Особенности национального бизнеса
Торговый этаж крупного американского инвестиционного банка. В огромном помещении, где на каждую человеческую голову приходится по три монитора (не считая свисающих с потолка телевизоров, по которым равномерно струятся ленты биржевых котировок) торгуют деривативами. Я осторожно протискиваюсь в середину одного из рядов, по пути обмениваясь приветствиями и кивками со знакомыми, стрекочущими по клавиатуре или разговаривающими по телефону. Сегодня я держу путь к группе под названием "Подтверждения" -- они занимаются получением (в некоторых случаях это скорее правильнее назвать "выцарапыванием") официальных -- в письменном виде -- подтверждений сделок от клиентов. Бюрократия? Да, пожалуй. Но если учесть, о каких суммах идёт речь -- то это более чем оправдано.
Меня здесь рады видеть. Я делаю их жизнь легче -- или, во всяком случае, пытаюсь это делать. Мы обмениваемся приветствиями, и я осведомляюсь, как работает одно из моих "детищ" -- база данных, ведущая учёт этим самым подтверждениям и лёгким нажатием клавиши генерирующая стаи отчётов для начальства: данные в продольном, поперечном и диагональном разрезах, с высоты птичьего полёта, муравьиного роста, изнутри, снаружи, в шахматном порядке, по алфавиту с "А" до "Я," с "Я" до "А" и выборочно по каждой задаваемой букве.
В это время один из сотрудников группы Подтверждений, Алекс, сдирает с себя наушник, в сердцах бросает его на стол и воздевает глаза к потолку. Он только что закончил разговор с одним клиентом, из которого он пытался выколотить подтверждение сделки -- судя по всему, безуспешно.
-- Эти гады в Финанс Франсез!! -- гневным шёпотом кричит мне Алекс, прекращая попытки жестикулировать после попадания локтём в стул соседа, -- Жан ушёл в отпуск, а они, как только слышат английскую фамилию, бросают трубку!
О том, что работники французского банка Финанс Франсез -- даже его нью-йоркского отделения, находящегося не где-нибудь в центре Парижа, а здесь, в Манхэттене, на Седьмой Авеню -- общаются исключительно с обладателями французских фамилий, мне было известно. И пока Жан Каню (между прочим, не говорящий по-французски) находился на своём боевом посту, никаких особых проблем у группы Подтверждений не возникало. Но, к сожалению, он являлся единственным обладателем французской фамилии в группе.
Не пускать его из-за этого в отпуск было бы нечестно.
Меня здесь рады видеть. Я делаю их жизнь легче -- или, во всяком случае, пытаюсь это делать. Мы обмениваемся приветствиями, и я осведомляюсь, как работает одно из моих "детищ" -- база данных, ведущая учёт этим самым подтверждениям и лёгким нажатием клавиши генерирующая стаи отчётов для начальства: данные в продольном, поперечном и диагональном разрезах, с высоты птичьего полёта, муравьиного роста, изнутри, снаружи, в шахматном порядке, по алфавиту с "А" до "Я," с "Я" до "А" и выборочно по каждой задаваемой букве.
В это время один из сотрудников группы Подтверждений, Алекс, сдирает с себя наушник, в сердцах бросает его на стол и воздевает глаза к потолку. Он только что закончил разговор с одним клиентом, из которого он пытался выколотить подтверждение сделки -- судя по всему, безуспешно.
-- Эти гады в Финанс Франсез!! -- гневным шёпотом кричит мне Алекс, прекращая попытки жестикулировать после попадания локтём в стул соседа, -- Жан ушёл в отпуск, а они, как только слышат английскую фамилию, бросают трубку!
О том, что работники французского банка Финанс Франсез -- даже его нью-йоркского отделения, находящегося не где-нибудь в центре Парижа, а здесь, в Манхэттене, на Седьмой Авеню -- общаются исключительно с обладателями французских фамилий, мне было известно. И пока Жан Каню (между прочим, не говорящий по-французски) находился на своём боевом посту, никаких особых проблем у группы Подтверждений не возникало. Но, к сожалению, он являлся единственным обладателем французской фамилии в группе.
Не пускать его из-за этого в отпуск было бы нечестно.