Футурокреатика - методология прогнозирования техно-эволюции
Футурологию можно рассматривать как науку, основанную на нечёткой логике, но в таком случае она будет не полной, поскольку реализация конкретного варианта будущего во многом зависит от социальных причин. Моё мнение заключается в том, что футурология не просто наука, но также инструмент философии, идеологии и социологии. Но тут есть загвоздка. Футурология, которая пытается лезть в решение гуманитарных вопросов и стремится к созданию каталога дат-«пророчеств» будущих событий - это хреновая футурология и она доказала свою ущербность ещё в прошлом веке.
Потому первым и основным направлением современной футурологии необходимо признать проработку моделирование техно-эволюции посредством анализа технологических трендов. Нас должно интересовать составление карты близкого горизонта прогнозирования (примерно 5-15 лет), при использовании, например, метода Дельфи, форсайтов, сценирования и пр. В близком горизонте прогнозирования основными технологиями будут являться 3K (кибер-, когно-, квантовые технологии), биотехнологии и 3d-принтеры.
Сначала рассматриваем методологию технологического прогнозирования и строим общие теоретические модели техно-эволюционной прогностики и переходим к более частным вопросам. Методология техно-прогнозирования может базироваться на обобщённом законе Мура, эволюционных инвариантах Назаретяна-Панова, кривой Панова-Снукса и пр. После рассмотрения нескольких тем проводим форсайт (анализ взаимодействия разных технологий друг с другом) и корректировку общей модели. Разумеется, тут потребуется учитывать и восприятие этих технологий в массовом сознании. Можно начать с рассмотрения трёх сингулярностей - эволюционной, технологической и информационной (точка ЭТИС), которые выпадают на первую половину XXI века (введение в основные инструменты прогнозирования технологической эволюции).
Вторым важным направлением является проработка философии, социологии и идеологии будущего. С её помощью можно формировать как позитивный, так и негативный образ будущего, а эти образы отражаются на настроениях социума и влияют на количество ресурсов, выделяемых на конкретные исследования. Не всё, что технологически возможно будет реализовано (например, клонирование человека, в худшем случае это же ожидает и киборгизацию). Поэтому чтобы прогнозы футурологии были полны необходимо говорить о сознательном конструировании будущего через философию, идеологию и социологию (о чём-то похожем писал Сергей Переслегин). Но в отличие от предыдущих попыток её проработки в XX веке, когда начинали исследование будущего с философии, в нашем случае эта область не является основной. Её целью является трансляция смоделированных и желаемых образов будущего на предыдущем этапе техно-прогнозирования.
Третьим пунктом является фантастика. Она выполнила свою миссию генератора идей в XX веке и, как сказал Станислав Лем, уже не может конкурировать с фронтом научных исследований, которые в настоящее время более фантастичны, чем произведения, собственно, фантастов. Вдобавок жанр твёрдой НФ почти умер, уступив место фэнтези и постапокалиптике, которые пришли на смену традиционной «космической» фантастики и кибер-панку. То есть в массовой культуре закреплён пессимизм по отношению к будущему (я уже давно не видел бестселлер о будущем, в котором был бы показан позитивный образ будущего). А в России вдобавок проводится целенаправленное насаждение идеологии «православного шариата». Но это возврат к предыдущему эволюционному лидеру и к всеобщему отупению. Как раз для среднестатистического большинства достаточно «православного шариата», а интеллигенция ощущает интеллектуальный вакуум. Это большинство пойдёт туда, куда ему укажет путь «альфа-самец» и будет делать то, что «модно». Тут проявляется синдром одиночки - копии без оригинала. Но это большинство в принципе не нужно, главное обращаться к меньшинству, которое и задаст «моду».
Кстати, в лице Лема мы имеем пример фантаста, которому удалось предвидеть актуальные проблемы XXI века, и он не пытался заниматься прогнозированием дат. Скорее уж он проанализировал научно-социальные тренды и составил несколько сценариев будущего, основываясь на взаимодействии технологий (в частности в учебнике по NBIC-конвергенции написано, что Лем предвидел тренд NBIC). Лем использовал фантастику как средство донесения информации аудитории, дав при этом мечту отдельным индивидам, которые посвятили её реализации свои жизни.
С другой стороны достаточно небольшая прослойка людей, в основном из ТГ-тематики, осведомлена о том, что всевозможных «позитивных» образов будущего сейчас больше великое множество. Сама ТГ-прослойка разделилась на разные субкультуры, начиная от крионистов и имморталистов и заканчивая сингуляристами, экстропианцами, поствиталистами и сеттлереттиками (не забываем и про проект Венера, LessWrong и ещё дюжину других), поэтому вместо того, чтобы совместно транслировать идеи, они либо развиваются в изоляции, либо погрязли в разборках друг с другом. В общем, учитывая, что мы живём во времена информационного взрыва, а идеи «светлого будущего» не нажимают на наши чувствительные «кнопки», используемые СМИ (такие как еда, опасность, секс), они так и остаются в головах футурологической интеллигенции. Только большая мечта о «светлом будущем», о возможностях будущего, да ещё и изложенная в приемлемой и удобоваримой форме, может предоставить альтернативу всеобщему отупению.
Поэтому фантастика в моей схеме появляется на самом последнем этапе - моделировании вариантов среднего и далёкого горизонта прогнозирования будущего (основываясь на «дорожных картах» близкого горизонта прогнозирования) и трансляции образов «позитивного» будущего в массы. Поэтому футурология должна быть связана с идеологией прямым и тесным образом, но базисом является технологическое прогнозирование.
Я придумал для описанной выше схемы термин "футурокреатика" - не только прогнозирование, но и конструирование будущего. Футурокреатика базируется на циклической структуре:
Потому первым и основным направлением современной футурологии необходимо признать проработку моделирование техно-эволюции посредством анализа технологических трендов. Нас должно интересовать составление карты близкого горизонта прогнозирования (примерно 5-15 лет), при использовании, например, метода Дельфи, форсайтов, сценирования и пр. В близком горизонте прогнозирования основными технологиями будут являться 3K (кибер-, когно-, квантовые технологии), биотехнологии и 3d-принтеры.
Сначала рассматриваем методологию технологического прогнозирования и строим общие теоретические модели техно-эволюционной прогностики и переходим к более частным вопросам. Методология техно-прогнозирования может базироваться на обобщённом законе Мура, эволюционных инвариантах Назаретяна-Панова, кривой Панова-Снукса и пр. После рассмотрения нескольких тем проводим форсайт (анализ взаимодействия разных технологий друг с другом) и корректировку общей модели. Разумеется, тут потребуется учитывать и восприятие этих технологий в массовом сознании. Можно начать с рассмотрения трёх сингулярностей - эволюционной, технологической и информационной (точка ЭТИС), которые выпадают на первую половину XXI века (введение в основные инструменты прогнозирования технологической эволюции).
Вторым важным направлением является проработка философии, социологии и идеологии будущего. С её помощью можно формировать как позитивный, так и негативный образ будущего, а эти образы отражаются на настроениях социума и влияют на количество ресурсов, выделяемых на конкретные исследования. Не всё, что технологически возможно будет реализовано (например, клонирование человека, в худшем случае это же ожидает и киборгизацию). Поэтому чтобы прогнозы футурологии были полны необходимо говорить о сознательном конструировании будущего через философию, идеологию и социологию (о чём-то похожем писал Сергей Переслегин). Но в отличие от предыдущих попыток её проработки в XX веке, когда начинали исследование будущего с философии, в нашем случае эта область не является основной. Её целью является трансляция смоделированных и желаемых образов будущего на предыдущем этапе техно-прогнозирования.
Третьим пунктом является фантастика. Она выполнила свою миссию генератора идей в XX веке и, как сказал Станислав Лем, уже не может конкурировать с фронтом научных исследований, которые в настоящее время более фантастичны, чем произведения, собственно, фантастов. Вдобавок жанр твёрдой НФ почти умер, уступив место фэнтези и постапокалиптике, которые пришли на смену традиционной «космической» фантастики и кибер-панку. То есть в массовой культуре закреплён пессимизм по отношению к будущему (я уже давно не видел бестселлер о будущем, в котором был бы показан позитивный образ будущего). А в России вдобавок проводится целенаправленное насаждение идеологии «православного шариата». Но это возврат к предыдущему эволюционному лидеру и к всеобщему отупению. Как раз для среднестатистического большинства достаточно «православного шариата», а интеллигенция ощущает интеллектуальный вакуум. Это большинство пойдёт туда, куда ему укажет путь «альфа-самец» и будет делать то, что «модно». Тут проявляется синдром одиночки - копии без оригинала. Но это большинство в принципе не нужно, главное обращаться к меньшинству, которое и задаст «моду».
Кстати, в лице Лема мы имеем пример фантаста, которому удалось предвидеть актуальные проблемы XXI века, и он не пытался заниматься прогнозированием дат. Скорее уж он проанализировал научно-социальные тренды и составил несколько сценариев будущего, основываясь на взаимодействии технологий (в частности в учебнике по NBIC-конвергенции написано, что Лем предвидел тренд NBIC). Лем использовал фантастику как средство донесения информации аудитории, дав при этом мечту отдельным индивидам, которые посвятили её реализации свои жизни.
С другой стороны достаточно небольшая прослойка людей, в основном из ТГ-тематики, осведомлена о том, что всевозможных «позитивных» образов будущего сейчас больше великое множество. Сама ТГ-прослойка разделилась на разные субкультуры, начиная от крионистов и имморталистов и заканчивая сингуляристами, экстропианцами, поствиталистами и сеттлереттиками (не забываем и про проект Венера, LessWrong и ещё дюжину других), поэтому вместо того, чтобы совместно транслировать идеи, они либо развиваются в изоляции, либо погрязли в разборках друг с другом. В общем, учитывая, что мы живём во времена информационного взрыва, а идеи «светлого будущего» не нажимают на наши чувствительные «кнопки», используемые СМИ (такие как еда, опасность, секс), они так и остаются в головах футурологической интеллигенции. Только большая мечта о «светлом будущем», о возможностях будущего, да ещё и изложенная в приемлемой и удобоваримой форме, может предоставить альтернативу всеобщему отупению.
Поэтому фантастика в моей схеме появляется на самом последнем этапе - моделировании вариантов среднего и далёкого горизонта прогнозирования будущего (основываясь на «дорожных картах» близкого горизонта прогнозирования) и трансляции образов «позитивного» будущего в массы. Поэтому футурология должна быть связана с идеологией прямым и тесным образом, но базисом является технологическое прогнозирование.
Я придумал для описанной выше схемы термин "футурокреатика" - не только прогнозирование, но и конструирование будущего. Футурокреатика базируется на циклической структуре:
- сначала анализ технологических трендов и «чистых» потенциальных возможностях этих технологий, после которого создаётся «карта» ближайшего будущего
- затем создаётся философия и идеология для трансляции желаемой модели будущего меньшинствам с целью конструирования именно этой модели (то есть тут философия выполняет инструментальную роль)
- в завершение можно начать фантазировать о дальнейших вариантах эволюции построенных на первых двух этапах моделей, исследуя средние и далёкие горизонты смоделированного будущего. Трансляция этих моделей в массы (тут фантастика в строгой привязке к технологическим трендам).