Виктор Шендерович: о Быкове
Дело было в середине восьмидесятых, в газете «Собеседник».
Я сидел, правя свою колонку, а рядом с дикой скоростью колошматил по электрической пишмашинке «Оптима» юный Дмитрий Быков. В комнате стоял пулеметный треск.
Не переставая колошматить, Быков рассказывал какой-то анекдот, в голос ржал над анекдотом ответным, о чем-то с кем-то спорил и одновременно разговаривал по телефону, прижав трубку ухом к плечу и не забывая пощипывать проходящих мимо девиц. В этом последнем случае он продолжал колошматить по клавиатуре пальцами свободной руки. Треск не прекращался ни на секунду.
Минут через десять он протяжно выкрикнул женское имя. Вошла секретарша, и Быков широким дугообразным жестом передал ей вынутый прямо из машинки горячий лист - на полосу!
Я оторопел.
- Быка, - говорю, - ты с ума сошел. Ты хоть перечитай, чего написал!
- А чего там читать, - отвечает это дите Парнаса. - Там все нормально.
- Девушка, - говорю, - дайте листик.
И вот я читаю быковскую колонку, написанную при мне за десять минут этого бедлама, - и холодею от зависти. Потому что это - хороший текст! С мыслью, с композицией, с юмором, с внутренними перекличками. Без единой синтаксической ошибки или опечатки.
Вот же гад...
Я сидел, правя свою колонку, а рядом с дикой скоростью колошматил по электрической пишмашинке «Оптима» юный Дмитрий Быков. В комнате стоял пулеметный треск.
Не переставая колошматить, Быков рассказывал какой-то анекдот, в голос ржал над анекдотом ответным, о чем-то с кем-то спорил и одновременно разговаривал по телефону, прижав трубку ухом к плечу и не забывая пощипывать проходящих мимо девиц. В этом последнем случае он продолжал колошматить по клавиатуре пальцами свободной руки. Треск не прекращался ни на секунду.
Минут через десять он протяжно выкрикнул женское имя. Вошла секретарша, и Быков широким дугообразным жестом передал ей вынутый прямо из машинки горячий лист - на полосу!
Я оторопел.
- Быка, - говорю, - ты с ума сошел. Ты хоть перечитай, чего написал!
- А чего там читать, - отвечает это дите Парнаса. - Там все нормально.
- Девушка, - говорю, - дайте листик.
И вот я читаю быковскую колонку, написанную при мне за десять минут этого бедлама, - и холодею от зависти. Потому что это - хороший текст! С мыслью, с композицией, с юмором, с внутренними перекличками. Без единой синтаксической ошибки или опечатки.
Вот же гад...