Совет да любовь в Мордоре
Совет да любовь в Мордоре
4 декабря 1920 года Маяковский в Петрограде в компании Чуковского, Лили Брик и Шкловского следующим образом отозвался об Артуре-Винценте Лурье - главном советском завмузо:
"Сволочь! Тоже... всякое Лурьё лезет в комиссары, от этого Лурья жизни нет! Как-то мы сидели вместе, заговорили о Блоке, о цыганах, он и говорит: - Едем (туда-то), там цыгане, они нам всё сыграют, всё споют... я ведь комиссар музыкального отдела! - А я [Маяковский] говорю: - Это все равно, что с околоточным в публичный дом".
Так и осталось гостеприимство А. Лурье невостребованным.
Источник: К. Чуковский. Дневник 1901-1929. М., 1997. С. 150.
Помнится, в свободно-бесчинных 90-х на одной защите диссертации один коллега, занимающий значительный пост в одном вузе, подшофе зазывал меня тут же поехать с ним вместе к нему в вуз, точнее, в общежитие вузовское, так как тамошними студентками своей кафедры он располагает по своему усмотрению, и со мной тоже поделится. Информация эта отвечала действительности. Я эту дельвиговскую инициативу отклонил, однако ж мне не приходило в голову ругать его потом сволочью и говорить, что от него жизни нет! Напротив, я это чукотское гостеприимство встретил с чувством теплым, тем более что сам коллега и человек хороший, и специалист отличный. А Лурье вот нарвался... - Так это всё потому что мы с коллегой как бы не в Мордоре, а Лурье с ВВМ как бы в нем.
NB. Судить о нравах нашей тогдашней среды в целом было бы по этому примеру нерассудительно, ибо гаремно-кафедральный прайд означенного коллеги был явлением уникальным, вроде крепостного театра гр. Шереметевых. С точностью до того, естественно, что коллега никого не приневоливал.
4 декабря 1920 года Маяковский в Петрограде в компании Чуковского, Лили Брик и Шкловского следующим образом отозвался об Артуре-Винценте Лурье - главном советском завмузо:
"Сволочь! Тоже... всякое Лурьё лезет в комиссары, от этого Лурья жизни нет! Как-то мы сидели вместе, заговорили о Блоке, о цыганах, он и говорит: - Едем (туда-то), там цыгане, они нам всё сыграют, всё споют... я ведь комиссар музыкального отдела! - А я [Маяковский] говорю: - Это все равно, что с околоточным в публичный дом".
Так и осталось гостеприимство А. Лурье невостребованным.
Источник: К. Чуковский. Дневник 1901-1929. М., 1997. С. 150.
Помнится, в свободно-бесчинных 90-х на одной защите диссертации один коллега, занимающий значительный пост в одном вузе, подшофе зазывал меня тут же поехать с ним вместе к нему в вуз, точнее, в общежитие вузовское, так как тамошними студентками своей кафедры он располагает по своему усмотрению, и со мной тоже поделится. Информация эта отвечала действительности. Я эту дельвиговскую инициативу отклонил, однако ж мне не приходило в голову ругать его потом сволочью и говорить, что от него жизни нет! Напротив, я это чукотское гостеприимство встретил с чувством теплым, тем более что сам коллега и человек хороший, и специалист отличный. А Лурье вот нарвался... - Так это всё потому что мы с коллегой как бы не в Мордоре, а Лурье с ВВМ как бы в нем.
NB. Судить о нравах нашей тогдашней среды в целом было бы по этому примеру нерассудительно, ибо гаремно-кафедральный прайд означенного коллеги был явлением уникальным, вроде крепостного театра гр. Шереметевых. С точностью до того, естественно, что коллега никого не приневоливал.