Танцы на пилоне и проституция. Часть 2.
Начало в предыдущем посте.
Стриптиз не единственный элемент секс-индустрии, ставший гораздо более приемлемым в последние годы. Проституция тоже вошла в мейнстрим, это видно по популярности мемуаров проституток. Хотя на протяжении столетий людей интересовали вымышленные и реальные мемуары проституток, появился новый и крайне популярный жанр, рассказывающий о жизни проституток. Сюда входят такие произведения, как «Дневник манхеттенской девочки по вызову» Трейси Квон, «Интимные приключения лондонской девочки по вызову» Бель де Жур и «Исповедь работающей девушки» Мисс С. Хотя в нашей масс-культуре всегда был гламурный взгляд на проституцию, различие между сказкой в стиле фильма «Красотка» и современными рассказами в том, что сегодня от нас требуют верить, что эти рассказы точно отражают реалии жизни проституток. Они написаны в прозаическом тоне и часто подчеркивают, что такая работа абсолютно нормальна и как это похоже на сексуальную жизнь любой свободной и независимой женщины.
Эти книги показывают, как радикально изменился образ проститутки за последние две сотни лет, как этому способствовали мужчины и женщины. Посмотрите на различие между проституткой из написанной мужчиной книги 19 в. и проститутками, которые описывают свои жизни в этих бестселлерах. Образ проститутки в прошлом либо приукрашивали, либо изображали ее падшей женщиной. Но их истории разительно отличались от историй других женщин. Есть роковые женщины вроде Наны в одноименном романе Эмиля Золя или опустившиеся вроде Нэнси из Оливера Твиста, страдающей и деградирующей, которую пытаются спасти добродетельные женщины.
Современные писатели говорят об этом беспечно. Например, Мисс С, подрабатывающая в студенческие годы в борделе, говорит о своем выборе работы: «Я в отличие от других девушек в общежитии хотя бы не напивалась и не уходила с незнакомыми мужчинами в неизвестном направлении, они же просыпались в странных местах, не зная где они и как туда попали! Черт возьми, я могла бы развлекаться подобным образом. Мне не нужно было напиваться, чтобы стать менее стеснительной, а еще мне платили». Проституция существовала всегда, эта небрежность появилась недавно. Когда создали сериал по книге Бель де Жур, в нем показывалось, насколько обыденной стала проституция за последние несколько лет. Что самое удивительное, этот сериал практически ничем не отличался от других сериалов о жизни молодых женщин. В нем показана девушка, которая умеет хорошо одеваться, имеет таких же нарядных друзей, пьет латте в кафе и коктейли в барах, занимается сексом с незнакомцами (иногда попадаются чудные, иногда - хорошие, иногда - плохие) с большой эмоциональной отдачей. Она мало чем отличается от новаторской драмы «Секс в большом городе» об одиноких женщинах, постоянно меняющих партнеров, или от ее лесбийского эквивалента «Мир-Л», а также мужского аналога «Блудливая Калифорния». Проституция теперь считается не постыдной, а хорошей профессией для женщины.
Было бы наивно предполагать, что продвижение таких взглядов в мейнстрим не повлияло на поведение мужчин и женщин в реальной жизни. В один прекрасный день в 2007 г. я зашла к женщине, назовем ее Анжела, которая работала проституткой уже четыре года. Хотя иногда Анжела неохотно делилась подробностями своей жизни, время от времени ее гнев изливался в потоке слов. В гостиной ее холодной квартире, где не было уютных кресел, она объяснила мне, как дошла до такой жизни.
Впервые она начала задумываться о продаже секса, когда ее брак распался. Ей тогда было 30, она уже давно не была на свидании, поэтому была готова поэкспериментировать. «Когда мы расстались, мне нужно было найти новый путь в жизни», - говорит она, хмуря брови. Она поняла, что в нашем обществе считается, что у женщины, решившей жить одной, обязательно должно быть много секса. Ее подруги убеждали ее сходить куда-нибудь, развеяться, найти мужчину и заняться сексом, поэтому она начала общаться в чатах, чтобы найти подходящих мужчин. Встречаясь с ними, она поняла, что обычно: « Они ждали от меня только быстрого секса во имя сексуальной свободы и веселья». Этот опыт секса без эмоций удивил Анжелу: все так сильно изменилось со времен ее девичества. «Мои отношения с мужчинами в прошлом были равноправными и приятными. Не было культурного императива, что это должно быть связано только с сексом. Требования мужчины к своей партнерше действительно изменились. Они хотят анального секса и секса втроем даже на первом свидании». Но поначалу у Анжелы не возникало никаких вопросов: «Все вокруг говорили, что такой свободный секс хорош для женщин, и я в это верила».
Анжела была удивлена этим новым взглядом на женскую сексуальность и тем, как он связан с ценностями секс-индустрии. «Я заинтересовалась шестовой акробатикой. Я записалась на курсы. На курсах учитель говорит, что не нужно никакого разврата, потом заявляет, что мы должны делать это как стриптизерши. Я задумывалась о работе танцовщицы. Мой друг довольно часто ходил в клуб танцев с пилотом, он сказал, что мне должно понравиться».
Когда она начала заниматься сексом с мужчинами, к которым не испытывала особых эмоций, она не считала, что это шаг на пути к продаже секса. Поскольку никто из тех мужчин не хотел серьезных отношений, Анжела думала, что они должны дать ей что-нибудь взамен. Она жила сама по себе и нуждалась в деньгах. Хотя она получила хорошее образование, окончила американский университет, вышла замуж она рано и долгие годы материально зависела от мужа. Поскольку Анжела так долго не работала, ей оказалась трудно найти хорошо оплачиваемую работу, у нее начались проблемы со здоровьем, поэтому ей трудно было работать на полную ставку. «Я почти отчаялась найти работу, которая помогла бы мне выжить, если честно. Меня озарило, что я могу брать деньги за это. Я думала, это будет забавно. Я смотрела как-то сериал про детей голливудских звезд, одна девочка иногда шла на Сансет Стрип и продавала себя, так она развлекалась. Я подумала, что в этом нет ничего страшного. Когда я только начинала этим заниматься, я думала, что это будет легко. Вы ведь хотите, чтобы мы в это верили, не так ли? Я думала, что раз это эмпауэрмент, тогда я попробую».
Фактически, способ, каким большинство женщин оказываются вовлеченными в проституцию, связан с тем, что мужчины стали более открыто рассказывать о том, как они покупают секс. Многие мужчины спокойно рассказывают на публике о своем решении пойти к проституткам. Например, в своей комик Рассел Брэнд в своей автобиографии говорит, что считает походы к проституткам знаком, что половое созревание проходит нормально. Его отец взял его в Таиланд, когда ему было 17. «В течение отпуска я перетрахал кучу проституток, у меня всегда была эрекция, я ни разу не воспользовался презервативом и ни разу не влюбился. В Бангкоке, когда проститутки уводили меня, гладя по волосам и воркуя, я чувствовал негласное одобрение отца. Когда я вернулся из Таиланда, мне было гораздо комфортнее в окружении женщин, ведь я вернулся мужчиной. Некоторые атрибуты мужчины включают «я заставляю проститутку запихивать пальцы мне в задницу, пока она делает мне минет». Я стал гораздо увереннее в сексуальной сфере». Брэнд посетил греческий стриптиз-бар «мизогинистское логово несправедливости» и подбил своего друга пойти туда с ним. «Я онанировал, пил, распускал руки, это было отвратительно». Для него нет ничего плохого или секретного в покупке секса. Для него это неотъемлемая часть отдыха. И хотя для некоторых мужчин это всегда было так, но теперь они могут открыто рассказывать о своих взглядах на публике, не боясь порицания.
Хотя бульварные газеты до сих пор часто пишут в неодобрительном тоне о мужчинах, посещающих клубы приватных танцев или проституток, постоянное обсуждение этих тем создает впечатление, что это неотъемлемая часть мужского поведения. Такие поступки ассоциируются со звездами. Они были подвергнуты общественному порицанию, когда стало известно, что они ходили к проституткам, но часто делались утверждения, что для мужчин их круга это нормально. Такое поведение часто считается приемлемым среди простых мужчин. Например, в недавнем репортаже в Sun проститутка рассказывала, что чувствует себя использованной и оскорбленной мужчинами, преходящими в бордель. Но рядом с ее интервью было размешено интервью с мужчиной, который заказал проститутку на мальчишник. «Я с друзьями был в Риге несколько месяцев назад, мне это понравилось. Они сказали, что это дешево, а девушки были великолепны… Никто не говорил об этом вслух, но мы все планировали заняться сексом, когда приедем туда. Это было похоже на секс на одну ночь, только я платил. Мы предохранялись, кажется, ей и самой понравилось. Я читал про секс-траффикинг в газете, но не стал забивать себе голову, пока мы были там. Мы приехали туда отдыхать, а не вовлекать девушек в нечто, чем бы они не хотели заниматься».
Интернет также помогает мужчинам уверовать, что нет ничего постыдного в покупке секса. На некоторых сайтах мужчины могут спокойно обсуждать, как найти девушку по вкусу, где найти так называемую «герлфренд»( это проститутка, которая целуется в губы и делает минет без презерватива).
Некоторые исследования подтверждают, что такое отношение к покупке секса широко распространено. Один мужчина недавно сказал исследователям в Лондоне: « Мы просто живем в обществе потребления, я думаю, что это на самом деле стало товаром. Это из-за интернета и журналов, вы постоянно видите эти картинки», а другой: «Это как сходить в кафе». Статистика подтверждает, что это часть нового культурного сдвига. Исследование проведенное среди 11000 взрослых англичан в 1990 и 2000 показало, что число мужчин, считающих нормальным платить за секс, выросло с одного из двадцати до примерно одного из десяти. Мужчина, который вероятнее всего станет покупать секс, одинок, живет в Лондоне, ему от 25 до 34. Автор доклада доктор Хелен Ворд связывает этот феномен с вхождением секс-индустрии в мейнстрим, называя среди причин, по которым мужчины платят за секс, была такая: «Секс все теснее переплетается с коммерцией. Мужские журналы пестрят фотографиями». Когда я просматривала этот отчет на сайте Guardian, я обнаружила, что среди ссылок был сайт «Они должны платить за это», который оказался рекламой бесплатного порно и жестоких видео.
Этот культурный сдвиг, сделавший проституцию более приемлемой, иногда рассматривается как благоприятный для женщин. Это можно понять. Некоторые работницы секс-индустрии, настаивают на том, что они сами выбрали эту работу и хотят себе таких же прав и защиты, которые полагаются рабочему в любой другой профессии. Многие люди, выслушивая эти аргументы, избегают осуждать проституцию, ведь про них могут подумать, что они мешают женщинам делать выбор. Но отношение к проституции как к хорошей работе для женщины сильно приукрашивает реальность.
Современный гламурный взгляд на проституцию упускает из виду, что для своих клиентов Бель де Жур не «нечто особенное». Если бы мы действительно очутились в странном новом мире, где мужчины и женщины решили, что лучше будут покупать секс, чем получать его бесплатно, то мы бы ожидали от мужчин, привыкших покупать секс, уважения к женщинам, продающим его им. Одно проведенное в Мидлсбро среди арестованных за попытку снять проститутку мужчин исследование выявило, что более чем три четверти из них считают женщин, занимающихся такими вещами, грязными и отвратительными. Сайты, где обсуждают проституток, могут казаться привлекательными для мужчины, но для любой женщины, зашедшей туда, картина будет совсем иной.
Мизогиния на этих сайтах принимает самые уродливые формы. «Мне не понравилась потрепанная старая шлюха. Ей должно быть сорок, у нее отвисшие сиськи и брюхо, волосатая пизда. Дерьмовая шлюха. Она не согласилась на жесткий секс. Пустая трата денег».
«Маленькая восемнадцатилетняя блондинка. Очень симпатичная. Конечно, она была девственницей. Она была не очень разговорчива, казалось, она не хотела этого делать. Она просто лежала на спине и пялилась в потолок, у нее было пустое выражение лица, это несколько смущало».
Для мужчин, пишущих подобные комментарии, нет ничего страшного в том, чтобы так относиться к женщинам. Но если посмотреть на эти слова с точки зрения женщины, чье отвращение, боль, несчастье наблюдаешь со стороны, эффект будет ужасным. «Она говорит, что я делаю ей слишком больно, - пишет мужчина. - Ей это действительно не нравится». «Это больно, мне не нравится», - кричит женщина, но они никогда не останавливаются. Он «натягивает ее» пока не кончит.
В каждом исследовании проституции всплывает насилие. Оно исследование обнаружило, что две трети проституток подвергались нападениям со стороны клиентов, но менее трети этих случаев становится известно полиции. Другие исследователи изучали биографии проституток, большинство из них сталкивались с насилием. Одна поверка показала, что 85% проституток подвергались физическому насилию в семье, а 45% - сексуальному. Другие пытались выяснить, как девушек вовлекают в проституцию в юном возрасте, когда они еще не могут сделать осознанного выбора. Оказалось, что большинство опрошенных начали заниматься проституцией, когда им не было даже шестнадцати, а другое подобное исследование показало, что большинство женщин оказались вовлечены в проституцию до 17 лет. У всех женщин в их выборке были проблемы с алкоголем, большинство принимало тяжелые наркотики. Одно исследование в Мерсисайд обнаружило, что 96% уличных проституток принимают героин, 81% - кокаин. 84% начали заниматься проституцией, чтобы заработать на наркотики.
Когда апологеты проституции упоминают об этом насилии и наркозависимости в жизнях проституток, они очень стараются отделить это от остальной индустрии. Сейчас очень интересуются траффикингом, женщинами, которых обманом или силой вовлекли в занятие проституцией, женщинами, прибывшими из других стран. Хорошо что есть люди, которые помогают таким женщинам. Но борясь с траффикингом, мы не должны забывать и о насилии с которым сталкиваются женщины, сами выбравшие эту работу. Они знают, что сейчас пойдут и встанут на углу улицы или отправятся на работу в массажный салон, где они продадут свои вагины и рты мужчинам, чтобы те могли испытать оргазм. Хотя вовсе не обязательно, что их принуждали к занятиям проституцией, эти женщины подвергаются такому насилию, что делает смехотворными планы легализации проституции. В Англии каждый год убивают около 6 проституток, стандартизированные коэффициенты смертности среди работниц секс-индустрии в шесть раз больше аналогичных показателей среди населения в целом.
В 2006 серийный убийца убил в Ипсуиче пять женщин. Все они были проститутками 19-29 лет, женщины вроде Тани Никол, юной героиновой наркоманки, чья мать понятия не имела, чем занимается дочь. Эту историю активно обсуждали в газетах, ведь преступник убил несколько женщин. Но такие сообщения о серийных убийцах могут отвлечь наше внимание, мы можем забыть, что даже если по улицам не бродит серийный убийца, женщины все равно рискуют продавая секс. Первый раз я разговаривала с проститутками об их жизни в 1998, когда я проводила расследование для Observer. В течение десяти месяцев в городе были найдены мертвыми три проститутки. Было подозрение, что это работа серийного убийцы. «Новый Джек Потрошитель наводит ужас» и «На улицах ходят слухи о серийном убийце» гласили заголовки газет.
Но я обнаружила только расчлененное тело двадцатипятилетней Натали Клап, у которой было мало общего с найденной ранее двадцатидевятилетней Самантой Класс и двадцатилетней Хейли Морган, их тела находили с промежутком в несколько месяцев. Хотя все они были жестоко убиты, убийства совершил не один и тот же человек. Все женщины у которых я брала интервью рассказывали мне о постоянном насилии, о клиентах, которые угрожали им или избивали их. Ставшие бестселлерами мемуары проституток рассказывают истории, где отсутствует насилие. Авторы этих книг - проститутки, в основном образованные и работающие в маленьких борделях или эскорт- агентствах женщины. Но даже в подобных книгах встречаются упоминания об угрозах. Что самое ужасное, умение справляться с такими ситуациями, не борясь и не пытаясь прекратить угрозы, а принимая их и диссоциируясь от них, считается успехом. В книге Мисс С «Исповедь работающей девушки», например, жизнь проститутки подается в лучшем свете. Но как только ты начинаешь читать, ты замечаешь, что ее работа связана с омерзительным насилием, что Мисс С пришлось научиться принимать такое насилие, чтобы продолжать работать. В первый раз у нее было трое клиентов, один из которых: « схватил мою голову и прижал к своему паху… Я задыхалась, а он кричал: «Соси, сука!». Другой шлепал меня по груди, пока она не покраснела. Я старалась не подавать виду, что мне адски больно, поскольку боялась, что это его заведет и он будет продолжать назло мне». В другой раз после работы ее вагина оказалась настолько повреждена, что ей пришлось обратиться в клинику, чтобы ей зашили разрывы. «Доктор посмотрела и сказала, что у меня несколько мелких разрывов, но я была еще такой распухшей, что она не могла их зашить. Один продолговатый разрыв у самого входа был проблемным, видимо, это он был основной причиной кровотечения». Но Мисс С скоро вернулась к работе, решив использовать красные презервативы, чтобы парни не заметили крови. Хотя читателю может стать дурно от таких подробностей, Мисс С считает свою способность терпеть все это насилие доказательством силы своего характера.
Когда я брала интервью у проституток после того, как были найдены трупы трех женщин, я была шокирована тем, как привычно стало для них насилие, с которым они сталкивались на работе. Это были не только физические травмы, о которых они говорили, но и психологическая травма от разделения секса и эмоций. Я долго говорила с проституткой, которую звали Мелани, она знала всех погибших и работала на улицах уже три года. Я надолго запомнила ее рассказ о том, как она научилась диссоциироваться от того, чем ей приходилось заниматься по ночам: «Сначала я так себя за это ненавидела. Меня рвало и я часами мылась. Сейчас я с этим справилась. Вы просто учитесь отключаться». Отключаться ей помогал героин. Но дело не только в наркотиках. Она научилась отстраняться от своего тела, не прислушиваться к своим желаниям и нуждам. Проституцию пытаются представить как приемлемый выбор для женщины, забывая о психологической травме, которую получают не только отдельные проститутки, но которая является неизбежным результатом продажи секса.
Когда Анжела начала заниматься проституцией, поверив, что это довольно легкая работа, она была поражена тем, как эта работа влияет на тело и психику. «Я поняла, - однозначно утверждает она, - что это не эмпауэрмент, а нечто прямо противоположное. Это вредно. Это понижает твою самооценку. Очень опасно смотреть на себя глазами мужчин, покупающих твое тело. Я это вижу. И хочу, чтобы другие женщины тоже увидели».
Анжела в основном находила клиентов с помощью интернета или размещала рекламу «массажа» в маленьких магазинчиках. Она также работала в эскорт- агентстве в Лондоне и в размещенных в маленьких квартирах «борделях» под руководством «мадам». Она поняла, что там всегда существует возможность насилия. «Есть много респектабельных клиентов, но это не тот случай, - сказала она мне. - На самом деле много юнцов, желающих попробовать увиденные в интернете жестокость и насилие. То, что было неприемлемым пять лет назад, сейчас считается вполне обычным. Они хотели связывать меня, затыкать мне рот кляпом, они хотят секс втроем. Мне кажется, что некоторых мужчин заводит сам факт, что женщине это не нравится. Ты даешь себя насиловать время от времени за деньги».
Когда я спросила ее о физическом насилии, она сняла джинсы и показала мне огромный синяк на бедре. « Я дважды ходила к тому парню домой, он был под кайфом и немного пьян. Он сказал, что ему нравится со мной, затем он неожиданно ударил меня, сказав, что это от страсти. Это страшно». Но Анжела считает, что физическое насилие еще на самое страшное в ее работе, страшнее всего психологический эффект, проститутки вынуждены отстраняться от своего собственного тела. «Даже если они жестоки, а ты напугана или тебе противно, ты должна прикидываться, что тебе нравится это. Разве это не оказывает губительного воздействия? Разве это не разрушает психику?» Теперь Анжела чувствует, что навсегда потеряла способность строить интимные отношения с мужчиной. «Я думаю, я больше не смогу вступать в романтические отношения. Я не могу больше доверять мужчинам, я вижу, как они ведут себя с проститутками, и не могу представить другое поведение с их стороны».
Многие женщины могут рассматривать опыт проститутки как нетипичный, но слова Анжелы вызывают резонанс, когда видишь, что общество удается убедить многих молодых женщин, что есть нечто в работе в секс-индустрии есть нечто освобождающее. «Если женщины восстанут сейчас и начнут говорить, что это не освобождение, а рабство, то нас просто распнут, - говорит мне она. - Все это давление, которое должно заставить женщин принять порнографию и ее ценности, превращает всех женщин в оплачиваемых или бесплатных секс-работниц. Это действительно эмпауэрмент? Если да, то для всех ли женщин? Где семидесятилетние стриптизерши? Если бы я сама не была вовлечена в это, то я бы не видела это так ясно. Но сейчас я вижу это, я чувствую себя золотой рыбкой, сражающейся с китом. Я пришла к выводу, что наша культура в основном ориентирована на то, чтобы поставить женщин на конвейер, ведь мы здесь только ради удобства мужчин.
Стриптиз не единственный элемент секс-индустрии, ставший гораздо более приемлемым в последние годы. Проституция тоже вошла в мейнстрим, это видно по популярности мемуаров проституток. Хотя на протяжении столетий людей интересовали вымышленные и реальные мемуары проституток, появился новый и крайне популярный жанр, рассказывающий о жизни проституток. Сюда входят такие произведения, как «Дневник манхеттенской девочки по вызову» Трейси Квон, «Интимные приключения лондонской девочки по вызову» Бель де Жур и «Исповедь работающей девушки» Мисс С. Хотя в нашей масс-культуре всегда был гламурный взгляд на проституцию, различие между сказкой в стиле фильма «Красотка» и современными рассказами в том, что сегодня от нас требуют верить, что эти рассказы точно отражают реалии жизни проституток. Они написаны в прозаическом тоне и часто подчеркивают, что такая работа абсолютно нормальна и как это похоже на сексуальную жизнь любой свободной и независимой женщины.
Эти книги показывают, как радикально изменился образ проститутки за последние две сотни лет, как этому способствовали мужчины и женщины. Посмотрите на различие между проституткой из написанной мужчиной книги 19 в. и проститутками, которые описывают свои жизни в этих бестселлерах. Образ проститутки в прошлом либо приукрашивали, либо изображали ее падшей женщиной. Но их истории разительно отличались от историй других женщин. Есть роковые женщины вроде Наны в одноименном романе Эмиля Золя или опустившиеся вроде Нэнси из Оливера Твиста, страдающей и деградирующей, которую пытаются спасти добродетельные женщины.
Современные писатели говорят об этом беспечно. Например, Мисс С, подрабатывающая в студенческие годы в борделе, говорит о своем выборе работы: «Я в отличие от других девушек в общежитии хотя бы не напивалась и не уходила с незнакомыми мужчинами в неизвестном направлении, они же просыпались в странных местах, не зная где они и как туда попали! Черт возьми, я могла бы развлекаться подобным образом. Мне не нужно было напиваться, чтобы стать менее стеснительной, а еще мне платили». Проституция существовала всегда, эта небрежность появилась недавно. Когда создали сериал по книге Бель де Жур, в нем показывалось, насколько обыденной стала проституция за последние несколько лет. Что самое удивительное, этот сериал практически ничем не отличался от других сериалов о жизни молодых женщин. В нем показана девушка, которая умеет хорошо одеваться, имеет таких же нарядных друзей, пьет латте в кафе и коктейли в барах, занимается сексом с незнакомцами (иногда попадаются чудные, иногда - хорошие, иногда - плохие) с большой эмоциональной отдачей. Она мало чем отличается от новаторской драмы «Секс в большом городе» об одиноких женщинах, постоянно меняющих партнеров, или от ее лесбийского эквивалента «Мир-Л», а также мужского аналога «Блудливая Калифорния». Проституция теперь считается не постыдной, а хорошей профессией для женщины.
Было бы наивно предполагать, что продвижение таких взглядов в мейнстрим не повлияло на поведение мужчин и женщин в реальной жизни. В один прекрасный день в 2007 г. я зашла к женщине, назовем ее Анжела, которая работала проституткой уже четыре года. Хотя иногда Анжела неохотно делилась подробностями своей жизни, время от времени ее гнев изливался в потоке слов. В гостиной ее холодной квартире, где не было уютных кресел, она объяснила мне, как дошла до такой жизни.
Впервые она начала задумываться о продаже секса, когда ее брак распался. Ей тогда было 30, она уже давно не была на свидании, поэтому была готова поэкспериментировать. «Когда мы расстались, мне нужно было найти новый путь в жизни», - говорит она, хмуря брови. Она поняла, что в нашем обществе считается, что у женщины, решившей жить одной, обязательно должно быть много секса. Ее подруги убеждали ее сходить куда-нибудь, развеяться, найти мужчину и заняться сексом, поэтому она начала общаться в чатах, чтобы найти подходящих мужчин. Встречаясь с ними, она поняла, что обычно: « Они ждали от меня только быстрого секса во имя сексуальной свободы и веселья». Этот опыт секса без эмоций удивил Анжелу: все так сильно изменилось со времен ее девичества. «Мои отношения с мужчинами в прошлом были равноправными и приятными. Не было культурного императива, что это должно быть связано только с сексом. Требования мужчины к своей партнерше действительно изменились. Они хотят анального секса и секса втроем даже на первом свидании». Но поначалу у Анжелы не возникало никаких вопросов: «Все вокруг говорили, что такой свободный секс хорош для женщин, и я в это верила».
Анжела была удивлена этим новым взглядом на женскую сексуальность и тем, как он связан с ценностями секс-индустрии. «Я заинтересовалась шестовой акробатикой. Я записалась на курсы. На курсах учитель говорит, что не нужно никакого разврата, потом заявляет, что мы должны делать это как стриптизерши. Я задумывалась о работе танцовщицы. Мой друг довольно часто ходил в клуб танцев с пилотом, он сказал, что мне должно понравиться».
Когда она начала заниматься сексом с мужчинами, к которым не испытывала особых эмоций, она не считала, что это шаг на пути к продаже секса. Поскольку никто из тех мужчин не хотел серьезных отношений, Анжела думала, что они должны дать ей что-нибудь взамен. Она жила сама по себе и нуждалась в деньгах. Хотя она получила хорошее образование, окончила американский университет, вышла замуж она рано и долгие годы материально зависела от мужа. Поскольку Анжела так долго не работала, ей оказалась трудно найти хорошо оплачиваемую работу, у нее начались проблемы со здоровьем, поэтому ей трудно было работать на полную ставку. «Я почти отчаялась найти работу, которая помогла бы мне выжить, если честно. Меня озарило, что я могу брать деньги за это. Я думала, это будет забавно. Я смотрела как-то сериал про детей голливудских звезд, одна девочка иногда шла на Сансет Стрип и продавала себя, так она развлекалась. Я подумала, что в этом нет ничего страшного. Когда я только начинала этим заниматься, я думала, что это будет легко. Вы ведь хотите, чтобы мы в это верили, не так ли? Я думала, что раз это эмпауэрмент, тогда я попробую».
Фактически, способ, каким большинство женщин оказываются вовлеченными в проституцию, связан с тем, что мужчины стали более открыто рассказывать о том, как они покупают секс. Многие мужчины спокойно рассказывают на публике о своем решении пойти к проституткам. Например, в своей комик Рассел Брэнд в своей автобиографии говорит, что считает походы к проституткам знаком, что половое созревание проходит нормально. Его отец взял его в Таиланд, когда ему было 17. «В течение отпуска я перетрахал кучу проституток, у меня всегда была эрекция, я ни разу не воспользовался презервативом и ни разу не влюбился. В Бангкоке, когда проститутки уводили меня, гладя по волосам и воркуя, я чувствовал негласное одобрение отца. Когда я вернулся из Таиланда, мне было гораздо комфортнее в окружении женщин, ведь я вернулся мужчиной. Некоторые атрибуты мужчины включают «я заставляю проститутку запихивать пальцы мне в задницу, пока она делает мне минет». Я стал гораздо увереннее в сексуальной сфере». Брэнд посетил греческий стриптиз-бар «мизогинистское логово несправедливости» и подбил своего друга пойти туда с ним. «Я онанировал, пил, распускал руки, это было отвратительно». Для него нет ничего плохого или секретного в покупке секса. Для него это неотъемлемая часть отдыха. И хотя для некоторых мужчин это всегда было так, но теперь они могут открыто рассказывать о своих взглядах на публике, не боясь порицания.
Хотя бульварные газеты до сих пор часто пишут в неодобрительном тоне о мужчинах, посещающих клубы приватных танцев или проституток, постоянное обсуждение этих тем создает впечатление, что это неотъемлемая часть мужского поведения. Такие поступки ассоциируются со звездами. Они были подвергнуты общественному порицанию, когда стало известно, что они ходили к проституткам, но часто делались утверждения, что для мужчин их круга это нормально. Такое поведение часто считается приемлемым среди простых мужчин. Например, в недавнем репортаже в Sun проститутка рассказывала, что чувствует себя использованной и оскорбленной мужчинами, преходящими в бордель. Но рядом с ее интервью было размешено интервью с мужчиной, который заказал проститутку на мальчишник. «Я с друзьями был в Риге несколько месяцев назад, мне это понравилось. Они сказали, что это дешево, а девушки были великолепны… Никто не говорил об этом вслух, но мы все планировали заняться сексом, когда приедем туда. Это было похоже на секс на одну ночь, только я платил. Мы предохранялись, кажется, ей и самой понравилось. Я читал про секс-траффикинг в газете, но не стал забивать себе голову, пока мы были там. Мы приехали туда отдыхать, а не вовлекать девушек в нечто, чем бы они не хотели заниматься».
Интернет также помогает мужчинам уверовать, что нет ничего постыдного в покупке секса. На некоторых сайтах мужчины могут спокойно обсуждать, как найти девушку по вкусу, где найти так называемую «герлфренд»( это проститутка, которая целуется в губы и делает минет без презерватива).
Некоторые исследования подтверждают, что такое отношение к покупке секса широко распространено. Один мужчина недавно сказал исследователям в Лондоне: « Мы просто живем в обществе потребления, я думаю, что это на самом деле стало товаром. Это из-за интернета и журналов, вы постоянно видите эти картинки», а другой: «Это как сходить в кафе». Статистика подтверждает, что это часть нового культурного сдвига. Исследование проведенное среди 11000 взрослых англичан в 1990 и 2000 показало, что число мужчин, считающих нормальным платить за секс, выросло с одного из двадцати до примерно одного из десяти. Мужчина, который вероятнее всего станет покупать секс, одинок, живет в Лондоне, ему от 25 до 34. Автор доклада доктор Хелен Ворд связывает этот феномен с вхождением секс-индустрии в мейнстрим, называя среди причин, по которым мужчины платят за секс, была такая: «Секс все теснее переплетается с коммерцией. Мужские журналы пестрят фотографиями». Когда я просматривала этот отчет на сайте Guardian, я обнаружила, что среди ссылок был сайт «Они должны платить за это», который оказался рекламой бесплатного порно и жестоких видео.
Этот культурный сдвиг, сделавший проституцию более приемлемой, иногда рассматривается как благоприятный для женщин. Это можно понять. Некоторые работницы секс-индустрии, настаивают на том, что они сами выбрали эту работу и хотят себе таких же прав и защиты, которые полагаются рабочему в любой другой профессии. Многие люди, выслушивая эти аргументы, избегают осуждать проституцию, ведь про них могут подумать, что они мешают женщинам делать выбор. Но отношение к проституции как к хорошей работе для женщины сильно приукрашивает реальность.
Современный гламурный взгляд на проституцию упускает из виду, что для своих клиентов Бель де Жур не «нечто особенное». Если бы мы действительно очутились в странном новом мире, где мужчины и женщины решили, что лучше будут покупать секс, чем получать его бесплатно, то мы бы ожидали от мужчин, привыкших покупать секс, уважения к женщинам, продающим его им. Одно проведенное в Мидлсбро среди арестованных за попытку снять проститутку мужчин исследование выявило, что более чем три четверти из них считают женщин, занимающихся такими вещами, грязными и отвратительными. Сайты, где обсуждают проституток, могут казаться привлекательными для мужчины, но для любой женщины, зашедшей туда, картина будет совсем иной.
Мизогиния на этих сайтах принимает самые уродливые формы. «Мне не понравилась потрепанная старая шлюха. Ей должно быть сорок, у нее отвисшие сиськи и брюхо, волосатая пизда. Дерьмовая шлюха. Она не согласилась на жесткий секс. Пустая трата денег».
«Маленькая восемнадцатилетняя блондинка. Очень симпатичная. Конечно, она была девственницей. Она была не очень разговорчива, казалось, она не хотела этого делать. Она просто лежала на спине и пялилась в потолок, у нее было пустое выражение лица, это несколько смущало».
Для мужчин, пишущих подобные комментарии, нет ничего страшного в том, чтобы так относиться к женщинам. Но если посмотреть на эти слова с точки зрения женщины, чье отвращение, боль, несчастье наблюдаешь со стороны, эффект будет ужасным. «Она говорит, что я делаю ей слишком больно, - пишет мужчина. - Ей это действительно не нравится». «Это больно, мне не нравится», - кричит женщина, но они никогда не останавливаются. Он «натягивает ее» пока не кончит.
В каждом исследовании проституции всплывает насилие. Оно исследование обнаружило, что две трети проституток подвергались нападениям со стороны клиентов, но менее трети этих случаев становится известно полиции. Другие исследователи изучали биографии проституток, большинство из них сталкивались с насилием. Одна поверка показала, что 85% проституток подвергались физическому насилию в семье, а 45% - сексуальному. Другие пытались выяснить, как девушек вовлекают в проституцию в юном возрасте, когда они еще не могут сделать осознанного выбора. Оказалось, что большинство опрошенных начали заниматься проституцией, когда им не было даже шестнадцати, а другое подобное исследование показало, что большинство женщин оказались вовлечены в проституцию до 17 лет. У всех женщин в их выборке были проблемы с алкоголем, большинство принимало тяжелые наркотики. Одно исследование в Мерсисайд обнаружило, что 96% уличных проституток принимают героин, 81% - кокаин. 84% начали заниматься проституцией, чтобы заработать на наркотики.
Когда апологеты проституции упоминают об этом насилии и наркозависимости в жизнях проституток, они очень стараются отделить это от остальной индустрии. Сейчас очень интересуются траффикингом, женщинами, которых обманом или силой вовлекли в занятие проституцией, женщинами, прибывшими из других стран. Хорошо что есть люди, которые помогают таким женщинам. Но борясь с траффикингом, мы не должны забывать и о насилии с которым сталкиваются женщины, сами выбравшие эту работу. Они знают, что сейчас пойдут и встанут на углу улицы или отправятся на работу в массажный салон, где они продадут свои вагины и рты мужчинам, чтобы те могли испытать оргазм. Хотя вовсе не обязательно, что их принуждали к занятиям проституцией, эти женщины подвергаются такому насилию, что делает смехотворными планы легализации проституции. В Англии каждый год убивают около 6 проституток, стандартизированные коэффициенты смертности среди работниц секс-индустрии в шесть раз больше аналогичных показателей среди населения в целом.
В 2006 серийный убийца убил в Ипсуиче пять женщин. Все они были проститутками 19-29 лет, женщины вроде Тани Никол, юной героиновой наркоманки, чья мать понятия не имела, чем занимается дочь. Эту историю активно обсуждали в газетах, ведь преступник убил несколько женщин. Но такие сообщения о серийных убийцах могут отвлечь наше внимание, мы можем забыть, что даже если по улицам не бродит серийный убийца, женщины все равно рискуют продавая секс. Первый раз я разговаривала с проститутками об их жизни в 1998, когда я проводила расследование для Observer. В течение десяти месяцев в городе были найдены мертвыми три проститутки. Было подозрение, что это работа серийного убийцы. «Новый Джек Потрошитель наводит ужас» и «На улицах ходят слухи о серийном убийце» гласили заголовки газет.
Но я обнаружила только расчлененное тело двадцатипятилетней Натали Клап, у которой было мало общего с найденной ранее двадцатидевятилетней Самантой Класс и двадцатилетней Хейли Морган, их тела находили с промежутком в несколько месяцев. Хотя все они были жестоко убиты, убийства совершил не один и тот же человек. Все женщины у которых я брала интервью рассказывали мне о постоянном насилии, о клиентах, которые угрожали им или избивали их. Ставшие бестселлерами мемуары проституток рассказывают истории, где отсутствует насилие. Авторы этих книг - проститутки, в основном образованные и работающие в маленьких борделях или эскорт- агентствах женщины. Но даже в подобных книгах встречаются упоминания об угрозах. Что самое ужасное, умение справляться с такими ситуациями, не борясь и не пытаясь прекратить угрозы, а принимая их и диссоциируясь от них, считается успехом. В книге Мисс С «Исповедь работающей девушки», например, жизнь проститутки подается в лучшем свете. Но как только ты начинаешь читать, ты замечаешь, что ее работа связана с омерзительным насилием, что Мисс С пришлось научиться принимать такое насилие, чтобы продолжать работать. В первый раз у нее было трое клиентов, один из которых: « схватил мою голову и прижал к своему паху… Я задыхалась, а он кричал: «Соси, сука!». Другой шлепал меня по груди, пока она не покраснела. Я старалась не подавать виду, что мне адски больно, поскольку боялась, что это его заведет и он будет продолжать назло мне». В другой раз после работы ее вагина оказалась настолько повреждена, что ей пришлось обратиться в клинику, чтобы ей зашили разрывы. «Доктор посмотрела и сказала, что у меня несколько мелких разрывов, но я была еще такой распухшей, что она не могла их зашить. Один продолговатый разрыв у самого входа был проблемным, видимо, это он был основной причиной кровотечения». Но Мисс С скоро вернулась к работе, решив использовать красные презервативы, чтобы парни не заметили крови. Хотя читателю может стать дурно от таких подробностей, Мисс С считает свою способность терпеть все это насилие доказательством силы своего характера.
Когда я брала интервью у проституток после того, как были найдены трупы трех женщин, я была шокирована тем, как привычно стало для них насилие, с которым они сталкивались на работе. Это были не только физические травмы, о которых они говорили, но и психологическая травма от разделения секса и эмоций. Я долго говорила с проституткой, которую звали Мелани, она знала всех погибших и работала на улицах уже три года. Я надолго запомнила ее рассказ о том, как она научилась диссоциироваться от того, чем ей приходилось заниматься по ночам: «Сначала я так себя за это ненавидела. Меня рвало и я часами мылась. Сейчас я с этим справилась. Вы просто учитесь отключаться». Отключаться ей помогал героин. Но дело не только в наркотиках. Она научилась отстраняться от своего тела, не прислушиваться к своим желаниям и нуждам. Проституцию пытаются представить как приемлемый выбор для женщины, забывая о психологической травме, которую получают не только отдельные проститутки, но которая является неизбежным результатом продажи секса.
Когда Анжела начала заниматься проституцией, поверив, что это довольно легкая работа, она была поражена тем, как эта работа влияет на тело и психику. «Я поняла, - однозначно утверждает она, - что это не эмпауэрмент, а нечто прямо противоположное. Это вредно. Это понижает твою самооценку. Очень опасно смотреть на себя глазами мужчин, покупающих твое тело. Я это вижу. И хочу, чтобы другие женщины тоже увидели».
Анжела в основном находила клиентов с помощью интернета или размещала рекламу «массажа» в маленьких магазинчиках. Она также работала в эскорт- агентстве в Лондоне и в размещенных в маленьких квартирах «борделях» под руководством «мадам». Она поняла, что там всегда существует возможность насилия. «Есть много респектабельных клиентов, но это не тот случай, - сказала она мне. - На самом деле много юнцов, желающих попробовать увиденные в интернете жестокость и насилие. То, что было неприемлемым пять лет назад, сейчас считается вполне обычным. Они хотели связывать меня, затыкать мне рот кляпом, они хотят секс втроем. Мне кажется, что некоторых мужчин заводит сам факт, что женщине это не нравится. Ты даешь себя насиловать время от времени за деньги».
Когда я спросила ее о физическом насилии, она сняла джинсы и показала мне огромный синяк на бедре. « Я дважды ходила к тому парню домой, он был под кайфом и немного пьян. Он сказал, что ему нравится со мной, затем он неожиданно ударил меня, сказав, что это от страсти. Это страшно». Но Анжела считает, что физическое насилие еще на самое страшное в ее работе, страшнее всего психологический эффект, проститутки вынуждены отстраняться от своего собственного тела. «Даже если они жестоки, а ты напугана или тебе противно, ты должна прикидываться, что тебе нравится это. Разве это не оказывает губительного воздействия? Разве это не разрушает психику?» Теперь Анжела чувствует, что навсегда потеряла способность строить интимные отношения с мужчиной. «Я думаю, я больше не смогу вступать в романтические отношения. Я не могу больше доверять мужчинам, я вижу, как они ведут себя с проститутками, и не могу представить другое поведение с их стороны».
Многие женщины могут рассматривать опыт проститутки как нетипичный, но слова Анжелы вызывают резонанс, когда видишь, что общество удается убедить многих молодых женщин, что есть нечто в работе в секс-индустрии есть нечто освобождающее. «Если женщины восстанут сейчас и начнут говорить, что это не освобождение, а рабство, то нас просто распнут, - говорит мне она. - Все это давление, которое должно заставить женщин принять порнографию и ее ценности, превращает всех женщин в оплачиваемых или бесплатных секс-работниц. Это действительно эмпауэрмент? Если да, то для всех ли женщин? Где семидесятилетние стриптизерши? Если бы я сама не была вовлечена в это, то я бы не видела это так ясно. Но сейчас я вижу это, я чувствую себя золотой рыбкой, сражающейся с китом. Я пришла к выводу, что наша культура в основном ориентирована на то, чтобы поставить женщин на конвейер, ведь мы здесь только ради удобства мужчин.