В. Н. Смолин Как стреляли по Зимнему дворцу 25 октября 1917 года
Уважаемые читатели, впервые в интернете я размещаю статью В. Н. Смолин Как стреляли по Зимнему дворцу 25 октября 1917 года. Письма канонира-воспламенителя Петроградской отдельной крепостной артиллерийской роты. Публикация В. И. Мичкова.// ПРОМЕТЕЙ. Историко-биографический альманах серии <<Жизнь замечательных людей>>. Т. 4. Редактор-составитель Н. Пирумова. М.: Молодая гвардия, 1967. стр. 164-173
Выражаю благодарность voencomuezd , откликнувшегося на мою просьбу помочь с доступом к данной статье
В. Н. Смолин
Как стреляли по Зимнему дворцу 25 октября 1917 года.
Письма канонира-воспламенителя Петроградской отдельной крепостной артиллерийской роты.
окончание, начало здесь http://ru-history.livejournal.com/3418347.html
18 ноября 1964 г.
Александр Григорьевич,
здравствуй, дорогой!
Ваше письмо от 28 октября и поздравительную открытку от 3 ноября я получил. Большое спасибо за поздравления. Твое письмо я прочитал несколько раз, из чего вижу все ваши старания и усилия по сбору разных справок и материалов. Дальше вы пишете, что ваша помощь необходима. И я на заданные ваши вопросы отвечаю.
9) Вопрос. Видали ли, как привели в крепость арестованных министров Временного правительства?
Ответ. Когда конвойные вели министров в крепость, это было в 3 часа ночи 26 октября. Это шествие мы встретили у Петровских ворот, откуда вынырнула толпа арестованных и конвоиров, а по сторонам этой толпы бежали интересующиеся люди: рабочие и другие по[169]сторонние лица. Эти посторонние люди по сторонам бежали рысцой, обгоняя один другого, забегали далеко вперед, и, оборачиваясь лицом к этой процессии, каждый старался достоверно увидать в лицо этих министров, пятясь назад, но увидать их было очень трудно, они были в большом окружении конвоиров, да и свет уличных фонарей в эту ночь был очень плохой, тусклый, не все фонари горели. Министров привели и развели по камерам Трубецкого бастиона. После чего мы, артиллеристы, пошли в свою роту через кухонный подъезд, который находился рядом с Трубецким бастионом. У нашей казармы оказались входные двери полы, окна со стороны Невы раскрыты, в них выбиты стекла, в казарме холодище, а мы, солдаты, мокрые еще со вчерашнего дня, так и не легли спать.
На вопрос, знали ли вы, где сидели бывшие министры? Конечно, мы знали, и нас туда, солдат, впускали после Октябрьской революции. А с Февральской и до Октябрьской революции при Временном правительстве, когда сидели царские министры, нас туда не впускали, хотя наша рота находилась и вплотную с камерами Трубецкого бастиона. Подразделялась только одной стенкой, а уличный проход между крепостью и Монетным (двором) был перегорожен деревянным тесовым забором по поверхности протянутой колючей проволокой, на которую мы, солдаты, после своей стирки в бане вешали для просушки белье, но это белье у нас все коптило сажей, налетавшей из труб Монетного завода.
Как-то раз мне удалось при Временном правительстве, вскоре после Февральской революции, во время посещения родственниками арестованных проникнуть в первые камеры, где сидели царские министры, у которых на кроватках вместо постели были разостланы газетки, а позднее эти квартиранты под покровительством хорошего доброго своего хозяина стали быстро обрастать хозяйственно. Перед Октябрьской революцией вечерами стали уже подвозить родственники арестованным при своем посещении пуховики, матрасы, подушки и одеяла, а это делалось все на наших глазах. И мы прямые свидетели этого дела - солдаты отдельной роты, я, Смолин, со своей стороны, в подтверждение могу дать хоть 100 подписей.
На вопрос об орудии в музее, о царапинах на казенной части.
Отвечаю. Эти царапины получились от небрежной чистки. Вестовое орудие чистилось ежедневно после каждого выстрела, его чистили за наказание разные солдаты, за присмотром, как и чем провинившиеся чистили орудия, никто не наблюдал, лишь бы только ствол, поверхность орудия блестела. Некоторые смельчаки чистили древой на тряпке и кирпичом. Банников для чистки внутренних каналов орудия хороших не было, а были одни основания, металлические щетинки волос с них стерлись, часто банник обматывали тряпками, обматывая, укрепляя проволокой, а это все говорило за порчу орудия.
На вопрос об 11 орудиях на бастионе.
Отвечаю. Все эти 11 орудий стояли на бастионе: расставлены по порядку. По правую сторону вышки стояло 5 орудий, а по левую - 6 орудий.
Этот набросок переписать на чистовую не успел, что будет тебе непонятно, пиши вторично. Я постараюсь ответить.
С искренним уважением Смолин.
4 января 1965 г.
Многоуважаемый Александр Григорьевич!
Очень извиняюсь, что задержался с ответом на ваше письмо от 24 ноября 64 г...
На вопрос, освещался ли дворец прожекторами?
Ответ. Освещался временами, и то плохо. На крепости в то время находился один неважный прожектор на Невской куртине, который, ныряя, бросал снопом на очень короткое время свои лучи по направлению к Зимнему, как бы выискивая там что-то.
На вопрос, наводили ли пушки в определенное место или только во дворец?
Ответ. Наказ правительства(4) был дан не разрушать дорогостоящего здания, стрелять в определенные только места.
Вопрос. Зачем в крепости был фонарь с красными стеклами?
Ответ. По плану, разработанному Полевым штабом ВРК, сигналом к штурму должна послужить вспышка фонаря с красными стеклами на флагштоке крепости. Но у нас в крепости такого фонаря с красными стеклами не нашлось. Долго бегали искали фонарь. А потом уж догадались устроить свой фонарь. Использовали простой ротный хозяйственный небольшой фонарь, обвязав его красным платком, и подтянули на флагшток (на мачту), чтобы он был виден, но фонарь издавал тусклый свет, но все же послужил знаком для начала сигнальной стрельбы с крепости и крейсера «Аврора». Фонарь оборудовал и подтянул на[170]флагшток каптенармус отдельной роты артиллерии Крылов, бомбардир призыва 1911 г...
Ваш друг Смолин.
(февраль) 1965 г.
Уважаемый Александр Григорьевич!
Вы назадавали мне несколько вопросов, которые вводят меня в заблуждение. Вы пишете, спрашиваете меня, откуда взялись конные артиллерийские пушки 4 шт. и зачем они оказались в крепости? Я на этот вопрос ничего не скажу тебе. Я знаю, что эти 4 пушки, стоявшие вдоль Екатерининской куртины, то есть под окнами нашей казармы, стояли у нас летом в 1916 году не более 3-4-х месяцев, для обучения солдат. А потом их не стало, говорят, что эти пушки отправлены на фронт под Двинск [на] воздухобойную батарею.
...2. Шесть штук трехдюймовок, что стояли на плацу Нарышкина бастиона, 25 октября 1917 г. в 11 ч. дня были выкачены нами на приплесок р. Невы. И дополнительно к этим мы выкатили несколько пушек из Кронверкского арсенала, которые там стояли на дворе между сараями. Эти пушки из Арсенала катали по Кронверкскому мосту через Ивановские и Петровские ворота, огибаясь у собора, снова выкатывали в Никольские ворота на Кронверкский берег и через Лагерную поляну на приплесок. Так это представляется в настоящее время. Как заспанный сон. Ведь с того времени прошло 48 лет. Где все упомнишь (5).
В марте 1964 г., когда я посетил Петропавловскую крепость, то внутри крепости показалось неузнаваемо. Заборы, которые ранее были* все снесены, а также мелкие строения. Везде и всюду свободно можно пройти. Заходил в свою казарму, в тот каземат, 1-й взвод, где мы служили, помещались, где лазали в 1917 г. в окно. Я хотел все по-настоящему в роте просмотреть, но меня работающие плотники попросили оттуда выйти, и я ушел обиженным - чего им жалко? Я семь суток гостил в Ленинграде тогда у брата Гриши, который проживает в Петродворце. Из 7 суток я 5 дней пропутался в Петропавловской крепости - бродил, смотрел, что волк.
Пишу. Ведь за Кронверкский пролив один мост. Идя с Троицкой площади по мостику в крепость, вы заходите в Ивановские ворота Иоановского равелина, а потом заход в крепость - вторые ворота. Это будут Петровские ворота, не так ли это? Кронверкскими воротами мы называли те ворота, которые были у ограды Арсенала. Тут ров и мостик за ним. У этих ворот мы стояли, дежурили на 2 смены в сутки по 12 ч. В эти ворота 27 февраля - 1917 г. в разгар Февральской революции рабочие-революционеры лезли за оружием...
Ваш друг Смолин.
(начало мая) 1965 г.
Уважаемый Александр Григорьевич!
Вы пишете, что очень нуждаетесь в моих ответах о пушках и снарядах, которые вам нужны для дальнейшей далеко не законченной работы. Что же будем делать, мой друг?
На вопрос, что стало с 3 пушками, которые были выкачены 25 октября 1917 г. на приплесок реки Невы, и что сделано с непригодными 87 мм натасканными снарядами? Вот на это я ответить тебе затрудняюсь. Ящики со снарядами вскоре же после Октябрьской революции были убраны, куда их увезли-убрали, я этого не знаю. Орудия на приплеске оставлялись там стоять долго. В конце ноября 1917 г., как я уже писал вам ранее, мы, артиллеристы, были выселены из крепости за город на станцию Средняя рогатка, которая находится в 12 верстах от Ленинграда по Варшавской ж. д. А оттуда были отправлены на фронт. А поэтому я не могу сказать, что стало с этими орудиями, которые стояли на приплеске, куда их девали впоследствии?
Шлю вам привет. Пишите. Смолин.
Дымково. 24 октября 1965 г.
Уважаемый Александр Григорьевич, здравствуйте!
Пишите, что у вас есть теперь нового с подготовкой к 48 годовщине Великого Октября. В каких более нуждаетесь материалах?
В последнем письме вы просили меня ответить на несколько вопросов.
1. Где был штаб Военно-революционного комитета?
Отвечаю. В Смольном институте.
2-й вопрос. Как звали прапорщика Карпова?
Отвечаю. Карпова звали Ростислав Ростиславович.
3-й вопрос. Был ли из вашей казармы ход на берег (через окно)?
Отвечаю. Никаких ходов из нашей казармы на берег не было. А в окно лазали солдаты после Февральской революции, когда из окон со стороны реки Невы были выщелканы из пролетов оконных решетки самими же солдатами, и эти решетки были снаружи привалены[171]к стенкам против окон, которые и служили лестницами из казармы спускаться в сад. Я уже об этом писал вам ранее в своих материалах. Ход на берег был через Невские ворота.
4. Вопрос. Не видели ли вы матроса с «Амура», он был связной с крейсером «Аврора»?
Ответ. Такого связного матроса с «Амура» мы не знали.
На вопрос: английский корреспондент Филипп Брайс видел на флагштоке крепости красный флаг в дни Октября.
Отвечаю. Если бы был на флагштоке красный флаг до начала штурма, то зачем нам было искать веревку, чтобы подтянуть на флагшток красный фонарь. Мы бы тогда спустили на низ флаг, и привязали фонарь, и подтянули бы фонарь вместе с флагом на одной веревке. А то у нас никакой веревки на мачте в тот момент не оказалось, отчего и задержалось надолго начало штурма дворца. Разве только тогда мог флаг оказаться на флагштоке, когда закончилась стрельба, то есть взяли Зимний. Последнее вернее всего. Да, по окончании штурма красный флаг зареял на мачте. Это хорошо вспомнилось. Тогда прав Филипп Брайс...
Уважаемый Александр Григорьевич!
...Вот вы пишете, будто бы учебные пушки в отдельной роте артиллерии были без прицелов и панорам. Это неверно, как же без прицелов и панорам? Прицелы были, но они от орудий отделялись после каждой стрельбы, а перед стрельбой снова устанавливались на передней казенной части орудия.
Все эти трехдюймовки пушки были сбоку замковые, как и крепостные шестидюймовые. Такого же состояния были и пушки из Кронверкского арсенала.
Пушки, что стояли у Екатерининской куртины образца 1900 г., которые были летом 1916 г. отправлены на фронт в воздухобойные батареи под Двинск. Как те, так и другие не имели броневых щитов. Да, в компрессорах действительно не было масла. Масла не было не только в компрессорах орудий, но его не было и на батарее крепости. Не удивительно, что крепостные шестидюймовые и трехдюймовки пушки ко дню штурма 25 октября оказались неисправными, заржавевшими, так как за неимением на батарее масла эти орудия не чистились.
О Кронверкском мостике.
Ваша схема чертежа от 20 мая 1966 г. в вашем письме дана правильно.
Мостик этот был временный на деревянных сваях (столбиках), [с] деревянным поперечным настилом. В проливе у мостика стояли деревянные баржи, нагруженные кряжником осиновых дров, приплавленных неизвестно откуда. Эти приплавленные дрова из барж выгружались рабочими и солдатами и укладывались на берег к стенам крепости, а оттуда развозились войсковыми частями, находящимися в крепости, для своих нужд кухонного и казарменного отопления. Чуть повыше этого мостика, на том же левом берегу, были построены два деревянных тесовых сарая, в которых втугую было набито эвакуированное и трофейное разное имущество, привезенное с фронтов, как-то поношенное обмундирование, конское снаряжение и др. Которые поценнее вещи, все это было сбито в сараи, а крупные предметы, как-то церковные колокола, заводские станки, громадные котлы, пушки, на которых были надписи белым мелом: «Перемышль», «Варшава» и др. Как видно, оттуда эвакуировано это имущество, которым завален был весь берег почти до войсковой бани. Все это было завалено разным барахлом: утюгами, медными шпильками сапожными, в котлах которые были рассыпаны, как видно из казенных крупных войсковых сапожных мастерских, и это все добро находилось не один год под открытым небом, под дождем. Тут находились и прожектора, валяясь в этих кучах. Всего не перечтешь. Для охраны этого имущества отдельной ротной артиллерии был выделен пост сторожевой, куда назначалось 2 человека на сутки. Стояли по 4 часа, а в сутки выходило 12 часов. Мне, Смолину, тоже частенько приходилось на этом посту морозить свои сопли.
Еще забыл написать, что у этого Кронверкского мостика в воде стоял высокий столб, на котором была прибита широкая доска и на ней написано предупреждение:
Якорей не бросать!
Электрический кабель.
Ну ладно, что потребуется, пиши.
Смолин.
Уважаемые Анна Ивановна и Александр Григорьевич!
Ваше дорогое письмо от 6 августа с/г я получил, большое спасибо. Простите, что призадер-жался с ответом. Вечные какие-то у нас все дела, то уборочная, то другое, третье...
Я храню все ваши присланные разные снимки и привезенные памятные записки в марте 1964 г. У меня теперь, кроме Великого Устюг[172]ского музея, в котором много что там экспонируется моего, составился целый музей на дому в моей большой передней комнате. Даже я приобрел сигнальный фонарь с красными стеклами, который подтянут к потолку, чтобы он был всем виден. И я собравшимся у меня в комнате людям рассказываю, показывая им на фонарь своей рукой. Вот на крепости загорелся сигнальный фонарь, и тотчас же прогремели два холостых орудийных выстрела: 1-й с крепости, а 2-й с крейсера «Аврора» (6). От ярких вспышек орудийных выстрелов в ночной темноте на миг озарились река Нева и ее набережные и т. д.
Да, мы с тобой, Александр Григорьевич, теперь хорошо уяснили о всех мостиках, ведущих из крепости к Кронверкскому арсеналу.
Этот мостик исчез, будем считать, в 1918-1919 г., в гражданскую войну, на дрова. Теперь не осталось от мостика никаких следов, только воспоминания. По этому-то вот исчезнувшему мостику в день 25 октября 1917 г. в 10 ч. утра артиллеристы Петропавловской крепости Смолин Василий Николаевич, Новоселов Григорий, Сколотнев Афанасий Яковлевич, Вилланен Андрей и другие (забытые фамилии), все эти поименованные солдаты отдельной роты 1-го взвода в 10-м часу утра катали легкие трехдюймовые пушки со двора и от сараев Кронверкского арсенала, через лагерную поляну и устанавливали эти орудия на берегу Невы на приплеске близ Трубецкого бастиона дулами по направлению на Зимний дворец. На ваш вопрос ко мне: «Вы лично слышали выстрел «Авроры»?
Мой ответ. Да, очень хорошо я слышал выстрел «Авроры» К
Пишите. Ваш друг Смолин.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Публикуемые с сокращениями письма В. Н. Смолина интересны прежде всего тем, что они освещают участие солдат Петроградской отдельной крепостной артиллерийской роты в Октябрьском вооруженном восстаний. Рассказы о «нейтралитете» роты имеют под собой некоторые основания. Она действительно заявила о своем невмешательстве в события в июльские дни. 5 июля, когда крепость была занята кронштадтскими матросами, полуденный выстрел не производили, чтобы не дать оснований для подозрений в провокации. Сильны были «нейтралистские» настроения и в Октябрьске дни. Но факт остается фактом: именно артиллеристы роты выкатили на приплесок Невы знаменитые трехдюймовки. Наконец, именно они произвели несколько боевых выстрелов. Единственное попадание внутрь дворца со стороны Невы - тоже результат их работы.
В. Н. Смолин говорит и об отказе артиллеристов стрелять из трехдюймовых пушек. Но он дает этому факту другое, чисто психологическое объяснение. Солдатам казалось странным, зачем их заставляют перекатывать эти пушки за крепостные стены, когда на бастионе стоят вполне пригодные к бою «свои» пушки?
В. Н. Смолин отрицает факт стрельбы из трехдюймовых пушек, стоявших в «лагерях». Возможно, они стреляли одновременно с шестидюймовками Нарышкинского бастиона, и поэтому грохот выстрелов слился. Возможно, это просто провал в памяти. Моряки-артиллеристы действительно пришли в Петропавловскую крепость и стреляли из трехдюймовых пушек. Об этом говорится во многих воспоминаниях. Сотрудники Артиллерийского музея в Ленинграде заняты сейчас установлением имен и фамилий этих артиллеристов.
Есть и другие пробелы в воспоминаниях бывшего артиллериста. Так и остается неясным, когда же они получили приказ готовить шестидюймовые пушки к бою, кто именно передал им этот приказ?
Помимо ряда фактических деталей обстрела Зимнего, письма Смолина интересны и с точки зрения изображения революционного быта Петроградского гарнизона, и даже быта старой царской казармы. В этом смысле примечательна история солдата Замятина. В рассказе Смолина много ценного и для социолога. Психология солдата - вчерашнего крестьянина отчетливо проявляется во многих письмах. Посмотрите, с каким хозяйским сожалением описывает В. Н. Смолин беспорядочный склад вещей за стенами Петропавловской крепости, у которого стоит на посту. Сколько мыслей проносилось в его уме, когда он рассматривал все это имущество, так небрежно хранимое! А как интересен и по-своему образен народный язык писем, среди которых встречаются настоящие находки, прекрасные описания!
1. Речь идет о знаках, выпущенных в честь 50-летия Петроградской отдельной крепостной артиллерийской роты в 1911 году.
2. Вмятина и нависание точно соответствуют данному описанию.
3. В газетах того времени есть упоминание о падении неразорвавшегося снаряда на Демидов пер. рядом с Сенной площадью. Сообщений о жертвах не имеется.
4. Имеется в виду Военно-революционный комитет.
5. Впоследствии В. Н. Смолин вспомнил, что маршрут выкатки пушек из Кронверкского арсенала был другим. См. последнее письмо
6. А. Г. Петров выяснил, что холостой заряд шестидюймовой пушки Нарышкинского бастиона состоял из 8 фунтов бездымного пороха, а холостой заряд шестидюймового орудия системы «Канэ» крейсера «Аврора» - из 17 фунтов. Таким образом, выстрел «Авроры» был более мощным и слышен был дальше.
Выражаю благодарность voencomuezd , откликнувшегося на мою просьбу помочь с доступом к данной статье
В. Н. Смолин
Как стреляли по Зимнему дворцу 25 октября 1917 года.
Письма канонира-воспламенителя Петроградской отдельной крепостной артиллерийской роты.
окончание, начало здесь http://ru-history.livejournal.com/3418347.html
18 ноября 1964 г.
Александр Григорьевич,
здравствуй, дорогой!
Ваше письмо от 28 октября и поздравительную открытку от 3 ноября я получил. Большое спасибо за поздравления. Твое письмо я прочитал несколько раз, из чего вижу все ваши старания и усилия по сбору разных справок и материалов. Дальше вы пишете, что ваша помощь необходима. И я на заданные ваши вопросы отвечаю.
9) Вопрос. Видали ли, как привели в крепость арестованных министров Временного правительства?
Ответ. Когда конвойные вели министров в крепость, это было в 3 часа ночи 26 октября. Это шествие мы встретили у Петровских ворот, откуда вынырнула толпа арестованных и конвоиров, а по сторонам этой толпы бежали интересующиеся люди: рабочие и другие по[169]сторонние лица. Эти посторонние люди по сторонам бежали рысцой, обгоняя один другого, забегали далеко вперед, и, оборачиваясь лицом к этой процессии, каждый старался достоверно увидать в лицо этих министров, пятясь назад, но увидать их было очень трудно, они были в большом окружении конвоиров, да и свет уличных фонарей в эту ночь был очень плохой, тусклый, не все фонари горели. Министров привели и развели по камерам Трубецкого бастиона. После чего мы, артиллеристы, пошли в свою роту через кухонный подъезд, который находился рядом с Трубецким бастионом. У нашей казармы оказались входные двери полы, окна со стороны Невы раскрыты, в них выбиты стекла, в казарме холодище, а мы, солдаты, мокрые еще со вчерашнего дня, так и не легли спать.
На вопрос, знали ли вы, где сидели бывшие министры? Конечно, мы знали, и нас туда, солдат, впускали после Октябрьской революции. А с Февральской и до Октябрьской революции при Временном правительстве, когда сидели царские министры, нас туда не впускали, хотя наша рота находилась и вплотную с камерами Трубецкого бастиона. Подразделялась только одной стенкой, а уличный проход между крепостью и Монетным (двором) был перегорожен деревянным тесовым забором по поверхности протянутой колючей проволокой, на которую мы, солдаты, после своей стирки в бане вешали для просушки белье, но это белье у нас все коптило сажей, налетавшей из труб Монетного завода.
Как-то раз мне удалось при Временном правительстве, вскоре после Февральской революции, во время посещения родственниками арестованных проникнуть в первые камеры, где сидели царские министры, у которых на кроватках вместо постели были разостланы газетки, а позднее эти квартиранты под покровительством хорошего доброго своего хозяина стали быстро обрастать хозяйственно. Перед Октябрьской революцией вечерами стали уже подвозить родственники арестованным при своем посещении пуховики, матрасы, подушки и одеяла, а это делалось все на наших глазах. И мы прямые свидетели этого дела - солдаты отдельной роты, я, Смолин, со своей стороны, в подтверждение могу дать хоть 100 подписей.
На вопрос об орудии в музее, о царапинах на казенной части.
Отвечаю. Эти царапины получились от небрежной чистки. Вестовое орудие чистилось ежедневно после каждого выстрела, его чистили за наказание разные солдаты, за присмотром, как и чем провинившиеся чистили орудия, никто не наблюдал, лишь бы только ствол, поверхность орудия блестела. Некоторые смельчаки чистили древой на тряпке и кирпичом. Банников для чистки внутренних каналов орудия хороших не было, а были одни основания, металлические щетинки волос с них стерлись, часто банник обматывали тряпками, обматывая, укрепляя проволокой, а это все говорило за порчу орудия.
На вопрос об 11 орудиях на бастионе.
Отвечаю. Все эти 11 орудий стояли на бастионе: расставлены по порядку. По правую сторону вышки стояло 5 орудий, а по левую - 6 орудий.
Этот набросок переписать на чистовую не успел, что будет тебе непонятно, пиши вторично. Я постараюсь ответить.
С искренним уважением Смолин.
4 января 1965 г.
Многоуважаемый Александр Григорьевич!
Очень извиняюсь, что задержался с ответом на ваше письмо от 24 ноября 64 г...
На вопрос, освещался ли дворец прожекторами?
Ответ. Освещался временами, и то плохо. На крепости в то время находился один неважный прожектор на Невской куртине, который, ныряя, бросал снопом на очень короткое время свои лучи по направлению к Зимнему, как бы выискивая там что-то.
На вопрос, наводили ли пушки в определенное место или только во дворец?
Ответ. Наказ правительства(4) был дан не разрушать дорогостоящего здания, стрелять в определенные только места.
Вопрос. Зачем в крепости был фонарь с красными стеклами?
Ответ. По плану, разработанному Полевым штабом ВРК, сигналом к штурму должна послужить вспышка фонаря с красными стеклами на флагштоке крепости. Но у нас в крепости такого фонаря с красными стеклами не нашлось. Долго бегали искали фонарь. А потом уж догадались устроить свой фонарь. Использовали простой ротный хозяйственный небольшой фонарь, обвязав его красным платком, и подтянули на флагшток (на мачту), чтобы он был виден, но фонарь издавал тусклый свет, но все же послужил знаком для начала сигнальной стрельбы с крепости и крейсера «Аврора». Фонарь оборудовал и подтянул на[170]флагшток каптенармус отдельной роты артиллерии Крылов, бомбардир призыва 1911 г...
Ваш друг Смолин.
(февраль) 1965 г.
Уважаемый Александр Григорьевич!
Вы назадавали мне несколько вопросов, которые вводят меня в заблуждение. Вы пишете, спрашиваете меня, откуда взялись конные артиллерийские пушки 4 шт. и зачем они оказались в крепости? Я на этот вопрос ничего не скажу тебе. Я знаю, что эти 4 пушки, стоявшие вдоль Екатерининской куртины, то есть под окнами нашей казармы, стояли у нас летом в 1916 году не более 3-4-х месяцев, для обучения солдат. А потом их не стало, говорят, что эти пушки отправлены на фронт под Двинск [на] воздухобойную батарею.
...2. Шесть штук трехдюймовок, что стояли на плацу Нарышкина бастиона, 25 октября 1917 г. в 11 ч. дня были выкачены нами на приплесок р. Невы. И дополнительно к этим мы выкатили несколько пушек из Кронверкского арсенала, которые там стояли на дворе между сараями. Эти пушки из Арсенала катали по Кронверкскому мосту через Ивановские и Петровские ворота, огибаясь у собора, снова выкатывали в Никольские ворота на Кронверкский берег и через Лагерную поляну на приплесок. Так это представляется в настоящее время. Как заспанный сон. Ведь с того времени прошло 48 лет. Где все упомнишь (5).
В марте 1964 г., когда я посетил Петропавловскую крепость, то внутри крепости показалось неузнаваемо. Заборы, которые ранее были* все снесены, а также мелкие строения. Везде и всюду свободно можно пройти. Заходил в свою казарму, в тот каземат, 1-й взвод, где мы служили, помещались, где лазали в 1917 г. в окно. Я хотел все по-настоящему в роте просмотреть, но меня работающие плотники попросили оттуда выйти, и я ушел обиженным - чего им жалко? Я семь суток гостил в Ленинграде тогда у брата Гриши, который проживает в Петродворце. Из 7 суток я 5 дней пропутался в Петропавловской крепости - бродил, смотрел, что волк.
Пишу. Ведь за Кронверкский пролив один мост. Идя с Троицкой площади по мостику в крепость, вы заходите в Ивановские ворота Иоановского равелина, а потом заход в крепость - вторые ворота. Это будут Петровские ворота, не так ли это? Кронверкскими воротами мы называли те ворота, которые были у ограды Арсенала. Тут ров и мостик за ним. У этих ворот мы стояли, дежурили на 2 смены в сутки по 12 ч. В эти ворота 27 февраля - 1917 г. в разгар Февральской революции рабочие-революционеры лезли за оружием...
Ваш друг Смолин.
(начало мая) 1965 г.
Уважаемый Александр Григорьевич!
Вы пишете, что очень нуждаетесь в моих ответах о пушках и снарядах, которые вам нужны для дальнейшей далеко не законченной работы. Что же будем делать, мой друг?
На вопрос, что стало с 3 пушками, которые были выкачены 25 октября 1917 г. на приплесок реки Невы, и что сделано с непригодными 87 мм натасканными снарядами? Вот на это я ответить тебе затрудняюсь. Ящики со снарядами вскоре же после Октябрьской революции были убраны, куда их увезли-убрали, я этого не знаю. Орудия на приплеске оставлялись там стоять долго. В конце ноября 1917 г., как я уже писал вам ранее, мы, артиллеристы, были выселены из крепости за город на станцию Средняя рогатка, которая находится в 12 верстах от Ленинграда по Варшавской ж. д. А оттуда были отправлены на фронт. А поэтому я не могу сказать, что стало с этими орудиями, которые стояли на приплеске, куда их девали впоследствии?
Шлю вам привет. Пишите. Смолин.
Дымково. 24 октября 1965 г.
Уважаемый Александр Григорьевич, здравствуйте!
Пишите, что у вас есть теперь нового с подготовкой к 48 годовщине Великого Октября. В каких более нуждаетесь материалах?
В последнем письме вы просили меня ответить на несколько вопросов.
1. Где был штаб Военно-революционного комитета?
Отвечаю. В Смольном институте.
2-й вопрос. Как звали прапорщика Карпова?
Отвечаю. Карпова звали Ростислав Ростиславович.
3-й вопрос. Был ли из вашей казармы ход на берег (через окно)?
Отвечаю. Никаких ходов из нашей казармы на берег не было. А в окно лазали солдаты после Февральской революции, когда из окон со стороны реки Невы были выщелканы из пролетов оконных решетки самими же солдатами, и эти решетки были снаружи привалены[171]к стенкам против окон, которые и служили лестницами из казармы спускаться в сад. Я уже об этом писал вам ранее в своих материалах. Ход на берег был через Невские ворота.
4. Вопрос. Не видели ли вы матроса с «Амура», он был связной с крейсером «Аврора»?
Ответ. Такого связного матроса с «Амура» мы не знали.
На вопрос: английский корреспондент Филипп Брайс видел на флагштоке крепости красный флаг в дни Октября.
Отвечаю. Если бы был на флагштоке красный флаг до начала штурма, то зачем нам было искать веревку, чтобы подтянуть на флагшток красный фонарь. Мы бы тогда спустили на низ флаг, и привязали фонарь, и подтянули бы фонарь вместе с флагом на одной веревке. А то у нас никакой веревки на мачте в тот момент не оказалось, отчего и задержалось надолго начало штурма дворца. Разве только тогда мог флаг оказаться на флагштоке, когда закончилась стрельба, то есть взяли Зимний. Последнее вернее всего. Да, по окончании штурма красный флаг зареял на мачте. Это хорошо вспомнилось. Тогда прав Филипп Брайс...
Уважаемый Александр Григорьевич!
...Вот вы пишете, будто бы учебные пушки в отдельной роте артиллерии были без прицелов и панорам. Это неверно, как же без прицелов и панорам? Прицелы были, но они от орудий отделялись после каждой стрельбы, а перед стрельбой снова устанавливались на передней казенной части орудия.
Все эти трехдюймовки пушки были сбоку замковые, как и крепостные шестидюймовые. Такого же состояния были и пушки из Кронверкского арсенала.
Пушки, что стояли у Екатерининской куртины образца 1900 г., которые были летом 1916 г. отправлены на фронт в воздухобойные батареи под Двинск. Как те, так и другие не имели броневых щитов. Да, в компрессорах действительно не было масла. Масла не было не только в компрессорах орудий, но его не было и на батарее крепости. Не удивительно, что крепостные шестидюймовые и трехдюймовки пушки ко дню штурма 25 октября оказались неисправными, заржавевшими, так как за неимением на батарее масла эти орудия не чистились.
О Кронверкском мостике.
Ваша схема чертежа от 20 мая 1966 г. в вашем письме дана правильно.
Мостик этот был временный на деревянных сваях (столбиках), [с] деревянным поперечным настилом. В проливе у мостика стояли деревянные баржи, нагруженные кряжником осиновых дров, приплавленных неизвестно откуда. Эти приплавленные дрова из барж выгружались рабочими и солдатами и укладывались на берег к стенам крепости, а оттуда развозились войсковыми частями, находящимися в крепости, для своих нужд кухонного и казарменного отопления. Чуть повыше этого мостика, на том же левом берегу, были построены два деревянных тесовых сарая, в которых втугую было набито эвакуированное и трофейное разное имущество, привезенное с фронтов, как-то поношенное обмундирование, конское снаряжение и др. Которые поценнее вещи, все это было сбито в сараи, а крупные предметы, как-то церковные колокола, заводские станки, громадные котлы, пушки, на которых были надписи белым мелом: «Перемышль», «Варшава» и др. Как видно, оттуда эвакуировано это имущество, которым завален был весь берег почти до войсковой бани. Все это было завалено разным барахлом: утюгами, медными шпильками сапожными, в котлах которые были рассыпаны, как видно из казенных крупных войсковых сапожных мастерских, и это все добро находилось не один год под открытым небом, под дождем. Тут находились и прожектора, валяясь в этих кучах. Всего не перечтешь. Для охраны этого имущества отдельной ротной артиллерии был выделен пост сторожевой, куда назначалось 2 человека на сутки. Стояли по 4 часа, а в сутки выходило 12 часов. Мне, Смолину, тоже частенько приходилось на этом посту морозить свои сопли.
Еще забыл написать, что у этого Кронверкского мостика в воде стоял высокий столб, на котором была прибита широкая доска и на ней написано предупреждение:
Якорей не бросать!
Электрический кабель.
Ну ладно, что потребуется, пиши.
Смолин.
Уважаемые Анна Ивановна и Александр Григорьевич!
Ваше дорогое письмо от 6 августа с/г я получил, большое спасибо. Простите, что призадер-жался с ответом. Вечные какие-то у нас все дела, то уборочная, то другое, третье...
Я храню все ваши присланные разные снимки и привезенные памятные записки в марте 1964 г. У меня теперь, кроме Великого Устюг[172]ского музея, в котором много что там экспонируется моего, составился целый музей на дому в моей большой передней комнате. Даже я приобрел сигнальный фонарь с красными стеклами, который подтянут к потолку, чтобы он был всем виден. И я собравшимся у меня в комнате людям рассказываю, показывая им на фонарь своей рукой. Вот на крепости загорелся сигнальный фонарь, и тотчас же прогремели два холостых орудийных выстрела: 1-й с крепости, а 2-й с крейсера «Аврора» (6). От ярких вспышек орудийных выстрелов в ночной темноте на миг озарились река Нева и ее набережные и т. д.
Да, мы с тобой, Александр Григорьевич, теперь хорошо уяснили о всех мостиках, ведущих из крепости к Кронверкскому арсеналу.
Этот мостик исчез, будем считать, в 1918-1919 г., в гражданскую войну, на дрова. Теперь не осталось от мостика никаких следов, только воспоминания. По этому-то вот исчезнувшему мостику в день 25 октября 1917 г. в 10 ч. утра артиллеристы Петропавловской крепости Смолин Василий Николаевич, Новоселов Григорий, Сколотнев Афанасий Яковлевич, Вилланен Андрей и другие (забытые фамилии), все эти поименованные солдаты отдельной роты 1-го взвода в 10-м часу утра катали легкие трехдюймовые пушки со двора и от сараев Кронверкского арсенала, через лагерную поляну и устанавливали эти орудия на берегу Невы на приплеске близ Трубецкого бастиона дулами по направлению на Зимний дворец. На ваш вопрос ко мне: «Вы лично слышали выстрел «Авроры»?
Мой ответ. Да, очень хорошо я слышал выстрел «Авроры» К
Пишите. Ваш друг Смолин.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Публикуемые с сокращениями письма В. Н. Смолина интересны прежде всего тем, что они освещают участие солдат Петроградской отдельной крепостной артиллерийской роты в Октябрьском вооруженном восстаний. Рассказы о «нейтралитете» роты имеют под собой некоторые основания. Она действительно заявила о своем невмешательстве в события в июльские дни. 5 июля, когда крепость была занята кронштадтскими матросами, полуденный выстрел не производили, чтобы не дать оснований для подозрений в провокации. Сильны были «нейтралистские» настроения и в Октябрьске дни. Но факт остается фактом: именно артиллеристы роты выкатили на приплесок Невы знаменитые трехдюймовки. Наконец, именно они произвели несколько боевых выстрелов. Единственное попадание внутрь дворца со стороны Невы - тоже результат их работы.
В. Н. Смолин говорит и об отказе артиллеристов стрелять из трехдюймовых пушек. Но он дает этому факту другое, чисто психологическое объяснение. Солдатам казалось странным, зачем их заставляют перекатывать эти пушки за крепостные стены, когда на бастионе стоят вполне пригодные к бою «свои» пушки?
В. Н. Смолин отрицает факт стрельбы из трехдюймовых пушек, стоявших в «лагерях». Возможно, они стреляли одновременно с шестидюймовками Нарышкинского бастиона, и поэтому грохот выстрелов слился. Возможно, это просто провал в памяти. Моряки-артиллеристы действительно пришли в Петропавловскую крепость и стреляли из трехдюймовых пушек. Об этом говорится во многих воспоминаниях. Сотрудники Артиллерийского музея в Ленинграде заняты сейчас установлением имен и фамилий этих артиллеристов.
Есть и другие пробелы в воспоминаниях бывшего артиллериста. Так и остается неясным, когда же они получили приказ готовить шестидюймовые пушки к бою, кто именно передал им этот приказ?
Помимо ряда фактических деталей обстрела Зимнего, письма Смолина интересны и с точки зрения изображения революционного быта Петроградского гарнизона, и даже быта старой царской казармы. В этом смысле примечательна история солдата Замятина. В рассказе Смолина много ценного и для социолога. Психология солдата - вчерашнего крестьянина отчетливо проявляется во многих письмах. Посмотрите, с каким хозяйским сожалением описывает В. Н. Смолин беспорядочный склад вещей за стенами Петропавловской крепости, у которого стоит на посту. Сколько мыслей проносилось в его уме, когда он рассматривал все это имущество, так небрежно хранимое! А как интересен и по-своему образен народный язык писем, среди которых встречаются настоящие находки, прекрасные описания!
1. Речь идет о знаках, выпущенных в честь 50-летия Петроградской отдельной крепостной артиллерийской роты в 1911 году.
2. Вмятина и нависание точно соответствуют данному описанию.
3. В газетах того времени есть упоминание о падении неразорвавшегося снаряда на Демидов пер. рядом с Сенной площадью. Сообщений о жертвах не имеется.
4. Имеется в виду Военно-революционный комитет.
5. Впоследствии В. Н. Смолин вспомнил, что маршрут выкатки пушек из Кронверкского арсенала был другим. См. последнее письмо
6. А. Г. Петров выяснил, что холостой заряд шестидюймовой пушки Нарышкинского бастиона состоял из 8 фунтов бездымного пороха, а холостой заряд шестидюймового орудия системы «Канэ» крейсера «Аврора» - из 17 фунтов. Таким образом, выстрел «Авроры» был более мощным и слышен был дальше.