Феноменология для чайников на примере чайников
Вот перед вами чайник.
Что, просто чайник? Ну вы же не удовлетворитесь его созерцанием как он есть. Вы тут же начнёте думать о чайнике разные дополнительные штуки.
Например, что этот чайник существует объективно. Что это значит?
Это значит, что когда вы отвернётесь, чайник останется точно таким же, как он был. Это значит, что чайник был таким же ещё до того, как вы о нём узнали. Что он мог быть таким же ещё до вашего существования. Что он будет таким же и после вашего существования, умри вы в ближайшее время.
Вы также можете начать думать, что перед вами только некая внешняя сторона чайника, явление. Но что некая внутренняя сторона чайника, его сущность, скрыта от вас. Что есть некий чайник сам по себе или даже чайник-в-себе, который вам не дан, но который есть истинная причина явления вам чайника. Вы не познали сущность чайника, но точно уверены, что то, как вы видите чайник, не совпадает с этой сущностью. Что перед вами так или иначе искажённый чайник. Есть ваш субъективный чайник и объективный чайник, и это разные чайники.
Заметьте, что вы уже довольно далеко воспарили от собственно чайника перед вашим носом. Вы уже думаете о каком-то запредельном, небесном или даже, как говорят, "святом" чайнике. О чайнике, который никто никогда не видел и, возможно, не увидит.
Что ж, всё может быть. Никто всё это не отрицает. Но феноменология предлагает всё это вынести за скобки (или, напротив, заключить в скобки - вопрос угла зрения).И вернуться назад - к самому чайнику. Феноменология предлагает говорить только о том чайнике, который нам дан и как он нам дан. Без домыслов про объективное и субъективное в чайнике. Забыли про субъект и объект. Забыли про вещь саму по себе и про наши фантазии в отрыве от вещи. Мы говорим только о вещи как она дана и о данности этой вещи в нашей жизни.
Желание приписать чайнику некое объективное существование, разделить чайник на объективный и субъективный - это так называемая "естественная установка". Мы привыкли это делать. Вероятно, так устроена наша (и именно наша) культура. От этого трудно отказаться. Но если отказаться, нам открывается собственно мир вещей - не объективных или субъективных - а как они даны. И оказывается, наше сознание, наш опыт, сама наша жизнь, наше бытие всегда заполнены данностями, они никогда не пусты. Они всегда "о чём-то" и "к чему-то". Нет никакого "чистого сознания", "чистого мышления" или "чистого опыта". Всегда есть какое-то содержание в виде этих вот данностей. Это называется интенциональность.
А отказ примысливать к данностям всякие "объективности", не связанные непосредственно с жизнью, называется эпохэ, или феноменологическая редукция.
У вас больше нет субъекта и объекта, нет субъективного или объективного, всё это фантазии, домыслы. Есть только данности.
Нет переживания самого по себе, бессодержательного, есть только переживание какой-то вещи - ноэсис. И нет вещи самой по себе, есть только вещь, данная в переживании, его содержание - ноэма.
Это как будто просто. Но мы настолько привыкли фантазировать про объективность, что мгновенно об этом забываем и сбиваемся. Особенно когда переходим к более интересным, чем чайник, предметам. Например, к миру и Богу.
Мир у нас "объективная реальность", которую мы, субъекты, познаём. У него есть вечная сущность, о которой мы ничего не знаем, но почему-то точно уверены, что она не такая, как нам кажется. Феноменология не говорит о мире вообще, "объективном". Она выносит его за скобки (заключает в скобки) и предлагает поговорить о мире как он нам дан, или о нашем жизненном мире. И ровно то же самое она предлагает в разговоре о Боге или об иных святых вещах.
Не надо говорить об орбитальном чайнике, как предлагал Рассел. Надо говорить о Боге как Он дан в вашей жизни. Или не дан - об этом тоже можно поговорить. Бог не объект, который можно найти путём перебора других объектов, путём объективного исследования объективной реальности. Бог не где-то в космосе, Он к нам ближе, чем яремная вена (между прочим, Коран 50:16). "И не скажут: "вот, оно здесь", или "вот, там". Ибо вот, Царствие Божие внутрь вас есть" (Лк. 17:21). Это часть вашего жизненного мира. Или дыра в нём.
Бог в феноменологии - это не конкурент большого взрыва или один из его элементов. Нас там не было и к нам это может не иметь никакого отношения. Это содержание некоего переживания, связанного с нашим выбором, с тем, как мы хотим распорядиться нашей жизнью как целым. Это не перводвигатель Аристотеля. Это Бог Авраама, Исаака и Иакова.
Опять-таки напомню, что феноменология не отрицает никакой метафизики - ни материалистической, ни платонической, никакой. Всё может быть. Всё это тоже способы говорить о вещах, говорить о мире и Боге. Но феноменология принципиально другой способ.
Чтобы было понятнее, вспомним о смерти. Есть мысли об "объективной смерти". Мы слышали и в курсе, что кто-то где-то умирает. "Все умирают". А есть смерть как она дана в нашей жизни. Потеря близкого. Или ожидание нашей собственной смерти. Когда мы выносим объективную смерть за скобки (заключаем в скобки), вдруг выясняется, даже обнажается, что смерть является содержанием нашей собственной жизни, что наша жизнь - это бытие-к-смерти. Это совсем другая картина.
Я намеренно тут не разделяю гуссерлевскую и хайдеггеровскую версии феноменологии. Намеренно упрощаю и утрирую некоторые вещи. Потому что грубое непонимание феноменологии даже среди людей, которым по их образованию и профессии положено её понимать, невыносимо удручает.
Предлагаю запомнить одно: как только у вас всплыли субъект и объект, в каком-либо виде, вы тут же вышли за пределы феноменологии и ударились в метафизику.
Что, просто чайник? Ну вы же не удовлетворитесь его созерцанием как он есть. Вы тут же начнёте думать о чайнике разные дополнительные штуки.
Например, что этот чайник существует объективно. Что это значит?
Это значит, что когда вы отвернётесь, чайник останется точно таким же, как он был. Это значит, что чайник был таким же ещё до того, как вы о нём узнали. Что он мог быть таким же ещё до вашего существования. Что он будет таким же и после вашего существования, умри вы в ближайшее время.
Вы также можете начать думать, что перед вами только некая внешняя сторона чайника, явление. Но что некая внутренняя сторона чайника, его сущность, скрыта от вас. Что есть некий чайник сам по себе или даже чайник-в-себе, который вам не дан, но который есть истинная причина явления вам чайника. Вы не познали сущность чайника, но точно уверены, что то, как вы видите чайник, не совпадает с этой сущностью. Что перед вами так или иначе искажённый чайник. Есть ваш субъективный чайник и объективный чайник, и это разные чайники.
Заметьте, что вы уже довольно далеко воспарили от собственно чайника перед вашим носом. Вы уже думаете о каком-то запредельном, небесном или даже, как говорят, "святом" чайнике. О чайнике, который никто никогда не видел и, возможно, не увидит.
Что ж, всё может быть. Никто всё это не отрицает. Но феноменология предлагает всё это вынести за скобки (или, напротив, заключить в скобки - вопрос угла зрения).И вернуться назад - к самому чайнику. Феноменология предлагает говорить только о том чайнике, который нам дан и как он нам дан. Без домыслов про объективное и субъективное в чайнике. Забыли про субъект и объект. Забыли про вещь саму по себе и про наши фантазии в отрыве от вещи. Мы говорим только о вещи как она дана и о данности этой вещи в нашей жизни.
Желание приписать чайнику некое объективное существование, разделить чайник на объективный и субъективный - это так называемая "естественная установка". Мы привыкли это делать. Вероятно, так устроена наша (и именно наша) культура. От этого трудно отказаться. Но если отказаться, нам открывается собственно мир вещей - не объективных или субъективных - а как они даны. И оказывается, наше сознание, наш опыт, сама наша жизнь, наше бытие всегда заполнены данностями, они никогда не пусты. Они всегда "о чём-то" и "к чему-то". Нет никакого "чистого сознания", "чистого мышления" или "чистого опыта". Всегда есть какое-то содержание в виде этих вот данностей. Это называется интенциональность.
А отказ примысливать к данностям всякие "объективности", не связанные непосредственно с жизнью, называется эпохэ, или феноменологическая редукция.
У вас больше нет субъекта и объекта, нет субъективного или объективного, всё это фантазии, домыслы. Есть только данности.
Нет переживания самого по себе, бессодержательного, есть только переживание какой-то вещи - ноэсис. И нет вещи самой по себе, есть только вещь, данная в переживании, его содержание - ноэма.
Это как будто просто. Но мы настолько привыкли фантазировать про объективность, что мгновенно об этом забываем и сбиваемся. Особенно когда переходим к более интересным, чем чайник, предметам. Например, к миру и Богу.
Мир у нас "объективная реальность", которую мы, субъекты, познаём. У него есть вечная сущность, о которой мы ничего не знаем, но почему-то точно уверены, что она не такая, как нам кажется. Феноменология не говорит о мире вообще, "объективном". Она выносит его за скобки (заключает в скобки) и предлагает поговорить о мире как он нам дан, или о нашем жизненном мире. И ровно то же самое она предлагает в разговоре о Боге или об иных святых вещах.
Не надо говорить об орбитальном чайнике, как предлагал Рассел. Надо говорить о Боге как Он дан в вашей жизни. Или не дан - об этом тоже можно поговорить. Бог не объект, который можно найти путём перебора других объектов, путём объективного исследования объективной реальности. Бог не где-то в космосе, Он к нам ближе, чем яремная вена (между прочим, Коран 50:16). "И не скажут: "вот, оно здесь", или "вот, там". Ибо вот, Царствие Божие внутрь вас есть" (Лк. 17:21). Это часть вашего жизненного мира. Или дыра в нём.
Бог в феноменологии - это не конкурент большого взрыва или один из его элементов. Нас там не было и к нам это может не иметь никакого отношения. Это содержание некоего переживания, связанного с нашим выбором, с тем, как мы хотим распорядиться нашей жизнью как целым. Это не перводвигатель Аристотеля. Это Бог Авраама, Исаака и Иакова.
Опять-таки напомню, что феноменология не отрицает никакой метафизики - ни материалистической, ни платонической, никакой. Всё может быть. Всё это тоже способы говорить о вещах, говорить о мире и Боге. Но феноменология принципиально другой способ.
Чтобы было понятнее, вспомним о смерти. Есть мысли об "объективной смерти". Мы слышали и в курсе, что кто-то где-то умирает. "Все умирают". А есть смерть как она дана в нашей жизни. Потеря близкого. Или ожидание нашей собственной смерти. Когда мы выносим объективную смерть за скобки (заключаем в скобки), вдруг выясняется, даже обнажается, что смерть является содержанием нашей собственной жизни, что наша жизнь - это бытие-к-смерти. Это совсем другая картина.
Я намеренно тут не разделяю гуссерлевскую и хайдеггеровскую версии феноменологии. Намеренно упрощаю и утрирую некоторые вещи. Потому что грубое непонимание феноменологии даже среди людей, которым по их образованию и профессии положено её понимать, невыносимо удручает.
Предлагаю запомнить одно: как только у вас всплыли субъект и объект, в каком-либо виде, вы тут же вышли за пределы феноменологии и ударились в метафизику.