«Цивилизация надвигается на дикарей» 28.09.16 Нидерланды представят расследование по теракту МН-17
Определились сроки [28 сентября], когда голландская прокуратура объявит первые результаты уголовного международного расследования катастрофы Боинга МН17 в июле 2014 года над Донбассом.
Мы ждем последнего элемента расследования, может быть, самого важного, криминальной части расследования. В сущности, сегодня вся суть дела, все принципиальные обстоятельства гибели этого самолета известны, доказаны, и уже были в официальном порядке объявлены этой самой международной следственной группой. Мы знаем, из чего был сбит Боинг. Во-первых, мы знаем, что он был сбит, Боинг МН17. Он не упал сам по себе, он не взорвался, на борту не было никакой бомбы, не было никакой неполадки, ошибки экипажа, или чего-нибудь еще вроде того.
Второе. Он был сбит ракетой системы Бук. Это совершенно очевидно - найдены поражающие элементы, проведены экспертизы, установлено, как именно эта ракета летела, где она взорвалась, почему она нанесла самолету именно такие повреждения, характерные именно для такого вида оружия. Мы знаем точно систему этого Бука, конкретную модификацию, конкретную модификацию ракеты и так далее. Мы знаем, откуда она была запущена и кем - 53-й зенитно- ракетной бригадой из Курска.
Мы знаем, что российское и армейское, и государственное руководство много врало все это время, выдумывало разные невообразимые истории. Мы помним, по Первому каналу нам показывали какие-то нарисованные самолетики, нам демонстрировали каких-то таинственных пилотов, которые что-то такое рассказывали нам, демонстрировали удивительные аудиозаписи каких-то авиадиспетчеров - испанских или каких-то там еще. Все за это время благополучно выяснилось, все осыпалось, как сухой лист.
Испанские авиадиспетчеры оказались обычной выдумкой, обычным блогом, теперь на этом блоге какая-то полуавтоматическая тетка, про которую совершенно понятно, что она робот. Летчиков никаких не оказалось, самолеты оказались нарисованными, все это сущая брехня. В общем, общая картина произошедшего совершенно понятна, мы все это знаем, все это твердо установлено этой самой следственной группой, объявлено, и они, надо сказать, довольно эффектно и довольно эффективно это все проделали, разнеся политическую такую содержательную часть своего вот этого доклада, объявления своих результатов и собственно криминальную часть.
Они дождались того, что вся пена куда-то пропала. Сегодня не существует никакой дискуссии относительно того, из чего сбит самолет, как сбит самолет, каковы технические обстоятельства, географические обстоятельства этого инцидента, все совершенно, все выдумки куда-то делись, ничего от этого не осталось, никто больше не собирается нам морочить голову какими-то выдуманными версиями.
Но осталась очень важная часть - персональная ответственность. Осталось выяснить, вот снизу доверху - кто это делал. Кто сидел за рычагами и кто нажимал на кнопку; кто прицеливался; кто вел тягач, на котором привезли эту пусковую установку на то место, откуда она в результате запустила ракету; кто отдал приказ; кто их туда отправил; кто и как их оттуда эвакуировал; кто их потом спрятал; кто все это прикрывал информационно, идеологически, технически.
Кто эти люди? Это не просто какое-то там российское государство, это не просто какой-то там путинский режим, я не знаю - назовите это как хотите, не просто там, вот, тоталитарное не знаю что - все эти слова в данном случае не имеют отношения к делу. Имена нужны. Есть имена, есть звания, получены, по всей видимости, за это какие-то награды, выданы какие-то поощрения.
Хотелось бы понять, живы ли эти люди, что с ними стало потом, можно ли рассчитывать на то, что они выступят свидетелями на предстоящем суде. А суд обязательно по этому поводу будет - как же без суда. Можно ли рассчитывать не просто получить их показания как-то удаленно, но и увидеть их непосредственно, вызвать их на эти предстоящие судебные заседания, которые когда-нибудь все-таки будут организованы - раньше или позже, мы понимаем, что это все движется совершенно неотвратимо.
Мне кажется, что еще есть шанс, еще, может быть, есть надежда, что в результате виноватыми окажутся совершенно конкретные безмозглые бессовестные и безжалостные люди - военные или политики, у них есть имена, они не являются страной. Ни один из этих людей не является Россией, или Украиной, или Голландией, или Индонезией, или Австралией, или кем-то еще, кто имеет отношение к этой катастрофе.
Эти люди с именами. Я бы хотел эти имена знать, я бы хотел привлечь к ответственности и вот на этот результат суда я надеюсь. Я надеюсь, что будут привлечены к ответственности виновные. Я, правда, понимаю, что в этой ситуации просто технически виновными не могут оказаться какие-то лейтенантики, они не могут сами сесть за руль, сами заправить свою машину и отправиться в Украину. Так не бывает. Их кто-то туда послал, им кто-то велел, кто-то приказал, кто-то обеспечил, кто-то заправил, кто-то дал денег на дорогу, кто-то выставил им охранение, кто-то поставил им задачу, указал им цель, место запуска, кто-то их вернул обратно, кто-то их потом спрятал. А, возможно, кто-то их потом убил - это мы выясним. Это ведь тоже совершенно не исключено.
Вот эти кто-то, конечно, гораздо важнее тех, кто сидел за рычагами и кнопками, хотя и первые тоже очень важны - те, которые сидели за рычагами и кнопками.
В общем, складывается такое впечатление, что следственной группе все про это давно известно. Я уже несколько раз про это говорил по тем обращениям, которые они делают - а они время от времени обращаются к населению тех мест, где происходили эти события, с просьбой дать им сведения по каким-то совершенно конкретным поводам.
Вот уже из этих обращений можно вычислить, что в точности они знают. Потому что понятно, что они хотят получить не информацию какую-то новую - информация-то у них есть, они хотят получить подтверждение, они хотят эту информацию как бы еще и еще раз перепроверить, еще и еще раз подпереть ее свидетельскими показаниями, теми, которые потом пригодятся в суде. Поэтому они просят совершенно конкретные свидетельства по конкретному поводу: кто видел в таком-то месте такого-то человека или такую-то машину; кто знает, что произошло там-то и там-то тогда-то и тогда-то.
Вы знаете, когда ставят вопрос таким образом, ты понимаешь, что человек в действительности знает ответ, но хотел бы получить еще одно подтверждение, хотел бы получить еще одного свидетеля. Большая часть этого расследования была проведена на основе материалов, найденных в интернете и, в частности, в соцсетях. Многие смеются над этим, что-то такое хихикают и говорят: ну, подумаешь, свидетельства - в современном мире, когда есть спутниковые съемки, когда есть всякие хитрые системы электронной разведки, а тут вдруг почему-то социальные сети, там, из Фейсбучека, или из какого-нибудь ВКонтактика, или каких-нибудь Одноклассничков надобывали каких-то фоточек и на основании этого пытаетесь что-то такое нам доказать.
Да-да, привыкайте. Для всего мира, для всех спецслужб мира, для всех разведок, для всех контрразведок, для всех шпионажей и промышленных, и политических, и каких угодно социальные сети становятся важнейшим источником информации, колоссальным таким пластом информации, который лежит или висит над миром, парит над миром, и в котором нужно искать, нужно добывать, уметь просеивать, как говорил Маяковский, вот эти вот тысячи тонн словесной руды, а в данном случает еще и фотографической руды, видеоруды, потому что люди вывешивают разнообразные изображения.
Да, человечество изобрело прекрасную вещь - смартфон, который лежит у нас в кармане и который является, с одной стороны, важным прибором для связи, а именно телефоном, а с другой стороны, важным прибором для фиксации окружающей действительности. И миллионы людей этим пользуются именно для этого, для чего он изобретен. Они, во-первых, фиксируют окружающую действительность и свое место в этой действительности, а, во-вторых, пересылают сведения об этой окружающей действительности другим людям. И эта информация никуда не пропадает, ее очень трудно выковырять откуда бы то ни было.
Поэтому информации этой очень много, она подлежит анализу, и она часто более содержательна, более детальна, более подробна, чем любые спутниковые съемки и все что угодно еще, потому что, помимо всего прочего, она еще, что называется, геопозиционирована, то есть, она привязана к конкретным географическим координатам, опять-таки, так устроены социальные сети, так устроен интернет, так устроена связь с помощью этих наших смартфонов. Поэтому вы не только получаете конкретного человека в конкретных обстоятельствах, но вы точно знаете конкретное место, где он в этот момент находился и конкретное время, когда он в этом месте находился.
И этим пользуются. И это предоставляет очень тонкие, очень точные сведения. Ну, некоторые время тому назад я, по-моему, рекламировал здесь замечательную работу одного блогера по имени sled_vzayt, который очень точно установил прямо конкретные образцы, конкретные экземпляры военной техники российской, которая воюет на территории Украины - конкретные танки, конкретные бронетранспортеры, конкретные всякие пусковые установки, конкретные грузовики, и так далее.
Вот прямо не просто: вот, танк такого-то типа или грузовик такой-то модели, а вот этот конкретный экземпляр, у которого вот здесь вмятина, вот здесь царапина, а вот здесь какие-то провода висят, а вот здесь стекло треснуло, а вот здесь зеркальце отвалилось. И вот в точности этот же самый экземпляр в других обстоятельствах - покрашенный в другой цвет, с другим номером и так далее. Но мы его опознаем: вот он где-то в Архангельске, а вот он, пожалуйста, где-то в Донбассе или в Луганской области. Это ценнейшая и точнейшая информация. И надо сказать, что это давно поняли даже те, кто ее всячески отрицают, эту ценность, и кто давно протестует по этому поводу.
Вот я недавно летел в самолете довольно долго над нашей родиной, и попался мне попутчик, рядом со мной сидел человек - молодой парень, военный, офицер. И этот офицер стал мне рассказывать - ну, мы разговорились, лететь много часов, скучно - он стал мне рассказывать про свою службу - ничего, там никаких особенных военных тайн он мне не открыл. Ну, и рассказывал довольно живописно про то, как он там служит, что да как.
А потом достал телефон, стал показывать фотографии. И показал довольно много фотографий того самого, о чем он рассказывал, по поводу своей службы. Но, правда, извинялся и говорил, что, извините, фотографий как-то немного, и фотографии не очень хорошего качества, потому что очень многое пришлось выкинуть. А почему пришлось выкинуть? А потому что командование, начальство нам в какой-то момент строго-настрого приказало выбросить из телефонов все фотографии, в которых мы в форме.
Вообще человека в форме не должно быть в телефоне. Пожалуйста, можете иметь аккаунт во ВКонтакте, в Одноклассниках, в Фейсбуке, в Инстаграме - где хотите, может выкладывать там фотографии. Но только чтобы там не было ни одной фотографии человека в форме.
Почему это делается? А потому что они понимают, что это серьезно. Они понимают, что это не шутки. Они понимают, что это серьезный материал для разведки и контрразведки, они понимают, что это очень точная подробная информация. Вот на основании такой информации, по всей видимости, и сделаны расследования голландской прокуратурой, которые предстоит нам теперь услышать.
Ну, вот сегодня появилась информация - 28 сентября. Подождем - не долго. Думаю, что мы приближаемся, как видите, мы приближаемся шаг за шагом к тому моменту, когда виновные будут названы, а следовательно, мы приближаемся шаг за шагом к тому моменту, когда виновные будут наказаны.
Это очень хорошо. Это демонстрирует неотвратимость сегодняшней цивилизации, если хотите. Цивилизация надвигается на дикарей. Она надвигается на нецивилизованных, на тех, кто надеется, что он может выделывать вот такое, что выделывается последние два года на Востоке Украины - абсолютно беззаконная и бессовестная отвратительная захватническая война. И жертвами этой войны, как видите, становятся мирные невинные люди, которые просто, что называется, мимо пролетали и ничего такого не имели в виду.
Оказывается, можно вот с людьми поступить так и надеяться на то, что останешься безнаказанным. Нет, нельзя так поступить. Может быть, пройдет какое-то время, может быть, удастся сколько-то времени побегать от этого, может быть, кому-то, кто отдавал приказы, удастся избавиться от подчиненных-свидетелей. Может быть, кого-то убили уже. Может быть, кого-то спрятали, закопали, кто-то уже исчез. Но все равно какие-то следы вылезут. Мы в этом совершенно уверены.
Ну и вишенка на торт нашей реальности )))
Сергей Пархоменко
