Песня щагом-шагом под британским флагом
Песня "Песня щагом-шагом под британским флагом" достаточно широко известна.
Но захотев найти текст в сети, я почему-то натыкался на урезанный вариант
Слова Новеллы Матвеевой, музыка Берковского
ПЕСНЯ ШАГОМ, ШАГОМ
Песня шагом, шагом, под британским флагом,
На встречу пальма пыльная плыла из далека.
Между листьев кровь заката, словно к ране там прижата
С растопыренными пальцами рука.
Ты не сетуй, Томми, о родимом доме,
Бей, барабан, бей, барабан, эй, Томми, не грусти!
Слева слава, справа слава, впереди и сзади слава,
И забытая могилка посреди.
И взвилася рядом с пулей, со снарядом
Песенка о добрых кобрах, и ручных нетопырях
Об акулах благодарных, о казармах лучезарных,
И о радужных холерных лагерях.
Так нужна ли миру Киплингова лира,
Бей, барабан, бей, барабан, эй, Томми, не робей!
Властью песни быть людьми могут даже змеи.
Властью песни из людей можно сделать змей!
Текст датируется 1958 годом
Когда я вбил в поисковый запрос Гугля слова из пропущенного (и как мне казалось, весьма важного куплета ("Ноги черные сложив как горелый крендель") я получил совершенно другой текст, датированный 1962 годом (точнее не получил, с bards.ru он исчез, пришлось из гугловского кэша доставать.
Песни Киплинга
Новелла Матвеева
Ты похлопывал гиен дружески по спинам,
Родственным пожатием жало кобры жал,
Трогал солнце и луну потным карабином,
Словно прихоти твоей мир принадлежал.
Кроткий глобус по щеке потрепав заранее,
Ты, как столб заявочный, в землю вбив приклад,
Свил поэзии гнездо в той смертельной ране,
Что рукою зажимал рядовой солдат.
Песня - шагом, шагом, под британским флагом.
Навстречу - пальма пыльная плыла издалека;
Меж листами - кровь заката, словно к ране там прижата
С растопыренными пальцами рука.
Брось! Не думай, Томми, о родимом доме;
Бей в барабан! Бей в барабан!
Эй, Томми, не грусти!
Слава - слева, слава - справа,
Впереди и сзади - слава,
И забытая могила - посреди...
Но, прихрамывая, шел Томми безучастный,
Без улыбки, без души, по земле чужой,
И смутили Томми слух музыкой прекрасной,
Чтоб с улыбкой умирал, убивал - с душой.
И взлетела рядом с пулей, со снарядом
Песенка: о добрых кобрах, о дневных нетопырях,
Об акулах благодарных, о казармах светозарных
И о радужных холерных лагерях.
Сколько, сколько силы в этой песне было!
Сколько жизни...в честь могилы! Сколько истины - для лжи!
(Постижим и непостижен, удержал - так отпусти же,
Отпусти нас или крепче привяжи!)
Песня! Все на свете дышит песней;
Ветер, гомон гонга, говор Ганга, мерный шаг слона...
Да не спеть нам ни единой, ни единой - лебединой,
Ибо в песню вся планета впряжена.
...Ноги черные сложив, как горелый крендель,
На земле сидит факир - заклинатель змей.
Встала кобра как цветок, и на пестрой флейте
Песню скорби и любви он играет ей.
Точно бусы в три ряда, у него на шее
Спит гремучая змея; зло приглохло в ней.
Властью песни быть людьми могут даже змеи,
Властью песни из людей можно делать змей.
...Так прощай, могучий дар, напрасно жгучий!
Уходи! Э, нет! Останься! Слушай! Что наделал ты? -
Ты, Нанесший без опаски нестареющие краски
На изъеденные временем холсты!
1961
А пели мы на самом деле ни то и ни другое, а некотрую смесь этих вариантов:
Ты похлопывал гиен по мохнатым спинам,
Ты пожатием любви жало кобры жал,
Трогал солнце и луну дулом карабина,
Словно прихоти твоей мир принадлежал.
Песня шагом, шагом, под британским флагом,
На встречу пальма пыльная плыла из далека.
Между листьев кровь заката, словно к ране там прижата
С растопыренными пальцами рука.
Ты не сетуй, Томми, о родимом доме,
Бей, барабан, бей, барабан, эй, Томми, не грусти!
Слева слава, справа слава, впереди и сзади слава,
И забытая могилка посреди.
И взвилася рядом с пулей, со снарядом
Песенка о добрых кобрах, и ручных нетопырях
Об акулах благодарных, о казармах лучезарных,
И о радужных холерных лагерях.
Сколько, сколько силы в этой песне было!
Сколько жизни...в честь могилы! Сколько истины - для лжи!
(Постижим и непостижен, удержал - так отпусти же,
Отпусти нас или крепче привяжи!)
...Ноги черные сложив, как горелый крендель,
На земле сидит факир - заклинатель змей.
Встала кобра как цветок, и на пестрой флейте
Песню страсти и любви он играет ей.
Точно бусы в три ряда, у него на шее
Спит гремучая змея; зло приглохло в ней.
Властью песни быть людьми могут даже змеи,
Властью песни из людей можно делать змей.
Так нужна ли миру Киплингова лира
Уходи, иль нет, останься, слушай, что наделал ты
Ты, нанесший без опаски
Нестареющие краски
На изъеденные временем холсты
Обратите внимание что настрой всех трех вариантов заметно разный. В варианте 58-го года слышится что-то советское-антиколониальное. Вариант 61 года вполне логичен для женсвенной Новеллы Матвеевой, но петь его под гитару мужикам в экспедиции у костра как-то не того.
Но захотев найти текст в сети, я почему-то натыкался на урезанный вариант
Слова Новеллы Матвеевой, музыка Берковского
ПЕСНЯ ШАГОМ, ШАГОМ
Песня шагом, шагом, под британским флагом,
На встречу пальма пыльная плыла из далека.
Между листьев кровь заката, словно к ране там прижата
С растопыренными пальцами рука.
Ты не сетуй, Томми, о родимом доме,
Бей, барабан, бей, барабан, эй, Томми, не грусти!
Слева слава, справа слава, впереди и сзади слава,
И забытая могилка посреди.
И взвилася рядом с пулей, со снарядом
Песенка о добрых кобрах, и ручных нетопырях
Об акулах благодарных, о казармах лучезарных,
И о радужных холерных лагерях.
Так нужна ли миру Киплингова лира,
Бей, барабан, бей, барабан, эй, Томми, не робей!
Властью песни быть людьми могут даже змеи.
Властью песни из людей можно сделать змей!
Текст датируется 1958 годом
Когда я вбил в поисковый запрос Гугля слова из пропущенного (и как мне казалось, весьма важного куплета ("Ноги черные сложив как горелый крендель") я получил совершенно другой текст, датированный 1962 годом (точнее не получил, с bards.ru он исчез, пришлось из гугловского кэша доставать.
Песни Киплинга
Новелла Матвеева
Ты похлопывал гиен дружески по спинам,
Родственным пожатием жало кобры жал,
Трогал солнце и луну потным карабином,
Словно прихоти твоей мир принадлежал.
Кроткий глобус по щеке потрепав заранее,
Ты, как столб заявочный, в землю вбив приклад,
Свил поэзии гнездо в той смертельной ране,
Что рукою зажимал рядовой солдат.
Песня - шагом, шагом, под британским флагом.
Навстречу - пальма пыльная плыла издалека;
Меж листами - кровь заката, словно к ране там прижата
С растопыренными пальцами рука.
Брось! Не думай, Томми, о родимом доме;
Бей в барабан! Бей в барабан!
Эй, Томми, не грусти!
Слава - слева, слава - справа,
Впереди и сзади - слава,
И забытая могила - посреди...
Но, прихрамывая, шел Томми безучастный,
Без улыбки, без души, по земле чужой,
И смутили Томми слух музыкой прекрасной,
Чтоб с улыбкой умирал, убивал - с душой.
И взлетела рядом с пулей, со снарядом
Песенка: о добрых кобрах, о дневных нетопырях,
Об акулах благодарных, о казармах светозарных
И о радужных холерных лагерях.
Сколько, сколько силы в этой песне было!
Сколько жизни...в честь могилы! Сколько истины - для лжи!
(Постижим и непостижен, удержал - так отпусти же,
Отпусти нас или крепче привяжи!)
Песня! Все на свете дышит песней;
Ветер, гомон гонга, говор Ганга, мерный шаг слона...
Да не спеть нам ни единой, ни единой - лебединой,
Ибо в песню вся планета впряжена.
...Ноги черные сложив, как горелый крендель,
На земле сидит факир - заклинатель змей.
Встала кобра как цветок, и на пестрой флейте
Песню скорби и любви он играет ей.
Точно бусы в три ряда, у него на шее
Спит гремучая змея; зло приглохло в ней.
Властью песни быть людьми могут даже змеи,
Властью песни из людей можно делать змей.
...Так прощай, могучий дар, напрасно жгучий!
Уходи! Э, нет! Останься! Слушай! Что наделал ты? -
Ты, Нанесший без опаски нестареющие краски
На изъеденные временем холсты!
1961
А пели мы на самом деле ни то и ни другое, а некотрую смесь этих вариантов:
Ты похлопывал гиен по мохнатым спинам,
Ты пожатием любви жало кобры жал,
Трогал солнце и луну дулом карабина,
Словно прихоти твоей мир принадлежал.
Песня шагом, шагом, под британским флагом,
На встречу пальма пыльная плыла из далека.
Между листьев кровь заката, словно к ране там прижата
С растопыренными пальцами рука.
Ты не сетуй, Томми, о родимом доме,
Бей, барабан, бей, барабан, эй, Томми, не грусти!
Слева слава, справа слава, впереди и сзади слава,
И забытая могилка посреди.
И взвилася рядом с пулей, со снарядом
Песенка о добрых кобрах, и ручных нетопырях
Об акулах благодарных, о казармах лучезарных,
И о радужных холерных лагерях.
Сколько, сколько силы в этой песне было!
Сколько жизни...в честь могилы! Сколько истины - для лжи!
(Постижим и непостижен, удержал - так отпусти же,
Отпусти нас или крепче привяжи!)
...Ноги черные сложив, как горелый крендель,
На земле сидит факир - заклинатель змей.
Встала кобра как цветок, и на пестрой флейте
Песню страсти и любви он играет ей.
Точно бусы в три ряда, у него на шее
Спит гремучая змея; зло приглохло в ней.
Властью песни быть людьми могут даже змеи,
Властью песни из людей можно делать змей.
Так нужна ли миру Киплингова лира
Уходи, иль нет, останься, слушай, что наделал ты
Ты, нанесший без опаски
Нестареющие краски
На изъеденные временем холсты
Обратите внимание что настрой всех трех вариантов заметно разный. В варианте 58-го года слышится что-то советское-антиколониальное. Вариант 61 года вполне логичен для женсвенной Новеллы Матвеевой, но петь его под гитару мужикам в экспедиции у костра как-то не того.