Соловьев о реформах Александра
С.М. Соловьев о реформах Александра:
«Крайности - дело легкое; легко было завинчивать при Николае, легко было взять противоположное направление и поспешно-судорожно развинчивать при Александре II; но тормозить экипаж при этом поспешном судорожном спуске было дело чрезвычайно трудное. Оно было бы легко при правительственной мудрости, но ее-то и не было. Преобразования проводятся успешно Петрами Великими; но беда, если за них принимаются Людовики XVI-e и Александры II-е. Преобразователь вроде Петра Великого при самом крутом спуске держит лошадей в сильной руке - и экипаж безопасен; но преобразователи второго рода пустят лошадей во всю прыть с горы, а силы сдерживать их не имеют, и потому экипажу предстоит гибель».
Тут положительный пример, приводимый почтенным автором в образец императору, говорит очень хорошо всё и о самом авторе, и об обществе, и о причинах, по которым Александр Второй был в этом обществе непопулярен и числился правителем слабым. Чтобы этим людям импонировать, их надо было топтать, держать головой в клозетной чашке и время от времени туда их помакивать физиономией; император это превосходно знал, но по принципиальным соображением предпочитал, чтоб они его числили слабым, тому, чтобы такое с ними проделывать - какие бы они ни были, даже и такие. Ему вся эта ситуация, конечно, была весьма обидна, и раздражение его иногда прорывалось. Лично я посоветовал бы ему устроить этим людям нечто более сообразное их вкусам (конечно, не такое, как устраивал Петр), но тем большего восхищения он заслуживает, что, зная все последствия и меру неблагодарности этого сброда, подобных советов сам себе не давал и от других не желал принимать.
«Крайности - дело легкое; легко было завинчивать при Николае, легко было взять противоположное направление и поспешно-судорожно развинчивать при Александре II; но тормозить экипаж при этом поспешном судорожном спуске было дело чрезвычайно трудное. Оно было бы легко при правительственной мудрости, но ее-то и не было. Преобразования проводятся успешно Петрами Великими; но беда, если за них принимаются Людовики XVI-e и Александры II-е. Преобразователь вроде Петра Великого при самом крутом спуске держит лошадей в сильной руке - и экипаж безопасен; но преобразователи второго рода пустят лошадей во всю прыть с горы, а силы сдерживать их не имеют, и потому экипажу предстоит гибель».
Тут положительный пример, приводимый почтенным автором в образец императору, говорит очень хорошо всё и о самом авторе, и об обществе, и о причинах, по которым Александр Второй был в этом обществе непопулярен и числился правителем слабым. Чтобы этим людям импонировать, их надо было топтать, держать головой в клозетной чашке и время от времени туда их помакивать физиономией; император это превосходно знал, но по принципиальным соображением предпочитал, чтоб они его числили слабым, тому, чтобы такое с ними проделывать - какие бы они ни были, даже и такие. Ему вся эта ситуация, конечно, была весьма обидна, и раздражение его иногда прорывалось. Лично я посоветовал бы ему устроить этим людям нечто более сообразное их вкусам (конечно, не такое, как устраивал Петр), но тем большего восхищения он заслуживает, что, зная все последствия и меру неблагодарности этого сброда, подобных советов сам себе не давал и от других не желал принимать.