Про сюрприз
Где я остановилась?
На поиске места, где хотели сделать пикник. Чтобы море плескалось у ног. Ехали вдоль побережья, мимо уютных домиков. Пока не уперлись в подобие пробки, которую разруливал милый парень, указывая, где парковаться.
Это Луизиана!
Я читала об этом музее современного искусства. Но, честное слово, не хотела испытывать ангельское терпение моего мужа. Но нас припарковали и он согласился: раз уж приехали...
Если бы в музее ничего не висело и не стояло, его стоило бы посетить. Такая красота вокруг в предвечерних лучах солнца: ярко-зеленые лужайки, роскошные деревья,стеклянные веранды, деревянные полы, головокружительные лестницы, кучерявое небо и синее море.
Скульптуры Джакометти, Генри Мура, картины Пикассо, Уорхола и мне совершенно неизвестных художников. Коллекция доколумбовой американской керамики. На холме металлические мобили Александра Колдера раскачивает морской ветер. И повсюду гуляет холенная публика, скромно, но с особым вкусом одетая. Пьет вино, беседует, лежит на лужайках, сидит в креслах в кафе.
В музее была еще выставка искусства Африки. И везде весели желтые плакаты, где из слов, написанных по- датски, узнала только два : литература и Луизиана.
Я была уже счастлива от такой красоты и особой атмосферы.
Вдруг слышим чье- то пение под белым шатром на открытой площадке. И я осознаю, что поют по- русски. Почти бегом скатываюсь с холма, заглядываю внутрь и моя смутная догадка подтверждается: это Людмила Петрушевская. В черной шляпке, в черных перьях, руки в перчатках, все пальцы унизаны массивными кольцами! Такой образ городской сумасшедшей. Поет, жеманничает, играет, кокетничает. И очень хорошо все получается. Восторг! Зал полон и все внимательно слушают, а потом хлопают. А она по- русски еще комментирует: ох,если бы они знали, о чем я пою.
И так больше часа!
Я подобрала программку и прочитала, что вторым сюрпризом будет выступление Владимира Сорокина! Нет, он не пел песен, была просто встреча.
И снова набитый людьми конферец-зал. Сорокин абсолютно седой, слегка заикающийся, задумчивый, с чувством юмора. Прочитал начало Опричника, потом молодой парень сделал это же по- датски. Опричник вышел в 2006. Сорокин признался, что, как литератор доволен своей прозорливости, а как гражданин- в ужасе.
Конечно же были вопросы про настоящую жизнь в России. Он глубоко вздохнул и сказал, что у него создаеься впечатление, что его книжку читают в Кремле. Утром открывают и решают, что такое предпринять бы.
За Метель в прошлом году китайцы дали свою главную премию.
Сорокин прочитал финал романа, который повторили по-датски, а потом ведущая пошутила, что она не удивлена решением китайцев.
Сорокин снова тяжело вздохнул и сказал, что это уже реальность: китайцы на Дальнем востоке и что от смешанных браков рождаются красивые дети.
Телурия ( этот роман я на читала, в отличие от первых двух ) вышла 2года назад. Очень тяжело писалось и теперь он ничего не пишет.
Вот такой неожиданный вечер.
На поиске места, где хотели сделать пикник. Чтобы море плескалось у ног. Ехали вдоль побережья, мимо уютных домиков. Пока не уперлись в подобие пробки, которую разруливал милый парень, указывая, где парковаться.
Это Луизиана!
Я читала об этом музее современного искусства. Но, честное слово, не хотела испытывать ангельское терпение моего мужа. Но нас припарковали и он согласился: раз уж приехали...
Если бы в музее ничего не висело и не стояло, его стоило бы посетить. Такая красота вокруг в предвечерних лучах солнца: ярко-зеленые лужайки, роскошные деревья,стеклянные веранды, деревянные полы, головокружительные лестницы, кучерявое небо и синее море.
Скульптуры Джакометти, Генри Мура, картины Пикассо, Уорхола и мне совершенно неизвестных художников. Коллекция доколумбовой американской керамики. На холме металлические мобили Александра Колдера раскачивает морской ветер. И повсюду гуляет холенная публика, скромно, но с особым вкусом одетая. Пьет вино, беседует, лежит на лужайках, сидит в креслах в кафе.
В музее была еще выставка искусства Африки. И везде весели желтые плакаты, где из слов, написанных по- датски, узнала только два : литература и Луизиана.
Я была уже счастлива от такой красоты и особой атмосферы.
Вдруг слышим чье- то пение под белым шатром на открытой площадке. И я осознаю, что поют по- русски. Почти бегом скатываюсь с холма, заглядываю внутрь и моя смутная догадка подтверждается: это Людмила Петрушевская. В черной шляпке, в черных перьях, руки в перчатках, все пальцы унизаны массивными кольцами! Такой образ городской сумасшедшей. Поет, жеманничает, играет, кокетничает. И очень хорошо все получается. Восторг! Зал полон и все внимательно слушают, а потом хлопают. А она по- русски еще комментирует: ох,если бы они знали, о чем я пою.
И так больше часа!
Я подобрала программку и прочитала, что вторым сюрпризом будет выступление Владимира Сорокина! Нет, он не пел песен, была просто встреча.
И снова набитый людьми конферец-зал. Сорокин абсолютно седой, слегка заикающийся, задумчивый, с чувством юмора. Прочитал начало Опричника, потом молодой парень сделал это же по- датски. Опричник вышел в 2006. Сорокин признался, что, как литератор доволен своей прозорливости, а как гражданин- в ужасе.
Конечно же были вопросы про настоящую жизнь в России. Он глубоко вздохнул и сказал, что у него создаеься впечатление, что его книжку читают в Кремле. Утром открывают и решают, что такое предпринять бы.
За Метель в прошлом году китайцы дали свою главную премию.
Сорокин прочитал финал романа, который повторили по-датски, а потом ведущая пошутила, что она не удивлена решением китайцев.
Сорокин снова тяжело вздохнул и сказал, что это уже реальность: китайцы на Дальнем востоке и что от смешанных браков рождаются красивые дети.
Телурия ( этот роман я на читала, в отличие от первых двух ) вышла 2года назад. Очень тяжело писалось и теперь он ничего не пишет.
Вот такой неожиданный вечер.