Ложь Роскомнадзора, извинения "России" и проданная совесть
До поры не хотел комментировать ситуацию, сложившуюся вокруг плясок фашиста и его подстилки. Просто написал обращение в Роскомнадзор и ждал ответа, однако, поднявшаяся сегодня информационная волна потребовала более активных действий.
Утро моё началось с крайне любопытного факта, состоящего в том, что никакого запроса в Роскомнадзор я, оказывается, не писал. Об этом журналистам рассказал пресс-секретарь данного ведомства, которому обманывать, к тому же публично, явно ни к чему. По всей видимости, господина Ампелонского, заявившего в своем интервью радиостанции "Говорит Москва", что: "официального обращения в ведомство не поступало", ввели в заблуждение. Ведь как ещё можно объяснить то, что об обращении, написанном лично мной 12 апреля, и официально зарегистрированным в середине следующего дня, он не знал. А раз пресс-секретарь не знал, то не знало и ведомство, которое скандальный случай не анализировало.
Очень интересная позиция, благодаря ей я не только впервые в своей жизни написал обращение в Роскомнадзор, но и в Генеральную прокуратуру. С нетерпением жду ответа, теперь уже из двух ведомств. Искренне надеюсь, что они больше нигде не затеряются.
Второй новостью дня стали "извинения" телеканала Россия, о них уже подробно написал товарищ gur_ar. Ничего нового телевизионщики не сказали, выдав очередную вариацию на тему кинослогана - "они хотели, чтобы их любили". Нам рассказали о чистых намерениях молодого артиста. Зачем-то приплели "Семнадцать мгновений весны" и "Список Шиндлера", а ведь даже сам автор номера прямо заявил о "Ночном портье" Кавани, чьи уши прямо таки торчали из номера, и были видны даже таком неискушённому зрителю, как я. Ну и, конечно-же, рассказали про любовь подстилки русской девушки и нацистской мрази немца.
Так уж совпало, что на прошлой неделе я достал с полки книгу Александра Дюкова - "За что сражались советские люди", в этой книге нет "непростых любовных отношений", которые так любит наша т.н. творческая интеллигенция. Это книга рассказывает о том, зачем немцы пришли на нашу землю и о том, что они делали с нашими предками, которые по "жуткому недоразумению" её населяли. Истории взаимоотношениям гитлеровцев и советских женщин там так-же уделена весьма значительная роль:
"Нас, двух девчонок, окружили несколько мотоциклистов, - вспоминала она. - Стали хватать, мы отбивались, а они избивали прикладами автоматов, били по груди, сильно разбили мне голову и лицо. Потом стали забавляться. Мы бежали, а они догоняли нас и со скоростью наезжали на нас сзади, сбивали с ног. У меня были длинные волосы, схватили за косы и поехали. Пришлось бежать рядом. Быстро бежать я не могла и падала, меня тащили, и опять били..."
Девушка очнулась к вечеру: избитая, в крови, порванной одежде. Рядом в крови лежала ее однокурсница по театральному училищу. Немцы изнасиловали ее, а затем пристрелили.
Фрума долго плакала, смотря на убитую подругу; потом поднялась и пошла к городу.
Бывшая будущая актриса шатаясь шла по изорванному колесами мотоциклов полю; силы оставляли ее, и она, оступаясь, падала. То и дело натыкаясь на истерзанные тела подружек, с которыми еще утром шутила и смеялась, она, плача, полушла, полуползла по казавшемуся бесконечным полю.
Город встретил ее вымершими ночными улицами. На месте родного дома зияла воронка.
Фрума пошла к дому своей тети - но было уже поздно. Немцы повесили тетю Розу прямо во дворе на белой акации, посаженной ею когда-то, и пристрелили ее дочерей-двойняшек.
Девушка похоронила родных в том же дворе, к утру она поседела.
Из воспоминаний студентки днепропетровского театрального училища Фрумы Ицкович.
Это лишь один из множества эпизодов про настоящих немцев. Не про белокурых рыцарей, которым аплодировали зрители и ставили высшие баллы члены жюри. А о тех, кто истребил, без малого, четырнадцать миллионов советских граждан - женщин, детей, стариков. Наших с вами предков.
И я ни за что не поверю, что люди, пытающиеся сейчас оправдать то, что они натворили, этого не понимают. Свою совесть вы, конечно-же, давным-давно продали, но хоть себе то не лгите. Не отмоетесь.