Тайны и открытия «Нормандской хроники» Пьера Кошона
О кознях, которые строила против нормандцев королева Франции, Жанна Бургундская.[1]
Король Филипп [VI] был женат на дочери герцога Бургундского. Она была х[ромоногой] и самой злобной из всех, кто когда-либо сс.л из п..ды на землю.[2]
Она особенно ненавидела нормандцев и паче всего простолюдинов. И говорила, что простолюдин - купец иль горожанин - должен иметь не более пяти су и лишь одного осла, а одежду носить только из полотна. И по своей великой зловредности она пыталась убить одного из самых лучших и благочестивых рыцарей Нормандии, мессира Робера Бертрана[3], которого звали Рыцарь Зеленого Льва[4]. Он разбил короля Арагона в его земле и был одним из тех рыцарей королевства, коих король [Филипп] особенно любил.
Коронация Филиппа VI Валуа и Жанны Бургундской
Les Grandes Chroniques de France, Paris, BnF, MSS Français 10135, folio 412v
Королева же впадала в ярость оттого, что он был нормандцем. И столь он был силен, что никто не осмеливался вступить с ним в поединок, ибо ударом копья или иного оружия он укладывал наземь всякого. Но однажды королева всё-таки придумала, как его погубить.
И вот случилось, что Рыцарь Зеленого Льва прибыл в Париж, и королева об этом узнала. Тогда велела она написать от имени короля одну грамоту, адресованную прево Парижа, каковой был кумом названного рыцаря. В грамоте повелевалось, чтобы прево, под страхом веревки, тотчас и немедля, без малейшей задержки и невзирая на любые другие грамоты и приказы, которые могут этому противоречить, взял под стражу королевского изменника, чья вина установлена, мессира Робера Бертрана, доставил его к Монфоконской виселице и там повесил за шею. И была эта грамота полностью написана и лежала наготове в потайном месте. Вечером королева легла с королем в постель и учинила ему такие великие ласки, что он с ней сблизился, а затем уснул. Когда она убедилась, что он спит крепким сном, то взяла из его кошелька тайную королевскую печать и скрепила ею грамоту.
Утром она встала раньше короля и послала к прево Парижа своих доверенных людей с оной грамотой, которая содержала вышеназванный приказ. И когда прево ее прочел, то был так расстроен, что сильнее некуда. Придя в дом к названному Рыцарю Зеленого Льва, прево застал его в спальне как раз тогда, когда он поднимался с постели. Рыцарь приветствовал своего кума, прево Парижа, и сказал ему «добро пожаловать!» Тут прево расплакался и сказал: «Дорогой кум, я вам принес слишком тяжелую весть!» - и показал ему грамоту, присланную злыдней королевой.
Когда рыцарь увидел эту грамоту и понял, что в ней заключена его смерть, то ужаснулся и сказал прево, своему куму: «Против этого нет никаких средств, и от вас тут ничего не зависит. Однако я никогда не совершал измены в отношении короля, из-за которого должен теперь принять смерть. И если вы позволите, чтобы я переговорил с ним и попытался оправдаться, прежде чем меня казнят, то окажете мне очень большую любезность». Прево, искренне его любивший, ответил: «Даже если мне придется принять смерть вместе с вами, я всё равно отведу вас к королю!»
Затем они вышли из дому и направились туда, где находился король, который еще ничего не знал о случившемся. Когда он их увидел, то оказал им очень теплый прием и спросил: «Что с вами?! Вы мне кажетесь очень испуганными!» Тут вручили они ему грамоту, скрепленную его тайной печатью. Просмотрев ее, король пожелал узнать, откуда это исходит, и заподозрил, что тут не обошлось без его жены. Поэтому затворил он ее в одном укромном покое и силой принудил сознаться во всех ее кознях. И поколотил ее король факелом так, что чуть не убил. После этого случая ему пришлось всегда хранить свою печать запертой на два ключа - и ему, и всем другим королям, которые правили во Франции по сию пору. Рыцарь же вернулся к себе, полностью свободный и избавленный от опасности. Однако оставим этот рассказ и поведаем о другом коварном замысле королевы.
Во времена короля Иоанна[5], сына короля Филиппа де Валуа и названной королевы, архиепископ [Руанский] де Мариньи[6] долгое время находился под Бордо и держал его в осаде. Затем он вернулся назад, ни в чем не преуспев. И когда он прибыл ко двору, королева, которая его смертельно ненавидела, сделала ему приветственный знак рукой и молвила: «Милый отче, вы пережили много невзгод, лишений и трудных ночей ради блага этого королевства. Мы с моими дамами окажем вам самый теплый прием и сделаем всё, чтобы вы хорошо отдохнули. Ведь вы этого весьма заслуживаете! Завтра мы приготовим для вас горячую ванну, - она вам необходима».
Архиепископ всеми силами стал отказываться, но все-таки был вынужден уступить. Затем, расстроенный из-за того, что не смог отказаться, он сказал об этом герцогу, сыну королевы. Тот ему ответил: «Милый отче, я приму ванну вместе с вами», - а затем сказал своей матери: «Велите приготовить две ванны: одну - для нас, а другую - для архиепископа». Тогда королева очень сильно огорчилась, и была бы рада уклониться от этого, но не смогла.
Когда, в соответствии с приказанием, ванны были готовы, герцог сказал архиепископу: «Милый отче, вы войдете в мою, а я - в вашу». Услышав это, королева окончательно расстроилась и, страшась за жизнь своего сына, сказала ему, чтобы он ни в коем случае так не делал. Тогда поняли все, что тут есть какой-то злой умысел. Герцог взял одну собаку и бросил ее в ванну архиепископа. Собака выскочила оттуда и умерла у всех на виду.
Узнав об этом, король разгневался. И была королева вновь заперта в комнате и избита факелом, как прежде.
Теперь оставим рассказ об этих кознях и поговорим на другую тему. <…>"
Фрагмент из «Нормандской хроники» Пьера Кошона (Chronique normande de Pierre Cochon, notaire apostolique à Rouen), перевод М.В. Аникиева.
NB - Автор хроники вовсе не одиозный Pierre Cauchon, председатель руанского инквизиционного процесса над Жанной д’Арк, а скромный нотариус Pierre Cochon, при общем фонетическом созвучии (Кошон) их фамилии имеют различное написание. Можно шутливо заметить, что фамилия Cochon (фр. боров, свинья) хорошо сочетается с манерой письменной речи хрониста - временами грубой, неряшливой и вульгарной.
Михаил Владимирович Аникиев, переводчик, комментатор и исследователь широко известных "Хроник" Жана Фруассара, также перевел (но работа пока не опубликована) малоизвестную "Нормандскую хронику" Пьера Кошона, в своем докладе на означенную тему ученый выдвинул смелую и очень интересную гипотезу.
Итак, наш Пьер Кошон (род. не позднее 1390 г. - ум. в начале 1456 г.), выходец из семьи горожан, священник и апостольский нотариус в церковном суде Руана, оставил после себя два историографических сочинения: "Руанскую хронику", охватывающую временной период с 1371-1424 г.г., и "Нормандскую хронику", описывающую события 1008 - 1433 годов. Хронист вел записи для собственного удовольствия в часы досуга, зачастую позволяя себе свободно высказываться о самых разных событиях и явлениях. Особенно, когда он использовал в качестве материала для изложения событий прошлого "рассказы анонимного реймского менестреля 13 века" - тип рыцарского романа с элементами фаблио, более знаменитый увлекательностью повествования, нежели своей исторической достоверностью, что ярко иллюстрирует вышеприведенный фрагмент хроники.
Пьер Кошон, равно чуждый как утонченной дворянской куртуазности, так и университетской схоластической учености, обладал довольно невзыскательным вкусом. С явным удовольствием он выдумывал и свои собственные фантазии. Так, например, менестрель утверждает, что король Англии Генрих II Плантагенет повесился от тоски в городе Жерберуа, после того, как его там неудачно попытался убить король Филипп II Август, желавший отомстить за поруганную честь своей сестры Алисы. Кошон пересказывает эту историю и добавляет от себя, что после этого город Жерберуа (Gerberoy) стали называть Жибедеруа (gibet de roy) "виселица короля". Конечно, это чепуха.
Надгробие Генриха II Плантагенета и Алиеноры Аквитанской в аббатстве Фонтевро, недалеко от Шинона, города, где и скончался Генрих
В целом, сочинение хорошо передаёт взгляды и умонастроения, преобладавшие среди простого населения Нормандии во время междоусобной войны «бургундцев» с «арманьяками», а также в период английской оккупации. Хронист, который сначала был рьяным «бургундцем», т.е. политическим сторонником герцога Бургундского, Жана Бесстрашного, со временем усвоил более взвешенный и критический взгляд на все стороны конфликта, раздиравшего Францию в первой половине XV столетия.
На протяжении 150 лет в научной литературе господствует устоявшаяся точка зрения об авторстве Пьера Кошона, однако М.В. Аникиев предположил (видеоролик с 1:11:17), что большая часть рукописи (около 90%) была написана не Пьером Кошоном, а неизвестным хронистом, скончавшимся в 1424 году. Он, как и Кошон, тоже был уроженцем земли Ко, нотариусом и священником. Хронист иногда пишет о себе в первом лице, но никогда не упоминает своего имени. Нормандская и Руанская хроники, а также пасхальная таблица написаны книжным курсивом и доведены до 1424 года. Оставшиеся части написаны совершенно иным почерком (убористым и мелким) и не книжным курсивом, а нотариальной скорописью. Там же впервые возникает имя Пьера Кошона. Он доводит хронику до августа 1430 года, затем следует трехлетний перерыв, о процессе над Жанной д’Арк хронист не пишет (это было опасно). В 1433 году рукопись возобновляется рассказом об аресте Кошона и его проблемах, автор пишет о себе в первом лице.
Получается, что Кошон стал продолжать хронику своего земляка, коллеги, а возможно, и родственника. Коллеги из Братства св. Марка, куда входило 12 апостольских нотариусов, частенько вместе посещали таверну. Листы фолианта местами залиты и заляпаны, текст пестрит многочисленными помарками и исправлениями. Однако в начале 1440-х Кошон оставил работу нотариуса и ушел служить священником.
Гипотеза пока "сырая", необходима тщательная работа с источниками. Однако очень приятно, что увлеченный исследователь смог сделать такое смелое и интересное предположение. Возможно, мы узнаем имя настоящего хрониста.
Надеюсь на публикацию "Нормандской хроники".
1 - Жанна Бургундская, прозванная Хромоножкой (1296 - 1348), дочь Робера II, герцога Бургундского; с 1313 г. супруга Филиппа де Валуа, будущего короля Франции.
2 - В тексте оригинала сказано: “…et etoit b… et fu la plus malvesse qui omques pissat de con sur terre”. Слово «b…» в тексте размыто и не поддается прочтению. По всей видимости, под ним следует понимать «boiteuse» («хромоногая»).
3 - Робер Бертран VIII (1285 - 1348), барон де Брикбек, виконт де Роншвилль; сын Робера Бертрана VII, барона де Брикбека (ум. 1290), и Алисы де Нель. Состоял в браке с Марией де Сюлли, дочерью Анри де Сюлли, главного виночерпия Франции. В 1325 г. стал маршалом Франции.
4 - На гербе Робера Бертрана VIII де Брикбека был изображен зеленый лев.
5 - Иоанн II Добрый (1319 - 1364), король Франции с 1350 г.; до восшествия на престол был герцогом Нормандским и графом Анжу и Мэна. Пьер Кошон допустил неточность то ли по собственной рассеянности, то ли скопировав ошибку из письменного источника, которым он пользовался. Когда герцог Жан Нормандский взошел на французский престол под именем Иоанна II (1350), его матери, королевы Жанны Бургундской, уже два года как не было в живых. Поэтому хронисту следовало выразиться так: «В те времена, когда король Иоанн еще был герцогом Нормандским…»
6 - Жан I Мариньи (? - 27 декабря 1351 г.), младший брат Ангеррана Мариньи (ок. 1262 - 30 апреля 1315 г.), знаменитого коадъютора и советника Филиппа IV Красивого. Жан I Мариньи стал епископом Бове 8 января 1313 г., архиепископом Руанским - 14 мая 1347 г. Член королевского совета в правление Филиппа VI; в марте 1339 г. назначен королевским наместником в землях Гаскони.
Король Филипп [VI] был женат на дочери герцога Бургундского. Она была х[ромоногой] и самой злобной из всех, кто когда-либо сс.л из п..ды на землю.[2]
Она особенно ненавидела нормандцев и паче всего простолюдинов. И говорила, что простолюдин - купец иль горожанин - должен иметь не более пяти су и лишь одного осла, а одежду носить только из полотна. И по своей великой зловредности она пыталась убить одного из самых лучших и благочестивых рыцарей Нормандии, мессира Робера Бертрана[3], которого звали Рыцарь Зеленого Льва[4]. Он разбил короля Арагона в его земле и был одним из тех рыцарей королевства, коих король [Филипп] особенно любил.
Коронация Филиппа VI Валуа и Жанны Бургундской
Les Grandes Chroniques de France, Paris, BnF, MSS Français 10135, folio 412v
Королева же впадала в ярость оттого, что он был нормандцем. И столь он был силен, что никто не осмеливался вступить с ним в поединок, ибо ударом копья или иного оружия он укладывал наземь всякого. Но однажды королева всё-таки придумала, как его погубить.
И вот случилось, что Рыцарь Зеленого Льва прибыл в Париж, и королева об этом узнала. Тогда велела она написать от имени короля одну грамоту, адресованную прево Парижа, каковой был кумом названного рыцаря. В грамоте повелевалось, чтобы прево, под страхом веревки, тотчас и немедля, без малейшей задержки и невзирая на любые другие грамоты и приказы, которые могут этому противоречить, взял под стражу королевского изменника, чья вина установлена, мессира Робера Бертрана, доставил его к Монфоконской виселице и там повесил за шею. И была эта грамота полностью написана и лежала наготове в потайном месте. Вечером королева легла с королем в постель и учинила ему такие великие ласки, что он с ней сблизился, а затем уснул. Когда она убедилась, что он спит крепким сном, то взяла из его кошелька тайную королевскую печать и скрепила ею грамоту.
Утром она встала раньше короля и послала к прево Парижа своих доверенных людей с оной грамотой, которая содержала вышеназванный приказ. И когда прево ее прочел, то был так расстроен, что сильнее некуда. Придя в дом к названному Рыцарю Зеленого Льва, прево застал его в спальне как раз тогда, когда он поднимался с постели. Рыцарь приветствовал своего кума, прево Парижа, и сказал ему «добро пожаловать!» Тут прево расплакался и сказал: «Дорогой кум, я вам принес слишком тяжелую весть!» - и показал ему грамоту, присланную злыдней королевой.
Когда рыцарь увидел эту грамоту и понял, что в ней заключена его смерть, то ужаснулся и сказал прево, своему куму: «Против этого нет никаких средств, и от вас тут ничего не зависит. Однако я никогда не совершал измены в отношении короля, из-за которого должен теперь принять смерть. И если вы позволите, чтобы я переговорил с ним и попытался оправдаться, прежде чем меня казнят, то окажете мне очень большую любезность». Прево, искренне его любивший, ответил: «Даже если мне придется принять смерть вместе с вами, я всё равно отведу вас к королю!»
Затем они вышли из дому и направились туда, где находился король, который еще ничего не знал о случившемся. Когда он их увидел, то оказал им очень теплый прием и спросил: «Что с вами?! Вы мне кажетесь очень испуганными!» Тут вручили они ему грамоту, скрепленную его тайной печатью. Просмотрев ее, король пожелал узнать, откуда это исходит, и заподозрил, что тут не обошлось без его жены. Поэтому затворил он ее в одном укромном покое и силой принудил сознаться во всех ее кознях. И поколотил ее король факелом так, что чуть не убил. После этого случая ему пришлось всегда хранить свою печать запертой на два ключа - и ему, и всем другим королям, которые правили во Франции по сию пору. Рыцарь же вернулся к себе, полностью свободный и избавленный от опасности. Однако оставим этот рассказ и поведаем о другом коварном замысле королевы.
Во времена короля Иоанна[5], сына короля Филиппа де Валуа и названной королевы, архиепископ [Руанский] де Мариньи[6] долгое время находился под Бордо и держал его в осаде. Затем он вернулся назад, ни в чем не преуспев. И когда он прибыл ко двору, королева, которая его смертельно ненавидела, сделала ему приветственный знак рукой и молвила: «Милый отче, вы пережили много невзгод, лишений и трудных ночей ради блага этого королевства. Мы с моими дамами окажем вам самый теплый прием и сделаем всё, чтобы вы хорошо отдохнули. Ведь вы этого весьма заслуживаете! Завтра мы приготовим для вас горячую ванну, - она вам необходима».
Архиепископ всеми силами стал отказываться, но все-таки был вынужден уступить. Затем, расстроенный из-за того, что не смог отказаться, он сказал об этом герцогу, сыну королевы. Тот ему ответил: «Милый отче, я приму ванну вместе с вами», - а затем сказал своей матери: «Велите приготовить две ванны: одну - для нас, а другую - для архиепископа». Тогда королева очень сильно огорчилась, и была бы рада уклониться от этого, но не смогла.
Когда, в соответствии с приказанием, ванны были готовы, герцог сказал архиепископу: «Милый отче, вы войдете в мою, а я - в вашу». Услышав это, королева окончательно расстроилась и, страшась за жизнь своего сына, сказала ему, чтобы он ни в коем случае так не делал. Тогда поняли все, что тут есть какой-то злой умысел. Герцог взял одну собаку и бросил ее в ванну архиепископа. Собака выскочила оттуда и умерла у всех на виду.
Узнав об этом, король разгневался. И была королева вновь заперта в комнате и избита факелом, как прежде.
Теперь оставим рассказ об этих кознях и поговорим на другую тему. <…>"
Фрагмент из «Нормандской хроники» Пьера Кошона (Chronique normande de Pierre Cochon, notaire apostolique à Rouen), перевод М.В. Аникиева.
NB - Автор хроники вовсе не одиозный Pierre Cauchon, председатель руанского инквизиционного процесса над Жанной д’Арк, а скромный нотариус Pierre Cochon, при общем фонетическом созвучии (Кошон) их фамилии имеют различное написание. Можно шутливо заметить, что фамилия Cochon (фр. боров, свинья) хорошо сочетается с манерой письменной речи хрониста - временами грубой, неряшливой и вульгарной.
Михаил Владимирович Аникиев, переводчик, комментатор и исследователь широко известных "Хроник" Жана Фруассара, также перевел (но работа пока не опубликована) малоизвестную "Нормандскую хронику" Пьера Кошона, в своем докладе на означенную тему ученый выдвинул смелую и очень интересную гипотезу.
Click to viewИтак, наш Пьер Кошон (род. не позднее 1390 г. - ум. в начале 1456 г.), выходец из семьи горожан, священник и апостольский нотариус в церковном суде Руана, оставил после себя два историографических сочинения: "Руанскую хронику", охватывающую временной период с 1371-1424 г.г., и "Нормандскую хронику", описывающую события 1008 - 1433 годов. Хронист вел записи для собственного удовольствия в часы досуга, зачастую позволяя себе свободно высказываться о самых разных событиях и явлениях. Особенно, когда он использовал в качестве материала для изложения событий прошлого "рассказы анонимного реймского менестреля 13 века" - тип рыцарского романа с элементами фаблио, более знаменитый увлекательностью повествования, нежели своей исторической достоверностью, что ярко иллюстрирует вышеприведенный фрагмент хроники.
Пьер Кошон, равно чуждый как утонченной дворянской куртуазности, так и университетской схоластической учености, обладал довольно невзыскательным вкусом. С явным удовольствием он выдумывал и свои собственные фантазии. Так, например, менестрель утверждает, что король Англии Генрих II Плантагенет повесился от тоски в городе Жерберуа, после того, как его там неудачно попытался убить король Филипп II Август, желавший отомстить за поруганную честь своей сестры Алисы. Кошон пересказывает эту историю и добавляет от себя, что после этого город Жерберуа (Gerberoy) стали называть Жибедеруа (gibet de roy) "виселица короля". Конечно, это чепуха.
Надгробие Генриха II Плантагенета и Алиеноры Аквитанской в аббатстве Фонтевро, недалеко от Шинона, города, где и скончался Генрих
В целом, сочинение хорошо передаёт взгляды и умонастроения, преобладавшие среди простого населения Нормандии во время междоусобной войны «бургундцев» с «арманьяками», а также в период английской оккупации. Хронист, который сначала был рьяным «бургундцем», т.е. политическим сторонником герцога Бургундского, Жана Бесстрашного, со временем усвоил более взвешенный и критический взгляд на все стороны конфликта, раздиравшего Францию в первой половине XV столетия.
На протяжении 150 лет в научной литературе господствует устоявшаяся точка зрения об авторстве Пьера Кошона, однако М.В. Аникиев предположил (видеоролик с 1:11:17), что большая часть рукописи (около 90%) была написана не Пьером Кошоном, а неизвестным хронистом, скончавшимся в 1424 году. Он, как и Кошон, тоже был уроженцем земли Ко, нотариусом и священником. Хронист иногда пишет о себе в первом лице, но никогда не упоминает своего имени. Нормандская и Руанская хроники, а также пасхальная таблица написаны книжным курсивом и доведены до 1424 года. Оставшиеся части написаны совершенно иным почерком (убористым и мелким) и не книжным курсивом, а нотариальной скорописью. Там же впервые возникает имя Пьера Кошона. Он доводит хронику до августа 1430 года, затем следует трехлетний перерыв, о процессе над Жанной д’Арк хронист не пишет (это было опасно). В 1433 году рукопись возобновляется рассказом об аресте Кошона и его проблемах, автор пишет о себе в первом лице.
Получается, что Кошон стал продолжать хронику своего земляка, коллеги, а возможно, и родственника. Коллеги из Братства св. Марка, куда входило 12 апостольских нотариусов, частенько вместе посещали таверну. Листы фолианта местами залиты и заляпаны, текст пестрит многочисленными помарками и исправлениями. Однако в начале 1440-х Кошон оставил работу нотариуса и ушел служить священником.
Гипотеза пока "сырая", необходима тщательная работа с источниками. Однако очень приятно, что увлеченный исследователь смог сделать такое смелое и интересное предположение. Возможно, мы узнаем имя настоящего хрониста.
Надеюсь на публикацию "Нормандской хроники".
1 - Жанна Бургундская, прозванная Хромоножкой (1296 - 1348), дочь Робера II, герцога Бургундского; с 1313 г. супруга Филиппа де Валуа, будущего короля Франции.
2 - В тексте оригинала сказано: “…et etoit b… et fu la plus malvesse qui omques pissat de con sur terre”. Слово «b…» в тексте размыто и не поддается прочтению. По всей видимости, под ним следует понимать «boiteuse» («хромоногая»).
3 - Робер Бертран VIII (1285 - 1348), барон де Брикбек, виконт де Роншвилль; сын Робера Бертрана VII, барона де Брикбека (ум. 1290), и Алисы де Нель. Состоял в браке с Марией де Сюлли, дочерью Анри де Сюлли, главного виночерпия Франции. В 1325 г. стал маршалом Франции.
4 - На гербе Робера Бертрана VIII де Брикбека был изображен зеленый лев.
5 - Иоанн II Добрый (1319 - 1364), король Франции с 1350 г.; до восшествия на престол был герцогом Нормандским и графом Анжу и Мэна. Пьер Кошон допустил неточность то ли по собственной рассеянности, то ли скопировав ошибку из письменного источника, которым он пользовался. Когда герцог Жан Нормандский взошел на французский престол под именем Иоанна II (1350), его матери, королевы Жанны Бургундской, уже два года как не было в живых. Поэтому хронисту следовало выразиться так: «В те времена, когда король Иоанн еще был герцогом Нормандским…»
6 - Жан I Мариньи (? - 27 декабря 1351 г.), младший брат Ангеррана Мариньи (ок. 1262 - 30 апреля 1315 г.), знаменитого коадъютора и советника Филиппа IV Красивого. Жан I Мариньи стал епископом Бове 8 января 1313 г., архиепископом Руанским - 14 мая 1347 г. Член королевского совета в правление Филиппа VI; в марте 1339 г. назначен королевским наместником в землях Гаскони.