БОРЬБА С ДЕЯТЕЛЬНОСТЬЮ ОУН В 1939-1941 гг
К 70-летию Воссоединения украинских земель
1 сентября 1939 года силы германского вермахта атаковали границы Польши. Началась Вторая мировая война. 17 сентября, когда польское правительство бежало из страны, Председатель СНК СССР В.М.Молотов выступил по радио со специальным обращением, в котором заявил: «От Советского правительства нельзя также требовать безразличного отношения к судьбе единокровных украинцев и белорусов, проживающих в Польше и раньше находившихся на положении бесправных наций, а теперь и вовсе брошенных на волю случая. Советское правительство считает своей священной обязанностью подать руку помощи своим братьям - украинцам и братьям - белорусам, населяющим Польшу. В виду всего этого правительство СССР вручило сегодня утром ноту польскому послу в Москве, в которой заявило, что Советское правительство отдало распоряжение Главному командованию Красной армии дать приказ войскам перейти границу и взять под свою защиту жизнь и имущество населения Западной Украины и Западной Белоруссии…».
Таким образом начался процесс включения западноукраинских земель в состав УССР, что безусловно имело огромное значение для украинского государства. Впервые за много веков почти все украинские этнические земли были собраны в рамках единого государства. Однако в наследство от развалившейся под ударами вермахта Польской Речипосполитой СССР среди прочих проблем досталась хорошо организованная и законспирированная сила, имеющая большой опыт подпольно-террористической работы и сотрудничества с иностранными спецслужбами - Организация Украинских Националистов (ОУН). Противостояние ОУН и советских органов госбезопасности стало значительной определяющей социально-политической обстановки на Западной Украине в предвоенные годы. Современная официозная концепция этих событий, к сожалению, весьма далека от действительности.
Многочисленные и разветвленные шпионские связи руководства и актива довоенной ОУН настолько общеизвестны и фундаментально документированы (см., например: В.К.Былинин, В.И.Коротаев. Портрет лидера ОУН в интерьере иностранных разведок (по материалам АП РФ, ГАРФ, РГВА и ЦА ФСБ РФ). // Труды общества изучения истории отечественных спецслужб. Том 2.-М.: Кучково поле, 2006), что в их реальности не сомневается сегодня никто из вменяемых историков. Предвосхищая столкновение с этими враждебными силами, нарком НКВД СССР Л.П.Берия еще 8.09.1939 подписал приказ о стягивании сил оперативных работников в Киев. Из них были сформированы 5 специальных чекистских групп, приданных армии. В их задачи входило взятие под контроль учреждений связи, архивов, банков и других хранилищ ценностей, а также изоляция актива контрреволюционных националистических организаций, в перечне которых значатся: ППС, ОНР, УНДО, ФНЕ, БВО, РОВС и - ОУН. Особо оговаривалось: «Аресты духовных лиц пока не производить, особенно католиков. 7. Занять тюрьмы, проверять весь состав заключенных. Всех арестованных за революционную и проч. антиправительственную работу освободить... 11. Обеспечить четкую организацию охраны общественного порядка. Организовать надежную охрану электрических станций, водопроводов, продовольственных складов, элеваторов и хранилищ, и горючего. Организовать борьбу с грабежами, бандитизмом, спекуляцией».
Таким образом, ни о каких массированных и бессудных репрессиях с первых дней, как это зачастую преподносят современные псевдоисторики, речи не идет. В спецдонесения В.Н.Меркулова на имя Берия от 28.09.1939 г. о работе оперативно-чекистских групп на Западной Украине значится: «Арестовываем исключительно по материалам следствия и агентуры. Работа дает удовлетворительные результаты». В частности, по Львову, на 28.09 было арестовано лишь 124 человека. В другом спецдонесении от 3.10.1939 приводится общее число арестованных по областям Западной Украины - 3914 человек, в т.ч. бывших жандармов, полицейских, агентов полиции и разведки - 2539; помещиков, крупной буржуазии, - 293; офицеров польской армии и осадников - 381; руководителей контрреволюционных партий УНДО, ОУН и других - 144; петлюровцев, участников бандгруппировок - 74 человека. Таким образом, основной удар наносился даже не по украинскому националистическому подполью, а по польскому.
Следует отметить, что никаких народных выступлений против «советских оккупантов» в документах не отмечено, напротив: «Население выражает удивление технике, которой располагает Красная Армия. Многие говорят: «Нам внушали, что СССР самая бедная страна, ничего не имеющая, мы теперь видим, как нас обманывали…».
Малочисленные в первый период упоминания об активности ОУН носят эпизодический характер, например: «в начале сентября с. г. поляки оставили до особого распоряжения на запасных пунктах около ст. Золочево эшелон с вооружением: пулеметами, винтовками и амуницией. При отходе войск эшелон остался и крестьяне селений Алексин, Шпанов, Золочев и Городок разграбили этот эшелон и оружие спрятали для сопротивления с Советской властью. Всей подготовкой восстания руководит ОУН. Эта организация агитировала против Советской власти, муссируя слухи, что 17.Х с. г. должны произойти крупные события и будет установлена военная диктатура»; «По Луцкой оперативно-чекистской группе члены националистической организации ОУН... проводили беседу по вопросу выборов Народного Собрания и говорили, что «необходимо дать наказ своим представителям, чтобы они на Народном Собрании поставили вопрос об организации «самостійної України»…».
Следует отметить, что, несмотря на первоначальный шок от вступления РККА на территорию Западной Украины, ОУН сумела быстро восстановить свою сеть. Помогли в этом определенная «прозрачность» границы между СССР и Германией в начальный период, активная деятельность функционеров, выпущенных из польских тюрем и тут же включившихся в организацию подпольной работы, а также поддержка германских спецслужб, заинтересованных в систематическом получении разведданных.
Как указывалось в докладной записке УНКВД Тарнопольской области на имя И.А.Серова от 5.03.1940, первоначально ОУН взяла курс на максимальное представительство в Народном Собрании путем баллотировки своих членов с целью легитимизации курса на «самостийную» Украину; членам ОУН давалась установка не проявлять себя, а инфильтровываться в местные органы самоуправления, милицию и стремиться проникнуть в комсомол и партию. Один из руководителей ОУН на Дубенщине Винниченко призывал «пролезать в милицию и советские органы с тем, чтобы получить оружие, вызывать доверие, точнее говоря, замаскироваться и в нужный момент использовать оружие против Советской власти».
В селе Хитар Лавочнянского района Дрогобычской области председатель сельского комитета Синевич оказался главарем местного националистического подполья. Из той же кампании были председатель селькома в Полянках Жабьевского района Станиславской области (фамилия предположительно Гирнык) и секретарь сельсовета в Хорцеве.
Изрядных успехов в этом деле достигли члены т.н. «ровенской грозди». Ростислав Волошин, член Центрального провода, идеологический референт Волынской краевой экзекутивы ОУН, был избран секретарем сельского комитета в Озерянах Дубновского района и возглавил избирательную комиссию по выборам в Народное Собрание на местной ж/д станции. Председателем селькома в Дермане Здолбуновского района стал Олекса Скоропада, а депутатом НС от села был избран Евген Кисельчук (который, кстати, оставил подробную запись его хода), тоже оуновцы.
Наиболее известен пример с Александром Луцким. Член Центрального провода и Львовской экзекутивы ОУН сумел устроиться на работу в один из районных исполкомов Станиславской области и также добился избрания депутатом Народного Собрания Западной Украины. Как известно, этот форум прошел 26-28 октября 1939 во Львове и единогласно высказался за присоединение Западной Украины к УССР, приняв соответствующую Декларацию. Исторический анекдот, но по логике вещей выходит, что и эти закоренелые оуновцы тоже проголосовали за установление в Галичине Советской власти !
Оуновец с Прикарпатья Иван Гринькив в эмигрантских мемуарах рассказал, что вступил в советскую милицию, получив приказ от «проводника»: «Ти мусиш іти в вороже запілля. Нам треба якнайбільше наших людей у ворожій поліції. Ти з бідної родини, до тебе буде довір’я москалів. І там під нашим керівництвом ти найкраще послужиш українському народові в його боротьбі проти московсько-комуністичного наїзника». На службе он выяснил, что 6 из 9 его односельчан-сослуживцев - «справжні наші яничари», т.е. искренние сторонники советской власти. Путем интриг ему удалось их скомпрометировать и добиться увольнения из милиции, между тем как сам он занялся настоящим вредительством, в частности, вычеркнул из списков предназначенных к аресту нескольких своих коллег-националистов.
На Львовщине в августе 1940 года во время облавы на оуновца С.Темного («Цемного») в селе Романив несколько украинских милиционеров из второго эшелона начали стрелять в спины сотрудникам НКВД. Оуновский мемуарист из канадской диаспоры О.Романивский связывает этот случай с известными ему фактами арестов и расстрелов украинцев-милиционеров в тюрьме в Бибрке и Львове.
В июне 1940 года начальник Станиславского областного УНКВД Михайлов признавал: «после обследования выявлена значительная засоренность милицейского состава. Мы имеем 10 оуновцев…». Только в этой области через кампанию отчетов советским органам удалось выявить и вывести 156 оуновцев, внедренных в сельские комитеты. В записке наркома НКГБ СССР В.Меркулова от 16.04.1941 признавалось: «В ряде мест украинским националистам действительно удалось в этот период времени проникнуть в местные комитеты, рабочую гвардию и даже в состав делегатов Народного Собрания» (АП РФ. Ф.3. Оп.61. Д.845. Л.22). Однако в целом кампания «инфильтации» провалилась ввиду жесткого контроля и «перетряхивания кадров». Уже в конце того же 1939 года был арестован Волошин; спасаясь от разоблачения и ареста, бежали за границу Синевич и Луцкий. Эвакуировался к немцам и «краевой провиднык» Владимир Тымчий-Лопатинский, но по дороге был застрелен пограничниками.
После этого руководство ОУН перешло к подготовке вооруженного восстания. Вышеупомянутая докладная от 5.03.1940 и была посвящена расследованию попытки восстания в селах Кобылье, Иванчаны, Курники Збаражского района Тернопольской области 18-19 декабря 1939 г. Выступление удалось подавить быстро и практически бескровно (был ранен один сотрудник НКВД и убит один из повстанцев). Было арестовано 64 ч., однако части организаторов удалось скрыться. В мемуарах одного из участников Д.Скалецкого дана весьма наглядная картинка довольно убогого уровня этого бунта:
«Перед святом Миколая провідники молоді Збаражчини і Тернопільщини отримали повідомлення про майбутнє повстання. В селі знали про це всі люди, організовував теолог з Розкошниць Пастушенко Володимир. В с.Чернівці керував Здирка Афтан… Біля клубу звезли солому. Розставили пости біля дзвінниці, як тільки буде даний приказ, вогонь спалахне, це сигнал до повстання. Хоч був мороз, всі чекали. Тихенько під’їхала легкова машина, а з нею вантажна з червоноармійцями з рушницями в руках. Вони арештували 3 чоловік: Комар Данила, Турок Михайла і Скалецького Теодора, які дижурили з рушницями. Тоді від’їхали на Збараж, звідкіля чути було кулеметні вистріли. В селі всі з переполоху розбіглись. На другий день арештували свідомих селян. Із села Чернихівці арештовано 12 чоловік… Із сусіднього села Верняки арештували 7 чоловік. Слідство вели в Тернополі 42 дні. Судили в Одесі всіх на розстріл. Після касації замінили на 10 років… 3-х перших, яких зібрали зі зброєю в руках, розстріляли».
Как резонно сочли в НКВД, восстание было «организовано по прямому заданию закордонного провода ОУН. Восставшие прежде всего сделали нападение на уездной отдел НКВД, с подоспевшим подкреплением оперативного состава вступили в перестрелку, во время которой тяжело ранили одного оперативного работника Москалева…» Чисто демонстративный характер выступления признавался даже самими участниками, один из которых сказал про оуновцев: «для них були потрібні яскраві факти прояву незадоволення Радянською владою з боку українського населення - ось з якою метою і було організовано збаразький виступ проти Радвлади, про нього на третій день знали за кордоном. Цього і треба було закордонному проводові ОУН».
Естественная жесткая реакция на подобную активизацию националистического подполья воспоследовала весной 1940 года, когда в органы госбезопасности пошла множественная информация о работе оуновцев на спецслужбы нацистской Германии. Именно тогда реальный агент НКГБ сообщил о группе, заброшенной из Германии для подрывной работы на территории Станиславовской области, а также для выполнения «шпионско-разведывательной работы в пользу Германии». В докладе перечислены 8 активистов ОУН, окончивших разведшколу Кригера в г. Криница: Мартынец, будущий шуцполицай, а с 1943 референт по мобилизации в дивизию СС «Галичина»; Ясинский, в 1942-43 гг. служивший в гестапо, а затем - в дивизии СС «Галичина»; Бандера Василь - родной брат Степана Бандеры; Александр Луцкий - один из ближайших соратников Бандеры и др. В одной из ориентировок четко указывалось, что ОУН взяла курс на вооруженное восстание, которое планировалось на весну 1940 г.
И вот в марте 1940 года во время собрания Краевой экзекутивы ОУН во Львове был произведен арест почти всех ее членов. Затем был также взят основной актив ОУН по Львовской области в том числе и только что заброшенный из Кракова новый «краевой провиднык» Владимир Грынив- Кременский.
Одновременно была вскрыта мощная подпольная сеть на Тернопольщине. Всего было арестовано 540 человек. Организация имела оружие, даже ручные и станковые пулеметы. По агентурным делам «Недобитые» и «Выродки» Волынским УНКВД была разгромлена ячейка ОУН по Луцкому району, два руководителя застрелились при вооруженном захвате, остальные участники (за исключением одного) были арестованы. Также были ликвидированы ячейки ОУН по Косовскому и Жабьевскому районам Станиславовской области - по агентурному делу «Террористы». Организация имела в своем составе боевую группу и занималась террором сельского актива (всего 6 терактов). Было арестовано и предано суду 23 человека. Однако части подпольщиков удалось скрыться, на них было заведена агентурная разработка «Охвостье».
Вследствие этих мер оуновское руководство решило: не получилось по Волыни и Тарнопольщине - перенесем центр во Львов. Для восстановления разрушенной сети сюда по каналам немецкой разведки был заброшен энергичный функционер Дмитро Мирон (он же Орлик). За лето ему удалось полностью восстановить оуновскую структуру и 1 сентября состоялось первое совещание нового состава Львовской экзекутивы ОУН. Однако уже 4 сентября был задержан руководитель организационного отдела Иван Максымив, который сразу же дал откровенные показания. В результате этого весь 2 состав экзекутивы был также арестован. Всего по делу задержали 107 человек. Также агентурно-следственным путем вскрыты областные и районные центры по Тарнопольской, Дрогобычской, Станиславовской, Ровенской и Волынской области. Руководители оуновского подполья по Тарнопольщине (Константин Вальчик, «Олько») и Дрогобычской области (Константин Цмоць, «Юра») также были арестованы.
Было установлено, что на 1 сентября численность оуновского подполья составляла 5500 человек, подчиненных единому руководству из Львова, которое подготавливало вооруженное восстание. Параллельно в связи с разгромом Львовской экзекутивы вскрывалась Ровенская областная организация (ряд руководителей арестованы), Дрогобычская окружная экзекутива (арестовано 85 человек, изъято оружие), Станиславовская окружная экзекутива (арестовано 97 человек, изъято оружие и документы) и часть организации по Тарнопольской области.
На прошедшем в октябре во Львове «процессе 11» (или процесс «первой экзекутивы») 10 ее руководителей: Войтюк, Габа, Грынив и др. были приговорены к расстрелу (за исключением М.Влодычка).
Следует отметить, что, вопреки писаниям некоторых украинских авторов (Д.Веденеев), советские органы не имели отношения к расколу ОУН, организованному С.Бандерой в начале 1940 года. Просто в соответствии с изменившейся конъюктурой, в междоусобной борьбе «мельниковцев» и «бандеровцев» вместо старого ярлыка-обвинения: «агент поляков» стал популярен новый: «агент НКВД». Глава этого ведомства по УССР И.А.Серов с недоумением узнал и изложил в докладной от 3.12.40 г. на имя секретаря ЦК КП(б)У Н.С.Хрущева, что Яр.Горбовой, один из функционеров ОУН, оказывается - «агент НКВД». Любопытен и первоисточник этого тезиса, цитирую: «Зак.источник «Мудрый» сообщил подробности раскола, а также мнение отдельных работников гестапо. В частности «Мудрый» сообщает: «Начальник Гестапо в Саноке заявил ему, что раскол среди ОУН'овцев на мельниковцев и бандеровцев произошел в результате деятельности агентов НКВД». По его заключению 40 % ОУНовцев являются агентами НКВД…»
На самом деле националисты шпионили «совсем в другую сторону». В 1940 г. при «Абверштелле Краков» немцами была организована школа по подготовке разведчиков и диверсантов для проведения подрывной и шпионской работы против Советского Союза. Школа комплектовалась из украинцев-членов ОУН, подбор людей для учебы осуществляли вербовщики из числа оуновских руководителей. Школа была разбита на четыре лагеря (отделения), которые находились в местечках Криница, Дукла, Барвинек и Каменица. В каждом отделении школы одновременно обучалось 100 - 300 человек. После окончания школы агенты-галичане посылались на дополнительные четырехнедельные курсы при соединении «Бранденбург-800» в Аленцзее, а затем перебрасывались с заданиями в Советский Союз. Переброску агентов осуществляли специальные резиденты через пункты «Абвера» в Венгрии и Словакии.
25.04.1940 в докладной записке УНКВД по Волынской области указывалось, что один из допрошенных Гайдюк признался, что является одним из руководителей ОУН на Волыни и 20 марта 1940 года был переброшен руководством ОУН при участии гестапо в СССР с целью проведения повстанческой и шпионской деятельности.
В ориентировке УГБ НКВД СССР от 17.05.1940 о современном положении говорилось: ««ОУН» при полной поддержке германских правительственных кругов, в контакте с разведывательными органами ведет усиленную работу по подготовке отторжения Украины от Советского Союза и установления буржуазного государства с фашистским управлением. Вооруженное выступление против Советского Союза намечалось на весну 1940 года… Деятельность всех закордонных ОУНовских организаций направляет Краковская «краевая экзекутива ОУН» (провод «ОУН») во главе с полковником СУШКО, ДОНЦОВЫМ и СТЕФАНОВИЧЕМ, которая непосредственно связана с германскими правительственными кругами и разведывательными органами (Гестапо)…ОУНовскими организациями совместно с немецким командованием формируются специальные воинские части, отряды из украинского населения, организуются так наз. «таборы». Молодежь вербуется в специальные школы - дружины, где под руководством немецких офицеров проводится усиленная военная подготовка… Значительное количество активных ОУНовцев официально состоит на службе в немецких разведывательных органах. «Гестапо» ведет вербовки ОУНовцев для шпионско-диверсионной и террористической деятельности, которые в большом количестве выбрасываются на советскую территорию…».
Доверенный член руководства ОУН, а также агент абвера А.Луцкий («Богун»), инспектировавший подполье на советской территории, позже показывал, что «основным заданием, поставленным перед проводом, было подготовить до конца лета 1940 г. на всей территории Западной Украины восстание против советской власти. Мы провели срочную войсковую подготовку членов ОУН, собрали и сконцентрировали в одном месте оружие. Предусмотрели захват военно-стратегических объектов: почты, телеграфа и т.д. Составили т.н. черную книгу - список работников партийных и советских органов, местных активистов и работников НКВД, которых немедленно надо было уничтожить, когда начнется война… если бы спровоцированное нами в Западной Украине восстание продолжалось хотя бы несколько дней, то нам на помощь пришла бы Германия» (Архив КГБ УССР. Ф.16, оп.33, п.н. 23, л.297). Такие же показания дал и его заместитель Михаил Сенькив. Весьма напоминает «зов о помощи» судетских немцев, завершившийся разделом и ликвидацией Чехословацкого государства в 1938-1939 гг.
В докладной записке о ходе следствия по делу Львовской краевой экзекутивы от 30.09.1940 нарком внутренних дел УССР И.А. Серов указывал, что среди арестованных двое - Матвейчук Н.М. и Думанский М.И. (руководители отдела разведки экзекутивы) являются резидентом и агентом немецкой разведки, а также: «В одном из расшифрованных документов, изъятых у арестованного Булки - закордонного курьера, Бандера дает прямые указания: "шлите больше шпионских сведений, топографических карт и военной литературы, за все это немцы нас обеспечат оружием и деньгами"…» Эти же данные фигурируют и в обвинительном заключении по делу экзекутивы от 5.12.1940 г.: «Мирон обеспечил каждого из нелегальщиков "заработной платой" из средств, получаемых от сбора членских взносов, а также разведки одного из сопредельных государств… Как установлено следствием, Краковский центр ОУН открыто вступил на службу одной из иностранных разведок и всю антисоветскую работу проводит по заданию ее… на отдел разведки краевой экзекутивы был назначен резидент иностранной разведки Матвийчук Николай, прочно обосновавшийся под видом научного работника в одном из высших учебных заведений гор. Львова, а его заместителем по руководству периферийными организациями был направлен личный эмиссар Бандеры - Думанский Михаил…» Позже было установлено, что агентами иностранной разведки являются Матвейчук Н.М., Думанский М.И, Берест Р.-М. П., Матвейчук А.М., Думанский С.И., Клак П.В., Клак С.С.
Дело «второй экзекутивы» рассматривалось Львовским областным судом в январе 1941 г. Все обвиняемые на досудебном следствии и судебном заседании признали себя виновными. Поскольку подсудимые неоднократно заявляли, что не желают прекратить враждебную деятельность против СССР и будут ее продолжать при любых условиях, приговор был предопределен: высшая мера социальной защиты. Исключение составила Клак С.С., приговоренная к лишению свободы на 10 лет. При всём желании, "необоснованными" эти репрессии назвать нельзя, так же как и фигурантов нельзя считать «невинно репрессированными».
В докладной записке на имя секретаря ЦК КП(б)У Н.С.Хрущева нарком госбезопасности УССР П.Я.Мешик указывал: «Известно, что при ведении войны немцы практикуют предательский маневр: взрыв в тылу воюющей стороны («пятая колонна» в Испании, измена хорватов в Югославии). Материалы, добытые в процессе агентурной разработки и следствия по делам участников «Организации украинских националистов» (ОУН), в том числе воззвания и листовки организации свидетельствуют о том, что во время войны Германии с СССР роль «пятой колонны» немцев будет выполнять ОУН…» Нельзя не согласиться с этими словами.
В ориентировке 3 управления Наркомата Обороны СССР (военная разведка и контрразведка) от 25.05.1941 констатируется, что второе место по численности среди немецкой агентуры (30% от общего числа агентов) занимают украинские националисты, вербовку которых осуществляют органы гестапо и абвера Германии.
1 сентября 1939 года силы германского вермахта атаковали границы Польши. Началась Вторая мировая война. 17 сентября, когда польское правительство бежало из страны, Председатель СНК СССР В.М.Молотов выступил по радио со специальным обращением, в котором заявил: «От Советского правительства нельзя также требовать безразличного отношения к судьбе единокровных украинцев и белорусов, проживающих в Польше и раньше находившихся на положении бесправных наций, а теперь и вовсе брошенных на волю случая. Советское правительство считает своей священной обязанностью подать руку помощи своим братьям - украинцам и братьям - белорусам, населяющим Польшу. В виду всего этого правительство СССР вручило сегодня утром ноту польскому послу в Москве, в которой заявило, что Советское правительство отдало распоряжение Главному командованию Красной армии дать приказ войскам перейти границу и взять под свою защиту жизнь и имущество населения Западной Украины и Западной Белоруссии…».
Таким образом начался процесс включения западноукраинских земель в состав УССР, что безусловно имело огромное значение для украинского государства. Впервые за много веков почти все украинские этнические земли были собраны в рамках единого государства. Однако в наследство от развалившейся под ударами вермахта Польской Речипосполитой СССР среди прочих проблем досталась хорошо организованная и законспирированная сила, имеющая большой опыт подпольно-террористической работы и сотрудничества с иностранными спецслужбами - Организация Украинских Националистов (ОУН). Противостояние ОУН и советских органов госбезопасности стало значительной определяющей социально-политической обстановки на Западной Украине в предвоенные годы. Современная официозная концепция этих событий, к сожалению, весьма далека от действительности.
Многочисленные и разветвленные шпионские связи руководства и актива довоенной ОУН настолько общеизвестны и фундаментально документированы (см., например: В.К.Былинин, В.И.Коротаев. Портрет лидера ОУН в интерьере иностранных разведок (по материалам АП РФ, ГАРФ, РГВА и ЦА ФСБ РФ). // Труды общества изучения истории отечественных спецслужб. Том 2.-М.: Кучково поле, 2006), что в их реальности не сомневается сегодня никто из вменяемых историков. Предвосхищая столкновение с этими враждебными силами, нарком НКВД СССР Л.П.Берия еще 8.09.1939 подписал приказ о стягивании сил оперативных работников в Киев. Из них были сформированы 5 специальных чекистских групп, приданных армии. В их задачи входило взятие под контроль учреждений связи, архивов, банков и других хранилищ ценностей, а также изоляция актива контрреволюционных националистических организаций, в перечне которых значатся: ППС, ОНР, УНДО, ФНЕ, БВО, РОВС и - ОУН. Особо оговаривалось: «Аресты духовных лиц пока не производить, особенно католиков. 7. Занять тюрьмы, проверять весь состав заключенных. Всех арестованных за революционную и проч. антиправительственную работу освободить... 11. Обеспечить четкую организацию охраны общественного порядка. Организовать надежную охрану электрических станций, водопроводов, продовольственных складов, элеваторов и хранилищ, и горючего. Организовать борьбу с грабежами, бандитизмом, спекуляцией».
Таким образом, ни о каких массированных и бессудных репрессиях с первых дней, как это зачастую преподносят современные псевдоисторики, речи не идет. В спецдонесения В.Н.Меркулова на имя Берия от 28.09.1939 г. о работе оперативно-чекистских групп на Западной Украине значится: «Арестовываем исключительно по материалам следствия и агентуры. Работа дает удовлетворительные результаты». В частности, по Львову, на 28.09 было арестовано лишь 124 человека. В другом спецдонесении от 3.10.1939 приводится общее число арестованных по областям Западной Украины - 3914 человек, в т.ч. бывших жандармов, полицейских, агентов полиции и разведки - 2539; помещиков, крупной буржуазии, - 293; офицеров польской армии и осадников - 381; руководителей контрреволюционных партий УНДО, ОУН и других - 144; петлюровцев, участников бандгруппировок - 74 человека. Таким образом, основной удар наносился даже не по украинскому националистическому подполью, а по польскому.
Следует отметить, что никаких народных выступлений против «советских оккупантов» в документах не отмечено, напротив: «Население выражает удивление технике, которой располагает Красная Армия. Многие говорят: «Нам внушали, что СССР самая бедная страна, ничего не имеющая, мы теперь видим, как нас обманывали…».
Малочисленные в первый период упоминания об активности ОУН носят эпизодический характер, например: «в начале сентября с. г. поляки оставили до особого распоряжения на запасных пунктах около ст. Золочево эшелон с вооружением: пулеметами, винтовками и амуницией. При отходе войск эшелон остался и крестьяне селений Алексин, Шпанов, Золочев и Городок разграбили этот эшелон и оружие спрятали для сопротивления с Советской властью. Всей подготовкой восстания руководит ОУН. Эта организация агитировала против Советской власти, муссируя слухи, что 17.Х с. г. должны произойти крупные события и будет установлена военная диктатура»; «По Луцкой оперативно-чекистской группе члены националистической организации ОУН... проводили беседу по вопросу выборов Народного Собрания и говорили, что «необходимо дать наказ своим представителям, чтобы они на Народном Собрании поставили вопрос об организации «самостійної України»…».
Следует отметить, что, несмотря на первоначальный шок от вступления РККА на территорию Западной Украины, ОУН сумела быстро восстановить свою сеть. Помогли в этом определенная «прозрачность» границы между СССР и Германией в начальный период, активная деятельность функционеров, выпущенных из польских тюрем и тут же включившихся в организацию подпольной работы, а также поддержка германских спецслужб, заинтересованных в систематическом получении разведданных.
Как указывалось в докладной записке УНКВД Тарнопольской области на имя И.А.Серова от 5.03.1940, первоначально ОУН взяла курс на максимальное представительство в Народном Собрании путем баллотировки своих членов с целью легитимизации курса на «самостийную» Украину; членам ОУН давалась установка не проявлять себя, а инфильтровываться в местные органы самоуправления, милицию и стремиться проникнуть в комсомол и партию. Один из руководителей ОУН на Дубенщине Винниченко призывал «пролезать в милицию и советские органы с тем, чтобы получить оружие, вызывать доверие, точнее говоря, замаскироваться и в нужный момент использовать оружие против Советской власти».
В селе Хитар Лавочнянского района Дрогобычской области председатель сельского комитета Синевич оказался главарем местного националистического подполья. Из той же кампании были председатель селькома в Полянках Жабьевского района Станиславской области (фамилия предположительно Гирнык) и секретарь сельсовета в Хорцеве.
Изрядных успехов в этом деле достигли члены т.н. «ровенской грозди». Ростислав Волошин, член Центрального провода, идеологический референт Волынской краевой экзекутивы ОУН, был избран секретарем сельского комитета в Озерянах Дубновского района и возглавил избирательную комиссию по выборам в Народное Собрание на местной ж/д станции. Председателем селькома в Дермане Здолбуновского района стал Олекса Скоропада, а депутатом НС от села был избран Евген Кисельчук (который, кстати, оставил подробную запись его хода), тоже оуновцы.
Наиболее известен пример с Александром Луцким. Член Центрального провода и Львовской экзекутивы ОУН сумел устроиться на работу в один из районных исполкомов Станиславской области и также добился избрания депутатом Народного Собрания Западной Украины. Как известно, этот форум прошел 26-28 октября 1939 во Львове и единогласно высказался за присоединение Западной Украины к УССР, приняв соответствующую Декларацию. Исторический анекдот, но по логике вещей выходит, что и эти закоренелые оуновцы тоже проголосовали за установление в Галичине Советской власти !
Оуновец с Прикарпатья Иван Гринькив в эмигрантских мемуарах рассказал, что вступил в советскую милицию, получив приказ от «проводника»: «Ти мусиш іти в вороже запілля. Нам треба якнайбільше наших людей у ворожій поліції. Ти з бідної родини, до тебе буде довір’я москалів. І там під нашим керівництвом ти найкраще послужиш українському народові в його боротьбі проти московсько-комуністичного наїзника». На службе он выяснил, что 6 из 9 его односельчан-сослуживцев - «справжні наші яничари», т.е. искренние сторонники советской власти. Путем интриг ему удалось их скомпрометировать и добиться увольнения из милиции, между тем как сам он занялся настоящим вредительством, в частности, вычеркнул из списков предназначенных к аресту нескольких своих коллег-националистов.
На Львовщине в августе 1940 года во время облавы на оуновца С.Темного («Цемного») в селе Романив несколько украинских милиционеров из второго эшелона начали стрелять в спины сотрудникам НКВД. Оуновский мемуарист из канадской диаспоры О.Романивский связывает этот случай с известными ему фактами арестов и расстрелов украинцев-милиционеров в тюрьме в Бибрке и Львове.
В июне 1940 года начальник Станиславского областного УНКВД Михайлов признавал: «после обследования выявлена значительная засоренность милицейского состава. Мы имеем 10 оуновцев…». Только в этой области через кампанию отчетов советским органам удалось выявить и вывести 156 оуновцев, внедренных в сельские комитеты. В записке наркома НКГБ СССР В.Меркулова от 16.04.1941 признавалось: «В ряде мест украинским националистам действительно удалось в этот период времени проникнуть в местные комитеты, рабочую гвардию и даже в состав делегатов Народного Собрания» (АП РФ. Ф.3. Оп.61. Д.845. Л.22). Однако в целом кампания «инфильтации» провалилась ввиду жесткого контроля и «перетряхивания кадров». Уже в конце того же 1939 года был арестован Волошин; спасаясь от разоблачения и ареста, бежали за границу Синевич и Луцкий. Эвакуировался к немцам и «краевой провиднык» Владимир Тымчий-Лопатинский, но по дороге был застрелен пограничниками.
После этого руководство ОУН перешло к подготовке вооруженного восстания. Вышеупомянутая докладная от 5.03.1940 и была посвящена расследованию попытки восстания в селах Кобылье, Иванчаны, Курники Збаражского района Тернопольской области 18-19 декабря 1939 г. Выступление удалось подавить быстро и практически бескровно (был ранен один сотрудник НКВД и убит один из повстанцев). Было арестовано 64 ч., однако части организаторов удалось скрыться. В мемуарах одного из участников Д.Скалецкого дана весьма наглядная картинка довольно убогого уровня этого бунта:
«Перед святом Миколая провідники молоді Збаражчини і Тернопільщини отримали повідомлення про майбутнє повстання. В селі знали про це всі люди, організовував теолог з Розкошниць Пастушенко Володимир. В с.Чернівці керував Здирка Афтан… Біля клубу звезли солому. Розставили пости біля дзвінниці, як тільки буде даний приказ, вогонь спалахне, це сигнал до повстання. Хоч був мороз, всі чекали. Тихенько під’їхала легкова машина, а з нею вантажна з червоноармійцями з рушницями в руках. Вони арештували 3 чоловік: Комар Данила, Турок Михайла і Скалецького Теодора, які дижурили з рушницями. Тоді від’їхали на Збараж, звідкіля чути було кулеметні вистріли. В селі всі з переполоху розбіглись. На другий день арештували свідомих селян. Із села Чернихівці арештовано 12 чоловік… Із сусіднього села Верняки арештували 7 чоловік. Слідство вели в Тернополі 42 дні. Судили в Одесі всіх на розстріл. Після касації замінили на 10 років… 3-х перших, яких зібрали зі зброєю в руках, розстріляли».
Как резонно сочли в НКВД, восстание было «организовано по прямому заданию закордонного провода ОУН. Восставшие прежде всего сделали нападение на уездной отдел НКВД, с подоспевшим подкреплением оперативного состава вступили в перестрелку, во время которой тяжело ранили одного оперативного работника Москалева…» Чисто демонстративный характер выступления признавался даже самими участниками, один из которых сказал про оуновцев: «для них були потрібні яскраві факти прояву незадоволення Радянською владою з боку українського населення - ось з якою метою і було організовано збаразький виступ проти Радвлади, про нього на третій день знали за кордоном. Цього і треба було закордонному проводові ОУН».
Естественная жесткая реакция на подобную активизацию националистического подполья воспоследовала весной 1940 года, когда в органы госбезопасности пошла множественная информация о работе оуновцев на спецслужбы нацистской Германии. Именно тогда реальный агент НКГБ сообщил о группе, заброшенной из Германии для подрывной работы на территории Станиславовской области, а также для выполнения «шпионско-разведывательной работы в пользу Германии». В докладе перечислены 8 активистов ОУН, окончивших разведшколу Кригера в г. Криница: Мартынец, будущий шуцполицай, а с 1943 референт по мобилизации в дивизию СС «Галичина»; Ясинский, в 1942-43 гг. служивший в гестапо, а затем - в дивизии СС «Галичина»; Бандера Василь - родной брат Степана Бандеры; Александр Луцкий - один из ближайших соратников Бандеры и др. В одной из ориентировок четко указывалось, что ОУН взяла курс на вооруженное восстание, которое планировалось на весну 1940 г.
И вот в марте 1940 года во время собрания Краевой экзекутивы ОУН во Львове был произведен арест почти всех ее членов. Затем был также взят основной актив ОУН по Львовской области в том числе и только что заброшенный из Кракова новый «краевой провиднык» Владимир Грынив- Кременский.
Одновременно была вскрыта мощная подпольная сеть на Тернопольщине. Всего было арестовано 540 человек. Организация имела оружие, даже ручные и станковые пулеметы. По агентурным делам «Недобитые» и «Выродки» Волынским УНКВД была разгромлена ячейка ОУН по Луцкому району, два руководителя застрелились при вооруженном захвате, остальные участники (за исключением одного) были арестованы. Также были ликвидированы ячейки ОУН по Косовскому и Жабьевскому районам Станиславовской области - по агентурному делу «Террористы». Организация имела в своем составе боевую группу и занималась террором сельского актива (всего 6 терактов). Было арестовано и предано суду 23 человека. Однако части подпольщиков удалось скрыться, на них было заведена агентурная разработка «Охвостье».
Вследствие этих мер оуновское руководство решило: не получилось по Волыни и Тарнопольщине - перенесем центр во Львов. Для восстановления разрушенной сети сюда по каналам немецкой разведки был заброшен энергичный функционер Дмитро Мирон (он же Орлик). За лето ему удалось полностью восстановить оуновскую структуру и 1 сентября состоялось первое совещание нового состава Львовской экзекутивы ОУН. Однако уже 4 сентября был задержан руководитель организационного отдела Иван Максымив, который сразу же дал откровенные показания. В результате этого весь 2 состав экзекутивы был также арестован. Всего по делу задержали 107 человек. Также агентурно-следственным путем вскрыты областные и районные центры по Тарнопольской, Дрогобычской, Станиславовской, Ровенской и Волынской области. Руководители оуновского подполья по Тарнопольщине (Константин Вальчик, «Олько») и Дрогобычской области (Константин Цмоць, «Юра») также были арестованы.
Было установлено, что на 1 сентября численность оуновского подполья составляла 5500 человек, подчиненных единому руководству из Львова, которое подготавливало вооруженное восстание. Параллельно в связи с разгромом Львовской экзекутивы вскрывалась Ровенская областная организация (ряд руководителей арестованы), Дрогобычская окружная экзекутива (арестовано 85 человек, изъято оружие), Станиславовская окружная экзекутива (арестовано 97 человек, изъято оружие и документы) и часть организации по Тарнопольской области.
На прошедшем в октябре во Львове «процессе 11» (или процесс «первой экзекутивы») 10 ее руководителей: Войтюк, Габа, Грынив и др. были приговорены к расстрелу (за исключением М.Влодычка).
Следует отметить, что, вопреки писаниям некоторых украинских авторов (Д.Веденеев), советские органы не имели отношения к расколу ОУН, организованному С.Бандерой в начале 1940 года. Просто в соответствии с изменившейся конъюктурой, в междоусобной борьбе «мельниковцев» и «бандеровцев» вместо старого ярлыка-обвинения: «агент поляков» стал популярен новый: «агент НКВД». Глава этого ведомства по УССР И.А.Серов с недоумением узнал и изложил в докладной от 3.12.40 г. на имя секретаря ЦК КП(б)У Н.С.Хрущева, что Яр.Горбовой, один из функционеров ОУН, оказывается - «агент НКВД». Любопытен и первоисточник этого тезиса, цитирую: «Зак.источник «Мудрый» сообщил подробности раскола, а также мнение отдельных работников гестапо. В частности «Мудрый» сообщает: «Начальник Гестапо в Саноке заявил ему, что раскол среди ОУН'овцев на мельниковцев и бандеровцев произошел в результате деятельности агентов НКВД». По его заключению 40 % ОУНовцев являются агентами НКВД…»
На самом деле националисты шпионили «совсем в другую сторону». В 1940 г. при «Абверштелле Краков» немцами была организована школа по подготовке разведчиков и диверсантов для проведения подрывной и шпионской работы против Советского Союза. Школа комплектовалась из украинцев-членов ОУН, подбор людей для учебы осуществляли вербовщики из числа оуновских руководителей. Школа была разбита на четыре лагеря (отделения), которые находились в местечках Криница, Дукла, Барвинек и Каменица. В каждом отделении школы одновременно обучалось 100 - 300 человек. После окончания школы агенты-галичане посылались на дополнительные четырехнедельные курсы при соединении «Бранденбург-800» в Аленцзее, а затем перебрасывались с заданиями в Советский Союз. Переброску агентов осуществляли специальные резиденты через пункты «Абвера» в Венгрии и Словакии.
25.04.1940 в докладной записке УНКВД по Волынской области указывалось, что один из допрошенных Гайдюк признался, что является одним из руководителей ОУН на Волыни и 20 марта 1940 года был переброшен руководством ОУН при участии гестапо в СССР с целью проведения повстанческой и шпионской деятельности.
В ориентировке УГБ НКВД СССР от 17.05.1940 о современном положении говорилось: ««ОУН» при полной поддержке германских правительственных кругов, в контакте с разведывательными органами ведет усиленную работу по подготовке отторжения Украины от Советского Союза и установления буржуазного государства с фашистским управлением. Вооруженное выступление против Советского Союза намечалось на весну 1940 года… Деятельность всех закордонных ОУНовских организаций направляет Краковская «краевая экзекутива ОУН» (провод «ОУН») во главе с полковником СУШКО, ДОНЦОВЫМ и СТЕФАНОВИЧЕМ, которая непосредственно связана с германскими правительственными кругами и разведывательными органами (Гестапо)…ОУНовскими организациями совместно с немецким командованием формируются специальные воинские части, отряды из украинского населения, организуются так наз. «таборы». Молодежь вербуется в специальные школы - дружины, где под руководством немецких офицеров проводится усиленная военная подготовка… Значительное количество активных ОУНовцев официально состоит на службе в немецких разведывательных органах. «Гестапо» ведет вербовки ОУНовцев для шпионско-диверсионной и террористической деятельности, которые в большом количестве выбрасываются на советскую территорию…».
Доверенный член руководства ОУН, а также агент абвера А.Луцкий («Богун»), инспектировавший подполье на советской территории, позже показывал, что «основным заданием, поставленным перед проводом, было подготовить до конца лета 1940 г. на всей территории Западной Украины восстание против советской власти. Мы провели срочную войсковую подготовку членов ОУН, собрали и сконцентрировали в одном месте оружие. Предусмотрели захват военно-стратегических объектов: почты, телеграфа и т.д. Составили т.н. черную книгу - список работников партийных и советских органов, местных активистов и работников НКВД, которых немедленно надо было уничтожить, когда начнется война… если бы спровоцированное нами в Западной Украине восстание продолжалось хотя бы несколько дней, то нам на помощь пришла бы Германия» (Архив КГБ УССР. Ф.16, оп.33, п.н. 23, л.297). Такие же показания дал и его заместитель Михаил Сенькив. Весьма напоминает «зов о помощи» судетских немцев, завершившийся разделом и ликвидацией Чехословацкого государства в 1938-1939 гг.
В докладной записке о ходе следствия по делу Львовской краевой экзекутивы от 30.09.1940 нарком внутренних дел УССР И.А. Серов указывал, что среди арестованных двое - Матвейчук Н.М. и Думанский М.И. (руководители отдела разведки экзекутивы) являются резидентом и агентом немецкой разведки, а также: «В одном из расшифрованных документов, изъятых у арестованного Булки - закордонного курьера, Бандера дает прямые указания: "шлите больше шпионских сведений, топографических карт и военной литературы, за все это немцы нас обеспечат оружием и деньгами"…» Эти же данные фигурируют и в обвинительном заключении по делу экзекутивы от 5.12.1940 г.: «Мирон обеспечил каждого из нелегальщиков "заработной платой" из средств, получаемых от сбора членских взносов, а также разведки одного из сопредельных государств… Как установлено следствием, Краковский центр ОУН открыто вступил на службу одной из иностранных разведок и всю антисоветскую работу проводит по заданию ее… на отдел разведки краевой экзекутивы был назначен резидент иностранной разведки Матвийчук Николай, прочно обосновавшийся под видом научного работника в одном из высших учебных заведений гор. Львова, а его заместителем по руководству периферийными организациями был направлен личный эмиссар Бандеры - Думанский Михаил…» Позже было установлено, что агентами иностранной разведки являются Матвейчук Н.М., Думанский М.И, Берест Р.-М. П., Матвейчук А.М., Думанский С.И., Клак П.В., Клак С.С.
Дело «второй экзекутивы» рассматривалось Львовским областным судом в январе 1941 г. Все обвиняемые на досудебном следствии и судебном заседании признали себя виновными. Поскольку подсудимые неоднократно заявляли, что не желают прекратить враждебную деятельность против СССР и будут ее продолжать при любых условиях, приговор был предопределен: высшая мера социальной защиты. Исключение составила Клак С.С., приговоренная к лишению свободы на 10 лет. При всём желании, "необоснованными" эти репрессии назвать нельзя, так же как и фигурантов нельзя считать «невинно репрессированными».
В докладной записке на имя секретаря ЦК КП(б)У Н.С.Хрущева нарком госбезопасности УССР П.Я.Мешик указывал: «Известно, что при ведении войны немцы практикуют предательский маневр: взрыв в тылу воюющей стороны («пятая колонна» в Испании, измена хорватов в Югославии). Материалы, добытые в процессе агентурной разработки и следствия по делам участников «Организации украинских националистов» (ОУН), в том числе воззвания и листовки организации свидетельствуют о том, что во время войны Германии с СССР роль «пятой колонны» немцев будет выполнять ОУН…» Нельзя не согласиться с этими словами.
В ориентировке 3 управления Наркомата Обороны СССР (военная разведка и контрразведка) от 25.05.1941 констатируется, что второе место по численности среди немецкой агентуры (30% от общего числа агентов) занимают украинские националисты, вербовку которых осуществляют органы гестапо и абвера Германии.