Басинский пишет автопортрет:
Я был известным журналистом. Я был просто ор-рел! Усы такие гусарские! Орлиный взор!..(с. 93)
Было время, усы имелись густые, а вот взор за стёклами очков орлиным не назовёшь. Ростиком невелик, плечики худые, но журналистом в "Литературке" работал, под началом Латыниной-старшей, в отделе русской литературы. Читал нам спецкурс по Максиму Горькому, унылый и блёклый, как писанина "новых реалистов". Сам же казался человеком мягким, приятным в общении.
Как же Павел Валерьевич докатился до такого маразма? Получив Госпремию из путинских белых рученек, тут же состряпал бойкий и бессмысленный опус газетчика. Нечто вроде зильбертрудовых талмудов, но ещё корявее и заштампованнее. "Любовное чтиво" называется. Неужто так скоро "велосипеду посреди", совсем как у Саши Николаенко? Очень-очень деньги нужны?
Не буду отбивать хлеб у зоилов Кузьменкова и Иваницкой, разве что в помощь им горсть "перлов" брошу.
На столе хлеб, на плите яйца (с.24). Ваши, тов. аффтар?
Ключей всего три, но один из них тяжелый, от сейфового замка. Он прилично рассекает мне бровь (с. 112). "Прилично".
И телеграммы о своей беременности она мне прислать не могла…Такую телеграмму не приняли бы на телеграфе без справки от врача, как не приняли бы, например, не подтвержденное документом извещение о смерти, чтобы избежать возможного розыгрыша (с.175). Да неужели, в 1991 году? В те же годы доводилось и мне посылать печальные телеграммы, никаких справок и извещений не требовали.
«Продакт-плейсмент», куда же без него:
Хотя, знаешь, я не против посидеть в тюрьме. Наберусь нового опыта, напишу об этом крутой роман, как Андрей Рубанов (с.34).
Как говорили в древней "Бриллиантовой руке": "Напьёшься - будешь!" Курьёз в том, что уподобиться набатниковскому зятю мечтает персонаж - "гениальный писатель", у которого не заржавеет дать пятьдесят тысяч таксисту, а пятитысячными он просто разбрасывается. Вот какие большие огурцы продают в наших магазинах, какие гонорары платят писателям в "Эксмо-АСТе"! Семизначные. Юмор и сатира. Финский стыд.