(no subject)
Велькерианский Феогнид-1
Велькерианский Феогнид - это выдающийся древнегреческий поэт XIX-XX вв. н.э. Как уже упоминалось, он был придуман в 1820-х Ф. Г. Велькером и воспроизводился с тех пор во многих специальных и общих трудах (у нас - в частности, у Бузескула и Доватура, среди западных ученых можно назвать Ван Гронингена в середине 20 века, Виктора Паркера - уже в 1990-х). Велькерианский Феогнид (далее W-Феогнид) получен из настоящего путем двух простых операций:
(1) всюду, где у настоящего Феогнида идет речь о «добрых» и «дурных», понимать это как «аристократы» (вариант: истинные аристократы) и «простолюдины» (вариант: какими им и положено быть);
(2) всюду или почти всюду, где у настоящего Феогнида идет речь о «друзьях» и «врагах», понимать это как _социально-политических_ друзей (то есть истинных аристократов, ультра-сторонников всевластия аристократии) и _социально-политических_ врагов (то есть людей из демоса, пробивающихся наверх или оппонирующих аристократическим ультрас. Словом «ультра», кстати, обозначил «друзей» W-Феогнида сам А.И. Доватур).
Эти две операции дали замечательный результат. Как пишет А. И. Доватур, «с тех пор, как Ф. Т. Велькер правильно определил значение слов «агатос», «эстлос», «какос», «дейлос» или «фаулос» у Феогнида [слова со значением «доблий» и «дурной»] как обозначение социальных понятий,… поэтическое наследие Феогнида перестало быть в глазах филологов стихотворным переложением прописных истин… В стихи мегарского поэта влилась жизнь, вялые и дидактические строки обрели свой первоначальный смысл. В них были уловлены звуки боевой трубы эпохи бурных социальных и политических конфликтов… Феогнид, отстаивающий интересы своего класса, предстал перед читателем не только как участник социальной борьбы, но и как идеолог определенной социальной среды» (Доватур А. И. Феогнид и его время. Л., 1989. С. 64. Ср.: Van Groningen B.A. Theognis. Amsterdam, 1966. P. 339-341).
Поэт получился, действительно, крепости необыкновенной. Просто друзей у него не бывает - только верные или неверные соратники по борьбе с демосом. Обычных, без идейной подкладки врагов - тоже не бывает, только социально-политические, из низших классов или продавшиеся оным. Все, что ему в жизни по-настоящему дорого - это аристократия, пребывающая на высоте своего величия и попирающая народ. Все, что ему в жизни по-настоящему ненавистно - народ, не знающий своего места (и, опять же, продавшиеся этому наглому народу). Вне пределов этого противостояния ему вообще ничего в жизни не интересно, зато уж противостоянием этим он начинен до самозабвения. Маяковский по сравнению с ним - жалкий эскапист, с головой ушедший в личную жизнь. Остается дивиться тому, что такой человек выражал подобные чувства именно в элегиях, а греки - вполне демократические греки эпохи классики! - эти элегии сотни лет переписывали.
Вот настоящий Феогнид пишет: (575-576) «Бросают меня друзья, оттого что с врагом считаюсь, как кормчий с каменьем подводным». Обычное дело - начиная со школы мало кто из нас избег ситуации, когда кто-то из близких или товарищей попрекал нас словесно или молчаливо тем, что мы, мол, идем на гнилые компромиссы с общим супостатом. А вот W-Феогнид пишет в этих же строчках совсем о другом: он пишет, что как только он, при всем своем аристократизме, полагает необходимым политически применяться к могуществу демоса как к объективному факту, так его совсем уж ультра-правые друзья враз обвиняют его в предательстве истинно партийной линии и отворачиваются от него (презирая его, так сказать, капитулянтские настроения и заискивание перед кулаком). Доватур примерно так и пишет, комментируя эти строки: «мегарские ультра кричат об измене» (ук. соч. С.80).
В общем, W-Феогнид оказывается по-своему еще более интересным человеком, чем Феогнид VI в. до н.э. Неудивительно, что многие комментаторы предпочли работать именно с W-Феогнидом, а не с настоящим - тот им казался скучнее.