Причинно-следственная цепочка восьми страстей
Это не я придумал, видел что-то подобное у святителя Луки (Воино-Ясенецкого), наверняка и у других отцов и учителей Церкви что-то подобное было, я просто попытался реконструировать по-своему. Цепочка эта преимущественно является мнемонической последовательностью для запоминания восьми главных человеческих страстей по святоотеческому учению (более известных как "семь смертных грехов" в католической редакции), но также немного приоткрывает и их корни в каждом из нас.
1. Началом являются две очевидные плотские страсти: чревоугодие и блуд.
2. Обе они для своего удовлетворения требуют денег, поэтому естественно порождают страсть сребролюбия/алчности. В то же время, человек одержимый чревоугодием и/или блудом (да и сребролюбием) не может не замечать того, что есть люди, у которых еда лучше, сексуальные возможности больше и денег куры не клюют, что порождает печаль (восточное название этой страсти, не очень удобное в современном языке) по поводу своего "несправедливого" положения, т. е. зависть.
3. Поскольку страсти сребролюбия и зависти невозможно удовлетворить (денег всегда мало и всегда найдется кто-то, кому лучше, чем тебе), они неизбежно приводят к возгоранию гнева по отношению ко всему, кто и что "мешает добиваться успехов", к тем, кто успешнее, да и вообще к столь дурацкому порядку вещей (т. е. побуждает к богоборчеству, вот где истинные корни атеизма!). У этого гнева есть оборотная сторона медали: перегорая, он вгоняет человека в глубокую депрессию, состояние уныния, вызванное осознанием собственной неудачливости, неполноценности -- "лузерства", опасное тем, что часто приводит к желанию самоубийства.
4. Конечно, озлобление и самоубийство -- это удел "слабых". "Сильные" находят источники борьбы с гневом и унынием, которые на самом деле еще горше всех своих предшественников. Они либо ищут себе социальную нишу, в которой они не столь уж неудачливы и получают признание хоть какой-то группы людей (заводят ЖЖ, ага :), то есть предаются тщеславию. Либо, что еще хуже, они находят внутренний источник поддержки самооценки, сами объясняя себе, почему они, на самом-то деле, гораздо лучше всех остальных (потому что более умный, более образованный, потому что принадлежит к "лучшей" национальности или расе, потому что, наконец, он член Православной Церкви :) -- гордыню.
Это самая опасная страсть, потому что внешне подверженный ей человек может выглядеть не просто обычным, а даже добродетельным -- да и сам он чаще всего себя таковым считает. Хочу по этому поводу рассказать недавно встреченную историю из древних патериков. Некий авва раз увидел, как на молодого монаха набросилось несколько других монахов, которые начали его по всякому упрекать и оскорблять. Это продолжалось довольно долго, но молодой монах все упреки и оскорбления принимал безропотно, чем вызвал восхищение наблюдавшего за ситуацией аввы. Когда все закончилось, авва подошел к юноше и поинтересовался, как же тому удалось столь достойно выйти из положения. "Да ну, что мне обращать внимание на этих животных!" -- небрежно бросил молодой монах к огромному огорчению аввы, который немедленно удалился к себе в пещеру умолять Бога о вразумлении безумца...
В католическом учении гордыня и тщеславие объединены вместе, что, имхо, неверно, так как самые закостневшые гордецы могут быть выше всего, даже человеческой славы -- им вполне достаточно славы в собственных глазах.
Итак, получаем следующую "иерархию" пар страстей:
чревоугодиеблуд
сребролюбиепечаль
гневуныние
тщеславиегордыня
Нетрудно и обратить эту таблицу, чтобы получить иерархиию добродетелей, хотя для них прямую логическую цепочку выстроить труднее.
воздержаниецеломудрие
нестяжаниеблаженный плач
кротостьтрезвение
смирениелюбовь
Интересно в этом отношении проанализировать молитву преподобного Ефрема Сирина. Поскольку она написана монахом, то воздержание и нестяжание (и, соответственно, отрицание блуда, чревоугодия и сребролюбия) в ней содержатся имплицитно. Просит же она под тем или иным видом о целомудрии, смирении (смиренномудрии, НЕлюбоначалии), кротости (терпении и неосуждении), плаче и трезвении ("зрети моя прегрешения", НЕунынии), любви, т. е. содержит в себе все восемь добродетелей и отрицание всех восьми страстей. Но добавляет к ним еще отрицание двух других страстей -- праздности (в своем основном значении -- пустоты, бессодержательности) и празднословия, по-видимому, считая их не менее опасными.
1. Началом являются две очевидные плотские страсти: чревоугодие и блуд.
2. Обе они для своего удовлетворения требуют денег, поэтому естественно порождают страсть сребролюбия/алчности. В то же время, человек одержимый чревоугодием и/или блудом (да и сребролюбием) не может не замечать того, что есть люди, у которых еда лучше, сексуальные возможности больше и денег куры не клюют, что порождает печаль (восточное название этой страсти, не очень удобное в современном языке) по поводу своего "несправедливого" положения, т. е. зависть.
3. Поскольку страсти сребролюбия и зависти невозможно удовлетворить (денег всегда мало и всегда найдется кто-то, кому лучше, чем тебе), они неизбежно приводят к возгоранию гнева по отношению ко всему, кто и что "мешает добиваться успехов", к тем, кто успешнее, да и вообще к столь дурацкому порядку вещей (т. е. побуждает к богоборчеству, вот где истинные корни атеизма!). У этого гнева есть оборотная сторона медали: перегорая, он вгоняет человека в глубокую депрессию, состояние уныния, вызванное осознанием собственной неудачливости, неполноценности -- "лузерства", опасное тем, что часто приводит к желанию самоубийства.
4. Конечно, озлобление и самоубийство -- это удел "слабых". "Сильные" находят источники борьбы с гневом и унынием, которые на самом деле еще горше всех своих предшественников. Они либо ищут себе социальную нишу, в которой они не столь уж неудачливы и получают признание хоть какой-то группы людей (заводят ЖЖ, ага :), то есть предаются тщеславию. Либо, что еще хуже, они находят внутренний источник поддержки самооценки, сами объясняя себе, почему они, на самом-то деле, гораздо лучше всех остальных (потому что более умный, более образованный, потому что принадлежит к "лучшей" национальности или расе, потому что, наконец, он член Православной Церкви :) -- гордыню.
Это самая опасная страсть, потому что внешне подверженный ей человек может выглядеть не просто обычным, а даже добродетельным -- да и сам он чаще всего себя таковым считает. Хочу по этому поводу рассказать недавно встреченную историю из древних патериков. Некий авва раз увидел, как на молодого монаха набросилось несколько других монахов, которые начали его по всякому упрекать и оскорблять. Это продолжалось довольно долго, но молодой монах все упреки и оскорбления принимал безропотно, чем вызвал восхищение наблюдавшего за ситуацией аввы. Когда все закончилось, авва подошел к юноше и поинтересовался, как же тому удалось столь достойно выйти из положения. "Да ну, что мне обращать внимание на этих животных!" -- небрежно бросил молодой монах к огромному огорчению аввы, который немедленно удалился к себе в пещеру умолять Бога о вразумлении безумца...
В католическом учении гордыня и тщеславие объединены вместе, что, имхо, неверно, так как самые закостневшые гордецы могут быть выше всего, даже человеческой славы -- им вполне достаточно славы в собственных глазах.
Итак, получаем следующую "иерархию" пар страстей:
чревоугодиеблуд
сребролюбиепечаль
гневуныние
тщеславиегордыня
Нетрудно и обратить эту таблицу, чтобы получить иерархиию добродетелей, хотя для них прямую логическую цепочку выстроить труднее.
воздержаниецеломудрие
нестяжаниеблаженный плач
кротостьтрезвение
смирениелюбовь
Интересно в этом отношении проанализировать молитву преподобного Ефрема Сирина. Поскольку она написана монахом, то воздержание и нестяжание (и, соответственно, отрицание блуда, чревоугодия и сребролюбия) в ней содержатся имплицитно. Просит же она под тем или иным видом о целомудрии, смирении (смиренномудрии, НЕлюбоначалии), кротости (терпении и неосуждении), плаче и трезвении ("зрети моя прегрешения", НЕунынии), любви, т. е. содержит в себе все восемь добродетелей и отрицание всех восьми страстей. Но добавляет к ним еще отрицание двух других страстей -- праздности (в своем основном значении -- пустоты, бессодержательности) и празднословия, по-видимому, считая их не менее опасными.