Египетский 'культурный код' в Исходе, ч. 1
Посмотрим немного на указанную книгу. Значительная часть описанных в ней событий связана с Египтом. Египет и вообще присутствует в библейской истории в качестве более или менее постоянно присутствующей величины. Причем, если всмотреться, роль его амбивалентна. С одной стороны, это 'дом рабства' для Израиля (самое частое воспоминание именно об этом), однако с другой - это и дом прибежища. Авраам уходит в Египет, спасаясь от голода в Ханаане, то же делают его потомки через два поколения. 12 патриархов с отцом их Иаковом умирают в Египте, и, за исключением Иосифа (и Иакова, конечно), по всей видимости, там же и похоронены по египетским (вероятно) обычаям. Именно в Египте они становятся не просто большим кланом кочевников, но именно народом, с которым Бог имеет заключить завет. В НЗ туда же бежит Иосиф с Марией и Иисусом, спасаясь от Ирода. Когда Израиль покинет Египет, перейдя Красное море, он все равно, так или иначе, остается в сфере его влияния. В эпоху Судей Израиль воюет с различными народами (более всего с филистимлянами), которые, в т.ч. являются вассалами либо противниками этой величайшей империи региона. Когда Израиль достигнет наивысшего расцвета при Соломоне, тот заключает и династический брак: одна из многочисленных жен сына Давидова - египетская принцесса. В самом Израиле, так или иначе, при Соломоне создается, фактически, отражение именно египетской монархической системы, а сам Соломон становится практически 'еврейским фараоном'. И вот уже вождь оппозиции Иеровоам, спасаясь от беспощадного царя, бежит все в тот же Египет. В дальнейшем Израиль, потеряв свое былое великолепие, неизбежно втягивается в орбиту противостояния Египта со сменяющими друг друга государствами Междуречья. После окончательного падения государственности Израиля последние остатки евреев бегут все в тот же Египет, прихватив с собою Иеремию. Вавилонское пленение, пожалуй, потеснит в памяти Израиля их былые бедствия в Египте, но не затмит их окончательно. Как бы то ни было, египетское влияние (не только политическое, но гораздо более широкое), так или иначе, заметно в израильской истории. По сути, Египет представляет собой для Израиля какое-то главное альтер-эго (есть, конечно, и другие - Ханаан, например), и Бог, вступая в диалог с народом потомков Авраама, Исаака и Иакова, говорит с ними на языке именно египетской культуры - своей они толком почти что на тот момент и не имеют. Мы можем под этим углом зрения посмотреть на несколько моментов.
1. Мы видим, как не где-нибудь, а именно в Священном Писании из уст Божиих звучит фраза: 'Я поставил тебя Богом фараону' ('а Аарон, брат твой, будет твоим пророком') (Исх, 7:1). Вне контекста египетской религиозной культуры более несообразного утверждения, пожалуй, трудно и придумать. Думаю, именно по причине непонимания этого контекста, по кр.м., один из доступных мне переводов смягчает остроту проблемы, давая перевод: 'Я буду с тобой, ты будешь для фараона великим царём, Аарон же будет твоим глашатаем'. При всей схожести внутренней семантики религиозных и монархических взглядов древних культур, тем не менее, стоит отметить, что здесь используется прямо божественное имя Элохим, которое в монархическом смысле в Писании нигде не прилагается к человеку (за исключением совершенно параллельного места Исх, 4:16). Объявление чего-либо (а тем паче, кого-либо) Богом является прямым идолотворением, и влагать такое предложение в уста Самого Бога... Нет, кажется, даже слова, чтобы охарактеризовать всю полноту противоположности этого тому, что мы видим на протяжении всей Библии, от Бытия до Апокалипсиса. Если посмотреть на традиционных толкователей, что иудейских, что христианских, то видно, что они очень хорошо осознавали полную несовместимость этой фразы со всем содержанием Священного Писания, и изобретали порой чрезвычайно изощренные объяснения тому, как же все-таки она возникла и ее следует понимать. В каждом из этих объяснений, есть, вероятно, какая-то своя правда, но, кажется, что все объясняется достаточно просто именно из контекстного прочтения (а знанием контекста средневековые авторы не обладали, это наше совсем недавно-обретенное достояние).
Фараон считался божеством, живым воплощением бога Гора, бога царствования, представленного соколом.
В любом другом контексте считать Моисея достигшего статуса божества (Самого истинного Бога - Элохим, как свидетельствует Писание) было бы невозможной ересью, однако если он должен предстать перед фараоном, он должен предстать как равный, прежде всего в собственных глазах, чтобы хотя бы вступить в разговор. И поскольку египетский народ считает фараона божественным, Моисей должен достичь такого же возвышения для того, чтобы хотя бы быть выслушанным.
2. В этой истории много раз повторяются слова об ожесточении сердца фараона. Буквально же, оно 'утяжеляется', что намекает на египетское убеждение, что сердце фараона должно быть сопоставлено с пером истины, маат, чтобы дать фараону доступ в загробную жизнь. Существуют изображения определения посмертной участи почившего путем взвешивания его сердца и пера:
3. В любезном моему сердцу 'Гарри Поттере' среди прочего волшебного антуража, есть важный для героев предмет - трансфигурация, или, по-нашему, превращение. Например, одно из самых простых заданий для начинающих - превратить спичку в иголку. Чуть позднее - крысу в сосуд.
Крутой волшебник может превратить человека в хорька, как мы видим в ГПиКО, и пр. Более или менее что угодно во что угодно. Что ж, главное для современного читателя здесь - само превращение, эффектное изменение. Эта способность, в общем-то, распространенный сказочный мотив, известный, кажется, во всех уголках планеты в малых и больших культурах. Это может быть, в другом случае, предметом отдельного интересного разговора, но сейчас мы говорим о Писании.
Кажется, я могу вспомнить только два случая, когда в Писании возникает что-то подобное сказочным превращениям, и эти случаи тесно связаны. Прежде всего действующими лицами (они происходят с родными братьями Моисеем и Аароном), затем - тем, что они между собой идентичны, а в-3-х - оба они связаны с Египтом (тут добавляется третий участник - целая группа - египетские волхвы и фараон). Само событие - это превращения посохов в змей. Почему именно посохов и именно в змей, а не, скажем, ложки в зонтик? Это, согласно слову Божию, 'знамения', т.е. действия, несущие некий смысл, к кому-то обращенные. К кому же обращены вот именно эти знамения? Во-1-х, к старейшинам иудеев (жезл Моисея), во-2-х - к египетским волхвам и фараону (жезл Аарона). Культурно, как уже было сказано, иудеи в тот момент весьма причастны к обычаям и традициям приютившей/поработившей их страны. Для этих людей происходящие превращения заявлены как знамения, а значит, им должен быть понятен смысл происходящего (помимо естественного восторга или испуга). А это, в свою очередь, означает, что обращение Божие происходит на понятном этим людям культурно-религиозном языке. Так вот, что мы, со своей стороны сегодня можем об этом языке сказать?
Довольно много (спасибо науке). Египет в тот момент - страна языческая, т.е. знает поклонение множеству разных божеств. Особенность этой культуры состоит в том, что общение с высшими силами доступно человеку только и исключительно через посредство специальной касты жрецов (нередко такое положение относят и к христианству - в т.ч. порой и сами христиане - но эта интерполяция не является справедливой; впрочем, об этом, при случае, отдельно). Само Писание изображает жрецов ('волхвов' в син.пер.) отнюдь не как каких-то шарлатанов (иногда из нашей эпохи на них и так смотрят), но, напротив - как элитных профессионалов своего дела.
И умение совершать определенные превращения считалось, согласно древним египетским текстам, частью их профессиональной деятельности. Скажем, в одной из историй описывается, как такой придворный жрец превращает воскового крокодила в настоящего и обратно.
Но вернемся к истории Исхода, а точнее, к поставленному выше вопросу: почему именно посох (жезл) превращается именно в змею? Ответ содержится все в той же египетской культуре. К нашему времени в Египте найдено множество иконографических изображений посохов в виде змей. Вот несколько примеров.
1.Процессия священников, несущих змеиный посох в каждой из рук, на западной стене в гробнице городского управителя Фив Сеннефера (15 век до РХр.):
2. Множество изображений праздничного обряда обмолота, известного как «Прогон телят», в котором царь (или реже жрица) несет в каждой руке по две половинки змеиного посоха:
3. Бог Тот в храме Сети I в Абидосе держит два посоха, обернутые змеями, которые носят короны северного и южного Египта соответственно (13 век до РХр.):
4. В нескольких регистрах на стеле Меттерниха (4 в. до РХр.) изображены боги, держащие змеиные посохи:
5. В храме Ком Омбо бог Нехи держит в каждой руке по змеиному посоху (180-47 гг. до РХр.):
6. Два змеиных жезла предшествуют богине Сехмет в храме Исиды в Филах (ок. 370 г. до РХр.):
7. Несколько изображений на гробах также изображают бога Хека, держащего в каждой руке змеиный посох.
8. Существуют так же отдельные изображения змеящихся посохов среди набора ритуальных предметов.
Таким образом, жезлы и змеи были тесно связаны в ритуалах власти египетских священников. Среди погребальных заклинательных текстов найдена и такая: «Змея в моей руке и не может меня ужалить». Существует некоторое количество изображений, визуализирующих эту фразу. На них изображается молодой бог Гор, стоящий на крокодиле и держащий в руках различных ядовитых животных за их хвосты (именно как в Исх, 4:4 - не за голову, что было бы очевидно безопаснее), включая змей (центральное изображение стеллы Метерниха):
С т.зр. египетских текстов, такую власть над природой дает жрецам сила Хека (персонифицирующаяся также в лице одноименного божества) - то, что несет смертельную опасность (змея) посредством обращения к этой силе (или к указанному богу) становится тем, что несет поддержку и защиту (посох), и обратно. Несомненно, евреи, несколько поколений живущие в Египте, были знакомы с такими представлениями, эти представления входят в круг их религиозного поля.
И пошел Моисей с Аароном, и собрали они всех старейшин сынов Израилевых, и пересказал [им] Аарон все слова, которые говорил Господь Моисею; и сделал Моисей знамения пред глазами народа, и поверил народ; и услышали, что Господь посетил сынов Израилевых (Исх, 4:29-31).
Господь, обращаясь к евреям на понятном языке, первоначально демонстрирует, что Он способен давать силу, как минимум, не меньшую, чем ту, которой обладают служащие местным божествам.
Затем братья Моисей и Аарон отправляются во дворец фараона. Интересно (впервые увидел), что интонация братьев - не просительная, а, хм... Повелительная? Требовательная? В общем, говорят они с позиции отнюдь не рабской (сам факт попадания на прием к фараону мне сейчас трудно оценить - может, тогда все было проще, чем сегодня? попробуй-ка сейчас попасть на аудиенцию хотя бы к секретарю помощника заместителя уполномоченного временно исполняющего обязанности полпреда первого лица страны. Впрочем, объяснение, как такое могло стать возможным уже было приведено выше).
Моисей и Аарон пришли к фараону и сказали [ему]: так говорит Господь, Бог Израилев: отпусти народ Мой, чтоб он совершил Мне праздник в пустыне
И, что ещё более удивительно, фараон - вступает в диалог, т.е., по сути, принимает эту заявку на то, что за братьями стоит, по кр.м., соизмеримая со знакомой ему сила. Однако, это только на первом этапе. Пока фараон в своем праве, и он отказывает братьям. За его спиной - все множество богов Египта, и слушать какого-то там Бога народа рабов ему незачем. Тогда наступает черед прояснения расклада сил. Фараон требует знамения, и ему предъявляют очень понятное ему чудо 'жезл в змея'. Для царя Египта это знамение именно о силе. 'В чем сила, брат?' - ну, вот, смотри. Что ж, фараон призывает 'своих ребят', и они демонстрируют, что и они этой силой владеют по-прежнему, она от них не отнялась, и при этом их численно больше, чем одинокий змее-жезл Аарона.
Но жезл Ааронов поглотил их жезлы.
Традиционные толкователи здесь обычно делают акцент на том, что это свидетельство, что Господь, представляемый братьями, превосходит Своим могуществом немощных богов Египта. Однако ими упускается (или не кажется таковым) важный момент: сам акт поглощения (проглатывания) - тоже часть традиционного религиозного языка Египетской цивилизации. Ведь жезл может быть, скажем, сломан (яркий пример у Толкина/Джексона во ВК: https://images.app.goo.gl/3eDU72Y3W8Q76ejP8) или, там, сожжен, и, тем самым, вопрос силы/бессилия тоже разрешен - по кр.м., для человека нашей культуры. Однако, видимо, для того времени и региона эта очевидность совсем не такова, как для нас, и поэтому избирается (очевидно, Богом, творящим чудеса) способ, знакомый участникам, являющийся частью их религиозно-культурного кода. Именно проглатывание является для египетских жрецов актом, позволяющим не только уничтожить поглощаемое, но и вобрать в себя его силу (что, кстати, на том релиозно-культурном языке тождественно знанию: 'поглотить' и 'познать' обозначается одним словом).
Пример из Текстов пирамид (около 2400 г. до н.э.): «[Царь] Унис - тот, кто ест людей и живет богами… Унис ест их [силу] Хека, глотает их духи» (заклинание 273).
Надписи на гробах: «Я проглотил семь змей-уреев» (заклинание 612) и «Я съел истину (букв. Маат - имя богини), я проглотил [силу] Хека» (заклинание 1017).
'Книга Небесной Коровы': «Кроме того, остерегайтесь тех хранителей [силы] Хека, которые знают/поглощают свои заклинания, поскольку бог Хека сам находится в них. Теперь, что касается того, кто его проглотил / познал, то я здесь».
Таким образом, мы можем увидеть, что поглощение многочисленных посохов жрецов единственным 'жезлом Божиим' Аарона наглядным образом демонстрирует разрушение их власти и поглощение их силы. Несколько позже, в Исх, 15:12, Красное море точно так же 'поглотит' (используется то же слово в описании события) коней и всадников фараона. Однако это будет финалом всего, а сейчас, после истории с жезлами начинается то, что, по сути, является религиозной войной - это хорошо видно со стороны именно египетской. И описана эта война, опять-таки, на языке именно той культуры.