Из предыдущего чисто академического [чисто академического]
предположения следуют довольно далеко идущие выводы.
Если люди на нервной работе думают более всего о собственном удовольствии и имеют возможность одним махом решить обе эти проблемы, таковое решение заметно скажется на их поведении.
В результате мы можем, в частности, увидеть:
- крайнюю импульсивность,
- истеричность,
- резкое сокращение памяти, в том числе по отношению к собственным действиям и словам,
- неспособность соблюдать договоры и вообще держать слово,
- неспособность к длительному спокойному и доверительному общению [дипломатии],
- неспособность удерживать нить сколько-нибудь сложного или длительного разговора,
- неспособность воспринимать и тем более воспроизводить сколько-нибудь сложное или объёмное сообщение,
- неспособность к планированию.
С учётом последнего пункта забавно, как многие сегодня говорят, что у кого-то что-то пошло явно не по плану. Ладно что говорящие не видели никаких планов и могут об этом лишь гадать. Но дело в том, что скорее всего никаких планов и не было. В политическом смысле происходящее - это импровизация. “Сначала ввяжемся в драку, а там посмотрим, что получится”. Но если в прошлом подобная установка была связана с сознательным авантюризмом, то сейчас это именно полная неспособность строить какие-либо планы. Это требует непосильного напряжения рассудка, на которое [роскомнадзорко]ман неспособен так же, как он не способен сдерживать какие-либо обещания.
Не это ли всё мы наблюдаем в мировой политике по крайней мере последние лет десять. Взять хотя бы эпопею с крановирусами.
Если человечество выживет, в будущем это могут назвать “гедонистический кризис XXI века”.