"География неблагонадёжности" и этнические депортации в царской России
Российской Империи принадлежит «честь» многолетней научной и идеологической проработки вопросов депортации «неблагонадёжного» населения, как в случае войны, так и превентивной - в мирное время. Ответственной за это дисциплиной являлась «военная статистика» - традиционный и традиционно один из ведущих предметов в Академии Генерального Штаба. Её занимались ведущие российские военные статистики конца XIX века - В. А.Золотарев, в меньшей степени А.Макшеев и Н. Н. Обручев. Их доктрину можно назвать «географией неблагонадежности», исходя из географии распределения «благонадежного» и «неблагонадежного» населения, а также из их соотношения в конкретной местности решали, кого именно и в каком количестве надо выселить, чтобы усилить «благонадёжный» элемент а с кем можно и погодить. К благонадёжным, естественно отнесли славянское население (охранное отделение предлагало «за выключением фабрично-заводских рабочих»). К неблагонадёжным - поляков, кавказцев, евреев, народы Средней Азии, немцев, латышей (но не литовцев с эстонцами) и финнов.
По Золотарёву, градиент благонадежности падал от центра к окраинам Империи, допустимый «угол падения» зависел от важности того или иного географического направления которое воспринималось как потенциальный фронт (направление театра военных действий). Это в обязательном порядке проходили все слушатели Военной академии- будущие командиры царской и, увы, Красной Армии.
Места скопления ненадежного населения фиксировались и контролировались. На случай войны давались рекомендации по экстренному «исправлению» этого «положения», особенно в приграничных районах. В качестве наиболее эффективных средств назывались взятие гражданских заложников, конфискация или уничтожение имущества или скота, а также депортации по признакам гражданской и этнической принадлежности.
В благонадёжных районах русское население должно было составлять не меньше половины, а перед проведением скажем войсковой операции - не менее 2/3. А если не составляет, так надобно довести выселением «чуждых элементов». И доводили.
Под эту доктрину формировались специальные карательные войсковые соединения, с систематической свирепостью подавлявшие в зародыше или в самом начале любые ростки недовольства или мятежа против русской колонизации окраин Империи, в частности в Средней Азии, причем там крайней мерой были все же не депортации, а убийства гражданских лиц. Так, чтобы расчистить землю для русской колонизации Семиречья, проводившейся в соответствии со Столыпинской реформой, долю коренного населения сократили с 68% в 1906 г. до 20% в январе 1917. Одним из ответов на подобные акции стали известные Среднеазиатские восстания 1916 г, одном из которых - восстанию Аманельды Иманова - удалось ликвидировать власть монархии в Тургайском уезде раньше чем в Петрограде.
http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%98%D0%BC%D0%B0%D0%BD%D0%BE%D0%B2,_%D0%90%D0%BC%D0%B0%D0%BD%D0%B3%D0%B5%D0%BB%D1%8C%D0%B4%D1%8B
Известная депортация евреев из Москвы в 1891 году, от которой Исаак Левитан прятался в Салтыковке, была лишь реализацией научно обоснованной военно-статистической концепции о еврейской избыточности в этом городе. Тем более это справедливо по отношению к депортационным операциям на западной границе России по ходу Первой мировой войны.
В 1914-1916 гг. депортации в связи с военными действиями затронули около 1 млн. чел., половина из которых - евреи, а треть- немцы.
Ещё до официального объявления войны в ночь на 18 июля 1914 года (по ст. ст.), Российская империя начала аресты и высылки подданных двух родственных империй - Германии и Австро-Венгрии. А их было немало (в общей сложности не менее 330 тыс. чел.), уже десятками лет они проживали в Петербурге, Москве, Одессе и Новороссии, на Волыни, в Польше и Прибалтике. Выселяли их в дальние внутренние районы (в частности, в Вятскую, Вологодскую и Оренбургскую губ., а жителей Сибири и Приморья - в Якутскую обл.). Ходил слух, что Николай II якобы подписал Указ о депортации в Сибирь всех российских немцев-колонистов. Этого не было, но идея существовала: громче других ее «озвучивало» созданное в августе 1914 года Общество «За Россию».
Во второй половине 1915 года география высылки серьезно «посуровела»: зауральская часть Пермской губ., Тургайская обл. и Енисейская губ. Депортировали при этом не только «подозреваемых в шпионаже», но и вообще всех лиц призывного возраста (чтобы предотвратить их вступление в ряды армий противника), причем не только немцев, австрийцев или венгров, но и поляков, евреев и др. Исключение делали чехам, сербам и русинам, давшим подписку «не предпринимать ничего вредного» против России. Особенно сурово обошлись с немецким населением Волыни, летом 1915 года чуть ли не поголовно высланным в Сибирь.
Высылали за счет самих высылаемых, а при отсутствии у них средств- по этапу, как осужденных.
На практике интернировали и вовсе без особого разбора, весь контингент именовался «гражданскими пленными». Высшей точкой этого беспредела стал приказ начальника штаба Верховного Главнокомандующего генерала Н. Н. Янушкевича от 5 января 1915 года: очистить 100-верстную полосу вдоль русских берегов Балтийского моря от всех германских и австро-венгерских подданных в возрасте от 17 до 60 лет, причем отказывавшиеся уезжать объявлялись немецкими шпионами.
Лишь некоторое время спустя под давлением общественности и ряда отрицательных последствий, эти репрессии были несколько ослаблены, но только выборочно- главным образом для представителей славянских народов.
Выселялись и подданные Турции - по меньшей мере 10 тыс. чел., среди них немало и крымских татар. По данным С. Нелиповича, их высылали в Олонецкую, Воронежскую, Калужскую, Ярославскую и Казанскую губ., а по данным Э. Лора - в Рязанскую, Калужскую, Воронежскую и Тамбовскую, а также и в особенности в район Баку. Там для них создали «устрашающий по своим условиям» лагерь на 5 тыс. чел.
Конечно, не минуло и евреев. В 1914-1916 гг. по причине их якобы поголовной нелояльности с территории Польши, Литвы и Белоруссии во внутренние губернии России было выселено 250-350 тыс. евреев, причем на сборы им давалось всего лишь 24 часа. За еще более короткое время оставляемые ими дома и лавки прилежно разграблялись местным населением. Забавно, что самый факт их выселения не мешал военным взваливать на них же и ответственность за свои чисто военные неудачи.
В начале августа 1914 года и вместе с местными немцами- было выселено еврейское население Яновца Радомской губ., чуть позже - население посада Рыки (по-видимому, той же губернии), Мышенца Ломжинской губ. и Новой Александрии Люблинской губ. (дважды- 23 августа и в начале сентября 1914 года). В октябре все евреи были выселены из местечек Пясечна, Гродзиска и Скерневиц Варшавской губ.
Из Гродзиска было выселено 4000 чел., включая 110-летнюю старуху. Поздней им разрешили вернуться, но в январе 1915 года, вместе с еврейскими жителями еще приблизительно 40 поселений губернии, они были выселены вновь (причем, как в случае с жителями Сохачева, из их числа брались и заложники, некоторые из которых были повешены). В марте 1915 года, накануне еврейской пасхи, 500 семей было выселено из Радошиц Радомской губ., а также из гмины Мниеев Келецкого уезда. Большинство выселенных польских евреев устремлялось в Варшаву, где их скопилось до 80 тыс. чел., но впоследствии въезд в любые крупные города был для евреев закрыт.
Однако все эти отдельные выселения и бедствия, как отмечал С. Вермель, посвятивший им серию обобщающих статей, «…бледнеют перед грандиозным массовым выселением из Ковенской и Курляндской губернии». 30 апреля 1915 года для Курляндской и 3мая для Ковенской и частично для Сувалкской и Гродненской губ. - ввиду быстрого наступления немецкой армии- последовали распоряжения русской военной администрации о немедленной и поголовной депортации всех местных евреев. Всего из Курляндии тогда было выселено около 40 тыс. чел., а из Ковенской губ. - от 150 до 160 тыс. чел. Местами их нового поселения были назначены отдельные уезды Полтавской, Екатеринославской и Таврической губ.
Против выселения евреев из Курляндии протестовал Прибалтийский генерал-губернатор П. Г. Курлов, специально по этому вопросу ездивший в ставку Верховного главнокомандующего и убедивший его отменить свое распоряжение.
В ходе немецкого наступления полномочия в вопросах высылки перешли к войсковым командирам, не имевшим ни желания, ни времени разбираться в этих вопросах: поэтому фактические депортации могли инспирироваться даже второстепенными чинами полиции или даже контрразведки. Творившиеся при этом бесчинства описаны в статье «Август пятнадцатого» Г.Нипскерова http://scepsis.ru/library/id_1293.html.
В июне 1915 года выселение евреев продолжилось, захватив уже юго-западный край - Подольскую и Волынскую губ. И все это- невзирая на то, что почти в каждой еврейской семье кто-нибудь да воевал на войне и что еврейскую молодежь, в том числе и из числа выселенцев, продолжали призывать в действующую армию!
П.Полян. Не по своей воле. М.: ОГИ.
http://demoscope.ru/weekly/knigi/polian/polian_0-2.pdf
Отсюда хорошо видно, что в период сталинского термидора не было создано что-то нового по части репрессий. Расстрельные указы, принятые после убийства Кирова, берут начала от военно-полевых судов «столыпинщины», депортации народов - из вышеописанной практики. Также как и другие нововведения сталинской эпохи - погоны, военная форма для железнодорожников и юристов, раздельное обучение, логика и психология в псевдогимназиях.
По Золотарёву, градиент благонадежности падал от центра к окраинам Империи, допустимый «угол падения» зависел от важности того или иного географического направления которое воспринималось как потенциальный фронт (направление театра военных действий). Это в обязательном порядке проходили все слушатели Военной академии- будущие командиры царской и, увы, Красной Армии.
Места скопления ненадежного населения фиксировались и контролировались. На случай войны давались рекомендации по экстренному «исправлению» этого «положения», особенно в приграничных районах. В качестве наиболее эффективных средств назывались взятие гражданских заложников, конфискация или уничтожение имущества или скота, а также депортации по признакам гражданской и этнической принадлежности.
В благонадёжных районах русское население должно было составлять не меньше половины, а перед проведением скажем войсковой операции - не менее 2/3. А если не составляет, так надобно довести выселением «чуждых элементов». И доводили.
Под эту доктрину формировались специальные карательные войсковые соединения, с систематической свирепостью подавлявшие в зародыше или в самом начале любые ростки недовольства или мятежа против русской колонизации окраин Империи, в частности в Средней Азии, причем там крайней мерой были все же не депортации, а убийства гражданских лиц. Так, чтобы расчистить землю для русской колонизации Семиречья, проводившейся в соответствии со Столыпинской реформой, долю коренного населения сократили с 68% в 1906 г. до 20% в январе 1917. Одним из ответов на подобные акции стали известные Среднеазиатские восстания 1916 г, одном из которых - восстанию Аманельды Иманова - удалось ликвидировать власть монархии в Тургайском уезде раньше чем в Петрограде.
http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%98%D0%BC%D0%B0%D0%BD%D0%BE%D0%B2,_%D0%90%D0%BC%D0%B0%D0%BD%D0%B3%D0%B5%D0%BB%D1%8C%D0%B4%D1%8B
Известная депортация евреев из Москвы в 1891 году, от которой Исаак Левитан прятался в Салтыковке, была лишь реализацией научно обоснованной военно-статистической концепции о еврейской избыточности в этом городе. Тем более это справедливо по отношению к депортационным операциям на западной границе России по ходу Первой мировой войны.
В 1914-1916 гг. депортации в связи с военными действиями затронули около 1 млн. чел., половина из которых - евреи, а треть- немцы.
Ещё до официального объявления войны в ночь на 18 июля 1914 года (по ст. ст.), Российская империя начала аресты и высылки подданных двух родственных империй - Германии и Австро-Венгрии. А их было немало (в общей сложности не менее 330 тыс. чел.), уже десятками лет они проживали в Петербурге, Москве, Одессе и Новороссии, на Волыни, в Польше и Прибалтике. Выселяли их в дальние внутренние районы (в частности, в Вятскую, Вологодскую и Оренбургскую губ., а жителей Сибири и Приморья - в Якутскую обл.). Ходил слух, что Николай II якобы подписал Указ о депортации в Сибирь всех российских немцев-колонистов. Этого не было, но идея существовала: громче других ее «озвучивало» созданное в августе 1914 года Общество «За Россию».
Во второй половине 1915 года география высылки серьезно «посуровела»: зауральская часть Пермской губ., Тургайская обл. и Енисейская губ. Депортировали при этом не только «подозреваемых в шпионаже», но и вообще всех лиц призывного возраста (чтобы предотвратить их вступление в ряды армий противника), причем не только немцев, австрийцев или венгров, но и поляков, евреев и др. Исключение делали чехам, сербам и русинам, давшим подписку «не предпринимать ничего вредного» против России. Особенно сурово обошлись с немецким населением Волыни, летом 1915 года чуть ли не поголовно высланным в Сибирь.
Высылали за счет самих высылаемых, а при отсутствии у них средств- по этапу, как осужденных.
На практике интернировали и вовсе без особого разбора, весь контингент именовался «гражданскими пленными». Высшей точкой этого беспредела стал приказ начальника штаба Верховного Главнокомандующего генерала Н. Н. Янушкевича от 5 января 1915 года: очистить 100-верстную полосу вдоль русских берегов Балтийского моря от всех германских и австро-венгерских подданных в возрасте от 17 до 60 лет, причем отказывавшиеся уезжать объявлялись немецкими шпионами.
Лишь некоторое время спустя под давлением общественности и ряда отрицательных последствий, эти репрессии были несколько ослаблены, но только выборочно- главным образом для представителей славянских народов.
Выселялись и подданные Турции - по меньшей мере 10 тыс. чел., среди них немало и крымских татар. По данным С. Нелиповича, их высылали в Олонецкую, Воронежскую, Калужскую, Ярославскую и Казанскую губ., а по данным Э. Лора - в Рязанскую, Калужскую, Воронежскую и Тамбовскую, а также и в особенности в район Баку. Там для них создали «устрашающий по своим условиям» лагерь на 5 тыс. чел.
Конечно, не минуло и евреев. В 1914-1916 гг. по причине их якобы поголовной нелояльности с территории Польши, Литвы и Белоруссии во внутренние губернии России было выселено 250-350 тыс. евреев, причем на сборы им давалось всего лишь 24 часа. За еще более короткое время оставляемые ими дома и лавки прилежно разграблялись местным населением. Забавно, что самый факт их выселения не мешал военным взваливать на них же и ответственность за свои чисто военные неудачи.
В начале августа 1914 года и вместе с местными немцами- было выселено еврейское население Яновца Радомской губ., чуть позже - население посада Рыки (по-видимому, той же губернии), Мышенца Ломжинской губ. и Новой Александрии Люблинской губ. (дважды- 23 августа и в начале сентября 1914 года). В октябре все евреи были выселены из местечек Пясечна, Гродзиска и Скерневиц Варшавской губ.
Из Гродзиска было выселено 4000 чел., включая 110-летнюю старуху. Поздней им разрешили вернуться, но в январе 1915 года, вместе с еврейскими жителями еще приблизительно 40 поселений губернии, они были выселены вновь (причем, как в случае с жителями Сохачева, из их числа брались и заложники, некоторые из которых были повешены). В марте 1915 года, накануне еврейской пасхи, 500 семей было выселено из Радошиц Радомской губ., а также из гмины Мниеев Келецкого уезда. Большинство выселенных польских евреев устремлялось в Варшаву, где их скопилось до 80 тыс. чел., но впоследствии въезд в любые крупные города был для евреев закрыт.
Однако все эти отдельные выселения и бедствия, как отмечал С. Вермель, посвятивший им серию обобщающих статей, «…бледнеют перед грандиозным массовым выселением из Ковенской и Курляндской губернии». 30 апреля 1915 года для Курляндской и 3мая для Ковенской и частично для Сувалкской и Гродненской губ. - ввиду быстрого наступления немецкой армии- последовали распоряжения русской военной администрации о немедленной и поголовной депортации всех местных евреев. Всего из Курляндии тогда было выселено около 40 тыс. чел., а из Ковенской губ. - от 150 до 160 тыс. чел. Местами их нового поселения были назначены отдельные уезды Полтавской, Екатеринославской и Таврической губ.
Против выселения евреев из Курляндии протестовал Прибалтийский генерал-губернатор П. Г. Курлов, специально по этому вопросу ездивший в ставку Верховного главнокомандующего и убедивший его отменить свое распоряжение.
В ходе немецкого наступления полномочия в вопросах высылки перешли к войсковым командирам, не имевшим ни желания, ни времени разбираться в этих вопросах: поэтому фактические депортации могли инспирироваться даже второстепенными чинами полиции или даже контрразведки. Творившиеся при этом бесчинства описаны в статье «Август пятнадцатого» Г.Нипскерова http://scepsis.ru/library/id_1293.html.
В июне 1915 года выселение евреев продолжилось, захватив уже юго-западный край - Подольскую и Волынскую губ. И все это- невзирая на то, что почти в каждой еврейской семье кто-нибудь да воевал на войне и что еврейскую молодежь, в том числе и из числа выселенцев, продолжали призывать в действующую армию!
П.Полян. Не по своей воле. М.: ОГИ.
http://demoscope.ru/weekly/knigi/polian/polian_0-2.pdf
Отсюда хорошо видно, что в период сталинского термидора не было создано что-то нового по части репрессий. Расстрельные указы, принятые после убийства Кирова, берут начала от военно-полевых судов «столыпинщины», депортации народов - из вышеописанной практики. Также как и другие нововведения сталинской эпохи - погоны, военная форма для железнодорожников и юристов, раздельное обучение, логика и психология в псевдогимназиях.