziom.narod.ru/uvlechen.htm
http://chernoziom.narod.ru/uvlech2.htm
http://chernoziom.narod.ru/uvlech3.htm
http://chernoziom.narod.ru/uvlech4.htm
http://chernoziom.narod.ru/uvlech5.htm
http://chernoziom.narod.ru/uvlech6.htm
- - - -
А Боуи? Что Боуи? Боуи тоже был все 1970-е романтиком и символистом (The Man Who Sold The World (1970), Hunky Dory (1971)), декадентом (Diamond Dogs (1974), Station To Station (1976)), и экспрессионистом (Low и “Heroes” (1977)). Эпигоном т.е. модернизма в поп-культуре. Вместе с тем, парадоксально, что методы выражения модернизма у него совершенно постмодернистские: «пластический соул» Young Americans (1975) и Station To Station, техника нарезки и Тайной Стратегии в «берлинской трилогии», используемые им чисто технические достижения, появлявшиеся в музыкальной индустрии.
«Страшные монстры», вышедшие в сентябре 1980 г., являются всему этому ретроспекцией и подводят черту под его 1970-ми.
Первая песня в альбоме - It’s No Game (Part 1) (Это не игра)- переработка старой Tired Of My Life (Устал от жизни), написанной Боуи еще в середине 1960-х, но никогда и нигде не выпускавшейся:
Я не верю, но пытаюсь решить
Какая из игр для меня лучше, чтобы я мог ее вынести
Ты не способен воспринять, и я веду тебя
Домой, где ты еще не был, без возврата
Так лей же слезы
Боуи всегда был склонен к гностицизму и мистицизму. Через 10 лет в «Это не игра» он, хрипя, заявляет, что игры играми, а лестницу в небо ни в какие карты не выиграешь:
Силуэты и тени наблюдают за революцией
Нет больше бесплатных ступеней на небо
Это не игра
Силуэты и тени - из потустороннего мира, чьей помощи искала в частности оккультная нацистская разведка «Аненэрбе» и ее штаба в замке Вевельсбург, где в одной из комнат располагались каменные ступени, символизирующие три Рима. Боуи кроулеанством и мистической подоплекой нацистов в 1970-е очень интересовался. Эта песня антифашистская, но промистическая: «фашисты, руки, прочь от мистицизма!»
Вевельсбург
Заявляет он это самоотверженно по-самурайски, подкрепляя свои намерения экспрессивным речитативом на японском Мичи Хироты под металлический скрежет гитары Роберта Фриппа.
Scary Monsters (Страшные монстры) отсылает к чудовищу из The Width Of A Circle (Ширина круга) с альбома The Man Who Sold The World (Человек, который продал мир), где пелось:
Давным-давно в прошлом по утру
Я бранил учителей от первого до последнего, сидя в углу
Все пути были прямы и узки
Все молитвы - малы и стары
И старость моя неслась на меня.
Тогда повстречал я чудовище, что под деревом спало.
Я взглянул и вспылил: чудовище мною стало.
Соблазняющий дьявол внутри. Боуи соблазнился. Открыл «двери восприятия», о которых твердили Хаксли и Блейк. За дверями скрывались грабли, на которые до него наступил Джим Мориссон.
В «Монстрах» он поет:
Она открыла странные двери, которых нам вовек не закрыть
[…]
Страшные монстры и супер уроды
Гонят в ужас, в ужасе меня
И хор там бегуще-ревущий в конце, о котором говорил выше. Параноидальность происходящего усугубляется шизоидным, потусторонним соло Фриппа на гитаре.
Ashes To Ashes (Из праха в прах) - этой песней Боуи отправляет на покой одну из своих ранних инкарнаций - астронавта Майора Тома (его прототип - Дейв Боуман (Дэвид Боуиман) из «Космической Одиссеи 2001» Кубрика), застрявшего в небесах и не желавшего спускаться обратно на Землю-мать ("мы дети твои, дорогая Земля").
К «Праху» Боуи подошел концептуально до мелочей. Здесь в форме детской страшилки фантастического романтизма XIX в. он в костюме Пьеро из комедии дель арте эпохи Возрождения, а также мистического Безумца из колоды Таро, поет о «сверх-человеке» астронавте Майоре Томе, оказавшемся на поверку наркоманом-декадентом.
Из праха в прах
Шприцом в бычок
Знайте, Майор Том - торчок
В небо случился улет
Оттого-то еще паршивее
(Шприцом в бычок - отсебятина за уши к рифме притянутая, точно также, как в английском оригинале - funky к junkie.)
Здесь ангедония гностицизма: каждая познанная прелесть жизни перестает быть таковой. Хочется еще и больше. И так до бесконечности. Хоть в небо лети, все равно выхода нет. Оттого и паршиво. Необходим иной прорыв к «выстрелам с той стороны», который в этой реальности в роке выглядит как гротеск или пародия на происходящее.
На обложке альбома и в видео к «Праху» Боуи одет в костюм Пьеро. Пьеро - артистическое воплощение Боуи времен его занятий в труппе пантомимы в конце 1960-х. На обложке Space Oddity (кивок в сторону Space Odyssey Кубрика) Пьеро тоже присутствует.
Боуи по этому поводу говорил в 1971 г. следующее:
«Музыка может говорить о серьезном. Однако как медиум ее не следует подвергать сомнению, анализировать или принимать слишком серьезно. Ее следует разукрасить, сделать из нее продажную девку, пародию на саму себя. Сделать из нее клоуна, медиум Пьеро. Музыка - маска для послания. Музыка - это Пьеро, а я - исполнитель - то самое послание.»
1967 г.
1980 г.
2000 г.
В оккультно-гностическом представлении Пьеро - «Безумец», «Шут» или «Дух Эфира» - олицетворение власти судьбы (или кармы). Так называется первая карта в колоде Таро.
На ней - человек, слепо шагающий вперед и невидящий, что под ногами у него пропасть. Вслед за человеком бежит пес, злобно раздирающий его одежду и не дающий свернуть в сторону. Как правило, данный образ трактуется однозначно: этот слепец олицетворяет этап жизни, когда мы бредем по пути, не разбирая дороги.
Мы бредем, как слепые, без цели, не видя порой даже пропасти под ногами. И лишь от судьбы зависит, упадем мы в нее или же благополучно минуем, так и не узнав, чего избежали.
Судьба требует «отработать» прошлые прегрешения, прежде чем вам будет предоставлена возможность заново приступить к строительству своей жизни. Как бы вы ни старались, вам вряд ли удастся разглядеть, куда ведет та дорога.
В видео к песне, снятом на площадке «Чужого» Скотта, прошлые свои прегрешения Боуи расчищает бульдозером, сметая с пути целую стаю псов в виде модного тогда движения «новых романтиков» Блиц, а также самого Безумца в сопровождении назидательной беззубой старушки по имени Рок.
В музыке к песне помимо Фриппа приложил руку также Чак Хэммер, так называемый гитарный архитектор, который использовал новаторский в то время гитарный синтезатор Роланд GR500.
В первые сто экземпляров сингла «Праха» были вложены четрые блока почтовых марок по девять в каждой с изображением Боуи в костюме Пьеро. Идея эта была позаимстована у специалиста по американскому мейл-арту Джерри Древа из голливудской глэм-артной группы Бон Бон.
На обложке альбома был все тот же Пьеро на фоне обрывков изображений прежних инкарнаций Боуи, обветшавших и потерявших свой цвет.
«Прах» - как и «Монстры» в целом - это изгнание демонов прошлого и финальная им эпитафия.
Говорили, например:
- Это, че у тебя - «Ромики» (болгарские кроссовки 70-90 руб. на толкучке)? Ну ты монстревич!!
Или Аркаша Кузнецов рассказывает:
- Ко мне вчера в гости Костя Страдалец приходил. Снимает тулуп: а под ним грудь пулеметными лентами крест-накрест увешана. На поясе слева граната висит, а справа - «маузер». Блэк Саббат послушать заходил.
- Монстревич!!
Дружбан мой Серега Устинов, который по заданию Ромыча познакомил меня с Боуи, тоже был монстревичем, потому что стригся в парикмахерской не менее двух раз в неделю, ставил волосы дрыком в три ряда и носил на одной ноге белую «ромику», а на другой черную «(забыл как называется, но тоже болгарское)», за что мать его отхаживала веником, не пуская на улицу: «Перед людями стыдно! Что скажут?! А еще страшнее - что подумают?!».
Но в борьбе монстревичей с людями, всегда побеждают монстревичи. Ибо бессильны перед ними люди.
Монстревич Устинов (1985 г.)
Устинов принес мне на запись вместе с Low еще один альбом Боуи - Scary Monsters, «Страшных монстров», по-нашему.
«Монстры» меня первой стороной сразу зацепили. Особенно песнями Ashes To Ashes, It’s No Game и собственно Scary Monsters. Я их на катушку переписал - на коробку фото монстревича Устинова с надписью Секс Пистолз поперек голой груди наклеил - и носил дружбанам универовским показывать.
Джеку Кузнецову, например, тоже показал. Да не просто показал, а принес и завел их на репетиции Инструкции по Выживанию, которой в марте 1986 г. под видом ВИА факультета романо-германской филологии для подготовки к конкурсу «Студенческая Весна» администрацией универа была выделена аппаратура и место для репетиций - 209 аудитория главного корпуса.
Ансамбль, возглавляемый гитаристом Германом Безруковым, разучивал к конкурсу рейнбовскую If You Don’t Like Rock’n’Roll, которую голосил луженной глоткой Дима пОпов, а в промежутках делал хард-роковые и металлические импровизации на тему Модерн Токинга, которого вдохновенно вокализировал некто Марат с французского отделения. При этом Марат, забравшись на стол, томно покачивал из стороны в сторону бедрами. Кажется, Марат был голубой.
Помимо подготовки к конкурсу Инструкция, в составе Джека (барабаны), Аркаши Кузнецова (гитара, вокал), Джеффа Жевтуна (гитара, вокал) и Димы из мединститута (бас-гитара) и Немирова (текст и руководство) разучивала песни собственного сочинения, которые вскоре будут играться в первом публичном ее выступлении 12 апреля. Концерт вызовет жуткий кипиш и репрессии в адрес организаторов и участников со стороны комсомольских и кгбистских стуктур.
Послушав заведенного мною Боуя во время перекура, Джек, воспитанный в 21-ой спецшколе с английским уклоном на Назарете и Пионерской Зорьке, сказал: «Хуйня! Эстетские заморочки.» И ну дальше панкуху и Модерн Токинг лабать.
Джек Кузнецов.
Первый состав Инструкции по Выживанию: Аркаша, Герман, Джек, Джефф, Немиров
Монстревич Немиров (1986 г.).
Так что «Монстры» Боуи для Тюмени не были достаточно монстроидными, чтобы сойти за монстревичей. У нее свои монстревичи давали гораздо больше копоти.
Тем не менее боуевские монстры оставили свой след на первом альбоме Инструкции - в «Ночном бите».
Альбом записывался зимой 1987 г. в студии индустриального института - в «индусе» - на втором этаже корпуса на ул. Мельникайте. В нее, чтобы попасть, надо было залезать по прикладной деревянной лестнице.
Инструкция изначально, со времени своего рождения в 1985 г., заявлялась как социально-музыкальная формация, или, как тогда было принято называть на западный лад - формейшн. Это была идея Немирова. Музыкантов в формейшн было немного - на вес золота. Социальные же слои, напротив, были представлены в более широком спектре: от беглых прапорщиков и студентов-разночинцев до кандидатов исторических наук и профессоров подпольных оккультных наук. Это был образ жизни, выраженный в солидарности с нестандартностью, индивидуальном и взаимном творчестве, отчасти декандентском, по большей мере романтическом и, как показало время с распадом СССР, авангардном.
Бухали тоже много. Бухло было краеугольным камнем. Какой же без бухла авангард?
Альянсы внутри формейшн возникали и растворялись, принимая новые формы, влияя и помогая или ссорясь друг с другом. Музыкально КРЮК, Спускаемый Аппарат, Аль Джихад Аль Ислами, Центральный Гастроном, позже Культурная Революция, Янка Дягилева - все выступали от имени Инструкции и являлись ее подразделениями.
Половину «Ночного бита» составляют песни КРЮКа - Кирилла Рыбьякова и Юрия Крылова, а другую половину - Немирова и Ромыча Неумоева. Из песен первого состава в него вошли только «Катись, Бетховен» и «Лучше по уши влезть в дерьмо».
Во время записи рыбьяковской «Сегодня я хочу спать с тобой» Ромыч дал Петровичу и мне микрофон и сказал: «В конце песни пойте, как Боуи в «Монстрах» поет.» Там, где у него в конце многоголосие: поверх протяжных завываний выкрики гонящихся монстров. Того же эффекта добивался Ромыч. И добился. Правда, наше с Петровичем пение в финальный вариант не вошло, потому что певцы мы были те еще. Ромыч один за всех спел. А поет он круто.
Социально-музыкальная формейшн Инструкция по Выживанию: Андрюша Шегунов, Кирилл Рыбьяков, Саша Ковязин, Ромыч Неумоев, Ирина Кайдалова
Я, Андрюша Шегунов, Аркаша Кузнецов, Джек Кузнецов, Ирка Кайдалова, Саша Ковязин, Ромыч Неумоев, Петрович
Неизвестный, Аркаша Кузнецов держит на руках Ирку Кайдалову, ниже - Вероника и неизвестная, над ними Ромыч Неумоев, над ним Андрей Пендрюй он же Пендрюнь, с голым торсом - Саша Ковязин, со знаком победы - Дима пОпов, Адрей Шегунов, Кирилл Рыбьяков
Ссылки на версии монстров на охоте в творчестве Инструкции и Боуи ниже в комментах.
Больше о «Ночном бите» и Инструкции 1986-1987 у Аркаши Кузнецова в «Истории одного увлечени»:
http://chernoziom.narod.ru/uvlechen.htm
http://chernoziom.narod.ru/uvlech2.htm
http://chernoziom.narod.ru/uvlech3.htm
http://chernoziom.narod.ru/uvlech4.htm
http://chernoziom.narod.ru/uvlech5.htm
http://chernoziom.narod.ru/uvlech6.htm
- - - -
А Боуи? Что Боуи? Боуи тоже был все 1970-е романтиком и символистом (The Man Who Sold The World (1970), Hunky Dory (1971)), декадентом (Diamond Dogs (1974), Station To Station (1976)), и экспрессионистом (Low и “Heroes” (1977)). Эпигоном т.е. модернизма в поп-культуре. Вместе с тем, парадоксально, что методы выражения модернизма у него совершенно постмодернистские: «пластический соул» Young Americans (1975) и Station To Station, техника нарезки и Тайной Стратегии в «берлинской трилогии», используемые им чисто технические достижения, появлявшиеся в музыкальной индустрии.
«Страшные монстры», вышедшие в сентябре 1980 г., являются всему этому ретроспекцией и подводят черту под его 1970-ми.
Первая песня в альбоме - It’s No Game (Part 1) (Это не игра)- переработка старой Tired Of My Life (Устал от жизни), написанной Боуи еще в середине 1960-х, но никогда и нигде не выпускавшейся:
Я не верю, но пытаюсь решить
Какая из игр для меня лучше, чтобы я мог ее вынести
Ты не способен воспринять, и я веду тебя
Домой, где ты еще не был, без возврата
Так лей же слезы
Боуи всегда был склонен к гностицизму и мистицизму. Через 10 лет в «Это не игра» он, хрипя, заявляет, что игры играми, а лестницу в небо ни в какие карты не выиграешь:
Силуэты и тени наблюдают за революцией
Нет больше бесплатных ступеней на небо
Это не игра
Силуэты и тени - из потустороннего мира, чьей помощи искала в частности оккультная нацистская разведка «Аненэрбе» и ее штаба в замке Вевельсбург, где в одной из комнат располагались каменные ступени, символизирующие три Рима. Боуи кроулеанством и мистической подоплекой нацистов в 1970-е очень интересовался. Эта песня антифашистская, но промистическая: «фашисты, руки, прочь от мистицизма!»
Вевельсбург
Заявляет он это самоотверженно по-самурайски, подкрепляя свои намерения экспрессивным речитативом на японском Мичи Хироты под металлический скрежет гитары Роберта Фриппа.
Scary Monsters (Страшные монстры) отсылает к чудовищу из The Width Of A Circle (Ширина круга) с альбома The Man Who Sold The World (Человек, который продал мир), где пелось:
Давным-давно в прошлом по утру
Я бранил учителей от первого до последнего, сидя в углу
Все пути были прямы и узки
Все молитвы - малы и стары
И старость моя неслась на меня.
Тогда повстречал я чудовище, что под деревом спало.
Я взглянул и вспылил: чудовище мною стало.
Соблазняющий дьявол внутри. Боуи соблазнился. Открыл «двери восприятия», о которых твердили Хаксли и Блейк. За дверями скрывались грабли, на которые до него наступил Джим Мориссон.
В «Монстрах» он поет:
Она открыла странные двери, которых нам вовек не закрыть
[…]
Страшные монстры и супер уроды
Гонят в ужас, в ужасе меня
И хор там бегуще-ревущий в конце, о котором говорил выше. Параноидальность происходящего усугубляется шизоидным, потусторонним соло Фриппа на гитаре.
Ashes To Ashes (Из праха в прах) - этой песней Боуи отправляет на покой одну из своих ранних инкарнаций - астронавта Майора Тома (его прототип - Дейв Боуман (Дэвид Боуиман) из «Космической Одиссеи 2001» Кубрика), застрявшего в небесах и не желавшего спускаться обратно на Землю-мать ("мы дети твои, дорогая Земля").
К «Праху» Боуи подошел концептуально до мелочей. Здесь в форме детской страшилки фантастического романтизма XIX в. он в костюме Пьеро из комедии дель арте эпохи Возрождения, а также мистического Безумца из колоды Таро, поет о «сверх-человеке» астронавте Майоре Томе, оказавшемся на поверку наркоманом-декадентом.
Из праха в прах
Шприцом в бычок
Знайте, Майор Том - торчок
В небо случился улет
Оттого-то еще паршивее
(Шприцом в бычок - отсебятина за уши к рифме притянутая, точно также, как в английском оригинале - funky к junkie.)
Здесь ангедония гностицизма: каждая познанная прелесть жизни перестает быть таковой. Хочется еще и больше. И так до бесконечности. Хоть в небо лети, все равно выхода нет. Оттого и паршиво. Необходим иной прорыв к «выстрелам с той стороны», который в этой реальности в роке выглядит как гротеск или пародия на происходящее.
На обложке альбома и в видео к «Праху» Боуи одет в костюм Пьеро. Пьеро - артистическое воплощение Боуи времен его занятий в труппе пантомимы в конце 1960-х. На обложке Space Oddity (кивок в сторону Space Odyssey Кубрика) Пьеро тоже присутствует.
Боуи по этому поводу говорил в 1971 г. следующее:
«Музыка может говорить о серьезном. Однако как медиум ее не следует подвергать сомнению, анализировать или принимать слишком серьезно. Ее следует разукрасить, сделать из нее продажную девку, пародию на саму себя. Сделать из нее клоуна, медиум Пьеро. Музыка - маска для послания. Музыка - это Пьеро, а я - исполнитель - то самое послание.»
1967 г.
1980 г.
2000 г.
В оккультно-гностическом представлении Пьеро - «Безумец», «Шут» или «Дух Эфира» - олицетворение власти судьбы (или кармы). Так называется первая карта в колоде Таро.
На ней - человек, слепо шагающий вперед и невидящий, что под ногами у него пропасть. Вслед за человеком бежит пес, злобно раздирающий его одежду и не дающий свернуть в сторону. Как правило, данный образ трактуется однозначно: этот слепец олицетворяет этап жизни, когда мы бредем по пути, не разбирая дороги.
Мы бредем, как слепые, без цели, не видя порой даже пропасти под ногами. И лишь от судьбы зависит, упадем мы в нее или же благополучно минуем, так и не узнав, чего избежали.
Судьба требует «отработать» прошлые прегрешения, прежде чем вам будет предоставлена возможность заново приступить к строительству своей жизни. Как бы вы ни старались, вам вряд ли удастся разглядеть, куда ведет та дорога.
В видео к песне, снятом на площадке «Чужого» Скотта, прошлые свои прегрешения Боуи расчищает бульдозером, сметая с пути целую стаю псов в виде модного тогда движения «новых романтиков» Блиц, а также самого Безумца в сопровождении назидательной беззубой старушки по имени Рок.
В музыке к песне помимо Фриппа приложил руку также Чак Хэммер, так называемый гитарный архитектор, который использовал новаторский в то время гитарный синтезатор Роланд GR500.
В первые сто экземпляров сингла «Праха» были вложены четрые блока почтовых марок по девять в каждой с изображением Боуи в костюме Пьеро. Идея эта была позаимстована у специалиста по американскому мейл-арту Джерри Древа из голливудской глэм-артной группы Бон Бон.
На обложке альбома был все тот же Пьеро на фоне обрывков изображений прежних инкарнаций Боуи, обветшавших и потерявших свой цвет.
«Прах» - как и «Монстры» в целом - это изгнание демонов прошлого и финальная им эпитафия.