Был ли Христос консерватором?
Христос не был консерватором, консерваторами были фарисеи. (И потому высказывания отдельных граждан и даже священников об РПЦ, как оплоте консерватизма, показывают их полное непонимание сущности православия).
Христос не был радикалом, радикалами были зелоты, выбравшие Варраву на помилование и обрекшие Христа на распятие, а Иерусалим на разрушение.
Христос не был либералом, системными либералами были саддукеи, желавшие свободно торговать и "интегрироваться в мировую (римскую) элиту". (Хотя удалось реально интегрироваться в обоз Веспасиана только Иосифу Флавию).
Нельзя сказать, что Христос был коммунистом, коммунистами были ессеи. Ессеи были ближе всего к христианству и они были его предшественниками, но только в социальном аспекте. Последний из ессеев - Иоанн Предтеча пророчески сказал: "Идущий за мною сильнее меня; я не достоин понести обувь Его".
Так кем был Христос? Тем, кто разрушил существующую действительность принципиально, бесконечно радикальнее, чем могли себе это представить самые отчаянные из радикалов.
"Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч;" Мф. 10,34
"лопата Его в руке Его, и Он очистит гумно Свое и соберет пшеницу Свою в житницу, а солому сожжет огнем неугасимым" Мф.3,12
"Уже и секира при корне дерев лежит: всякое дерево, не приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь". Мф.3,10
И создал новую действительность.
"Бог может из камней сих воздвигнуть детей Аврааму" и "Царство Мое не от мира сего".
"Религия- это метафизика, и ничто иное: Credo, quia absurdum. Причем познанная, доказанная или за доказанную почитаемая метафизика- это просто философия или ученость. Здесь же имеется в виду переживаемая метафизика, немыслимое как уверенность, сверхъестественное как событие, жизнь в недействительном, однако истинном мире. А по-другому Иисус и не жил ни единого мига. Он не был моральным проповедником. Усматривать в нравственном учении конечную цель религии - значит ее не знать. Это все девятнадцатый век, «Просвещение», гуманное мещанство. Приписывать Иисусу социальные намерения кощунство. Его учение сводилось исключительно к возвещению конца света, и образы, навеянные этим, постоянно переполняли его душу: наступление новой эры, явление небесного посланца, Страшный суд. Новое небо и Новая земля. Иного представления о религии у него никогда не было, да оно и не может быть иным во всякое проникновенно и глубоко чувствующее время. Религия - это сплошь метафизика, потусторонность, бодрствование посреди мира, в котором свидетельству чувств открывается один лишь передний план; религия - это жизнь в сверхчувственном и с ним, и там, где нет силы на такое бодрствование, где нет силы хотя бы на то, чтобы в это верить, подлинной религии нет и в помине. «Мое царство не от мира сего» - лишь тот, кто воспримет всю значимость этого узрения, в состоянии постигнуть последующие глубочайшие высказывания. Только позднее, городское время, уже не способное на такие проникновения в суть, перенесло остаток религиозности на мир внешней жизни, заменив тем самым религию гуманными чувствами и настроениями, а метафизику моральной проповедью и социальной этикой. В Иисусе мы находим именно обратное. Надо быть пошляком и трусом, чтобы перетолковывать эти слова, пытаясь лишить их величия." О.Шпенглер.
Христос не был радикалом, радикалами были зелоты, выбравшие Варраву на помилование и обрекшие Христа на распятие, а Иерусалим на разрушение.
Христос не был либералом, системными либералами были саддукеи, желавшие свободно торговать и "интегрироваться в мировую (римскую) элиту". (Хотя удалось реально интегрироваться в обоз Веспасиана только Иосифу Флавию).
Нельзя сказать, что Христос был коммунистом, коммунистами были ессеи. Ессеи были ближе всего к христианству и они были его предшественниками, но только в социальном аспекте. Последний из ессеев - Иоанн Предтеча пророчески сказал: "Идущий за мною сильнее меня; я не достоин понести обувь Его".
Так кем был Христос? Тем, кто разрушил существующую действительность принципиально, бесконечно радикальнее, чем могли себе это представить самые отчаянные из радикалов.
"Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч;" Мф. 10,34
"лопата Его в руке Его, и Он очистит гумно Свое и соберет пшеницу Свою в житницу, а солому сожжет огнем неугасимым" Мф.3,12
"Уже и секира при корне дерев лежит: всякое дерево, не приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь". Мф.3,10
И создал новую действительность.
"Бог может из камней сих воздвигнуть детей Аврааму" и "Царство Мое не от мира сего".
"Религия- это метафизика, и ничто иное: Credo, quia absurdum. Причем познанная, доказанная или за доказанную почитаемая метафизика- это просто философия или ученость. Здесь же имеется в виду переживаемая метафизика, немыслимое как уверенность, сверхъестественное как событие, жизнь в недействительном, однако истинном мире. А по-другому Иисус и не жил ни единого мига. Он не был моральным проповедником. Усматривать в нравственном учении конечную цель религии - значит ее не знать. Это все девятнадцатый век, «Просвещение», гуманное мещанство. Приписывать Иисусу социальные намерения кощунство. Его учение сводилось исключительно к возвещению конца света, и образы, навеянные этим, постоянно переполняли его душу: наступление новой эры, явление небесного посланца, Страшный суд. Новое небо и Новая земля. Иного представления о религии у него никогда не было, да оно и не может быть иным во всякое проникновенно и глубоко чувствующее время. Религия - это сплошь метафизика, потусторонность, бодрствование посреди мира, в котором свидетельству чувств открывается один лишь передний план; религия - это жизнь в сверхчувственном и с ним, и там, где нет силы на такое бодрствование, где нет силы хотя бы на то, чтобы в это верить, подлинной религии нет и в помине. «Мое царство не от мира сего» - лишь тот, кто воспримет всю значимость этого узрения, в состоянии постигнуть последующие глубочайшие высказывания. Только позднее, городское время, уже не способное на такие проникновения в суть, перенесло остаток религиозности на мир внешней жизни, заменив тем самым религию гуманными чувствами и настроениями, а метафизику моральной проповедью и социальной этикой. В Иисусе мы находим именно обратное. Надо быть пошляком и трусом, чтобы перетолковывать эти слова, пытаясь лишить их величия." О.Шпенглер.