Тристолетняя война
- с участием Англии, Франции, Шотландии и всех-всех-всех (1337-1453).
Длинный лук придумали в Уэльсе, чем их вклад в мировую сокровищницу и ограничился
Давным-давно: предыстория
Строго говоря, начать можно с тех далеких времен, когда одно германское племя (саксы) покорило романо-кельтскую Британию, а другое (франки) романо-кельтскую Галлию, подарив ей бронированный пояс и известное нам название. Следующий кадр - викинги, бьющие подобно бактериям по ослабленным организмам, закрепляются в Нормандии, культурно ассимилируются и завоевав Англию дают ей новую элиту. Смесь саксов с бриттами и офранцуженными викингами создает Английское королевство, верхушка которого французская, а начинка и дно - англосаксонская, выражаясь доступным языком современных политологов и умственно отсталых.
Таким образом, уже в 11 веке был завязан первый узел - норманнский герцог, вассал французского короля, стал королем Англии. В дальнейшем все только усложнилось: в 12 веке французские земли принадлежащие английскому королю были поболее чем у его французского сюзерена. При этом, английский язык в те времена был намного ближе к французскому, а знать и короли разговаривали исключительно на последнем. По большей части, их и английскими королями назвать было трудно. Но, мы кажется увлеклись и вступление к и без того бесконечной войне грозит затянуться на столь же долгий срок. Достаточно понять, что отношения между Англией и Францией были более чем тесными, причем английское влияние выражалось в, так сказать, грубой и наглядной форме физического присутствия, а французское - в зефирно-куртуазном культурном преобладании и всемирно-исторической победе Вильгельма Завоевателя в 1066 г.
Разумеется, французским сюзеренам не нравилось такое обильное присутствие своих вассалов у себя под боком. Правда и неправдами, Крестовыми походами и сожжением собственных орденских рыцарей, они боролись за свои права. Но иногда большие дела происходят из-за маленьких случайностей - одной французской королеве очень не понравилось, что вместо свадебного путешествия муж повез ее в Крестовый поход. Уйдя от неудачника, она вышла вновь вышла замуж за доброго молодца, ставшего впоследствии королем Англии и принесла островной короне добрую треть нынешней Французской Республики. Кто знает, будь тот Луи менее набожным и более раскованным, быть может, что и война пошла бы совсем по другому... Закончим на том, что ни Англия, ни Франция тогда вовсе не были центром и пупом Вселенной, затеняясь Священной Римской, итальянскими государствами и какими-нибудь нижними землями.
Ознакомив читателя с положением в целом (чересполосицей английских владений на материке и французской знатью в обеих странах), перейдем же к делам довоенным. Как мы помним, во времена славного лучника из Шервудского леса, Англией правил Иоанн Безземельный или, как его еще называли, Иоанн Мягкий меч. Именно при нем начался процесс утраты английской короной владений на континенте и весь 13 век англичане сражались не во Франции, а на равнинах Ирландии, холмах Шотландии и Уэльса. Если с Уэльсом все сложилось более или менее благополучно, а Ирландию удалось ввести в совершенное ничтожество, то шотландская проблема отравляла жизнь английским королям еще сотни лет. Разумеется, между французами и скоттами был заключен самый крепкий из возможных союзов, основанный на интересе и ненависти к общему врагу. Но, если англичанам удалось мал-помалу сделать свое королевство маленькой, но крепкой машиной, пусть и средневековой - да с колесами, то дело французского единства застопорилось в огне очищающем тамплиеров от ереси (и богатства). А может быть проклятие магистра подействовало. Франция была богата людьми и ресурсами (и даже очень), но этим ее преимущества и ограничивались.
Гомосексуализм, материнство и наследство
Теперь нам следует сделать хороший вдох, чтобы быстро проглотить насыщенную информацию умело спрессованную мною в одно короткое предложение, которое, кстати, уже началось: английской король Эдуард I выдал своего сына за дочку красивого французского короля Изабеллу - удар тарелок; сын, ставший английским королем Эдуардом II, предпочитал общество Изабеллы компании рыцарей Венеры, как сказали бы четырьмя веками позже; покуда речь шла лишь о ложе, Изабелла терпела, но когда последовательно сменявшие друг дружку венерцы довели дело почти до мятежа против короны и новых потерь на материке, она схватила сына и уехала во Францию, сойдясь там с одним английским лордом, и не только политически - гул неодобрения; прихватив с собою принца, английских эмигрантов и наемников, влюбленные высадились в Англии, почти без боя заполучив корону; Эдуард II отрекся в пользу сына (теперь короля Эдуарда III) и умер то ли от раскаленной кочерги, то ли от удушения, а может и от горя. Короновавшись в пятнадцать лет, в 1327 г., Эдуард лишь через три года стал настоящим королем, арестовав и казнив любовника матери. Изабеллу же ждал почетный домашний арест в собственном замке.
Между этими интересными событиями во Франции скончался последний из сыновей Филиппа Красивого, из-за чего и возник вопрос - кто следующий? С одной стороны (пролива) наличествовал самый настоящий внучара Красивого и племяш усопшего - аглицкий король Эдуард III, а с другой - возле престола крутился еще один молодой человек по фамилии Валуа. Этот Валуа (звали его Филипп) был, ох, сыном брата покойного Филиппа Красивого, чья дочь Изабелла, ну это вы уже поняли. В общем-то, никакого выбора на самом деле не было: в Англии тогда правила Изабелла со своим хахелем, молодой Эдуард, не заставший эпоху английских владений на континенте, был занят исключительно вопросом покорения острова и делами Франции заниматься не желал, да и не мог - денег не было даже на войну с Шотландией. Поэтому французы отвергли как саму Изабеллу (потому что баба), так и Эдуарда (англичанин, фу). Королем Франции стал Филипп VI. Именно эти молодые люди и развязали спустя почти десять лет Столетнюю войну. Впоследствии французы апеллировали к Салическому закону, в той его части которая констатировала, что курица не птица, а женщина не человек, но это уже был запоздавший довод задним числом.
Изабелла и ее День Д
Вызов и война
Долог путь к храму, даже если эта метафора означает повествование о кровавой войне, украшенной всеобщим разорением и пандемией. В далеком 1329 г., находящаяся еще в силе Изабелла уговорила Эдуарда съездить на материк, преклонить колено пред французом, авось проще со скоттами воевать будет. Король, занятый по горло войной с северными дикарями, навестил французского коллегу и даже пообещал устроить на пару новый Крестовый поход. Вскоре последовал вышеупомянутый арест и английский монарх оказался недурным правителем. Он, вынужденный вести долгие войны с ускользающим шотландским противником, начал считать деньги, свои и чужие, королевская казна наполнилась, а на полученные средства корона стала нанимать солдат на постоянной основе. При Эдуарде родилась профессиональная английская армия, выгодно отличавшаяся от рыхлого французского феодального сборища. Как мы уже говорили, Эдуард не застал английскую империю во Франции и, несмотря на последующие события, был де-факто первым действительно английским королем - при нем начался постепенный отход от французского языка в делах королевства, да и сам пользовался английским. Норманнская эпоха заканчивалась, возвращались старые добрые германские посиделки у костра для принятия решений, правда теперь это делалось в парламенте и без оружия.
Шотландцы потерпели полный разгром, король сбежал во Францию - пришлось мириться на английских условиях, в число которых входило возмутительное требование прекратить разбойничьи набеги на пограничных рубежах. Эдуард, впервые с 1327 г., смог перевести дух и осмотреться.
И тут на нашей сцене появляется один роковой француз, давший старт всему делу. Звали его Роберт Артуа и был он граф, но без графства, на которое безуспешно претендовал еще со времен красивого французского короля. Поддержав всеми фибрами души Филиппа Валуа, Роберт стал одним из его доверенных людей, но искомого графства так и не получил. А что он только не делал! И в суд подавал и наследниц, как говорят, травил! Даже женился на сестре нового короля. Но сгубило его не это, а то что поданные в суд документы оказались писанной ослиным хвостом подделкой. Филипп тогда осерчал, а Роберт скрылся в Англии, пообещав отомстить всем и королю персонально.
Граф Роберт нашептывает гадости про короля Филиппа королю Эдуарду
Эдуард принял беглеца в 1336 г. и отказался выдавать. Филипп вскоре узнал что подлый Роберт нашептывает Эдуарду стать королем еще раз, царствовать и всем владеть. Тогда французы стали бряцать оружием - эскадры бороздили Ла-Манш, а фламандцы остались без английской шерсти. Весной следующего 1337 г. король Филипп объявил последнее английское владение во Франции, родину будущего советского мушкетера Боярского Гасконь, конфискованным по причине неисполнения вассальных обязанностей. Французские войска перешли границу у реки, а флот атаковал острова. Эдуард во всеуслышание заявил что прозрел - оказывается он давно уже был французским королем, просто ему раньше некогда было. Нашив лилии рядом с леопардами/львами Англия приняла вызов. Так началась война.
Длинный лук придумали в Уэльсе, чем их вклад в мировую сокровищницу и ограничился
Давным-давно: предыстория
Строго говоря, начать можно с тех далеких времен, когда одно германское племя (саксы) покорило романо-кельтскую Британию, а другое (франки) романо-кельтскую Галлию, подарив ей бронированный пояс и известное нам название. Следующий кадр - викинги, бьющие подобно бактериям по ослабленным организмам, закрепляются в Нормандии, культурно ассимилируются и завоевав Англию дают ей новую элиту. Смесь саксов с бриттами и офранцуженными викингами создает Английское королевство, верхушка которого французская, а начинка и дно - англосаксонская, выражаясь доступным языком современных политологов и умственно отсталых.
Таким образом, уже в 11 веке был завязан первый узел - норманнский герцог, вассал французского короля, стал королем Англии. В дальнейшем все только усложнилось: в 12 веке французские земли принадлежащие английскому королю были поболее чем у его французского сюзерена. При этом, английский язык в те времена был намного ближе к французскому, а знать и короли разговаривали исключительно на последнем. По большей части, их и английскими королями назвать было трудно. Но, мы кажется увлеклись и вступление к и без того бесконечной войне грозит затянуться на столь же долгий срок. Достаточно понять, что отношения между Англией и Францией были более чем тесными, причем английское влияние выражалось в, так сказать, грубой и наглядной форме физического присутствия, а французское - в зефирно-куртуазном культурном преобладании и всемирно-исторической победе Вильгельма Завоевателя в 1066 г.
Разумеется, французским сюзеренам не нравилось такое обильное присутствие своих вассалов у себя под боком. Правда и неправдами, Крестовыми походами и сожжением собственных орденских рыцарей, они боролись за свои права. Но иногда большие дела происходят из-за маленьких случайностей - одной французской королеве очень не понравилось, что вместо свадебного путешествия муж повез ее в Крестовый поход. Уйдя от неудачника, она вышла вновь вышла замуж за доброго молодца, ставшего впоследствии королем Англии и принесла островной короне добрую треть нынешней Французской Республики. Кто знает, будь тот Луи менее набожным и более раскованным, быть может, что и война пошла бы совсем по другому... Закончим на том, что ни Англия, ни Франция тогда вовсе не были центром и пупом Вселенной, затеняясь Священной Римской, итальянскими государствами и какими-нибудь нижними землями.
Ознакомив читателя с положением в целом (чересполосицей английских владений на материке и французской знатью в обеих странах), перейдем же к делам довоенным. Как мы помним, во времена славного лучника из Шервудского леса, Англией правил Иоанн Безземельный или, как его еще называли, Иоанн Мягкий меч. Именно при нем начался процесс утраты английской короной владений на континенте и весь 13 век англичане сражались не во Франции, а на равнинах Ирландии, холмах Шотландии и Уэльса. Если с Уэльсом все сложилось более или менее благополучно, а Ирландию удалось ввести в совершенное ничтожество, то шотландская проблема отравляла жизнь английским королям еще сотни лет. Разумеется, между французами и скоттами был заключен самый крепкий из возможных союзов, основанный на интересе и ненависти к общему врагу. Но, если англичанам удалось мал-помалу сделать свое королевство маленькой, но крепкой машиной, пусть и средневековой - да с колесами, то дело французского единства застопорилось в огне очищающем тамплиеров от ереси (и богатства). А может быть проклятие магистра подействовало. Франция была богата людьми и ресурсами (и даже очень), но этим ее преимущества и ограничивались.
Гомосексуализм, материнство и наследство
Теперь нам следует сделать хороший вдох, чтобы быстро проглотить насыщенную информацию умело спрессованную мною в одно короткое предложение, которое, кстати, уже началось: английской король Эдуард I выдал своего сына за дочку красивого французского короля Изабеллу - удар тарелок; сын, ставший английским королем Эдуардом II, предпочитал общество Изабеллы компании рыцарей Венеры, как сказали бы четырьмя веками позже; покуда речь шла лишь о ложе, Изабелла терпела, но когда последовательно сменявшие друг дружку венерцы довели дело почти до мятежа против короны и новых потерь на материке, она схватила сына и уехала во Францию, сойдясь там с одним английским лордом, и не только политически - гул неодобрения; прихватив с собою принца, английских эмигрантов и наемников, влюбленные высадились в Англии, почти без боя заполучив корону; Эдуард II отрекся в пользу сына (теперь короля Эдуарда III) и умер то ли от раскаленной кочерги, то ли от удушения, а может и от горя. Короновавшись в пятнадцать лет, в 1327 г., Эдуард лишь через три года стал настоящим королем, арестовав и казнив любовника матери. Изабеллу же ждал почетный домашний арест в собственном замке.
Между этими интересными событиями во Франции скончался последний из сыновей Филиппа Красивого, из-за чего и возник вопрос - кто следующий? С одной стороны (пролива) наличествовал самый настоящий внучара Красивого и племяш усопшего - аглицкий король Эдуард III, а с другой - возле престола крутился еще один молодой человек по фамилии Валуа. Этот Валуа (звали его Филипп) был, ох, сыном брата покойного Филиппа Красивого, чья дочь Изабелла, ну это вы уже поняли. В общем-то, никакого выбора на самом деле не было: в Англии тогда правила Изабелла со своим хахелем, молодой Эдуард, не заставший эпоху английских владений на континенте, был занят исключительно вопросом покорения острова и делами Франции заниматься не желал, да и не мог - денег не было даже на войну с Шотландией. Поэтому французы отвергли как саму Изабеллу (потому что баба), так и Эдуарда (англичанин, фу). Королем Франции стал Филипп VI. Именно эти молодые люди и развязали спустя почти десять лет Столетнюю войну. Впоследствии французы апеллировали к Салическому закону, в той его части которая констатировала, что курица не птица, а женщина не человек, но это уже был запоздавший довод задним числом.
Изабелла и ее День Д
Вызов и война
Долог путь к храму, даже если эта метафора означает повествование о кровавой войне, украшенной всеобщим разорением и пандемией. В далеком 1329 г., находящаяся еще в силе Изабелла уговорила Эдуарда съездить на материк, преклонить колено пред французом, авось проще со скоттами воевать будет. Король, занятый по горло войной с северными дикарями, навестил французского коллегу и даже пообещал устроить на пару новый Крестовый поход. Вскоре последовал вышеупомянутый арест и английский монарх оказался недурным правителем. Он, вынужденный вести долгие войны с ускользающим шотландским противником, начал считать деньги, свои и чужие, королевская казна наполнилась, а на полученные средства корона стала нанимать солдат на постоянной основе. При Эдуарде родилась профессиональная английская армия, выгодно отличавшаяся от рыхлого французского феодального сборища. Как мы уже говорили, Эдуард не застал английскую империю во Франции и, несмотря на последующие события, был де-факто первым действительно английским королем - при нем начался постепенный отход от французского языка в делах королевства, да и сам пользовался английским. Норманнская эпоха заканчивалась, возвращались старые добрые германские посиделки у костра для принятия решений, правда теперь это делалось в парламенте и без оружия.
Шотландцы потерпели полный разгром, король сбежал во Францию - пришлось мириться на английских условиях, в число которых входило возмутительное требование прекратить разбойничьи набеги на пограничных рубежах. Эдуард, впервые с 1327 г., смог перевести дух и осмотреться.
И тут на нашей сцене появляется один роковой француз, давший старт всему делу. Звали его Роберт Артуа и был он граф, но без графства, на которое безуспешно претендовал еще со времен красивого французского короля. Поддержав всеми фибрами души Филиппа Валуа, Роберт стал одним из его доверенных людей, но искомого графства так и не получил. А что он только не делал! И в суд подавал и наследниц, как говорят, травил! Даже женился на сестре нового короля. Но сгубило его не это, а то что поданные в суд документы оказались писанной ослиным хвостом подделкой. Филипп тогда осерчал, а Роберт скрылся в Англии, пообещав отомстить всем и королю персонально.
Граф Роберт нашептывает гадости про короля Филиппа королю Эдуарду
Эдуард принял беглеца в 1336 г. и отказался выдавать. Филипп вскоре узнал что подлый Роберт нашептывает Эдуарду стать королем еще раз, царствовать и всем владеть. Тогда французы стали бряцать оружием - эскадры бороздили Ла-Манш, а фламандцы остались без английской шерсти. Весной следующего 1337 г. король Филипп объявил последнее английское владение во Франции, родину будущего советского мушкетера Боярского Гасконь, конфискованным по причине неисполнения вассальных обязанностей. Французские войска перешли границу у реки, а флот атаковал острова. Эдуард во всеуслышание заявил что прозрел - оказывается он давно уже был французским королем, просто ему раньше некогда было. Нашив лилии рядом с леопардами/львами Англия приняла вызов. Так началась война.