Родоначальники финского модерна
Одной из самых интересных загадок в творчестве художников в любой отрасли является поиск идей, которые приводят к определенному результату. Откуда берется замысел, что влияет на его развитие.
Ни один стиль не появлялся на пустом месте, он созревал внутри предыдущего, накапливал неразличимые поначалу отличия, как вдруг современники с удивлением обнаруживали, что мир уже не тот. И это осознание, что ты присутствуешь при рождении чего-то кардинального нового, наверняка волновало. Если предыдущие стили существовали достаточно долго и некоторые поколения, можно сказать, родились и умерли во время одного стиля, к примеру, - готического, то модерн просуществовал десятилетие с небольшим, начавшись в полную силу вместе с веком и погибнув во время Первой мировой. Мир развивался и менялся в это время стремительно. Появились новые строительные технологии, самолеты, автомашины и прочие чудеса техники.
Финский модерн имеет свое яркое выразительное лицо.
Трио молодых людей организовали совместную фирму Сааринен, Гезеллиус и Линдгрен и успешно стали работать вместе. Фирма была создана практически студентами во время учебы в Высшей технической школе. Позднее жизнь их развела. После 1907 года они уже работали порознь. Армас Линдгрен стал преподавать в альма матер , Элиэль Сааринен оказался в Америке, Херман Гезеллиус строил отдельно от всех. Однако вместе они создали стиль, который назвали северным модерном или национальным романтизмом, отмечая его национальные корни.
Элиэль Сааринен.
Херман Гезеллиус
Армас Линдрен
В Гельсинфоргсе было много других сильных архитекторов, целая плеяда зодчих создавала облик города начала века, была архитектурная среда, которая подпитывала, идеи подхватывались и развивались очень быстро.
Поиски национальных особенностей стиля были характерны для модерна во многих странах. Они отчасти подхлестывались политической ситуацией. В Испании - потерей имперского величия в связи с потерей колонией. В Финляндии - осознанием себя окраиной Российской империи. В обоих случаях умы творцов обратились к былой истории, к собственным мифам и подвигам нации.
В 1835 году вышла в свет "Калевала". Элиас Лённрот объединил , собранные им народные руны, в эпос "Калевала". Финляндия получила своих мифических героев и легенды, которые вдохновляли художников на картины. В тот момент Финляндия была автономным княжеством и эти четверть века стали историческим периодом, к которому обращались в поисках вдохновения. Аксель Галлен-Каллела создал цикл картин на темы "Калевалы".
Архитектура финских церквей с готическими окнами, шпилями, высокими щипцами крыш, на каменных фундаментах стала прообразом нового стиля. Конечно, новый стиль никогда не повторяет один к одному прошлое. Модерну предшествовал период эклектики, время, в которое история архитектуры активно изучалась и интерпретировалась по новому. Эти поиски и привели к формированию новых форм и новых композиций.
Уже в 1897-98 годах троица построила приметный дом Тальберга, в котором можно найти черты старой финской архитектуры. Мелкая расстекловка на окнах была тоже взята из времен средневековья, когда стекол больших размеров еще не существовало. Любопытно, что в зданиях модерна она могла запросто быть рядом с большими витражами.
Затем фирма выиграла конкурс на строительство павильона для Парижского Экспо 1900 года, пафосной выставки. Это был знаковый заказ, как раз была поставлена задача продемонстрировать национальную самобытность и павильон получился уже вполне осознанным югендстилем.
В нем появилась башня, подобная тем, что строились при храмах Финляндии. Массивный фундамент из грубо обработанного камня. Щипцовая крыша получила большой витраж. На фасаде появились скульптуры мишек, которые потом стали символом Олимпиады неоднократно появлялись на зданиях троицы архитекторов. И большие каменные шишки, символ лесов Финляндии. Росписи внутри павильона выполнил Аксель Галлен -Каллела. Проект был сделан в 1898 году , павильон принес новые заказы.
Павильон не сохранился, но стал вдохновителем здания Национального музея. В промежутке Сааринен построил виллу Виттреск, на которой архитекторы жили и работали до распада фирмы, а Гезеллиус там и умер позднее. Композиционный прием - круглая башня, поставленная в угол здания, стал популярным и применяемым. Можно вспомнить особняк на улице Рентгена в Петербурге 1907 года постройки, архитектор Апышков.
После виллы Виттреск была спроектирована еще одна - Суур-Мерийоки.
Параллельно павильону в Хельсинки строилось большое здание страхового общества "Похъёла" ( 1899- 1901) . На нем хорошо видно, что модерн дал для развития архитектуры. Если на виллах мы видим уже игру разных объемов, попытку их увязать в единую композицию, то это здание еще принадлежит к фасадной застройке времен эклектики, когда архитектурные задачи больше касались декора фасадов.
Однако здесь мы заметим угловую башню, облицовку камнем и интересные решения фасада с применением скульптуры.
Эффектный контраст между большими витражами окон и грубой массивной стеной.
Любопытно, что скульптуры были сделаны мололой женщиной - Хильда Мария Флодин в 16 лет начала учиться на скульптора и уже в 23 выполнила такой серьёзный проект. Затем она уехала в 1904 году в Париж и училась у Родена. Она была не только ученицей, но и его любовницей, заменив Камиллу Клодель, хотя и не единственной. У Родена в это время, в его 64 года, была еще одна дама - Гвен Джон, на 35 лет моложе скульптора, сестра художника Джона, позировавшая Родену. Гвен так была увлечена Роденом, что написала ему 200 писем, ставших предметом изучения психологов, которые по методу Фрейда находили в них подавленные сексуальные желания.
Роден умел довести до сумасшествия женщин. Флодин вернулась домой , бросила художества, вышла замуж на профессора.
И правильно, подумаешь Роден !
Так о чем мы ? А, о здании "Похьела".
А скульптура на фасадах "Похьелы" - мощная, языческая, мужская по силе выражения, осталась на память потомкам. Остается гадать, почему образы ведьм и троллей Похьелы, северной страны, откуда приходили по верованиям финнов болезни, зло и холод, стали символизировать охрану имущества финских граждан. С чего бы ? Может быть, оттого, что они колоритнее.
Разных героев эпоса "Калевала" можно увидеть на здании. Куллерво ( кстати, страховое общество было не одно, их было два, возможно, потому на угол выходят две арки, второе называлось "Куллерво")
Так и тянет процитировать "Калевалу":
"Друг любезный, милый братец,
детских лет моих товарищ,
запоем-ка вместе песню,
поведем с тобой сказанье,
раз теперь мы повстречались,
с двух сторон сошлись с тобою."
Сама хозяйка Похьелы - ведьма Лоухи.
А также сама природа Финляндии - снова мишки, шишки, сосны.
Этот точно держит олимпийский факел.
Для этого времени была характерна стилизация изображаемого, которая вскоре привела к геометризму ар-деко. В декоре финского модерна близость к декору ар-деко предельная. Здесь нет прихотливой свободы бионических орнаментов, а сразу суровая нордическая симметрия, крупность и понятная геометрия. В изгибах скорее прочитываются кельтские заплетушки, чем капризные линии арт нуво.
А орешки не простые, все скорлупки золотые, ядра чистый изумруд !
Наружная проводка немного испортила вид.
Тролли. Вот так они выглядят, те, кого мы баним беспощадно.
Несомненно это здание стало образцом для декоративного решения фасадов, далеко не каждое было таким же пафосным, видно у страховых обществ дела тогда шли хорошо, но мотивы природы и животных стали популярны. Разлетелись по другим городам летучие мыши и совы, их в Петербурге не меряно.
Хотя летучая мышь оказалась не финского происхождения, а гражданкой мира, её можно увидеть и в Париже и в других местах.
Так же, как в финском павильоне, наверху башни можно заметить солярный знак.
Заглянув в подъезд, можно увидеть дверь готической остроугольной формы , на ней выполнена отделка по металлу в технике маталлопластики по эскизу ученика Галлена-Каллелы Эрика Эрстрёма, который сотрудничал с бюро Сааринен-Гезеллиус-Линдгрен также и на других проектах. На потолке готический свод.
А следующие здания финских зодчих завтра...
Фото проектов отсюда:
http://jimbaotoday.blogspot.ru/2012_07_08_archive.html
http://zloris.blogspot.ru/2012/03/eliel-saarinen-architettura-del.html
Ни один стиль не появлялся на пустом месте, он созревал внутри предыдущего, накапливал неразличимые поначалу отличия, как вдруг современники с удивлением обнаруживали, что мир уже не тот. И это осознание, что ты присутствуешь при рождении чего-то кардинального нового, наверняка волновало. Если предыдущие стили существовали достаточно долго и некоторые поколения, можно сказать, родились и умерли во время одного стиля, к примеру, - готического, то модерн просуществовал десятилетие с небольшим, начавшись в полную силу вместе с веком и погибнув во время Первой мировой. Мир развивался и менялся в это время стремительно. Появились новые строительные технологии, самолеты, автомашины и прочие чудеса техники.
Финский модерн имеет свое яркое выразительное лицо.
Трио молодых людей организовали совместную фирму Сааринен, Гезеллиус и Линдгрен и успешно стали работать вместе. Фирма была создана практически студентами во время учебы в Высшей технической школе. Позднее жизнь их развела. После 1907 года они уже работали порознь. Армас Линдгрен стал преподавать в альма матер , Элиэль Сааринен оказался в Америке, Херман Гезеллиус строил отдельно от всех. Однако вместе они создали стиль, который назвали северным модерном или национальным романтизмом, отмечая его национальные корни.
Элиэль Сааринен.
Херман Гезеллиус
Армас Линдрен
В Гельсинфоргсе было много других сильных архитекторов, целая плеяда зодчих создавала облик города начала века, была архитектурная среда, которая подпитывала, идеи подхватывались и развивались очень быстро.
Поиски национальных особенностей стиля были характерны для модерна во многих странах. Они отчасти подхлестывались политической ситуацией. В Испании - потерей имперского величия в связи с потерей колонией. В Финляндии - осознанием себя окраиной Российской империи. В обоих случаях умы творцов обратились к былой истории, к собственным мифам и подвигам нации.
В 1835 году вышла в свет "Калевала". Элиас Лённрот объединил , собранные им народные руны, в эпос "Калевала". Финляндия получила своих мифических героев и легенды, которые вдохновляли художников на картины. В тот момент Финляндия была автономным княжеством и эти четверть века стали историческим периодом, к которому обращались в поисках вдохновения. Аксель Галлен-Каллела создал цикл картин на темы "Калевалы".
Архитектура финских церквей с готическими окнами, шпилями, высокими щипцами крыш, на каменных фундаментах стала прообразом нового стиля. Конечно, новый стиль никогда не повторяет один к одному прошлое. Модерну предшествовал период эклектики, время, в которое история архитектуры активно изучалась и интерпретировалась по новому. Эти поиски и привели к формированию новых форм и новых композиций.
Уже в 1897-98 годах троица построила приметный дом Тальберга, в котором можно найти черты старой финской архитектуры. Мелкая расстекловка на окнах была тоже взята из времен средневековья, когда стекол больших размеров еще не существовало. Любопытно, что в зданиях модерна она могла запросто быть рядом с большими витражами.
Затем фирма выиграла конкурс на строительство павильона для Парижского Экспо 1900 года, пафосной выставки. Это был знаковый заказ, как раз была поставлена задача продемонстрировать национальную самобытность и павильон получился уже вполне осознанным югендстилем.
В нем появилась башня, подобная тем, что строились при храмах Финляндии. Массивный фундамент из грубо обработанного камня. Щипцовая крыша получила большой витраж. На фасаде появились скульптуры мишек, которые потом стали символом Олимпиады неоднократно появлялись на зданиях троицы архитекторов. И большие каменные шишки, символ лесов Финляндии. Росписи внутри павильона выполнил Аксель Галлен -Каллела. Проект был сделан в 1898 году , павильон принес новые заказы.
Павильон не сохранился, но стал вдохновителем здания Национального музея. В промежутке Сааринен построил виллу Виттреск, на которой архитекторы жили и работали до распада фирмы, а Гезеллиус там и умер позднее. Композиционный прием - круглая башня, поставленная в угол здания, стал популярным и применяемым. Можно вспомнить особняк на улице Рентгена в Петербурге 1907 года постройки, архитектор Апышков.
После виллы Виттреск была спроектирована еще одна - Суур-Мерийоки.
Параллельно павильону в Хельсинки строилось большое здание страхового общества "Похъёла" ( 1899- 1901) . На нем хорошо видно, что модерн дал для развития архитектуры. Если на виллах мы видим уже игру разных объемов, попытку их увязать в единую композицию, то это здание еще принадлежит к фасадной застройке времен эклектики, когда архитектурные задачи больше касались декора фасадов.
Однако здесь мы заметим угловую башню, облицовку камнем и интересные решения фасада с применением скульптуры.
Эффектный контраст между большими витражами окон и грубой массивной стеной.
Любопытно, что скульптуры были сделаны мололой женщиной - Хильда Мария Флодин в 16 лет начала учиться на скульптора и уже в 23 выполнила такой серьёзный проект. Затем она уехала в 1904 году в Париж и училась у Родена. Она была не только ученицей, но и его любовницей, заменив Камиллу Клодель, хотя и не единственной. У Родена в это время, в его 64 года, была еще одна дама - Гвен Джон, на 35 лет моложе скульптора, сестра художника Джона, позировавшая Родену. Гвен так была увлечена Роденом, что написала ему 200 писем, ставших предметом изучения психологов, которые по методу Фрейда находили в них подавленные сексуальные желания.
Роден умел довести до сумасшествия женщин. Флодин вернулась домой , бросила художества, вышла замуж на профессора.
И правильно, подумаешь Роден !
Так о чем мы ? А, о здании "Похьела".
А скульптура на фасадах "Похьелы" - мощная, языческая, мужская по силе выражения, осталась на память потомкам. Остается гадать, почему образы ведьм и троллей Похьелы, северной страны, откуда приходили по верованиям финнов болезни, зло и холод, стали символизировать охрану имущества финских граждан. С чего бы ? Может быть, оттого, что они колоритнее.
Разных героев эпоса "Калевала" можно увидеть на здании. Куллерво ( кстати, страховое общество было не одно, их было два, возможно, потому на угол выходят две арки, второе называлось "Куллерво")
Так и тянет процитировать "Калевалу":
"Друг любезный, милый братец,
детских лет моих товарищ,
запоем-ка вместе песню,
поведем с тобой сказанье,
раз теперь мы повстречались,
с двух сторон сошлись с тобою."
Сама хозяйка Похьелы - ведьма Лоухи.
А также сама природа Финляндии - снова мишки, шишки, сосны.
Этот точно держит олимпийский факел.
Для этого времени была характерна стилизация изображаемого, которая вскоре привела к геометризму ар-деко. В декоре финского модерна близость к декору ар-деко предельная. Здесь нет прихотливой свободы бионических орнаментов, а сразу суровая нордическая симметрия, крупность и понятная геометрия. В изгибах скорее прочитываются кельтские заплетушки, чем капризные линии арт нуво.
А орешки не простые, все скорлупки золотые, ядра чистый изумруд !
Наружная проводка немного испортила вид.
Тролли. Вот так они выглядят, те, кого мы баним беспощадно.
Несомненно это здание стало образцом для декоративного решения фасадов, далеко не каждое было таким же пафосным, видно у страховых обществ дела тогда шли хорошо, но мотивы природы и животных стали популярны. Разлетелись по другим городам летучие мыши и совы, их в Петербурге не меряно.
Хотя летучая мышь оказалась не финского происхождения, а гражданкой мира, её можно увидеть и в Париже и в других местах.
Так же, как в финском павильоне, наверху башни можно заметить солярный знак.
Заглянув в подъезд, можно увидеть дверь готической остроугольной формы , на ней выполнена отделка по металлу в технике маталлопластики по эскизу ученика Галлена-Каллелы Эрика Эрстрёма, который сотрудничал с бюро Сааринен-Гезеллиус-Линдгрен также и на других проектах. На потолке готический свод.
А следующие здания финских зодчих завтра...
Фото проектов отсюда:
http://jimbaotoday.blogspot.ru/2012_07_08_archive.html
http://zloris.blogspot.ru/2012/03/eliel-saarinen-architettura-del.html