Бокль и его "История цивилизации в Англии"
Генри Бокль (Henry Buckle, 1821-1862) напечатал первый том своего "Введения в историю цивилизации" (History of Civilization in England) за свой счёт. Все важнейшие журналы откликнулись на эту публикацию. Не все отзывы были лестными, но успех был несомненен, и даже в денежном отношении восемнадцать лет работы не прошли даром: когда не было ещё распродано первое издание, издательство "Паркер и К°" предложило Боклю 700 фунтов (около 5 тысяч рублей серебром) за право на второе издание и не сочло рискованным отпечатать его сразу в двух тысячах экземплярах, хотя раньше боялось напечатать и пятьсот. Первый том этого труда вышел из печати в 1857-м году, второй - в 1861-м году.
Русский перевод: Бокль "История цивилизации в Англии". Пер. А. Н. Буйницкого. СПб. : Ф. Павленков, 1895 (два тома в одном).
Многие профессиональные историки отнеслись к этой книге с высокомерным презрением. Однако, в отличие от этих спесивых университетских профессоров, Бокль попытался сделать историю практически полезной наукой. Он хотел обнаружить в событиях прошлого некоторые повторяющиеся элементы, на основании которых можно было бы не только объяснить события прошедшего, но и предсказать будущее историческое развитие.
Я сделал из этой книги много выписок. Вот некоторые из них:
"ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ В АНГЛИИ"
Печальная особенность истории человечества заключается в том, что, хотя её отдельные части рассмотрены со значительным умением, но едва ли кто пытался слить их в одно целое и привести в известность существующую между ними связь. До сих пор (1857) едва ли что было сделано для открытия начал, управляющих характером и судьбой народов.
В естественных науках возможность предсказания несомненна. Сравнительно с успехами в изучении природы, изучение явлений в жизни человека находится ещё в младенчестве. Управляются ли действия людей (а следовательно и обществ) неизменными законами или же они составляют результат случая? Успехи цивилизации ведут явным образом к подкреплению нашей уверенности в существовании во всём порядка и закона. То, что мы называем теперь необъяснимым, со временем будет объяснено.
Ни один человек не может освободиться от давления окружающих его мнений. Новая философия или новая религия обычно состоит не в создании новых идей, а в новом направлении идей, уже обращающихся среди современных мыслителей.
История занимается действиями людей, а действия эти есть не что иное, как результат столкновения между явлениями внешнего и внутреннего мира.
Действия людей должны при совершенно одинаковых условиях иметь совершенно одинаковый результат. При всей кажущейся произвольности своей, они составляют часть одной обширной системы всеобщего порядка.
В развитом уме воображение и рассудок помогают друг другу.
Умный человек извлекает известную долю пользы даже из общения с глупыми людьми.
Прогресс зависит не от благости природы, а от энергии человека.
В Индии огромное большинство народа всегда оставалось в состоянии унижения, пресмыкаясь в гнусной покорности перед сильным и проявляя способность только к тому, чтобы или самим быть рабами, или служить на войне орудием порабощения других.
Только ли в Индии?..
В Индии, если кто из простого народа пренебрегал своей работой, то его за это секли. Секли даже женщин. Эти установления согласовывались с системой общественного устройства, которая была основана на деспотизме и могла держаться только жестокостью.
Только ли в Индии?..
Человек сравнивает свои силы с могуществом и величием природы - и приходит к грустному сознанию своего ничтожества. Для борьбы с враждебными человеку силами природы человеческих сил часто бывает недостаточно и потому на помощь призываются силы, которые выше человеческих… Страх смерти также делает людей расположенными искать сверхъестественной помощи.
История человеческого ума только тогда может сделаться понятной, когда мы свяжем её с историей и явлениями материального мира.
В Европе преобладающим направлением было подчинение природы человеку, а вне Европы - подчинение человека природе.
Первоначально более богатыми странами были те, где природа давала больше произведений, а теперь - те, где человек наиболее деятелен.
Нельзя привести ни одного примера, чтобы человек, имея добрые намерения и неограниченную власть для приведения их в действие, не сделал гораздо более зла, чем добра. И каждый раз, когда намерения такого человека были особенно искренни и власть особенно обширна, происходило громадное зло. Если такой человек действует в своих интересах, то бывает возможно ограничить производимое им зло. Если же единственная цель его есть благо ближних и если он преследует эту цель с совершенно бескорыстным усердием, тогда уже нет никакой возможности обуздать его и предупредить те огромные бедствия, которые он способен принести своему народу (!!!)
Россия - страна воинственная не потому, что жители её безнравственны, а потому, что они мало развиты. Так как умственные способности русского народа мало развиты, на него мало имеют влияния люди, занимающиеся умственным трудом, и потому в нём безусловно преобладает класс военный.
В каждой стране добрые дела встречаются чаще, чем злые. Если бы это было иначе, то преобладание зла давно уже истребило бы весь род человеческий, и некому было бы даже оплакивать его. Чем более нации сближаются между собою, чем более они узнают друг друга, тем быстрее исчезает старинная вражда.
Невозможно открыть законы общества, изучая историю только одной нации.
Великие общественные законы могут быть замечены лишь при наблюдении над большим числом людей в течение долгого времени. При малом числе людей или в короткий промежуток времени индивидуальное начало может нарушать порядок действия общественного закона.
Вместо того чтобы сообщать читателю сведения об успехах знания, огромное большинство историков наполняет свои сочинения рассказами о сражениях и осадах. В этом-то и заключается препятствие, затрудняющее наше движение вперёд.
Упрощение сложных явлений составляет во всех отраслях знания существенное условие успеха.
Англичане менее других наций были подвержены действию главных элементов постороннего вмешательства: власти правительства и влиянию чужестранцев.
Французы - народ великий и достойный удивления. Недостатки же французского народа происходят от постоянного вмешательства в его развитие самовластных правителей.
Развитие цивилизации определяется накоплением и распространением знания.
Безопасность и прочность цивилизации должны зависеть от правильности в сочетании её элементов и от гармонии в их действии. Ежели один какой-нибудь элемент действует слишком сильно, то всё её внутреннее устройство подвергается опасности.
Никакое политическое улучшение, никакая реформа в сфере законодательной или исполнительной ни в одной стране не были обязаны своим началом правителям этой страны. Принимаемые ими меры - это результаты, а не причины общественного прогресса. Первые предложения реформ постоянно поступали со стороны смелых и даровитых мыслителей, которые замечают злоупотребление, изобличают его и указывают средство к его устранению. Но ещё долго после этого даже самое просвещённое правительство продолжает поддерживать злоупотребление, отвергая целебное средство. С течением времени (при благоприятных обстоятельствах) давление внешней необходимости становится до того сильным, что правительство вынуждено бывает уступить ему. А когда реформа уже совершилась, то ожидается со стороны народа преклонение перед мудростью правителей, которые эти реформы осуществили. Именно таким порядком совершается политический прогресс.
Каждая великая реформа состояла не в создании чего-либо нового, а в отмене чего-либо старого (!)
Между принадлежностями новейшей цивилизации нет предмета важнее торговли: её развитие способствовало увеличению благосостояния и счастья человека в большей мере, чем всякий отдельный деятель. А между тем, каждое европейское правительство грабило промышленников для поощрения промышленности и действовало так, как будто бы имело прямой целью подавить торговлю и разорить торговцев… Как ни велико было экономическое зло, порождённое такой системой, зло нравственное было ещё больше.
Жажда власти оказывается до того всеобщей, что никто из людей какого бы то ни было класса, имея в руках своих власть, не мог воздержаться от употребления её во зло.
Так как ни одно правительство не признаёт надлежащих пределов своей власти, то в результате оказывается, что любое правительство, руководствуясь самыми лучшими намерениями, причиняет своим подданным много вреда.
В течение многих столетий правительства предпринимали попытки к уничтожению свободы печати и отнятию у людей всякой возможности выражать свои мысли о самых важных политических вопросах… Там, где не было прямо запрещено свободное распространение знаний, были приняты всевозможные меры к его замедлению.
Никакое запрещение, при всевозможной строгости, не в силах уничтожить естественного соотношения между спросом и предложением.
То, чего одно поколение просит как дара, другое - требует как права (!)
Главное условие благосостояния народа заключается в том, чтобы правители страны пользовались своей властью весьма бережливо.
Европейская цивилизация обязана своим развитием успехам знания.
Пока не возникло сомнение - прогресс невозможен (!)
Необходимо, чтобы люди научились сомневаться, прежде чем они научатся уважать мнения своих противников.
История каждой цивилизованной страны есть история её умственного развития, которое законодатели могут скорее замедлить, чем ускорить. Как бы ни велико было их могущество, они являются не более как случайными, несовершенными представителями духа своего времени.
Сравнивая стоимость борьбы с выгодами от неё, Бёрк считал, что целью законодателя должна быть не истина, а польза…
Во Франции народ, доведённый до ярости веками угнетения, предался самым возмутительным жестокостям, омрачая час своего торжества преступлениями, опозорившими то дело, за которое он боролся.
В Англии в 1799-м году владелец библиотеки или книжной лавки подвергался штрафу (как содержатель развратных домов!), если он открыл свою лавку, не испросивши разрешения у местных судей… (!)
Тогда забывали, как и теперь часто забывают, что политические события составляют только одну из множества сторон истории всякого государства.
Система пала, потому что она была несогласна с духом времени, потому что прогрессивный народ никогда не потерпит анти-прогрессивного правительства.
Великий продукт цивилизации - независимая печать.
Начиная с определённого момента, Англия и Франция развивались в разных направлениях. Это развитие привело Англию к упрочению народного благосостояния, а Францию - к самой кровавой и самой разрушительной революции на свете.
Бокль не знал, что всего лишь 55 лет спустя, то есть ещё при жизни некоторых из его современников, в России произойдёт революция, которая по своей жестокости и многочисленности человеческих жертв превзойдёт все революции прошлого вместе взятые…
В политике важнейшими условиями успеха являются соглашение, обмен и целесообразность… Для прогрессивной нации требуется и прогрессивный строй государства. Никакое государственное учреждение не может устоять против напора и вечного движения общества. Спокойствие Англии должно быть приписано признанию в ней этих великих истин, пренебрежение которыми обрушило на другие страны самые ужасные бедствия.
Покровительственное начало связано с пристрастием к централизации, которое обнаруживается в правительственном механизме. Покровительственное начало побуждает правительство вмешиваться в естественные отношения между производителями и потребителями; насильственно вызывать к существованию мануфактуры, которые иначе никогда не были бы основаны (и, следовательно, вовсе не были нужны); нарушать обычный ход промышленности и (под предлогом защиты своих рабочих) уменьшать производительность труда… Будучи внесено в политику, покровительственное начало производит так называемое "отеческое" правительство, где верховная власть сосредоточена в руках немногих привилегированных лиц и всякое противодействие ему принимается за оскорбление общественной нравственности…
Во Франции всё сводится к одному общему центру, которым поглощается вся гражданская деятельность. Там думают, что правительство должно всё знать, всё видеть, обо всём заботиться, а правительственная деятельность исходит из того, что ни один человек не знает своих нужд и не способен сам о себе позаботиться. Люди постоянно встречаются там с тем духом вмешательства, который, под предлогом защиты их личности, стесняет их свободу. Судья выполняет там не обязанности судьи, а обязанности обвинителя, и это даёт готовый механизм для целей деспотической власти, потому что бесчестит отправление правосудия. Даже воспитание детей подчинено там контролю государства, вместо того, чтобы подлежать ведению учителей и родителей… Предполагая, что взрослые люди не могут сами знать толк в пище, правительство позаботилось и об этом. Его зоркий глаз следит и за мясником в лавке, и за булочником у очага… Во Франции правительство установило монополию, которая уменьшает ответственность человека перед самим собою, лишая его привычки бороться с трудностями жизни… При малейшем затруднении они взывают о помощи к правительству.
Всё это звучит как-то уж очень знакомо…
Люди не могут быть свободны, если они не воспитаны для свободы. И это не то воспитание, которое приобретается в школах или вычитывается из книг. Это воспитание состоит в саморазвитии и самоуправлении.
Гордость зависит от чувства самоудовлетворения, а тщеславие питается одобрением других людей. Гордый человек видит источник своих достоинств в своём собственном уме, а тщеславный человек видит его во внешних отличиях.
Король, как это обычно бывает, стремился награждать не самых даровитых, а самых покорных ему людей.
Люди, начинающие с потери своей независимости, кончают тем, что теряют и всякую энергию.
Политика правителей Франции была защищена тем жалким народным тщеславием, которое заставляет людей подчиниться рабству, чтобы запугать другие страны величием побед своего государя.
Скептицизм является необходимым предвестником всякого прогресса.
[Прогресс при авторитарном режиме возможен.] Слабая сторона такого рода прогресса заключается в том, что он слишком много зависит от отдельных личностей, и когда даровитые вожди сменяются бездарными, вся система немедленно рушится до основания.
Какую пользу могут принести законы, если поток общественного мнения стремится против них? Сперва измените мнение, а только потом изменяйте законы. Против этого правила всегда грешили самые пылкие преобразователи, которые в своём рвении поскорее достигнуть цели позволяли политическому движению опередить умственное и этим извращением естественного порядка приготовляли бедствия и себе, и своим потомкам.
В истории нет ничего случайного. Всем управляют общие причины, которые часто ускользают от нашего внимания, но, будучи раз признанными, несут отпечаток простоты и единообразия, что составляет неизменную характеристику высших истин, до которых только доходил ум человека.
Дурное правительство, дурные (или дурно исполняемые) законы могут повредить стране, но не могут её погубить. Пока народ здоров - в нём есть жизнь. Но если народ нездоров, то положение безнадёжно, и нация погибает.
Дело историка - показать, что движение народов определяется почти исключительно их прошлым: если известные события совершились, то и другие, соответствующие им, тоже неминуемо произойдут. Историки должны разрешить великую загадку дел человеческих: открыть сокровенные условия, определяющие развитие и судьбу народов, и найти в событиях минувшего ключ к таинствам будущего.
Ни одному из предшествующих веков не предстояло таких трудов, как нашему. Чтобы совершить эти труды, нам нужны крепкие и сильные натуры, свободно и беспрепятственно развивающие в себе все свойственные им способности.
Нам постоянно твердят о пагубности богатства, о греховности любви к деньгам. Между тем, не подлежит сомнению, что после любви к знанию, ни одна страсть не принесла столько благ человечеству, как любовь к деньгам. Любви к деньгам обязаны мы всякой промышленностью и торговлей. Любовь к деньгам точно так же, как и все другие наши наклонности, может быть обращена во зло, но восставать против неё, как будто она уже сама по себе есть зло, значит обнаруживать невежество, в наше время постыдное.
Одно только средство существует для ограждения людей от тирании какого бы то ни было сословия: оно заключается в том, чтобы оставлять этому сословию как можно меньше власти. Как бы ни были благовидны их притязания власть предержащие непременно употребят свою власть во зло, если она будет дана им в обширных размерах.
Всякая новая истина поначалу оказывает вредное влияние, потому что она расшатывает привычные общественные установления и порядки. И первоначальный вред от неё бывает очень значителен. Только по прошествии некоторого времени начинают преобладать её благие последствия.
Если старые верования разрушаются быстрее, чем создаются новые, то это служит предвестником общественного переворота.
***